1.8. Невербальные особенности в процессе общения и проблема самовыражения

Понятие «невербальное общение», происхождение невербальных способов общения. Сегодня наблюдается повышенный интерес к различным аспектам невербального языка, особенно, к тем, которые несут информацию об индивидно-личностных характеристиках человека. Вместе с этим нельзя отнести интерес психологов к психологии невербального общения к сиюминутным, прагматическим интересам, возникшим в последнее время. Данная область психологии всегда привлекала внимание как теоретиков, так и практиков. Постоянное обращение к решению задач психологии невербального общения безусловно послужило основанием для более глубокого понимания специфики невербального языка и его функций в жизнедеятельности человека.

Многие исследовательские традиции в психологии невербального поведения сложились под сильным влиянием естественнонаучного подхода и лингвоцентрических идей анализа невербальных коммуникаций. Длительное развитие психологии невербального поведения в рамках этих подходов привело к возникновению ситуации, для которой является характерным все большее противопоставление двух позиций: первую из них можно сформулировать как позицию гиперболизации жесткости связей между невербальным поведением и психологическими характеристиками личности, а вторую позицию определить как позицию отчуждения «языка тела» от личности и превращения его в «текст», систему знаков, в некий культурный символ. Углубляющийся разрыв между двумя позициями в исследовании невербального поведения заставляет вновь ставит вопрос о природе невербального поведения и его связи с психическим развитием личности, возвращаться к проблеме его измерения, фиксации, кодирования, вновь обращаться к анализу особенностей понимания и интерпретации невербального поведения в общении, которое является основой различных видов психологической практики (В.А. Лабунская, 1997, С. 84).

Невербальное общение — это коммуникация между индивидами без использования слов, то есть без речевых и языковых средств, представленных в прямой или какой-либо знаковой форме. Инструментом общения становится тело человека, обладающее исключительно широким диапазоном средств и способов передачи информации или обмена ею. С другой стороны, как сознание, так и бессознательные и подсознательные компоненты психики человека наделяют его способностями воспринимать и интерпретировать информацию, переданную в невербальной форме.

Тот факт, что передача и прием невербальной информации может осуществляться на бессознательном или подсознательном уровнях, вносит некоторое осложнение в понимание этого явления и даже ставит вопрос об оправданности использования понятия «общение», так как при языковом и речевом общении этот процесс так или иначе осознается обеими сторонами. Поэтому вполне допустимо, когда речь идет о невербальной коммуникации, использовать также понятие «невербальное поведение», понимая его как поведение индивида, несущее в себе определенную информацию, независимо от того, осознается это индивидом или нет.

Основными средствами, которыми обладает «язык тела», являются поза, движения (жесты), мимика, взгляд, «пространственное повеление», характеристики голоса.

В последние десятилетия интерес в мировой психологической науке к невербальным способам общения заметно повысился, поскольку стало ясно, что этот компонент социального поведения человека играет в жизни общества более важную роль, чем представлялось ранее. Так, например, по разным подсчетам, от 70 до 90% информации человек воспринимает именно по зрительному (визуальному) каналу. Экспериментальные исследования показывают, что слова (которым мы придаем такое большое значение) раскрывают лишь 7% смысла, 38% значения несут звуки и интонации и 55% —позы и жесты. Спонтанность и бессознательность невербальных сигналов способны открыть истинные чувства и мысли собеседника. Иногда поза, телодвижения выдают чувства человека и тайные намерения яснее, чем слова. Поскольку проявление невербальных сигналов обусловлено импульсами нашего подсознания, мы доверяем этому языку больше, чем обычному. Часто интуитивно чувствуем, что кто-то говорит неправду. Это значит, что мы увидели разногласие между языком тела и сказанными словами.

Ключом к правильной интерпретации невербальных средств является учет всей совокупности и контекста, в котором они применяются. При несовпадении вербальных и невербальных сигналов источников коммуникации человек подсознательно полагается больше на невербальные сигналы.

Каково же происхождение невербальных способов общения? С этой проблемой связаны как твердо установленные истины, так и вопросы, на которые до сих пор еще нет ответов. Установлено, что невербальные способы общения имеют два источника происхождения: биологическую эволюцию и культуру.

Как известно, для животных то, что мы называем невербальными способами общения, является основным инстинктивно обусловленным условием выживания и единственным инструментом социальной коммуникации. В животном мире позы, движения, звуки передают информацию об опасности, близости добычи, наступлении брачного периода и т. д. Эти же средства выражают их отношение друг к другу в конкретных ситуациях Человек сохранил в арсенале поведения многое из своего животного прошлого. Это наглядно проявляется в сходстве внешних признаков некоторых эмоциональных реакций животного и человека на те или иные ситуации (проявления настороженности, страха, паники, радости и т. п.). Об эволюционном происхождении многих компонентов невербального общения и поведения свидетельствует также то, что одни и те же эмоциональные реакции и состояния в разных культурах выражаются одинаковыми способами и средствами.

