Тема 6. Общественно-политическая жизнь россии в XIX в.

…нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми.

Н. Макиавелли

1. Проблема реформ в правительственной политике царизма

В центре общественно-политической жизни России в XIXв. по-прежнему оставались проблемы власти и крепостного права. Они привлекали к себе внимание как правительственных верхов, так и культурной элиты, ибо политические, экономические и духовные ценности, утверждавшиеся в Европе, находились в противоречии с российскими реалиями. Последние ставили и правительству, и его оппонентам свои альтернативы. Для правительства: освободить крестьян «сверху» или как можно дольше оттягивать момент революции «снизу». Для передового общества: последовательно работать над прививанием правовых норм и свобод к древу самодержавия с целью его перерождения в конституционную монархию или радикальным образом способствовать дестабилизации режима, слому старого механизма власти.

В первой четверти XIXв. наблюдается работа лучших умов России над проблемами будущего политического и общественного устройства страны. Это был период относительного единства правительства и общества на основе просветительского стремления к преодолению отсталости. Следует отметить особое место в этом процессе М. Сперанского, образованнейшего человека своего времени, автора всеобъемлющей программы обновления России. Обосновывая прямую зависимость между свободой политической и свободой гражданской, он указывал путь ликвидации личной зависимости крестьян как условие продвижения всего общества к европейской государственности. Сперанский выступал за введение в жизнь общества принципа законности, отстаивал идею правового государства и, что особенно важно для страны с крайней социальной поляризацией, выступал за конструктивное и постепенное решение проблем. Но его планам не суждено было осуществиться: «либеральные» увлечения АлександраIоказались недолгими, и Сперанский оказался в ссылке.

Во второй четверти XIXв. осуществлялась политика келейно-бюрократического реформаторства. После подавления восстания декабристов перед правительством НиколаяIс особой остротой встала проблема согласования «русских» и «европейских» начал в государственной идеологии и реальной политике. Поиск выхода из исторического тупика продолжали в меру своих возможностей представители просвещенного чиновничества, ожидавшие инициативы «сверху».

Наиболее видным представителем этой среды был П. Киселев. Он один из тех немногих людей, которые, приняв живое участие в либеральных начинаниях александровского царствования, волею судьбы оказался среди ближайших сподвижников нового самодержца. Николай Iпоручил Киселеву разработку проекта, касающегося положения государственных крестьян. В 1837–1841 гг. в пределах непосредственно подвластной императору государственной деревни Киселев провел административную реформу, превратившую государственных крестьян в юридически свободных земледельцев. Их земельные наделы при этом были значительно увеличены. Дальнейший замысел Киселева заключался в том, чтобы открыть путь для постепенной эволюции помещичьей деревни от ничем не ограниченного крепостного права к его уничтожению и освобождению крестьян с землей. Однако во время обсуждения проекта в Секретном комитете консервативному большинству удалось выхолостить антикрепостническое содержание намечавшейся реформы. С началом же революции в Европе (1848–1849 гг.) самодержавие отказалось даже от скромных усилий, направленных на «преобразование» крепостного права в общероссийском масштабе.

Таким образом, правительственным проектами России в первой половине XIXв. не удалось сколько-нибудь существенно продвинуться в решении крестьянского вопроса, в освобождении страны от такого средневекового института, каковым являлось крепостное право. Решение его блокировалось позицией дворянства и высшей бюрократии.

Преодолеть их сопротивление удалось лишь Александру II. 19 февраля 1861 г. крепостное право в России было отменено. Последовавшая за отменой крепостного права серия реформ была направлена на преобразование экономического строя. Важнейшей особенностью преобразований 60–70-х годов была одновременность проведения как экономических, так и политических реформ.

Реформа в области местного управления – земская реформа – была уступкой самодержавия требованиям российской общественности. Посредством этой реформ самодержавие стремилось ослабить общественное движение в стране, привлечь на свою сторону либеральную часть общества, укрепить свою социальную базу – дворянство. Необходимость введения местного самоуправления была также обусловлена рядом экономических и социальных причин. Упадок промышленности и торговли, отсутствие хороших путей сообщения, плохая организация продовольственного дела, фактическое отсутствие медицинской помощи населению, неграмотность народа, отсутствие рациональной системы налогообложения требовали изменений в системе управления. В новых условиях царизм уже не мог взять на себя полную ответственность за состояние и развитие всех этих сфер. Поэтому Указом от 1 января 1864 г. в России вводилось «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Земства утверждались как всесословные выборные органы местного самоуправления в губерниях и уездах.

В пореформенный период царизм не мог не считаться с процессом глубоких перемен, происходивших в городской жизни. К началу 60-х гг. в России насчитывалось около 700 городов. Проект городской реформы был подготовлен в 1864 г. Однако лишь 16 июня 1870 г. проект «Городского положения» был утвержден Александром IIи стал законом. По этому закону в 509 городах России вводились новые всесословные общественные органы городского самоуправления – городские думы, избираемые на 4 года. Городская дума создавала свой постоянно действующий орган – городскую управу. Однако компетенция городского самоуправления, как и земского, была ограничена узкими рамками чисто хозяйственных вопросов, фактически власть в городах принадлежала не городскому самоуправлению, а градоначальникам и губернаторам. Тем не менее, новые органы сыграли немалую роль в хозяйственном и культурном развитии городов.

