Норман Энджелл - Великое заблуждение Очерк о мнимых выгодах военной мощи наций

Государство как личность: ложная аналогия

которую все любили и уважали. На обратном пути из школы ей приходилось проходить по тропинке через пустынный лес, и здесь однажды было най дено ее тело. Она была удушена каким то негодя ем, который пытался изнасиловать ее в этом уеди ненном месте. Но она упорно сопротивлялась, и он убил ее в борьбе. К счастью, убийца был схвачен, и без того очевидные факты были подтверждены его признанием. Теперь я спрошу у тех, кто основыва ется на евангельском изречении: каков же был бы ваш долг, если бы, проходя через лес, вы наткну лись на девушку, борющуюся с убивающим ее него дяем? Вот факт, который, думается мне, уничтожа ет теорию о том, что применение силы само по себе несправедливо. Правда или зло не в самом приме нении силы, а только в той цели, с какой она приме няется. В данном случае, думается, ясно, что сопро тивление силой неправому насилию не только спра ведливо, но и необходимо».

Вышеприведенное является лучшим подтверж дением ложности той аналогии, с которой мы теперь имеем дело. Профессор Спенсер Вилкинсон, конеч но, последователь Макиавелли, потому что он сопо ставляет крайних непротивленцев с теми, кто стоит за соглашение между нациями о разоружении, что яв ляется ложным сопоставлением, ибо количество лю дей, высказывающихся за разоружение с точки зре ния непротивления злу, столь невелико, что его мож но вовсе не принимать в расчет. Нельзя уклоняться от обсуждения движения, во главе которого стоят вы дающиеся люди Европы, отождествляя его с теорией горстки доктринеров. Основа ложности этой аналогии

257

Глава VI

заключается в отождествлении государства и лично сти. Государство не есть личность, и с каждым днем оно все меньше является ею. Затруднение, на которое указывает профессор Вилькинсон, есть чисто теорети ческое, а не реальное. Профессор Вилкинсон хотел бы доказать нам, что государство может быть оскорблено или убито столь же легко, как и отдельное лицо, а так как необходима физическая сила, чтобы предотвра тить нападение на отдельное лицо, та же физическая сила должна охранять от нападения и государства; так как нужна физическая сила для исполнения судебно го приговора относительно отдельного лица, то нуж на та же физическая сила и для исполнения приговора, касающегося разногласия между государствами. Все это неверно и происходит благодаря ложному отож дествлению личности и государства и игнорированию бесчисленных фактов, составляющих различие меж ду ними.

Почему мы можем утверждать, что эти затрудне ния только теоретические? Британская империя под сказывает нам ответ. Британская империя в большей части состоит из независимых стран, над действи ями которых Великобритания не только не имеет кон троля, но по отношению к которым Великобритания отказалась от применения силы. Британские страны нередко вступают в конфликт друг с другом; они мо гут искать разрешения своих затруднений у британ ского правительства или не делать этого, но в том слу чае, когда они обращаются к Великобритании, посы лает ли последняя войско, скажем, в Канаду, чтобы

258

Государство как личность: ложная аналогия

санкционировать свой приговор? Всякий знает, что это невозможно. Даже если одна из стран совершит по отношению к другой проступок, серьезно нару шающий международное установление, Великобри тания не только ничего не предпримет, но, насколько возможно, ее вмешательство будет направлено лишь к недопущению физической силы. В течение долгих лет британские индусы подвергались жестокому и не справедливому обращению в Натале. Британское пра вительство не скрывает, что оно считает это обраще ние несправедливым и жестоким. Если бы Наталь был иностранной державой, то, может быть, Англия при бегла бы к силе, но, следуя принципу, высказанному сэром Лукасом, она предоставляет этим двум странам распутать эти затруднения, как они хотят, не прибе гая к силе. В крайнем случае британская империя ог раничивается пожеланием, чтобы колонии вели себя, как подобает культурным общинам, ибо если они бу дут вести себя иначе, то возмездие скорее произойдет благодаря обычным социальным и экономическим си лам, чем это могло бы быть при применении оружия.

Британская империя не являет собой в этом отно шении исключительного примера. Действительность показывают, что большинство государств мира под держивают взаимные отношения, не прибегая к силе; половина государств мира не имеет возможности при чинить вооруженной силой тот вред, какой они сами могут потерпеть от других государств. Тысячи англи чан живут в Швейцарии, и не случалось, чтобы швей царское правительство притесняло англичан. Ужели

259

Глава VI

отношения между этими двумя государствами или по ложение британских подданных в Швейцарии улуч шились бы, если бы Великобритания все время угро жала Швейцарии силой оружия? Швейцария знает, что она ограждена от возможности применения к ней силы, но это нисколько не повлияло на ее отношение к британским гражданам как культурной общине.