Вместе с тем хорошо известно, что символическое значение движений, поз, жестов и даже взгляда в разных культурах имеет различное, иногда прямо противоположное значение Кивок головой у русских означает «да», а у болгар — «нет»; европеец и американец, сообщая о постигшем их горе или несчастии, принимают скорбное выражение лица и ожидают, что и собеседник сделает то же самое, а вьетнамец в аналогичной ситуации будет улыбаться, потому что он не хочет навязывать свою скорбь собеседнику и избавляет его от притворного выражения эмоций; арабам очень трудно общаться без постоянного прямого контакта взглядами, более интенсивного, чем у европейцев или американцев, а японца с детства воспитывают смотреть собеседнику не в глаза, а в область шеи и т.д. Такого рода наблюдения и специальные исследования говорят о культурном контексте многих форм невербальной коммуникации и поведения.

Среди неясных в плане формирования средств невербального общения остается, в частности, вопрос о том, как люди приобретают навыки невербальной коммуникации. Многое объясняется, конечно, подражанием и наблюдением за поведением других. Но как, например, объяснить обретение индивидом более или менее сложной системы жестов, которыми он сопровождает свою речь? Загадка заключается в том, что и сам человек не может в большинстве случаев сказать: почему он использует тот или иной жест в каком-то пункте беседы, какой смысл имеет этот жест, зачем он нужен и откуда взялся и т. д.

Каждый может проверить эти вопросы на себе, вспомнив, какими жестами и как он пользуется в процессе общения с другими.

Особенности невербального общения. Как мы уже говорили, невербальное общение может быть осознанным и неосознанным. К этому надо добавить еще и такую его особенность как намеренность и ненамеренность. Хотя в подавляющем большинстве обычно люди, не прошедшие специальную подготовку, как правило, не осознают или мало осознают свое невербальное поведение. С другой стороны, по оценкам специалистов, невербальный коммуникационный канал по сравнению с вербальным несет большую информационную нагрузку: при помощи языка тела люди передают от 60 до 70% всей информации в процессе общения. Именно поэтому невербальное общение является важным компонентом процесса взаимодействия. Это означает, что в одном случае информация может передаваться одним субъектом общения (отправителем) с осознаваемой целью донести эту информацию до сведения другого субъекта (получателя). Примерами могут быть жест, указывающий кому-то направление; взгляд, выражающий внимание к собеседнику; угрожающая поза, свидетельствующая об определенных намерениях человека, и т. д. А в другом случае отправитель не имел намерения передавать какую-то информацию или даже пытался ее скрыть, например, признаки своего плохого настроения пли болезненного состояния, свою принадлежность к определенной нации или социальной группе и т. п.; а другие (получатели) тем не менее такую информацию воспринимали. В этой связи оказываются полезными понятия «знак» и «сигнал». Знак — это элемент поведения, внешности, движений индивида, несущий в себе информацию, воспринимаемую другим индивидом независимо от воли и намерений первого. Но знак становится сигналом, когда отправитель использует его осознанно с целью передать какую-то определенную информацию получателю.

Нетрудно представить себе, что эти информационно-психологические различия между знаком и сигналом являются причиной множества случаев нарушения взаимопонимания между людьми. Не осознаваемый отправителем знак, например, случайный взгляд, может быть воспринят кем-то как сигнал (как признак интереса или опасности) и вызвать какие-то действия; намеренно передаваемый сигнал может быть не понят получателем и воспринят просто как знак и т. д. Здесь возможны несколько вариантов, так как сочетания осознанности–неосознанности и намеренности-ненамеренности имеют целый ряд комбинаций в отношениях между отправителем и получателем невербальной информации, поскольку каждый из них может занимать ту или иную позицию.

Кроме того, даже когда обе стороны ведут себя вполне осознанно, интерпретация полученной информации совсем не обязательно совпадает с тем, что предназначалось для передачи.

Функции невербальных способов общения. Невербальные средства общения помогают людям ориентироваться в различных социальных ситуациях и регулировать свое поведение, глубже понимать друг друга и соответственно строить свои отношения, быстрее воспринимать социальные нормы и корректировать свои действия. Таково общее назначение невербального общения, которое может быть выражено более конкретно в ряде его информационных функций. Невербальное общение позволяет передать информацию:

• о признаках расовой (национальной), социальной и социально-демографической принадлежности человека;

• о его физическом и психологическом состоянии;

• об эмоциональном отношении человека к чему-то, кому-то или к какой-то ситуации;

• о возможных вариантах поведения и способах действии человека в тех или иных ситуациях;

• о степени воздействия на человека тех или иных событий, мероприятий, обстоятельств и т. п.:

• о психологическом климате в группе и даже об обшей атмосфере в обществе;

• особенно важная функция невербального общения заключается в обмене информацией о личностных и индивидуальных свойствах между субъектами общения, таких как их отношение к людям, их самооценка, энергичность, склонность к доминантности, общительность, темперамент, скромность, невротичность и т. д.