В ноябре 1864 г. началась судебная реформа, которая явилась крупным шагом по внедрению принципов буржуазной юстиции. По реформе 1864 г. создавались две системы судебных органов: выборные и назначаемые. Судебная реформа вводила состязательность процесса, т. е. адвокатуру, институт присяжных заседателей, провозглашала гласность и открытость суда и т. д.

Военная реформа проводилась в течение более длительного времени. Существенным ее элементом стал Указ от 1 января 1874 г. о воинской обязанности. Реформа содействовала перевооружению армии, совершенствованию системы подготовки офицерских кадров и – это главное – позволила иметь сравнительно небольшую армию в мирное время (при достаточных резервах на случай войны).

В чем причина того, что в столь короткие по российским масштабам сроки обретают вполне определенные контуры фундаментальные, хорошо продуманные преобразования, столь насущные, но маловероятные в предшествующий период?

Необходимость реформ осознавали и Александр I, и НиколайI. Но их начинания, о чем уже говорилось выше, не встречали должной поддержки со стороны правящего сословия, т. е. дворянства. Глубина кризиса крепостнической системы прикрывалась в то время эйфорией победы над Наполеоном, тем положением, которое заняла Россия, как освободительница, в Европе. С одной стороны, российская экономика была ослаблена потерями в войне 1812 г., с другой стороны, империя находилась на вершине европейской славы. Вновь, как и в концеXVIIIв., создавалось впечатление, что крепостнические порядки и абсолютизм прочнее и надежнее западных порядков.

Совсем иная ситуация была в царствование Александра II. Жестокое поражение в Крымской войне 1853–1856 гг. подорвало убеждение в том, что Россия в силу своей национально-государственной исключительности может обойтись без модернизации, без реформ европейского характера.

Широко объявленная Александром IIгласность (еще не свобода слова) подхлестнула прессу – главный аккумулятор общественного мнения – к обсуждению общественных вопросов. То, что не могло быть высказано в России, высказывалось в Лондоне герценовским «Колоколом», который начал появляться на столах АлександраIIи высших чиновников России. Эпоха гласности 1856–1860 гг. отмечена попыткой консолидации правительства, реформистски настроенных бюрократов со многими деятелями зарождающегося либерального движения.

Однако их позиция мало что значила без поддержки монарха. И такую поддержку они получили. У Александра IIхватило мужества и политического здравомыслия стать инициатором процесса преобразований в 60-е гг. Либеральные устремления АлександраIIвстречали понимание в кругу родных. Великий князь Константин Николаевич, глава морского ведомства, активно поддерживал своего венценосного брата. Великая княгиня Елена Павловна превратила свой светский салон в своего рода штаб-квартиру сановных либералов и передовой интеллигенции. Таким образом, роль членов императорской семьи в подготовке и осуществлении реформ нельзя недооценивать: сам факт их участия в этом новаторском деле как бы легализовал готовящиеся преобразования.

Характерно также было то, что надежной опорой реформаторских замыслов Александра IIстали в тот период и некоторые сановники прежней эпохи. Воспоминания об идеалах юности, политическая дальновидность, реализм оценки ситуации побуждали их присоединиться к «партии реформ». Таковыми были председатель Редакционных комиссий по крестьянскому вопросу Я. Ростовцев, председатель Государственного совета Д. Блудов, министр внутренних дел С. Ланской. Когорту реформаторов старшего поколения пополнили новые лица. Молодые правительственные чиновники-либералы были самой энергичной частью реформаторской команды АлександраII. Среди них наиболее яркими личностями были, пожалуй, братья Николай и Дмитрий Милютины, с самого начала стоявшие у истоков крестьянской, земской и военной реформы, С. Зарудный – главный вдохновитель и организатор подготовки судебной реформы и др.

Почему же именно правительственная бюрократия стала инициатором, стержнем реформ? Разве в 60-е гг. не было других политических сил? По всей видимости, не было. Дело в том, что вся история России – история концентрации власти в одних руках. В результате в стране сформировалась политическая система, в которой власть сосредоточилась в руках монарха, опирающегося на военно-бюрократический аппарат. Основная масса населения полностью отторгалась от решения политических и социально-экономических вопросов и не принимала участия в политической жизни страны. Это предопределяло низкий уровень политического сознания и политической культуры, формировало «царистскую» психологию. Такая политическая система определяла консерватизм российского общества. Его общинно-сословная замкнутость разъединяла интересы различных социальных слоев. Поэтому не случайно то, что реформы в России, в отличие от стран Запада, всегда проводились «сверху» и под давлением, как правило, внешних обстоятельств. Российское правительство принималось за внутренние реформы лишь тогда, когда внешняя политика терпела поражение. Именно поэтому реформы в России носили отпечаток временности и половинчатости, не были связаны друг с другом и потому оказывались малоэффективными с точки зрения модернизационных требований.

