Тема 7. Образование российской империи

…для полного счастья человека необходимо иметь славное отечество.

С. Кеосский

Образование Российской империи явилось результатом тех внешнеполитических тенденций, которые отчетливо проявились уже в Московском царстве: стремление расширить территории, население которых облагалось выплатами и налогами, обеспечить выход к морям, поднять статус государства на международном уровне. Однако в начале XVIIIв., в отличие от предыдущего периода, России для решения этих проблем пришлось столкнуться с сильными соперниками: на Балтике – со Швецией, на Черном море – с Турцией. Отсюда и основной метод расширения границ – войны, причем чаще Россия воевала не столько с местным населением, сколько с теми государствами, которые раньше завоевали или поставили под свой контроль эти земли. Так, Северная война, длившаяся 21 год, закончилась для России и Швеции подписанием Ништадского мирного договора, по которому Россия получила часть Прибалтики: Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию. Это было началом оформления западной границы империи. 22 апреля 1721 г. Сенат поднес ПетруIтитул «Отца Отечества, Великого императора Всероссийского» за то, что «…его неусыпными трудами и руководством русские из тьмы невежества вознесены на театр славы всего света и… из небытия в бытие приведены и в общество образованных народов пречислены». Так Московское царство официально стало именоваться Российской империей. Окончательно западная граница империи определилась в результате трех разделов Польши (1772, 1793, 1795 гг.) при ЕкатеринеII, когда Россия, Пруссия и Австрия поделили между собой некогда гордую Речь Посполитую. К России отошли земли нынешней Украины и Белоруссии, а также Великое княжество Литовское; Пруссия получила западные и центральные земли Польши вместе с Варшавой, а Австрия – Галицию. Так закончился столетний спор между Москвой и Варшавой о том, кто объединит земли Древнерусского государства. На Венском конгрессе в 1815 г. (после наполеоновских войн) мировое сообщество не только признало за Россией эти территории, но согласилось и на интеграцию с ней бывшего герцога Варшавского под названием царства Польского, а также Великого княжества Финляндского. Позже, в 1830 г., после польского восстания автономия Польши ликвидируется, на нее распространится общероссийское губернское административное устройство, а Финляндия до распада империи сохранит свои привилегии.

Оформление южной границы империи наталкивалось на амбиции Крымского ханства, и хотя уже в конце XVIIв. оно не представляло собой серьезного противника, за его спиной стояла Оттоманская империя. Неудачные крымские и азовские походы при царице Софье и ПетреIв концеXVII–началеXVIIIвв. тем не менее имели последствия: Россия, наконец, перестала платить дань в форме завуалированных подарков крымскому хану, подававшему себя как наследника Золотой Орды. При Елизавете Петровне влияние России в Северном Причерноморье усиливается: она начинает заселять пустынные земли, известные как «Дикое поле» православными выходцами из Греции, Болгарии, Сербии, бежавшими от мусульманского гнета Турции. Процесс колонизации северного Причерноморья усиливается в 60-е гг. после издания ЕкатеринойIIманифестов о приглашении иностранцев, прежде всего из германских княжеств. Обращение к жителям других стран объяснялось нехваткой собственного свободного населения. На Украине и в России усиливалось крепостное право, и свободных крестьян становилось все меньше, к тому же колонисты должны были иметь определенную сумму собственных денег для обустройства на новых землях. Так между Крымом и Россией возникла своеобразная буферная зона.

Безопасность южных границ империи и Новороссии (так называлось Северное Причерноморье) удалось укрепить после русско-турецкой войны 1768–1774 гг. и подписания Кучук-Кайнаджирского договора, по которому Турция признавала за Россией причерноморские степи, а Крым отказывался как от покровительства Турции, так и России. Однако судьба его уже была предрешена: воспользовавшись сохранением контактов между ханством и Турцией как поводом, российская армия заняла Крымский полуостров, а крымский хан отказался от престола. Манифестом 1783 г. Екатерина IIподтвердила российскую принадлежность полуострова. Это вызвало еще одну русско-турецкую войну, закончившуюся подписанием Ясского договора, по которому Турция отказывалась от притязаний на Крым и Северное Причерноморье. Россия получила доступ к Черному морю, однако выходу к Средиземному морю мешала Турция, сохранявшая контроль над Босфором и Дарданеллами, что, по сути, превращало Черное море во внутренний водоем.