Однако необходимо определиться, прежде всего, в том является ли невербальное поведение системой знаков (кодом) в традиционной интерпретации этого понятия. Множество противоречивых ответов получено на поставленный вопрос, изучаемый в рамках двух направлений психологии невербального общения. Первое из них делает акцент на исследовании закономерностей кодирования информации тем, кто пытается ее передать. Представители второго направления обращают внимание на особенности кодирования наблюдателем, экспертом получаемой информации. Понятно, что для практической социальной психологии представляют интерес сведения о различных сторонах кодирования невербального поведения, так как практикующий психолог оказывается в ситуации, когда ему необходимо проявлять два рода способностей: демонстрировать то, что в психологии называют экспрессивной одаренностью, способностью к передаче с помощью невербального кода важной для практической деятельности информации и проявлять способности, базирующиеся на социально-психологической наблюдательности, социальном интеллекте и обеспечивающие кодирование - интерпретацию полученной информации для ее дальнейшего использования в диагностических, психокоррекционных целях.

Алексей Алексеевич Леонтьев выделяет следующие четыре основные психологические функции невербальных компонентов общения (на исполнительной фазе):

1. Невербальные компоненты общения являются частью ориентировочной основы общения для коммуникатора (говорящего). Иными словами, характер общения с самого начала частично задается пространственными и некоторыми иными визуальными «ключами», причем в этом звене совершенно несущественно, какое место невербальные компоненты будут занимать в самом процессе общения.

2. Однако невербальные компоненты общения могут рассматриваться и с точки зрения реципиента как часть ориентировочной основы для его коммуникативной деятельности. Под этим углом зрения невербальные «ключи» могут быть общими для коммуникатора и реципиента, а могут быть значимыми лишь для последнего; это та часть таких «ключей», которая с точки зрения коммуникатора входит в исполнительную фазу его коммуникативной деятельности. Здесь возникает основная для современных исследований невербального общения проблема соотношения невербального поведения и невербального общения как такового, т.е. неинтенциональных и интенциональных компонентов коммуникативной деятельности коммуникатора. Эта проблема в последнее время детально анализировалась в специальной работе Мортона Винера и его сотрудников, которые предлагают разделять все «поведенческие процессы» на четыре класса в зависимости от их места в процессе общения:

а) «поисковые процессы» (т.е. собственно ориентировочные);

б) процессы коррекции; оба эти класса определяют набор кода общения;

в) регуляторы, разделяемые на сигналы, исходящие от слушателя и подтверждающие понимание, и сигналы, исходящие от коммуникатора и «запрашивающие» реципиента о понимании;

г) модуляции сообщения, т.е. реакции на изменение различных условий общения, в том числе и на процессы, перечисленные выше.

Уже по этой классификации видно, что проблема невербальных компонентов общения как ориентировочной основы для коммуникатора распадается на две: проблема статических факторов, независимых от динамики процесса общения в группе (диаде), и проблема динамических факторов, возникающих в самом процессе общения.

3. Невербальные компоненты общения могут выступать и как часть исполнительной фазы общения, не будучи значимыми для процесса общения в целом и лишь дополняя, уточняя, изменяя понимание сообщения реципиентом.

4. Наконец, они могут быть абсолютно незначимы для реципиента, являясь своего рода издержками собственно коммуникативного поведения.

Характеристика невербальных компонентов общения. В соответствии с этими четырьмя основными психологическими функциями невербальных компонентов общения А.А. Леонтьев рассматривает различные их разновидности.

1. Ориентировка коммуникатора.

Под этим углом зрения мы рассмотрим пространственные условия общения, хотя они значимы не только для коммуникатора, но и для реципиента. Можно считать, что пионером исследования пространственных условий общения является американский этнограф Э. Холл, давший соответствующей дисциплине звучное имя «проксемика», закрепившееся в науке, в том числе и в отечественной. Из многочисленных фактов, собранных представителями проксемики, мы остановимся здесь на «зонах общения» и контролирующих эти зоны механизмах восприятия.

Проксемика утверждает, что пространство в общении структурируется определенным образом, т.е. существуют оптимальные «зоны» для различных видов общения, меняющиеся от одной культуры к другой. В частности, для американской культуры выделены следующие зоны:

1) Интимная дистанция. Она (как и все другие) имеет две «фазы»: «близкую» и «далекую». Близкая фаза — непосредственный контакт; далекая — расстояние от 6 до 18 дюймов, т.е. от 15 до 45 см. Однако «многие из характеристик американской интимной дистанции соответствуют русской социальной дистанции. Это — дистанция наиболее интимного общения, предполагающая использование развитой социальной техники такого общения (касание, контакт глаз и т.п.).

2) Личная дистанция. Близкая фаза: 45 см — 75 см, далекая фаза: 75 см — 120 см. «То, как близко стоят друг к другу люди, сигнализирует об их отношениях, или что они чувствуют друг относительно друга, или и о том, и о другом» (Холл).

3) Социальная дистанция. Близкая фаза: 120 см — 210 см. «На этой дистанции делаются дела. Люди, работающие вместе, стремятся использовать близкую социальную дистанцию. Далекая фаза — от 210 до 360 см. «Эта дистанция, на которую становятся люди, когда кто-либо говорит им: «Станьте, чтобы я мог посмотреть на Вас».

4) Публичная дистанция. Близкая фаза: 3,5 м — 7,5 м. Далекая фаза: более 7,5 м.

