pnb_2015

СМИ. Общественная проблема заключается в том, что лица, оказывающие такие услуги, в результате своей деятельности часто наносят людям моральный и физический ущерб. В социально-психологичес- ком плане проблема видится в следующем: люди конструируют представления о целительстве и магической силе целительских практик, опираясь на актуальное информационное поле, которое носит противоречивый характер и тем самым может ставить под угрозу здоровье

иблагополучие людей. Эти убеждения строятся на основании личного опыта взаимодействия со специалистами, личностных характеристик, склонности к вере в магическое, эмоциональной установки по отношению к целительским практикам.

Вобыденном представлении целительство – это своеобразный магический обряд, помощь, которую оказывает человек, обладающий особыми экстрасенсорными способностями, другим людям. Также существует практика, названная в сектоведении псевдоцелительством, которая имеет своей целью обогащение за счет манипулирования сознанием людей. Конструируя представления о целительстве, люди придерживаются как внутренних факторов функционирования референтных групп, так и оценки внешних факторов. Опираясь на предшествующий исторический опыт, дискурсивную практику, люди облекают неизвестные, пугающие явления в доступную ясную форму, конструируя стабильный и предсказуемый мир из набора различных феноменов (Емельянова, 2001; Емельянова, Дробышева, 2015). Теория социальных представлений, как инструмент изучения пространства обыденного сознания, позволяет исследовать, какие смыслы вкладываются в убеждения людей, какие «комфортные» объяснения магических реалий бытуют в их повседневной жизни, сопровождающейся информацией из СМИ, Интернета, общением и обменом практическим опытом.

Целью эмпирического исследования является изучить факторы конструирования социальных представлений о целительстве в различных социальных группах.

Объект исследования – представители следующих социальных групп: студенческая молодежь, работающие взрослые люди (зрелый возраст – 22–55 лет) и неработающие пенсионеры. По данным исследований Института социологии РАН (www.isras.ru), вера в научно не обоснованные, магические явления характерна для людей различного пола, возраста, социального статуса. При этом представления о магическом, о целительстве конструируются на предположительно различных основаниях, исходя из актуального информационного пространства каждой из групп, эмоциональной нагрузки явления целительства

ипрактического опыта.

Предмет исследования – факторы и механизмы конструирования социальных представлений в различных социальных группах.

351

Предполагается, что люди, которые обращаются к целителям, обладают высокой степенью тревожности, подвержены иррациональным установкам по типу «катастрофизация». При этом они открыты мистическому опыту и верят в существование целительского дара.

Задачи эмпирического исследования:

1)изучить содержание представлений о целительстве в различных социальных когортах;

2)выделить типы респондентов-носителей социальных представлений о целительстве.

В данном исследовании респондентам будет предложен следующий блок методик. С целью изучения социальных представлений о целительстве используются шкалы для выявления содержания и структуры социальных представлений. Шкалы содержат 25 утверждений с оценкой по 5-балльной шкале Лайкерта, сформированных на основе пилотажного исследования и дополнительных опросов. Кроме того, используется опросник «Личностная шала проявления тревоги» Дж. Тэйлора в адаптации Т. А. Немчинова и В. Г. Норакидзе, методика диагностики иррациональных установок А. Эллиса, ассоциативный метод, тест цветовых отношений А. М. Эткинда и Е. Ф. Бажина, методика «незаконченные предложения», сведения респондента о себе.

Изучение социальных представлений в контексте заданного явления имеет значение для расширения проблематики исследований механизмов и форм обыденного сознания, понимания современных социально-культурных процессов в обществе.

Литература

Аронсон П. Утрата институционального доверия в Российском здравоохранении // Журнал социологии и социальной антропологии. 2006. № 2.

Белоусова Е. В. Магия как форма жизни и способ «приручения» мира в культуре: Автореф. дис. … канд. культурол. наук. Екатеринбург, 2011.

Емельянова Т. П. Социальное представление – понятие и концепция: итоги последнего десятилетия // Психологический журнал. 2001. Т. 22. № 6. С. 39–47.