Проблема проливов определит на многие годы, вплоть до Iмировой войны, взаимоотношения России с Турцией и балканскую политику первой. Идея Г. Потемкина о воссоздании Греческой империи как союзника России в споре с южным соседом задаст тон в политике России и вызовет раздражение Франции и Англии, считавших Южную Европу и Ближний Восток зоной собственных интересов. Поэтому даже успешные войны России с Турцией в началеXIXв. заканчивались далеко не блестящими для России договорами. Русско-турецкая война 1810–1812 гг. завершилась подписанием Бухарестского договора и присоединением Бессарабии. В 1827–1829 гг. проходила очередная война с Портой. На этот раз союзниками России были Англия и Франция. Но даже громкая победа союзного флота против турецких кораблей при Наварине, успешные действия русской армии на севере Балкан, когда до Стамбула оставалось несколько переходов, закончилась для России подписанием в 1829 г. Андриапольского договора, по которому только Греция получала независимость, а Сербия, Молдавия и Валахия (Румыния) оставались под протекторатом Турции. Новых территориальных приобретений Россия не получила: Турция лишь признала за Россией Черноморское побережье Кавказа, к тому времени уже вошедшее в состав империи.

С турецкими интересами Россия столкнулась и в Закавказье. Включение этого региона в состав империи сопровождалось русско-турецкими и русско-персидскими войнами. Дело в том, что с середины XVIв. эта территория была зоной экспансии Турции и Персии, в результате чего прекратило свое существование Армянское царство, а грузинские княжества должны были лавировать между могущественными соперниками. Православное население Армении и Грузии уже вXVIIв. видело в России возможного покровителя и гаранта сохранения своей христианской культуры и традиции. Активизация Турции и Персии в Закавказье вынудила царя Картли ИраклияIIобратиться к России с просьбой о покровительстве. Договор был подписан в 1783 г. и известен как Георгиевский трактат. Именно он положил начало вхождению грузинских княжеств и царств в подданство России. Этот процесс затянулся до 1833 г. и сопровождался русско-турецкими и русско-персидскими войнами. В 1801 г. АлександрIв своем Манифесте отменил внутреннее самоуправление грузинских земель и распространил на них губернское устройство империи. Проблема Армении была решена подписанием с Персией Туркманчайского договора в 1828 г.: Эриванское, Нахичеванское и Карабахское ханства стали частью Российской империи.

Вопрос о принадлежности тюркского населения Закавказья Россия решала в дипломатическом споре с Персией. В результате 7 из 15 ханств, зависимых ранее от Персии, по Гюлистанскому договору отошли в 1813 г. к России. Впоследствии на этой территории образовался современный Азербайджан.

Присоединив Закавказье, Россия столкнулась с проблемой Северного Кавказа, ибо проживающее там свободное население спускалось с гор, создавая напряженность в равнинных районах, примыкавших к Кавказским горам. Здесь с XVIв. по Кубани, Тереку, Сунже уже существовали казачьи поселения. Укрепление России в Северном Причерноморье усилило колонизационный поток и на земли Предкавказья. Так, в началеXIXв. горская и землевладельческая миграция столкнулись в предгорьях; сначала были отдельные недоразумения, но постепенно ситуация обострилась. К тому же России необходима была связь со своими приобретенными землями в Закавказье. Правда, с 1774 г., после того, как Осетия добровольно вошла в состав России, по ее территории прошла знаменитая Военно-грузинская дорога, соединив коридорами Россию с Закавказьем. Но нестабильность на Северном Кавказе в конце концов привела к Кавказским войнам, продолжавшимся с 20-х гг.XIXв. по 1864 г. Именно на Северном Кавказе российская армия впервые отчетливо выступила не только как военная, но и как карательная сила. В еще большей степени последнее проявилось при оформлении азиатского участка южной границы.

В XVIIв., продвигаясь по Сибири, казаки предпочитали идти северной таежной дорогой, так как степные пространства контролировались Джунгарским ханством – последним независимым монгольским государством, занимавшим территорию от верхнего Иртыша до Тянь-Шаня. Ханство распространяло свое влияние на территорию нынешнего Казахстана и Южную Сибирь. В условиях джунгарской экспансии и давления среднеазиатских ханов часть казахов в 30-е гг.XVIIIв. принимает российское подданство, а после гибели Джунгарии в результате джунгарско-китайской войны 1753–1756 гг. Россия и Китай разделили джунгарское наследство, определив таким образом российско-китайскую границу на восточном участке. Вхождение казахов затянулось до 60-х гг.XIXв. Так, во второй половинеXIXв. Россия вышла к среднеазиатской границе.

