Вопрос 33.Наука и философия в «Логико-философском трактате» л. Витгенштейна.

Философия В. характеризуется наличием двух внутренне противоречивых тенденций в истолковании и понимании философского знания – «мироформирующей» и «миропонимающей» функцией философии. С одной стороны, В. отрицает философию как специфический способ познания мира. С другой стороны, параллельно попыткам провести эту программу, В. ставит и рассматривает целый ряд других вопросов - о соотношении научной и философской форм мировоззрения; теоретических и ценностных аспектов познания; о мироформирующем характере языка; о природе отображаемой или представляемой языком реальности; «смысложизненные проблемы». Рассмотрение этих вопросов связывается В. с обоснованием идеала «правильного видения мира», к-ое состоит в достижении «полной ясности». В свою очередь, «полная ясность» есть обладание правильной формой представления – основой того или иного истолкования мира. Теоретическая позиция Витгенштейна в отношении к традиционной философии, и в смысле обоснования методологических рецептов, им предлагаемых, тесно связана с мировоззренческими установками. Сциентизм в целом преследует цель теоретического преодоления традиционной философии, пытается доказать ее несостоятельность именно в теоретическом плане. Философия В. также предлагает совокупность социальных и ценностных идеалов, хотя и под видом их отрицания, не отменяя ее общей философско-мировоззренческой направленности. Идеи невозможности философии как формы мировоззрения сочетаются у Витгенштейна с интерпретацией философии как деятельности, способной определить «правильное видение мира». Последовательность основных положений логического атомизма Витгенштейна выявляется при сопоставлении композиционной структуры и содержательной стороны «Логико-философского трактата». Аргументация В. носит откровенно идеалистический характер: все положения о мире выводятся из структуры логического языка. Активный характер практически-познавательной деятельности не рассматривается, и главное внимание фиксируется на исследовании результативных «языковых» форм знаний. «Предисловие» к «Логико-философскому трактату» открывается признанием В., что эту книгу, возможно, сможет понять только тот, кто сам уже продумал высказанные в ней мысли. Идею всей книги, можно выразить в следующих словах: «То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно; о чем нельзя говорить, о том следует молчать» . замысел «Трактата»: «Основное содержание книги – этическое... Моя книга состоит из двух частей: одна – это то, что содержится в книге, плюс другая, которую я не написал. И именно эта вторая часть является важной. Моя книга очерчивает границу сферы этического как бы изнутри, и я убежден, что это – единственная возможность строгого задания этой границы» . Автор сам объясняет, что основное содержание его книги – это то чего он не написал. Отсюда можно догадаться, что оно относится как раз к тому, о чем нельзя говорить и потому следует молчать. По-видимому, потому, что между тем, о чем можно говорить, о чем В. говорит, и тем, о чем нельзя говорить, есть связь, ибо в противном случае не следовало бы вообще ничего писать, надо было бы просто молчать.

Ядром логико-лингвистического учения В. является теория логического отображения. Характер отношения элементарных высказываний к выражаемым ими фактам состоит, по В., в логическом отображении структуры факта в структуре предложения. Язык и мир предстают как две области и вместе с тем как два множества, элементы к-ых – «атомарные факты» и элементарные высказывания – вычленяются в ходе логического анализа. Логико-атомистическую картину мира В. рассматривал как своеобразную «проекцию» структуры логического языка на эмпирическую область явления действительности. Мир определяется как «совокупность фактов». Понятие «факт» у В. многозначно. Факт интерпретируется и как элемент действительности, и как логический образ. Надо обратить внимание, что в описываемой В. системе нет того, кто понимает смысл образов. Смысл как бы существует сам по себе. Смысл отождествляется с неким возможным фактом. Здесь можно было бы возразить: возможный факт станет смыслом, только если есть люди, воспринимающие его в качестве такового. Подобное возражение, конечно, справедливо. Однако, среди представлений, развиваемых в «Трактате», нет представления о людях, использующих образы. Витгенштейн утверждает, что каждый образ является логическим. Поскольку предложение есть частный случай образа, к нему относится все то, что было сказано об образе и его отношении к отображаемому. Предложение есть сложный знак, являющийся комбинацией простых знаков. Предложение есть образ факта. Поскольку факт есть комбинация объектов, предложение является комбинацией имен этих объектов. Существования объектов определяется возможностью вхождения в факты. Если даны все объекты, то тем самым даны уже все возможные факты. Объект – «постоянное», «существующее». Факт – «неустойчивое», «случайное». При утверждении основных теоретических положений логического атомизма В. сопоставляет «логическое» (связанное с нормами научного мышления) и «этическое» (выражающее нормативы ценностного сознания). В. указывает на различие норм, регулирующих каждый из этих видов мышления. «Логика» и «этика» - автономны и по-разному представляют реальность. Интерпретация «логического» и «этического» как двух автономных основ миропонимания означала расщепление единого воззрения на мир и противопоставление рационально-теоретического и практического отношений человека к действительности.