Емельянова Т. П., Дробышева Т. В. Конструирование социальных проблем в СМИ и в представлениях граждан (на примере бедности) // Психологические исследования. 2015. Т. 8. № 39. С. 1. URL: http://psystudy. ru/index.php/num/2015v8n39/1085-emelyanova39.html (дата обращения: 22.06.2015).

Строгальщикова М. Ю. Социально-психологические особенности феномена суеверия: Автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2012.

352

Исследование игровой компьютерной зависимости

уюношей и девушек

Е.А. Петренко, И. В. Шалабаева (Ростов-на-Дону)

Актуальность аддиктивной проблематики очевидна в силу стремительного увеличения количества людей с различными видами зависимого поведения. Последние десятилетия XX и начала XXI в. породили как особую проблему игроманию, когда этот феномен приобрел формы и широту, значимые для общественной и научной его оценки (Егоров, 2007). Игромания оказалась настолько сильным социально-психологическим феноменом, что вызвала целую систему изменений в жизни людей: заполненные игровые залы возникают на фоне опустевших кинотеатров, залы с автоматами стали в ряде случаев градообразующими объектами (Шиянов, 2009), пристрастие к игре породило целое направление в психотерапии и сделало необходимым психологические исследования по данной проблеме. Термин «компьютерная зависимость» определяет патологическое пристрастие человека к работе или проведению времени за компьютером (Дрепа, 2010).

Нами было проведено эмпирическое исследование на базе Колледжа рационального обучения ЧОУ ВО «ЮУ (ИУБиП)». Предметом нашего исследования стала игровая компьютерная зависимость в юношеском возрасте. Мы предположили, что игровая компьютерная зависимость может быть связана с набором определенных личностных характеристик; могут существовать значимые различия в определенных личностных особенностях у зависимых и независимых от компьютерных игр юношей и девушек. Нами были использованы следующие методики исследования: тест на определение компьютерной зависимости Л.Н. Юрьевой

иТ.Ю. Больбот; тест Кимберли Янга на интернет-зависимость; методика диагностики акцентуаций характера (Опросник К. Леонгарда–Г. Шмишека); индивидуально-типологический опросник (ИТО, Л.Н. Собчик); тест смысложизненных ориентаций (методика СЖО) Д.А. Леонтьева.

Висследовании приняли участие 50 чел. в возрасте от 16 до 20 лет (студенты колледжа рационального обучения ЧОУ ВО ЮУ (ИУБиП), 25 юношей и 25 девушек).

Врезультате диагностики компьютерной зависимости при помощи методики Л. Н. Юрьевой и Т. Ю. Больбот мы получили следующие данные: из 50 опрошенных у 39 чел. (78%) нет ярко выраженных симптомов компьютерной зависимости, 8 чел. (16%), возможно, зависимы

и3 чел. (6%), скорее всего, являются игроманами. Таким образом, мы выделили 2 группы испытуемых: зависимые от компьютерных игр юноши и девушки (11 чел.) и не являющиеся зависимыми от компьютерных игр (39 чел.) юноши и девушки.

Врезультате проведения теста Кимберли Янга на интернет-за- висимость мы получили следующие данные: в группе независимых –

353

из 39 чел. 38 чел. (97%) являются учебными пользователями интернета

и1 чел. (3%) чрезмерно увлечен Интернетом; в группе зависимых – из 11 чел. 8 чел. (72%) являются учебными пользователями Интернета

и3 чел. (2%) чрезмерно увлечены Интернетом.

Врезультате диагностики акцентуаций характера (Опросник К. Леонгарда – Г. Шмишека) нами были получены следующие данные: в группе зависимых – из 11 чел. у 3 чел. (27%) ярко выражен экзальтированный тип акцентуации, другие типы акцентуации имеют среднюю степень выраженности, либо свойство не выражено; в группе независимых – из 39 чел. у 2 чел. (5%) ярко выражен застревающий тип акцентуации,

у6 чел. (15%) гипертимический тип акцентуации и у 18 чел. (46%) экзальтированный тип акцентуации. Другие типы акцентуации имеют среднюю степень выраженности, либо свойство вообще не выражено.