Обратная связь, в результате которой в общении устанавливается соответствующая дистанция, определяется рядом факторов. Для интимной и личной зон известную роль играют кинестетические факторы, а также ощущение тепла и запаха. Однако главным каналом обратной связи здесь является зрение. Интимная дистанция — это видение мелких деталей лица. Личная — ясное видение верхней или нижней половины лица, различение отдельных черт облика человека (как глаза, нос, брови), но (по крайней мере в далекой фазе) — не таких, как поры кожи, сосуды склеры. Социальная дистанция — это в близкой фазе видение лица собеседника как целого, в далекой — видение всего тела человека и различение движений губ.

Наконец, публичная дистанция — это расстояние, на котором мы легко «схватываем» взглядом несколько человек. К сожалению, мы не знаем точно, что именно в зрительном восприятии доминирует, а что — является вспомогательным, т.е. ориентируется ли человек на детали, которые он различает, на поле ясного видения, на поле периферического зрения и т.д.

Проведенное А.А. Леонтьевым специальное исследование проксемических зон в русском языковом коллективе дало следующие результаты. Личная дистанция (непринужденный разговор в домашней обстановке) для сидящих в среднем 120 см. Это расстояние заметно уменьшается в общении между молодыми женщинами (интервал 55 — 100 см) и растет в общении между молодыми и пожилыми женщинами (125 — 230 см), а между мужчинами (70 — 156 см) развертывается примерно в одинаковых интервалах.

То же (для стоящих): в среднем те же 120 см. Молодая и пожилая женщины: 120 — 125 см; молодые женщины 30 — 100 см; мужчина и женщина: 30 — 120 см; мужчины — 120 — 175 см.

Попытка определить социальную дистанцию не привела ни к какому убедительному результату, так как обнаружился огромный разброс (от 30 до 840 см). Было лишь зафиксировано, что раз принятое расстояние между общающимися в дальнейшем не меняется.

Интересно, что для русской социальной дистанции действительно возможны характеристики, указываемые Э. Холлом для американской интимной. Видимо, в русской общности сама система проксемических зон не столь стабильна и больше зависит от различных непространственных факторов видение всего тела человека и различение движений губ.

Впрочем, и в американской психологии общения в последнее время появились данные, показывающие, что наблюдения Холла поверхностны и должны получить коррекцию в зависимости от таких личностных факторов, как возраст, пол и характер отношений. Так, «посторонние» стоят в общем и целом дальше друг от друга, чем знакомые, друзья и родственники; расстояние между мужчинами независимо от характера отношений, а между женщинами и между мужчиной и женщиной — очень зависимо; когда общаются молодые люди друг с другом (или пожилые друг с другом), они стоят ближе, чем смешанные пары и чем люди средних лет (дальше всего стоят сорокалетние!); когда общаются «посторонние», мужчины стоят ближе, чем женщины или мужчина и женщина.

Для дистанции общения значимы также такие факторы, как социальный престиж или социальная доминация собеседника, интравертность — экстравертность, общий объем общения и, что особенно важно, — его содержание. Существенно, что дистанция меняется и от внешних ситуативных факторов, например, от величины помещения.

Совершенно своеобразные данные получены в групповом общении, хотя в целом они подтверждают существование каких-то проксемических норм

Р. Соммер показал зависимость взаимного положения, занимаемого собеседниками за квадратным или круглым столом, от характера общения.

Рассмотрим названные позиции более подробно, поскольку в деловом общении большое значение имеет использование возможностей сесть за стол именно там, где это важно для достижения целей или удобно. Какую же информацию можно «считывать», наблюдая за тем, как рассаживаются деловые люди?

1. Угловая позиция подходит больше всего для дружеской непринужденной беседы, хотя возможна и для делового разговора, например: врач – пациент, психолог – клиент, руководитель – подчиненный. Позиция способствует постоянному контакту глаз и создает условия для жестикуляции, не мешающей партнеру, позволяет наблюдать друг за другом. Угол стола служит частичным барьером: при возникновении конфронтации можно отодвинуться дальше, в ситуации взаимопонимания – сблизиться; территориальное разделение стола отсутствует.

2. «Кооперативная» позиция — на одной стороне стола. Такая позиция подходит для непосредственного делового взаимодействия. Когда задача или проблема решаются совместно, людям нужно сидеть рядом, чтобы лучше понять действия и намерения друг друга, видеть анализируемые материалы, обсудить и выработать общие решения.

3. Положение деловых партнеров друг против друга («соперничающая» позиция) создает атмосферу соперничества, при которой каждый из участников жестко ведет свою линию, отстаивает свою позицию, пытается обыграть делового партнера. Стол между ними становится своеобразным барьером. Достичь согласия при такой позиции за столом чрезвычайно трудно, даже компромисс затруднителен, а вот конфликт вполне возможен.

С другой стороны, такая позиция может свидетельствовать о субординации. Разговор тогда должен быть коротким и конкретным. Именно так садятся за стол переговоров: тогда это означает равноправную позицию и может способствовать конструктивному общению.

4. В определенных ситуациях делового общения целесообразно занимать независимую позицию, то есть по диагонали через весть стол. Эта позиция характерна для людей, не желающих взаимодействовать. Она свидетельствует об отсутствии заинтересованности или о желании остаться незамеченным, например, на деловом совещании, семинаре и пр.