Что является гарантией доброго отношения од ной страны к другой? Сложная зависимость не только в экономическом, но и во всяком другом смысле. На падение одного государства на другое связано всегда с ущербом для нападающего. Интересы Швейцарии сводятся к тому, чтобы давать вполне надежный при ют британским подданным; этот факт, а не мощь бри танской империи ведет к покровительству британским подданным в Швейцарии. Там, где британским под данным приходится полагаться на силу своего прави тельства для защиты их интересов, эта защита очень непрочна, ибо на практике применение силы так за труднительно, связано с такими громадными затра тами, что все другие способы должны пользоваться предпочтением. Когда путешественнику в Албании приходится зависеть от силы британского оружия, то, как бы ни велика была эта сила, она оказывается очень слабой защитой. Точно так же, когда пытались воору женной силой принудить южноамериканские и цент ральноамериканские республики соблюдать их финан совые обязательства, то эти попытки не увенчались успехом и Британия под конец отказалась от всякой мысли о подобном принуждении. Какими же путями

260

Государство как личность: ложная аналогия

добились успешных результатов? Вовлечением этих стран в великий современный экономический оборот. В настоящее время собственность охраняется в Мек сике и Аргентине значительно лучше, чем в то вре мя, когда английские крейсера бомбардировали гава ни этих стран. Краеугольным камнем международных отношений все более и более становятся чисто эконо мические мотивы, которые заменяют применение фи зической силы. Австрия отнеслась с пренебрежени ем к угрозам турецкой армии, когда аннексировала Боснию и Герцеговину, но когда турецкое население устроило успешный бойкот австрийских товаров и ко раблей, то австрийские купцы и общественное мнение страны пояснили правительству, что давление этого рода не может быть оставлено без внимания.

Я предвижу возражение, что если взаимоотноше ние экономических сил делает ненужным применение оружия между нациями в отношении их материальных интересов, то эти экономические силы не могут быть принимаемы в расчет, когда нападение угрожает, так сказать, моральному достоянию нации. Один из кри тиков первого издания этой книги пишет:

«Государство есть единственная совершенная форма человеческого существования, и многие явления воз можны лишь как результат жизни человеческого об щества, сдерживаемого в границах государства по литическими узами. Продуктами такого общества являются законы, литература, искусство и наука, и пусть докажут мне, что вне этой формы общества, известной под именем государства, возможны семья,

261

Глава VI

воспитание или развитие характера. Словом, госу дарство есть организм, живое существо, которое мо жет быть ранено или убито и которое, как всякое живое существо, требует защиты против ран и унич тожения... Совесть и нравственность являются про дуктами социальной, а не индивидуальной жизни, и утверждать, что единственная цель государства — пропитать население, — это все равно, что утверж дать, будто единственная цель жизни — удовлет ворять необходимостям существования. Человек не может жить без пищи, питья и крова, но эти усло вия не уничтожают значения промышленной, интел лектуальной и художественной жизни, и цель его — поддерживать их. Вот почему государство должно защищать себя. В идеале государство представля ет собой и воплощает все представление народа об истине и красоте, о праве, и высшим качеством че ловеческой природы является то, что всякая вели кая нация дала граждан, способных скорее принес ти себя самих в жертву, чем дозволить чужеземной силе диктовать им представления о праве, не соглас ные с их собственными».

Заблуждение, красной нитью проходящее через приведенную мной выдержку и делающее ее, в сущ ности, бессмысленной, не отличается от того, которое я отметил в книге профессора Вилькинсона, т.е. отож дествления государства с личностью, представления о государстве как о воплощении определенного взгля да или же сознания целого народа. Государство не является чем нибудь в этом роде. Возьмите британ скую империю. Это государство обнимает собой не единообразное представление, но целый ряд часто

262

Государство как личность: ложная аналогия

совершенно противоречащих друг другу представле ний о том, что есть правда и т.д.; оно воплощает маго метанское, буддийское, католическое, протестантское и языческое понятия права и истины. Невозможно представлять себе государство таким образом, потому что определяющие его границы не совпадают с грани цами, перечисленными в приведенной выдержке; нет британской независимости, которая была бы проти воположна французской или немецкой, как нет такого искусства и такой промышленности. Можно, конечно, говорить об английском миросозерцании, потому что это есть миросозерцание, свойственное именно Анг лии, но оно окажется отличным от миросозерцания, других частей того же самого государства, как, напри мер, Ирландии, Шотландии, Индии, Египта, Ямайки. Что справедливо относительно Англии, справедливо относительно всех других больших держав. Каждая из них заключает в своих границах самые противоре чивые понятия, из которых многие вполне тождест венны со взглядами чужеземных держав. В пределах британского государства, в Ирландии, мы встреча ем католицизм, сердечно связанный с католицизмом Италии, но неприязненно настроенный к протестан тизму Шотландии или магометанству в Индии. Пере числение как раз всех тех идеалов, которые приводит мой критик, восстает против деления на государства и не считается с ним. А между тем, военные конфликты считаются как раз с этими границами.