Врезультате проведения Индивидуально-Типологического Опросника (ИТО, Л. Н. Собчик) нами были получены следующие данные: в группе зависимых – наиболее выражены шкалы агрессивности (активная самореализация, упрямство и своеволие в отстаивании своих интересов) у 3 чел. (27%) и интроверсии (обращенность в мир субъективных представлений и переживаний, тенденция к уходу в мир иллюзий, фантазий и субъективных идеальных ценностей, сдержанность) у 4 чел. (36%); в группе независимых – наиболее выражены шкалы агрессивности (активная самореализация, упрямство и своеволие в отстаивании своих интересов) у 6 чел. (15%), спонтанности (непродуманность в высказываниях и поступках) у 6 чел. (15%) и ригидности (инертность установок, субъективизм, повышенное стремление к отстаиванию своих взглядов и принципов, критичность в отношении иных мнений) у 4 чел. (10%).

Врезультате исследования смысложизненных ориентаций при помощи методики СЖО Д. А. Леонтьева нами были получены следующие данные: в группе зависимых преобладает субшкала 5, т. е. испытуемые ориентированы на управляемость жизнью, им присуще убеждение, что человеку дано контролировать свою жизнь, свободно принимать решения и воплощать их в жизнь. В группе независимых преобладает субшкала 1 – цели в жизни, высокие баллы по этой шкале характеризуют только целеустремленного человека, строящего планы и делающего попытки их реализовывать.

По результатам корреляционного анализа при помощи коэффициента ранговой корреляции Спирмена, обнаружена статистически значимая прямая связь между показателями «ригидности» и «застревающим типом акцентуации» (r=0,417). Вероятно, выявленная закономерность обусловлена тем, что чем больше у респондентов выражена ригидность, а именно повышенное стремление к отстаиванию своих взглядов и принципов, критичность в отношении иных мнений, тем более вероятно, что в конфликтах они будут выступать в качестве активной

354

стороны, предъявлять чрезмерные требования к близким, но при этом предъявлять столь же высокие требования и к себе.

Также было обнаружено наличие обратной взаимосвязи между компьютерной зависимостью и осмысленностью жизни, что говорит об отсутствии в жизни целей, неудовлетворенности своей жизнью в настоящем, неверии в свои силы и способность контролировать события собственной жизни. Соответственно, чем ниже у юношей и девушек осмысленность жизни, тем больше вероятно формирование компьютерной зависимости.

Обнаружена статистически значимая прямая связь между показателями лабильности и гипертимическим типом акцентуации (r=0,388). Вероятно, выявленная закономерность обусловлена тем, что чем более выражена лабильность, изменчивость настроения, мотивационная неустойчивость, стремление к эмоциональной вовлеченности, тем более вероятно, что они будут чрезвычайно контактны, энергичны, инициативны, обладать чувством нового, оптимизмом. В то же время таких людей может отличать легкомысленность, недостаточно серьезное отношение к служебным и семейным обязанностям, раздражительность в кругу близких, повышенная конфликтность в условиях жесткой дисциплины.

Также было выявлено наличие обратной взаимосвязи между шкалой аггравации и показателями субшкалы 3 «Результат жизни» (r=–0,417). Выявленная корреляционная связь говорит о том, что стремление человека подчеркнуть имеющиеся проблемы и сложность собственного характера напрямую связана с результативностью жизни или удовлетворенностью самореализацией. Важным моментом является ощущение того, насколько продуктивна и осмысленна была прожитая ее часть.

Сильная прямая взаимосвязь наблюдается между показателями по шкале «Экстраверсия» и показателями шкал осмысленности жизни. Выявленная закономерность обусловлена тем, что чем больше и интенсивнее выражена экстраверсия, а именно открытость, стремление к расширению круга контактов, общительность, тем ярче интерес и эмоциональная насыщенность жизни человека, выше результативность жизни

иудовлетворенность самореализацией, человеку дано контролировать свою жизнь, свободно принимать решения и воплощать их в жизнь.