 

Беседа, связанная с действием, дает положение на противоположных сторонах, но не напротив, а слегка по диагонали.

Форма стола также влияет на отношения партнеров. Квадратный стол, а также овальный стол создает атмосферу неформального общения, равного участия собеседников в дискуссии. Прямоугольные столы задают распределение властных полномочий: сидящий в торце видит всех, имеет преимущество контроля ситуации и обладает наибольшим влиянием.

Физический контакт исследован значительно хуже. Здесь зафиксированы в основном межкультурные различия.

Уменьшение дистанции вызывает у реципиента эффект доверия, приводит к большей «открытости» в общении и вызывает положительные эмоции. Оно приводит также к увеличению физического контакта (число касаний и т.д.).

Существенным компонентом сопровождающей общение ориентировки являются «регуляторы», улавливаемые коммуникатором в поведении реципиента. Это: а) взгляд реципиента (точнее, контакт глаз); б) мимика подтверждения или несогласия (кивок головой, поднятие брови, улыбка и т.п.); в) речевые сигналы. В исследованиях было показано, что такого рода подкреплению можно обучать, причем у детей оно играет в общении значительно меньшую роль.

Затронув проблему контакта глаз, остановимся на ней несколько подробнее. Систематическое исследование ее начали Р. Экслайн, а также Аргайл и его школа. Было показано, что направление взгляда в процессе общения зависит от его функции в общении, от содержания общения, от индивидуальных различий, от характера взаимоотношений и от предшествовавшего развития этих взаимоотношений. Были выделены следующие функции взгляда:

1) информационный поиск, т.е. «запрос» об обратной связи;

2) оповещение об освобождении канала связи;

3) «самоподача»;

4) установление и признание определенного уровня социального взаимодействия;

5) поддержание стабильного уровня психологической близости (уровень «интимности»).

Эти функции весьма гетерогенны; к тому же дальнейшие исследования привели к их частичному пересмотру и уточнению.

Так, в работе И. Вайна были четко разделены сам факт взгляда для целей привлечения внимания, сигнализации о положительном отношении коммуникатора и т.п. и регулирующие функции взгляда и его отведения в самом процессе общения. Вайн отметил, кроме того, что значимо не направление взгляда (как полагают многие исследователи), а то, глядит один собеседник другому в глаза (контакт глаз) или нет. А. Кендон показал связь взгляда с психолингвистической структурой речи: в паузах и на границе высказываний говорящий обычно отводит глаза, а при резюмировании, напротив, смотрит на собеседника.

Дж. Брид и М. Портер, взяв за основу положение, что «частота контакта глаз не может быть приписана отдельно ни аттитюдам в отношении собеседника, ни «глазному поведению» собеседника, но взаимодействию того и другого», пришли к выводу, что все дело в том, каково было начальное поведение; смотрел ли один собеседник на другого, а потом отвел глаза, или наоборот. Этот очень важный вывод находит параллель и в исследованиях проксемики. Л. Шервиц и Р. Хелмрайх показали, что направление взгляда и частотность контактов глаз связаны с социальной компетенцией собеседников (осознаваемым статусом).

Человек с помощью техники взгляда пытается скрыть отрицательные эмоции. В глазах отражается интеллект, а в движениях рта, рисунках морщин проявляются эмоции или отношение к собеседнику (Л.П. Гримак, 1977).

Человек спокойно выдерживает взгляд глаза в глаза 10—12 секунд, потом возникает дискомфорт. Если вы в очках, то пристальный взгляд выдержать легче, очки являются дополнительной защитой. Взгляд — это достаточно жестокая вещь, им можно подавлять психически более слабого. Выражение глаз используется в тесной связи с вербальной коммуникацией. В первую очередь мы обращаем внимание на лицо собеседника. В любом межличностном взаимодействии эмоции, выражающиеся посредством мимики, часто определяют направление дальнейшего взаимодействия.

Взгляд играет важную роль в передаче межличностных отношений и установлении контактов. Он может сигнализировать кому-то, что к нему зарождается интерес. Спокойный взгляд говорит о самообладании; упорный взгляд означает решительность; взгляд пронизывающий и остановившийся на человеке, пытающемся выделиться, может означать оценку или притязание на доминирование, что лучше оставаться на месте.

Контакт глаз связан определенной корреляцией с дистанцией общения. По Пэттерсону и Секресту, уменьшение дистанции уменьшает контакт глаз.

С. Данкен дает классификацию всех факторов, сигнализирующих об обмене ролями в общении, т.е. о переходе «авторства» от одного собеседника к другому. Это: 1) интонации, 2) другие паралингвистические приемы (удлинение конечного слога и т.п.), 3) телодвижения, 4) «социометрические» высказывания, 5) синтаксическая законченность речи. Кроме того, он выделил приемы подавления попыток реципиента взять инициативу в свои руки и приемы реципиента, служащие для поддержания существующего положения.

Подводя итоги можно вслед за некоторыми авторами подчеркнуть значимость не столько статических параметров ориентировки, сколько их изменения. Часто ли смотрит собеседник в глаза другому — менее важно, чем то, что он перестает это делать или, наоборот, начинает. На каком расстоянии люди беседуют — менее существенно по сравнению с тем, что они по ходу беседы сближаются или отдаляются.