Территория Средней Азии была зоной влияния Турции и Англии, и хотя военных действий с этими странами не было, их дипломатическая и неофициальная поддержка среднеазиатских государств была существенной. Под давлением российских экспедиционных корпусов в 1868 г. российский протекторат признало Бухарское ханство, а в 1873 г. – Хивинское ханство. Коканд, пытавшийся сохранить независимость, в 1876 г. был завоеван и разрушен. В 1880–1885 гг. состоялся туркменский поход российской армии, также завершившийся завоеванием закаспийских территорий. Последним приобретением России в Средней Азии стала северная часть Бадахшана, отошедшая к империи в 1895 г. от Афганистана, контролируемого Англией.

Таким образом, в состав империи вошли территории с совершенно иными хозяйственно-культурными типами, другими духовными ориентирами. Литовцы по-прежнему ориентировались на католичество в его польском варианте: сказывались давние связи с Польшей и память о некогда едином польско-литовском государстве – Речи Посполитой. Латыши и эстонцы – на духовные и культурные связи с балто-протестантским ареалом (Германия, Скандинавия). Население этих территорий по-прежнему осознавало себя частью Европы, а власть царизма воспринималась как национальный гнет. Хотя центры исламского мира – Персия, Турция – оставались за пределами Российской империи, это не привело к существенной смене культурно-духовной ориентации населения среднеазиатского региона, к потере их прежних предпочтений.

Все это предопределяло то, что национальный вопрос в царской России был долгое время «смазан»: различия между народами проходили, скорее, не по национальному, а по религиозному признаку. Кроме того, в российском обществе был явно выражен раскол по социальному признаку, что также приглушало остроту национального вопроса как такового. Однако из этого не следует , что национального угнетения в России не существовало. Наиболее ярким его выражением была русификация и переселенческая политика. Решая при помощи последней проблемы малоземелья русских крестьян, православных по вероисповеданию, царизм существенно притеснял другие народы (немало иллюстраций такого ущемления можно найти и в истории нашего сибирского региона). Поэтому не случайно в конце XIX–началеXXвв. начинает набирать силу национально-освободительное движение, которое в ряде случаев приобретает отчетливо выраженную религиозную окраску (панисламизм).

Итак, столь привычная граница Российского государства оформилась лишь к началу XXв. Это была молодая, только что нашедшая свои географические рамки страна. И в этом ее существенное отличие от Турецкой или Австро-Венгерской империи, которые в началеXXв. находились на грани естественного распада. Но их объединяло одно: империи имели военно-феодальных характер, т. е. создавались по преимуществу военной силой, а экономические связи, единый рынок формировались уже в рамках созданных империй. Отсюда общая рыхлость, слабая связь регионов империи между собой и политическая неустойчивость. К тому же эти империи включали в себя разные народы и культуры, что также не способствовало их длительной прочности. Выход для центральной власти был один: включение в правящую элиту местной знати. Общероссийская перепись 1897 г. показала, что 57% российского потомственного дворянства назвали своим родным языком русский. Остальные – 43% дворянства, находясь в правящей элите российского общества, по-прежнему осмысливали себя польской или украинской шляхтой, остзейскими баронами, грузинскими князьями, среднеазиатскими беками.

Отсюда главная особенность Российской империи: в ней не было четкого национального разграничения между собственно русской метрополией и иноэтническими колониями (как в Британской империи). Угнетающий слой почти наполовину состоял из представителей завоеванных народов. Столь мощное включение местной знати в правящие структуры Российского государства в какой-то мере обеспечивало устойчивость империи. Политика же, проводимая таким государством, как правило, не имела откровенной русофильской направленности. Более того, все силы народа постоянно уходили на военную экспансию, на экстенсивное освоение новых территорий, что не могло не сказаться на положении народа-«конкистадора». По этому поводу В. Ключевский писал: «До половины XIXв. территориальное расширение государства идет в обратно пропорциональном отношении к развитию внутренней свободы народа…по мере расширения территории вместе с ростом внешней силы народа все более стеснялась его внутренняя свобода. На поприще, постоянно увеличивавшемся благодаря завоеванию, увеличивался размах власти, но уменьшалась подъемная сила народного духа. Внешне успехи новой России напоминают полет птицы, которую вихрь несет и подбрасывает не в меру сил ее крыльев. Государство пухло, а народ хирел».