Какова была одна из причин прекращения религи озных войн между государствами? Она заключалась

263

Глава VI

втом, что религиозное миросозерцание выливалось за пределы государства, так что границы государства пе рестали совпадать с границами религий в Европе, и создались условия, благодаря которым протестант ская Швеция могла быть союзником католической Италии. Это делало конфликты нелепыми, и религи озные войны отошли в прошлое.

Не относится ли это целиком и к тем враждебным миросозерцаниям, которые в наши дни разделяют жи телей Европы? Не происходит ли в Великобритании та же самая борьба идей, которая началась во Фран ции, Германии и Америке? Возьмем хотя бы социаль ные конфликты. С одной стороны, в каждой стране мы встречаем борьбу за интересы, связанные с поряд ком, властью и индивидуальной свободой, не счита ющейся с удобствами слабого, а с другой — пере стройку человеческого общества в интересах слабого

вне замышлявшихся до сих пор размерах. Эта борьба для большинства, наверное, глубже и основательнее, чем какое бы то ни было представление, совпадающее

сделением на государства. Действительно, какие же могут быть миросозерцания, с которыми могли бы совпасть политические границы британской империи, если считаться с теми фактами, что в числе обитате лей империи представлены почти все расы и все ре лигии мира? Можно, конечно, сказать, что по отно шению к Германии и России мы представляем собой миросозерцание индивидуальной свободы, противо поставленное их автократическому понятию социаль ной организации.

264

Государство как личность: ложная аналогия

Господа Гиндман и Блечфорд разделяют этот взгляд. «Мне совершенно ясно, — говорит первый из них, — что если бы мы, социалисты, добились ус пеха, то мы подверглись бы нападению какой нибудь иностранной милитаристской державы»; при этом он совершенно упускает тот факт, что социализм и ан тимилитаризм гораздо лучше организованы и разви лись в милитаристских государствах, чем в Англии, и что правительству милитаристских стран хватает ра боты, чтобы препятствовать развитию этих стремле ний в их собственных границах, так что вряд ли у них будет возможность оказывать альтруистически ту же самую услугу другому государству.

Это представление о государстве как о политичес ком воплощении однообразных доктрин в значитель ной мере обязано своим происхождением не только искажению, вызванному ложной аналогией, но и тер минологии, которая уже устарела. В древнее время го сударство в значительно большей степени было лич ностью, чем в наши дни, и главным образом совре менные течения разбили однообразие государств, что в большей мере и повлияло на международные воин ственные отношения. Это заслуживает подробного расследования. Профессор Макдугалл в увлекатель ной книге «Введение в социальную психологию» го ворит в главе о воинственных инстинктах:

«Замена индивидуальной воинственности коллек тивной особенно ясна на примере варварских наро дов, живущих в маленьких, хорошо организованных общинах. Внутри этих общин ссоры и выражения

265

Глава VI

личного гнева абсолютно подавляются, а воинст венный инстинкт применяется в постоянных вой нах между отдельными общинами, отношения меж ду которыми не подчинены никакому закону. Обыч но материальная прибыль не является целью этих войн между племенами. Они вечно живут под стра хом нападения, часто все деревни бывают уничтоже ны, и население находится в том нищенском состоя нии, когда всякое материальное давление ни к чему не привело бы. Эти постоянные войны, подобные дракам в комнате, наполненной драчливыми ребя тами, происходят всегда под влиянием проявления инстинкта воинственности. Их цель — не матери альная выгода. Несколько голов и иногда один или два раба — вот все трофеи, и если вы спросите ка кого нибудь благоразумного вождя такого племени, почему он придерживается столь бессмысленного обычая, то он сможет лишь ответить, что если пере станет поступать так, то соседи перестанут уважать его и его народ, нападут на них и их уничтожат».

Чем же отличается враждебность, описанная в этой выдержке, от той враждебности, которой отмечены международные конфликты наших дней? Она отли чается во многих отношениях. Нам недостаточно, что бы чужеземец был только чужеземцем, чтобы желать убить его; тут должны быть замешаны какие нибудь столкновения интересов. Мы совершенно безразлич но относимся к скандинаву и к бельгийцу, к голландцу, к австрийцу и к итальянцу, и предполагается даже, что мы сейчас в очень сердечных отношениях с француза ми. Немцы — вот наши враги, но десять лет тому назад французы были нашими врагами, и Чемберлен говорил

266