Статистический анализ результатов исследования подтвердил нашу гипотезу о взаимосвязи игровой компьютерной зависимости с набором определенных личностных характеристик. У респондентов, имеющих признаки компьютерной зависимости, в большей степени проявляется субъективизм, повышенное стремление к отстаиванию своих взглядов

ипринципов, критичность в отношении иных мнений; отсутствие целей в настоящем и в будущем, неудовлетворенность своей жизнью в настоящем, неверие в свои силы и способность контролировать события собственной жизни. Чем ниже у юношей и девушек осмысленность жизни, тем больше вероятно формирование компьютерной зависимости.

355

Литература

Егоров А. Ю. Нехимические зависимости. СПб.: Речь, 2007.

Шиянов Е. Н. Интернет-зависимость и ее профилактика у студентов. Ставрополь: Графа, 2009.

Дрепа М. И. Психологическая профилактика интернет-зависимости у студентов: Автореф. дис. … канд. психол. наук. Пятигорск, 2010.

Ролевые установки супругов с разным стажем семейной жизни и совместная регуляция поведения*

А. С. Плужников, Ю. В. Ковалева (Москва)

Ранее было показано, что на разных этапах жизненного цикла семьи структуры согласования переменных, связанных с регуляцией поведения, различаются (Ковалева, 2012, 2013). Также показано, что ген- дерно-стереотипное поведение супругов определяет согласованность их ожиданий и поведения (Памфилова, 2012). Это дает возможность предположить, что переменные, связанные с регуляцией поведения супругов, соотносятся с их ролевыми установками как с социальными регуляторами, которые, в свою очередь, определяются стажем семейной жизни.

Было сформировано две группы участников исследования. В первую группу вошли супруги со стажем брака до 5 лет (Гр. 1; 20 диад; средний возраст мужа – 25 лет, жены – 23 года; средний стаж семейной жизни – 2,3 года). Во вторую группу попали супруги со стажем более 28 лет (Гр. 2; 11 диад; средний возраст мужа – 58 лет, жены – 57; средний стаж семейной жизни – 33,6 года).

Для оценки стилевых особенностей саморегуляции использовался опросник В. И. Моросановой «Стиль саморегуляции поведения, ССП» «ССП-98». Опросник состоит из шести шкал, выделенных в соответствии с основными регуляторными процессами Планирования, Моделирования, Программирования, Оценки результатов, а также и регу- ляторно-личностными свойствами: Гибкости и Самостоятельности. Волевая регуляция диагностировалась опросником «Шкала контроля за действием» Ю. Куля (Шапкин, 1997). Опросник включает три шкалы:

Контроль за действиями при планировании, Контроль за действиями при реализации, Контроль за действиями при неудаче. Высокие оценки по каждой из шкал означают ориентировку на действие; низкие – ориентировку на состояние. Для оценки личностной и реактивной тревожности использовалась «Шкала диагностики самооценки» (Ч. Д. Спил-

*В сборе и статистической обработке данных принимала участие выпускница ГАУГН А. С. Шилкина, работа поддержана РГНФ, проект 13-06-00009(а).

356

бергер, Ю. Л. Ханин). Она дает возможность измерения тревожности как состояния (Реактивная тревожность) и как личностного свойства (Личностная тревожность) (Практическая психодиагностика, 1998). Для оценки ролевой структуры семьи использовался опросник «Распределение ролей в семье» (Алешина и др., 1987). Он включает 7 шкал, чем выше балл по каждой из переменных, тем в большей степени роль реализуется женщиной, чем ниже – тем больше мужчиной, при среднем показателе роль исполняется супругами примерно в равной степени. Переменные: Ответственный за материальное обеспечение семьи, Хо- зяин–хозяйка, Воспитатель детей, Сексуальный партнер, Организатор развлечений, Организатор семейной субкультуры и роль Организатора эмоционального климата в семье.

Использовался корреляционный анализ Спирмена, для оценки различий между использовался критерий Манна–Уитни.

При анализе уровней переменных ролевых установок видно, что в обеих группах роли реализуются супругами в равной степени. Исключением является переменная Материальное обеспечение семьи, показатель которой в Гр. 1 значимо меньше, чем в Гр. 2 (U=292, р≤0,03), т. е. в группе с меньшим стажем семейной жизни обязанности, связанные с обеспечением семьи, реализует муж. Проверка различий по переменным, связанным с регуляцией поведения, показала, что у супругов Гр. 1 значимо выше уровни таких переменных, как Реактивная тревожность и Программирование. Причем различие по переменной тревожности «обеспечивается» мужской половиной группы, а по переменной Программирование женской.