2. Ориентировка реципиента

Специфическим каналом, служащим для ориентировки реципиента, является положение тела коммуникатора. Оно имеет три основных координаты:

1) включенность — невключенность: она определяет «личное пространство» коммуникатора, пространственные границы сферы его общения;

2) ориентация «визави» или параллельно — обозначает тип социальной активности;

3) согласование или несогласование — сигнализирует о взаимоотношении членов группы.

А. Меграбян показал, что положение тела определяется отношением к собеседнику, социальным статусом коммуникатора относительно реципиента, полом собеседников. Некоторые авторы специально выделяют, наряду с положением тела, фактор «ориентации» тела, понимая под ней «угол, под которым люди сидят или стоят относительно друг друга».

Положение, поза, которую принимает человек во время беседы, может обусловливаться культурой и воспитанием (существуют общепринятые условности). Поза может передавать межличностные отношения, указывать на социальный статус собеседника.

Поза меняется в зависимости от эмоционального состояния и поддается контролю значительно меньше, чем мимика. Так, расположение корпусов собеседников свидетельствуют о характере коммуникации. Если корпусы повернуты друг другу и расположены параллельно — коммуникация «закрыта» для новых участников и новый собеседник должен предпринять особые усилия для участия в беседе. Если корпусы расположены под углом — участие нового собеседника предполагается и приветствуется. Чем больше угол, тем более открыта коммуникация.

Если во время разговора ваш собеседник сидит в позе креста, когда перекрещены руки и ноги, это так называемая «закрытая» поза. Она должна трактоваться следующим образом: собеседнику разговор, по меньшей мере, неприятен. Он инстинктивно блокируется, уходит от информации. Если мы разговариваем с собеседником, а тот медленно отодвигается назад, это значит, что мы оказываем на него сильное эмоциональное давление, и он пытается уйти, закрыться от информации. Открытая поза человека, когда он не напрягается, не зажимается, не подается вперед или назад, как правило, соответствует достаточно свободному взаимодействию с человеком. Самый же демократичный способ общения — когда все рассаживаются по кругу, когда можно встретиться глазами с другими людьми, уже своим поведением можно что-то кому-то сообщить.

В ранних работах Р. Бердуистла и его учеников положение тела включалось вместе с другими аспектами в общую систему «кинезических» факторов. Этот автор разработал сложную систему единиц «кинезического языка», способов их объединения и их функций. Однако Бердуистл не различает значимое и незначимое в мимике и жестикуляции и рассматривает как «знаки», т.е. единицы поведения, характеризуемые устойчивым значением, те компоненты мимико-жестикуляционного поведения, которые таковыми не являются или не обязательно являются. В этой связи Винер и соавторы выдвигают четыре критерия для коммуникативных единиц («компонентов коммуникативного кода»):

1) общность для группы;

2) встречаемость в различных контекстах (ситуациях);

3) преимущественная встречаемость в вербальных контекстах;

4) кратковременность, временная завершенность.

Во многом с Винером согласен А. Дитман, опубликовавший большую рецензию на ту же книгу. Констатируя, что «кинезика полагает, будто телодвижения и выражение лица образуют систему типа системы языка», Дитман указывает, что на самом деле они различны: мы (как реципиенты) не только не обращаем внимание на отдельные компоненты мимико-жестикуляционной системы, но напротив, специально приучаемся этого не делать. Дело в том, что мимико-жестикуляционное поведение, по Дитману, принципиально не дискретно и принципиально не системно в смысле, аналогичном системности языка.

Мимика и жестикуляция неоднократно служили предметом специального исследования и для отечественных ученых, таких как Г.В. Колшанский, Т.М. Николаева и др.

Третьим важным компонентом ориентировки для реципиента, также служившим предметом исследований для советских ученых (А.А. Бодалев и его школа), является выражение лица коммуникатора. Можно выделить два направления исследований выражения лица:

• когда оно рассматривается как внешнее выражение эмоций, причем сами эмоции задаются, так сказать, списком;

• когда вводится специальная система координат, по которым выражение лица и оценивается.

Видным представителем первого направления за рубежом является П. Экман (в том же примерно направлении работает и группа А.А. Бодалева). Экман, используя главным образом методику опознания эмоций по фотографиям, приходит к выводу, что у представителей «литературных» культур (Европа, Дальний Восток) действуют своего рода культурные стереотипы эмоциональных выражений, в то время как у представителей более архаичных культур (папуасы Новой Гвинеи) сказываются универсальные закономерности опознания эмоциональных состояний. Однако, по мнению А.А. Леонтьева, П. Экман допустил в исследовании серьезную методическую некорректность, ставящую под сомнение полученные им результаты — а именно, форма, в которой предъявлялись фотографии, была различной в описанных типах групп. Если европейцам предлагалось узнать эмоцию, то папуасам задавалась определенная ситуация (типа: «У кого из изображенных здесь мужчин только что умер ребенок?»). К тому же эмоции трактуются Экманом в конечном счете в духе Ч. Дарвина как абстрактные психические состояния человека, а не как выражающие «оценочное личностное отношение к склады вающимся или возможным ситуациям, к своей деятельности и своим проявлениям в них. На недостаточность «методики фотографий» вообще обратили внимание и сами американские исследователи (в несколько другой связи), констатирующие, что оценка фотографий всегда статична, в то время как ситуация in vivo динамична.

