Принцип противоречия как аналитический инструмент философско-правовой мысли

Классическая философская традиция, идущая от Гераклита, через Гегеля, к нам, видит универсальное бытийное основание разнообразных форм действительности в динамической оппози­ции внутренних противоположностей. Она позволяет усматривать то, как через пульсирующие ритмы столкновений различных пар противоположностей любая вещь пребывает в свойственном ей качестве, оставаясь собой и становясь иной, поддаваясь воздей­ствию сил разрушения и активно сопротивляясь им.

В свете данного подхода ведущим направлением философско­го анализа правовых феноменов является обнаружение в них уни­версального основания в виде того или иного противоречия.

Познавательная установка на отыскание противоречий, име­нуемая принципом противоречия, ставит философию права лицом к лицу с действительностью, заставляет воспринимать (62) ее негативные, неправовые, криминальные формы не как случайные, несущественные вкрапления в социальную реальность, но как ее необходимые, неотъемлемые составляющие.

В качестве исследовательского императива принцип противо­речия предписывает не уклоняться от анализа темных, сумереч­ных сторон социальной жизни. С его позиций целью философско-правового анализа является не имитация познавательных усилий в духе идеологического ханжества или морализирующего жеман­ства, а установление максимально точного социального диагно­за. Вместе с тем, данный принцип не позволяет исследователю негативных социальных явлений упускать из поля зрения проти­воположный ценностный полюс и общий вид исторического го­ризонта с его перспективой и надеждой на возможность и дости­жимость социальных гармоний.

Опора на принцип противоречия как на ведущее аналитиче­ское средство предполагает, что социально-правовому противо­речию придается статус основного предмета философ­ского исследования и что правовая реальность может быть с необходимой и достаточной степенью полноты описана в тер­минах противоречий, конфликтов, антагонизмов, коллизий, антиномий, антитез, оппозиций, контрастов, диссонансов и т. п. Предположение такого рода основывается на том, что противо­речие — это действительно универсальная бытийная структура, присутствующая во всех сферах природного, социального и ду­ховного бытия, в том числе и в содержании правовой реальности.

Введение принципа противоречия в качестве аналитического инструмента в живую ткань социально-правовых проблем откры­вает перед философской мыслью возможность избежать теорети­ческого «верхоглядства», позволяет проникать в сущностный уро­вень социально-правовых реалий, «смотреть в корень», выявлять самое главное — живой пульс права, то есть изучать его не в ста­тике, а в динамике.

Принцип противоречия обязывает не сглаживать остроту дра­матических социальных коллизий, а беспристрастно анализиро­вать и бескомпромиссно оценивать их.

Социально-правовое противоречие

Какие структурно-содержательные параметры определяют характер и природу социально-правового противоречия?

Первое.В каждом социально-правовом феномене содержат­ся и могут быть выявлены различные по своей значимости пары противоположных сторон, свойств, качеств, функциональных осо­бенностей, взаимообусловливающих и одновременно взаимоис­ключающих друг друга, находящихся в отношениях (63) взаимозави-симости и вмесге с тем обладающих относительнии самостоятель­ностью.

Второе. Основные признаки отношений противоположнос­тей — не только взаимополагание и взаимопроникновение, но и содержательно-функциональная «асимметрия», то есть наличие ведущей и ведомой, доминирующей и подчиненной сторон, каж­дая из которых обладает собственной тенденцией изменений, под­чиненной как внешним воздействиям, так и внутренней логике "воего саморазвития.

Третье. Каждое конкретное социально-правовое противо­речие проходит в своем развитии ряд ступеней от возникновения ,о окончательного разрешения. Оно не в состоянии бесконечно 1олго пребывать в застойном положении омертвевшей антитезы i рано или поздно самоликвидируется.

Четвертое. Социально-правовое противоречие обладает <чувственно-сверхчувственной» природой, то есть имеет чувствен­но воспринимаемую форму, в которую облачено его внутреннее, сверхчувственное», умопостигаемое содержание, обнаруживаю­щееся по его воздействиям на окружающую действительность.

Пятое. Социально-правовое противоречие представляет со­бой общественное отношение, где стороны связаны непосредствен­ными и опосредованными, постоянными и переменными, матери­альными и духовными узами между собой и со всей социальной системой.

Шестое.В зависимости от их содержательно-функциональ­ных особенностей социально-правовые противоречия могут либо способствовать стабилизации общественной системы, упорядоче­нию ее структур, повышению степени ее цивилизованности, либо же, напротив, способствовать ее дезорганизации, дестабилизации и деструкции.

Седьмое. Абсолютное большинство социально-правовых противоречий возникают, обостряются и разрешаются при непре­менном участии социальных субъектов, при посредстве их конст­руктивных или деструктивных усилий.

Восьмое. Социально-правовые противоречия являются следствиями действия одних конкретных факторов и причинами возникновения других, столь же конкретных явлений и процес­сов. Каждое частное противоречие, разрешаясь, неизбежно ведет к тому, что в пределах этого же социального пространства неиз­бежно возникают новые противоречия. В этом состоит неустра­нимый драматизм бытия, где гармония относительна, а противо­борство в самых разных его формах абсолютно и неизбывно.

Девятое. За счет динамики возникновения, обострения и разрешения бесчисленного множества конкретных социально-пра­вовых противоречий совершаются благотворные или злокаче­ственные изменения в характере правовой реальности (64). Выявление в правовом феномене внутренних оппозиций про­тивостоящих друг другу сторон — это в определенном смысле схе­матизация того, что происходит в действительности. В отноше­ниях между противоположностями и за каждой из них всегда остается еще очень многое из того, что невозможно полностью учесть даже в самом обстоятельном исследовании и что составля­ет истинную «живую жизнь» человека внутри социально-право­вой реальности. Это, однако, не может служить препятствием для философского анализа, поскольку сами противоречия — это тоже «живая жизнь», причем взятая в ее наиболее существенном изме­рении.