Корреляционный анализ переменных регуляции поведения супругов показал различия в количестве и характере корреляций. В Гр. 1 по сравнению с Гр. 2 число связей больше. В Гр. 2 не выявлены значимые взаимосвязи переменных ролевых установок. В Гр. 1 были найдены как прямые, так и обратные связи. Корреляционный анализ переменных регуляции поведения и переменных ролевой структуры выявил большее количество связей в Гр. 1.

Структура совместной регуляции в Гр. 1 отражает компенсаторные отношения между переменными регуляции поведения, это касается волевой и эмоциональной сфер. У супругов, по всей видимости, еще не скоординированы процессы когнитивной оценки и планирования ситуации, в то время как эмоциональные состояния и усилия по реализации активности уже согласованы. Высокий уровень тревожности сопряжен с низким уровнем волевых процессов, и наоборот. Эти корреляции говорят, скорее, о достаточной степени взаимосвязанности супругов на этой стадии брака.

В структуре совместной регуляции поведения Гр. 2 наблюдается другая картина. Минимально представлены связи, имеющие компенсаторный характер, а связи, имеющие прямой характер, отсутствуют.

357

Все связи касаются переменных, связанных с когнитивной регуляцией поведения. В данном случае речь идет о связи Планирования у мужчины с Оценкой результата и Гибкостью супруги. При самостоятельности выдвижения целей мужем, у жены отмечается низкая гибкость для внесения коррекций в систему регуляции. Это может быть обусловлено опытом совместной жизни, большим доверием к планам супруга, а также нежеланием конфронтации по каким-либо вопросам.

Наибольшая трансформация социально-психологического уровня супружеских отношений происходит на 4–5-ом году супружества. В начале брака роли не определены и многие функции молодые супруги стараются выполнять вместе. Второй период супружества – время большей формализации в распределении ролей. Это подтверждается

ирезультатами исследования. В Гр. 1 роли еще не дифференцированы

иисполняются совместно. В то время как в Гр. 2 не было найдено значимых корреляций. Это можно объяснить тем, что на протяжении совместной жизни семейные роли дифференцировались.

Получены данные согласования переменных регуляции поведения и переменных ролевой структуры семьи в Гр. 1. Они показывают связь Самостоятельности со стороны супруги с переменной Организатор субкультуры семьи и Материального обеспечения мужа, связь компенсаторная. Это может говорить о том, что в молодых семьях супруг отвечает не только за финансовые вопросы, но и за планирования досуга, культурной активности и отдыха. Переменные эмоциональной регуляции супруги, в свою очередь, коррелируют с переменными ролевых установок мужа, связанных с финансовой сферой. Роль Хозяина мужчины связана прямой связью с тревожностью жены. Как известно, эта роль, т. е. покупка продуктов, приготовление пищи и поддержание уюта в доме, в большей степени реализуется женщиной, т. е. можно говорить о появлении эмоционального дискомфорта у женщины, если ее

функции в семье начинает реализовывать муж. Также можно отметить компенсаторную связь между переменной Материальное обеспечение семьи супруги и Личностной тревожностью мужчины, которая может говорить о том, что реализация материального обеспечения семьи женщиной значимо влияет на самооценку мужчины, который, в соответствии с гендерными социальными стереотипами, считается кормильцем семьи (Памфилова, 2012).

Полученные данные согласования переменных, связанных с регуляцией поведения, и переменных ролевой структуры семьи в Гр. 2 показали связь между переменной Планирование супруга и ролевыми установками супруги Воспитатель детей и Хозяйка. Мужчина лидирует в принятии решений по ведению хозяйства, давая тем самым супруге больше времени уделить, например, внукам или заниматься решением бытовых вопросов. Получены связи между переменными волевой регуляции жен и ролевой установкой Материальное обеспечение семьи

358

их мужей. При повышении значения этой установки Контроль за действиями со стороны жены снижается, она в большей степени становится ориентированной на собственное состояние. Также присутствует обратная связь между Тревожностью супруги и Материальным обеспечением семьи мужа, что говорит о снижении ситуативной тревожности при материальном обеспечении семьи мужем.