В. показывает важность логического анализа, но пытается достичь этого совсем иными путями. Ибо, во-вторых, для В. важно уяснить подлинное значение аналитического метода. Ему мало того, что этот метод позволяет вскрывать и устранять путаницу, имевшуюся ранее в чьих-то философских концепциях. Слишком большое значение для него имели вечные вопросы о смысле жизни, о добре и зле, о смерти и бессмертии. Ему очевидно, что логические истины нельзя открывать, исследуя какие-то наличные обстоятельства. В.«Логико-философском трактате» разрешает ряд логических затруднений и специальных вопросов, касающихся оснований математики

В. О ФИЛОСОФИИ И ФИЛОСОФСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Философия, по мнению В., лишь «проясняет» предложения науки и показывает, как возможно знание о мире. С этой точки зрения, философия есть единство «логики» и «метафизики». Первая описывает форму научных высказываний, вторая – условия функционирования логического языка науки. Таким образом, доктрина логического атомизма представляет собой развернутую систему идеалистически обоснованного мировоззрения. «Лингвистическая концепция философии» посвящена позднему периоду философской эволюции В.. Философская эволюция В.состоит в переходе к новому уровню в обосновании исходной философской позиции и путей ее реализации. В качестве основных направлений (критического анализа) выделяются:

1. учение о языке и лингвистической реальности; 2. лингвистическое учение о человеке; 3. критика В. нек-ых тенденций философского мышления и концепция языковых заблуждений. Отталкиваясь от идеи Рассела, В. выдвигает философскую программу «элиминации метафизики», к-ая стала своеобразным кредо современного позитивизма. В ней отрицается не только теоретико-познавательное содержание, но и мировоззренческий статус философских проблем. Вместе с тем сквозной идеей философии логического атомизма В. является положение об определяющей роли языка в формировании «правильное видение мира». Задача философии, по В., состоит в выделении общей всем наукам формы представления действительности, которую можно обнаружить посредством анализа научных высказываний. Критика «метафизики» у В.а по существу сохраняет те же черты, что и «антиметафизическая» программа логического атомизма. Главной задачей философской грамматики В. считается распознавание «грамматических» высказываний. Методологическим средством обнаружения «грамматических» высказываний выступает описание того, как употребляются слова, образующие данное предложение, перечисление действительных употреблений этих слов в других контекстах, изобретение новых контекстов . Смысл этих приемов состоит, по В., в «успешности» их работы и не нуждается в теоретическом обосновании. Конечной целью философского исследования по-прежнему остается достижение «полной ясности». Это ведет к отказу от теоретического обоснования мировоззрения и «растворению» философских проблем в анализе обычных словоупотреблений. «Правильное видение мира» с точки зрения лингвистической концепции философии, выражается тезисом: философия оставляет «все как есть». Осознание взаимосвязи основных мотивов его рефлексии должно вывести в такие сферы философствования, к-ые остались чуждыми аналитической философии. В. показывает, что основные утверждения и принципы научных теорий, базисные убеждения людей об окружающем их мире не имеют и не могут иметь обоснования. Но одновременно он показывает, что они и не нуждаются в таковом, ибо обладают особым статусом. Он отказывает в осмысленности философскому представлению о «Я» как основании разумности и достоверности. Однако, вводя понятия языковой игры, формы жизни, он указывает нам на согласованную человеческую деятельность, к-ая продуцирует особый тип неопровержимости и формирует тем самым сферу того, что не может быть подвержено сомнению и служит основой для обоснования прочих утверждений и убеждений. Среди «базисных убеждений» находится место и для страстной этической и религиозной убежденности. Он не верит, что наука дает адекватное отражение внешнего мира. Сами утверждения такого рода он считает бессмысленными. Но его рассуждения показывают ценность форм жизни людей, определяющих свою волю этическими и религиозными ценностями. Философию В., таким образом, можно понять как ответ на кризис классической философии. Его философские искания раскрывают глубину и серьезность этого кризиса. И в то же время они свободны от признаков декаданса и указывают путь к новым теоретическим горизонтам.