Не составляли исключения и реформы 60-х гг., но тем не менее значение их велико. Они способствовали формированию начал гражданского общества, развитию – и вглубь и вширь – новых экономических отношений. Но практически в каждую реформу закладывались положения, представляющие собой уступки консервативным силам, придающие реформам половинчатый, незавершенный характер. Сделав шаг на пути к правовому государству, Александр IIне решился на конституцию и парламент.

Более того, расставшись с большинством из тех, кто составлял его команду в период реформ 60-х гг., царь как бы заявил обществу о том, что оно не может рассчитывать на продолжение реформ. Репрессивная политика правительства в отношении молодого народнического движения 1874–1875 гг. явно указывала на то, что правительство не желает никакого участия общественных сил в обсуждении перспектив развития страны, в деятельности государственных органов. Политическую ситуацию в стране в конце 70-х гг. обострили решения Берлинского конгресса, отнявшие у России все выгодные для нее условия мира с Турцией после русско-турецкой войны.

В этот момент крайнего обострения обстановки либеральная часть бюрократии делает рискованный, но в перспективе, видимо, многообещающий шаг. Заручившись поддержкой императора, она стремится одержать победу сразу на двух фронтах: жесткими полицейскими репрессиями уничтожить революционеров и одновременно обещаниями новых реформ вернуть правительству поддержку либеральной общественности.

Наиболее ярким представителем этой либеральной бюрократии начала 80-х гг. был министр внутренних дел М. Лорис-Меликов, при котором и произошел последний всплеск затянувшейся либеральной реформации. Программу дальнейших преобразований Лорис-Меликов воспринимал в контексте развития реформ 60–70-х гг. в согласии с новыми усилиями и практикой жизни 80-х гг. Очевидно, что подобная позиция с неизбежностью ставила в повестку дня вопрос о народном представительстве в той или иной форме, с тем или иным объемом полномочий. Этот вопрос и попытался решить министр в своем проекте конституции. Однако реформаторские планы Лорис-Меликова рухнули за несколько дней до их вероятной реализации в связи с убийством Александра II. Начался период контрреформ, охвативший все царствование АлександраIII(1881–1894 гг.).

Тем не менее, стремительное развитие капитализма в России в 60-е гг. как следствие эпохи великих реформ, не могло быть остановлено, а перерастание сословно-феодального общества в гражданское было лишь замедлено, но не повернуто вспять. Россия позже других стран Европы вступила на путь капиталистического развития, однако этот путь она проходила быстрее.

Особенно бурные темпы промышленного подъема наблюдались в 90-е гг., что в первую очередь было связано с деятельностью С. Витте. Назначенный в 1892 г. на пост министра финансов, Витте разработал программу индустриализации страны. Ее направлениями стали: жесткая налоговая политика, финансовая реформа, развитие банковского дела, привлечение иностранного капитала. Осуществление мер по этим направлениям позволило государству получить необходимые средства для развития наиболее приоритетных отраслей промышленности: железнодорожного строительства (в 1895–1900 гг. в России было построено железных дорог в 2 раза больше, чем за 20 предшествующих лет; среди них – Транссибирская магистраль), металлургии и т. д.

Индустриальный скачок, который Россия совершила в 90-х годах впечатляет: за 1890–1900 гг. промышленное производство в стране удвоилось. Причем, будучи страной «догоняющей», Россия имела возможность использовать – и использовала – те новейшие технологии и организационные формы крупного производства, которые освоила Европа.

В целом, в результате буржуазных реформ был продолжен масштабный переход к индустриальному обществу того же типа, который существовал в странах Западной Европы и был основан на рыночной экономике и частной собственности, парламентской демократии. Не случайно, по-видимому, эпоха реформ в России органически вписывалась в международный контекст, являясь составной частью великих социальных катаклизмов второй половины XIXв. (отмена рабства и Гражданская война в США 1861–1865 гг., революция Мэйдзи 1867–1868 гг. в Японии и др.), которые знаменовали важный этап становления индустриального общества в тех странах, которые запаздывали в своем развитии или сохраняли к тому времени значительные пережитки традиционных обществ.

Вместе с тем ограниченность и половинчатость проводимых реформ, их незавершенность, медлительность сохраняли значительный груз «самодержавно-государственно-крепостнического» феодализма, который не только затруднял дальнейшую модернизацию страны, но и резко усиливал социальную напряженность в обществе.

К концу XIXв. разросшийся бюрократический аппарат стал практически непосильным бременем для российского общества. На его обеспечение требовались все новые и новые средства. Расходы эти ложились прежде всего на крестьянство. Крестьяне после кабального освобождения 1861 г. требовали земли, рабочие – нормальных условий работы и повышения оплаты труда, буржуазия, экономически окрепшая, но не имеющая политической власти, – этой власти и гарантий свободного предпринимательства, интеллигенция – политических свобод. Даже часть чиновничества и дворянства выступала за дальнейшие изменения в экономической и политической жизни страны. Активные представители всех слоев составляли общественное движение, масштабы и роль которого в России к концуXIXв. были весьма значительными.