По результатам работы можно сделать следующие выводы.

1.Уровневые различия по переменным, связанным с регуляцией поведения, у супругов с различным стажем семейной жизни свидетельствуют о более активной регуляции поведения у супругов молодого возраста.

2.Различия в степени согласования регуляторных переменных и ролевых установок также показывают роль семейного опыта и стажа. Это больше выражено в начале семейной жизни, что может свидетельствовать о недифференцированности различий в поведении.

3.Полученные результаты в целом позволяют говорить о связи социальных характеристик семьи, в качестве которых в нашем исследовании рассматривались ролевые установки супругов, с их ин- дивидуально-психологическими характеристиками, связанными с регуляцией поведения.

Литература

Алешина Ю. Е., Волович А. С. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины // Вопросы психологии. 1991. № 4. С. 74–82.

Ковалева Ю. В. Совместная регуляция поведения супругов в семье в различных актуальных жизненных ситуациях // Психологические исследования проблем современного российского общества / Под ред. А. Л. Журавлева, Е. А. Сергиенко. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2013. С. 417–437.

Ковалева Ю. В. Совместная регуляция поведения супругов на различных этапах жизненного цикла // Психологический журнал. 2012. Т. 33. № 5. С. 50–70.

Памфилова С. А. Согласованность семейных ценностей и ролевых установок супругов (гендерный аспект) // Известия Пензенского педагогического университета им. В. Г. Белинского. 2012. № 28. С. 1311–1315.

Шапкин Е. А. Экспериментальное изучение волевых процессов. М.: Смысл, 1997.

359

Функциональность домашней среды как ресурс поддержания психологического

благополучия в молодом возрасте*

С. И. Резниченко, М. Б. Подлипняк (Москва)

Одним из основных факторов окружающей среды, влияющих на эмоциональное состояние человека, является домашняя среда. Изучение домашней среды как значимого экосоциального ресурса, позволяющего поддерживать психическое здоровье, преодолевать жизненные трудности и справляться со стрессом, содействует профилактике невротизации и девиантного поведения личности, а также обоснованному средообразованию (Бочавер, 2015; Харламенкова, 2012). Несмотря на относительную заинтересованность исследователей в проблеме изучения домашней среды, методический инструментарий развит слабо. При таком скудном арсенале исследовательских приемов невозможно оценить, насколько домашняя среда соответствует потребностям человека, и спрогнозировать, будет ли она служить психологическим ресурсом и источником развития.

Нами был создан экологически валидный и надежный метод, учитывающий объективные функции, которыми должна или уже обладает реальная домашняя среда (Нартова-Бочавер и др., 2015).

Разработку концептуальной модели опросника предварял тщательный анализ имеющихся теоретических данных о возможностях изучения домашней среды и о качественном содержании дружественной

инедружественной среды. Домашняя среда представляется человеку качественной, дружественной, если она в полной мере удовлетворяет его потребности. Компенсаторная и стимулирующая среда, дающая возможность реализовать цели и желания человека, поддерживает психологическое благополучие человека и повышает степень его удовлетворенности жизнью.

Эмпирическая модель опросника основана на данных, полученных при помощи интервью в технике лестницы (laddering interview), метода минимального контекста Дж. Келли, неоконченных предложений

иэссе, позволивших изучить объективные и разноуровневые функции жилой среды, в которых нуждается человек (например, возможность хранить вещи, возможность динамической активности, возможность уединения и т. п.). Опросник содержит 55 конструктов-утверждений, оцениваемых по 7-балльной порядковой шкале. Факторная структура опросника содержит 4 шкалы: 1) шкала Прагматичность (25 пунктов) описывает базовые функции дома, которые облегчают повседневную деятельность человека; 2) шкала Развитие (12 пунктов) отражает ха-

* Исследование подготовлено при финансовой поддержке Российского научного фонда (проект № 14-18-02163).

360