Второе направление представлено, в частности, работами Г. Шлосберга и Р. Эбелсона. Первый предложил теорию «трех координат эмоции» и показал, что опознание эмоций может быть представлено как оперирование с тремя шкалами: приятно — неприятно, внимание — отталкивание и спокойствие — напряжение. В принципе та же система, только с большим числом координат, была предложена Эбелсоном. Думается, что этот путь более перспективен; на это указывают и некоторые результаты исследования выражения эмоций в речи («зонная» концепция).

Выражение лица — «мимический паспорт» человека. Психолог должен уметь отслеживать отражающиеся в мимике изменения эмоционального состояния, чтобы направлять беседу в нужное русло. Если психолог способен правильно определить сущность эмоций по выражению лица, результатом становится более глубокое и точное понимание проблем собеседника.

В профессиональной деятельности можно нередко встретить некоммуникабельных людей, не располагающих к доброжелательному разговору. Такие люди вызывают негативные ассоциации и эмоциональные ответные реакции (осознанные и неосознанные). Существует несколько таких типов, которых выдает выражение их лиц:

• неинтеллектуальный — тупое, чванливое, дебильное, сонное;

• агрессивный — гневное, злое, нахальное, вредное, сердитое;

• самодовольный — надменное, заевшееся, заносчивое, ироничное;

• отчужденный — безразличное, холодное, бесстрастное, казенное;

• презирающий — язвительное, уничтожающее, ехидное;

• недоверчивый — подозрительное, настороженное;

• заискивающий — холуйское, угодническое, подобострастное;

• злодейский — омерзительное, наглое, хищное;

• неуверенный — напуганное, нерешительное, растерянное;

• инфантильный — капризное, жеманное, шаловливое, незрелое;

• плутовской — мстительное, хитрое, злопамятное, непорядочное,

• подлое;

• неухоженный — запущенное, всклоченное, растрепанное;

• фанатичный — одержимое, идолопоклонническое лицо.

В зависимости от ситуации используются различные формы реагирования на некоммуникабельных людей. Однако наиболее продуктивным является эмпатическое состояние, т. е. реакция, основанная на сочувствии к собеседнику.

Заметим, некоторые аспекты эмоционального состояния трудно контролировать. Например, расширение зрачков во время сильного возбуждения, испарина во время волнения, мгновенные выражения скрытых чувств.

Выражение лица тесно связано с речью. Слушатель непременно контролирует то, что произносит; едва заметными движениями бровей, губ высказывает замешательство, удивление, несогласие, удовольствие. Говорящий человек также сопровождает высказывания надлежащими выражениями лица, которые используются для того, чтобы показать, что имеется в виду что-то смешное, серьезное, важное.

Кивок головы обычно действует как подкрепление: он позволяет собеседнику продолжать свою речь.

Жесты коммуникативной ориентации демонстрируют состояние коммуникативной ситуации. Все жесты разделяют обычно на две группы: жесты знаковые (указательные, изобразительные, жесты-символы) и жесты незнаковые (ритмические и эмоциональные).

Для жестов-символов характерна наиболее условная связь между означаемым и означающим. В отличие от изобразительного жеста, который несет в себе конкретное сообщение о конкретных внешних признаках предметов, жест-символ обычно имеет абстрактное содержание.

Кинестетические жесты — это движение рук, головы, ног, других частей тела. Использование жестов связано с речью: говорящий прибегает к ним, чтобы проиллюстрировать то, о чем он говорит, особенно в тех случаях, когда ему не хватает слов, когда описываются предметы особой формы, размеров.

Существует более миллиона телесных знаков и сигналов — гораздо больше, чем слов, с помощью которых, как мы уже говорили, выражается всего лишь 7% эмоций и мыслей. Кроме того, существуют звуковые жесты. Здесь есть аналогия с кинетическими жестами, характерной особенностью которых является живая непринужденная речь. Возможности речевого аппарата используются более широко и свободно, нежели при разговоре. Поэтому не редкость использование неязыковых звуков. Среди них встречаются такие звуки, которые нельзя соотнести с нормальными фонетическими реализациями законных фонем языка, ибо такие, которые встречаются в необычных сочетаниях или в необычных позиционных условиях, говорят о неканоничной фонетике или экстранормальной фонетике.

Жесты могут заменить речь. Если люди лгут, то их тело может выдавать это. Люди в силу их профессиональных обязанностей могут научиться владеть своим телом и жестами. В этом случае тяжело распознать, насколько правдив ваш собеседник. Наиболее закрытыми являются адвокаты, телекомментаторы, работники спецслужб. Обучены приемам, помогающим скрыть истину, и чиновники высшего аппарата.

Не претендуя на описание всех жестов и их значений, мы приведем наиболее характерные. Целый ряд жестов передает ложь собеседника (защита рта рукой, потирание век, облизывание губ, избегание прямого взгляда, невыразительный голос). Если человек прикрывает рот рукой в тот момент, когда вы говорите, а он слушает, это означает, что он чувствует, как вы лжете.

Руки часто применяются для создания барьеров. Например, руки, скрещенные на груди. Задача психолога - не только понять причину жестов, но и побудить человека занять более располагающую позу.

Наблюдение за курильщиками привело ученых к выводу о том, что оптимисты выпускают дым изо рта в большинстве случаев вверх. Негативно настроенные люди выпускают дым изо рта вниз. Постоянное сбрасывание пепла с сигареты свидетельствует о неуверенности или угнетенном состоянии.

Любой разговор начинается с приветствия, которое может быть выражено поклоном или рукопожатием.

Рукопожатия — яркие сигналы. В книгах по невербалике описаны два типа рукопожатий — властные и покорные. Для агрессивного человека свойственно рукопожатие прямой несогнутой рукой. Властный человек подает руку ладонью вниз. Уже одно рукопожатие может содержать в себе важнейшую информацию о собеседнике. Если он подает два пальца — это выдает в нем высокомерного человека; ладонь «лодочкой» — передает смущение; долгое пожимание свидетельствует о расположении к вам собеседника; рука «лопатой» означает пренебрежение; рука «перчаткой» (традиционное рукопожатие политиков) подчеркивает честность. Когда встречаются два властных человека, между ними происходит символическая борьба, при этом руки находятся в вертикальном положении.

Важно помнить, что нельзя навязывать свое рукопожатие собеседнику, к которому вы зашли без приглашения и предварительной договоренности.

Существуют жесты, свидетельствующие об открытости или закрытости человека для общения. Незамкнутые, открытые ладони свидетельствуют о желании человека говорить откровенно (по данным А. Гарнера, А. Пиза, 2000).

«Говорящие» руки выдают характер человека и его настроение. Руки, обращенные ладонью вниз, часто говорит о властности человека. Открытые ладони свидетельствуют об откровенности, искренности намерений человека. Потирание рук — радостное предвкушение.

При неловкости люди склонны прятать ладони в карманах, за спиной. Сцепленные пальцы — скорее негативный сигнал, выдающий разочарование и подавление эмоций. Захват рукой запястья свидетельствует о нервозности и неуверенности человека. Скрещенные руки выдают оборонительную или негативную позицию. Сплетенные пальцы, прижатые ладони свидетельствуют, например, о нервном напряжении, разочаровании, неприязни. Пальцы у рта — знак уступки, рука прикрывает рот — это означает фальшь или ложь; скрещенные руки свидетельствуют о том, что ваш собеседник сомневается в ваших словах. На языке жестов скрещенные руки играют роль щита. Человеку, испытывающему тревогу, свойственны быстрые, беспокойные движения рук и ног и дрожь в кистях рук. Подавленный человек движется очень медленно, словно каждое движение дается ему с огромным трудом.

Еще один важный фактор — физическая дистанция, которую человек поддерживает между собой и другими людьми. Замкнутый человек обычно не отводит рук далеко от своего тела и не поднимает голову. Телесные позы, напряжение и расслабление мускульных систем, движения головы, рук и ног — все это имеет в нашей культуре общепринятую символическую ценность как способы коммуникации.

О типе нервной системы можно судить не только по складу и подвижности лица, но и по жестикуляции.

В работе Д. Брауна и Дж. Паркса, имеющей прикладную направленность на эффективную психотерапию, все характеристики поведения коммуникатора, на которые ориентируется реципиент, суммированы в понятиях «негативного» и «позитивного» климата. Негативный климат формируется следующими факторами: малый контакт глаз; небольшая роль телодвижений; редуцированные движения рук; отклонение торса в сторону, противоположную собеседнику; общая ориентация тела в сторону от собеседника; отрицательные движения го повой. Позитивный климат включает следующие фактору: высокая степень контакта глаз; улыбки; утвердительные кивки; интенсивное движение рук; наклон тела вперед; «прямая» ориентация тела.

Рассмотрим еще один цикл исследований французского психолога С. Московичи и его школы. С. Московичи различает «системы коммуникации» и «каналы коммуникации», что в общих чертах соответствует «стратегическим» и «тактическим» способностям Тайера. Различия в системах коммуникации описываются Московичи при помощи понятий «давления» и «дистанции»: уровень давления определяется отношением между говорящими, уровень дистанции — отношением каждого из них к содержанию общения. При одном и том же канале коммуникации различие в системах коммуникации, как установил Московичи, является преимущественно лексическим (общий объем сообщения и его лексическое разнообразие): при одной и той же системе различие в каналах дает грамматическую вариативность сообщений (процент слов личных частей речи и некоторые другие параметры) В качестве различных каналов брались ситуации «бок о бок», «спина к спине», «лицом к лицу» и общение собеседников, разделенных перегородкой. Отступление от положения «face-to-face» дает увеличение процента существительных и служебных слов, уменьшение процента глаголов, уменьшение общего объема речевой продукции

В нашей стране этой проблематикой занимался B.C. Агеев, опиравшийся на цикл исследований Московичи. Он использовал только две ситуации («бок о бок» и «лицом к лицу»). Результаты его эксперимента сводятся к следующему:

1) подтвердились на русском языковом материале французские данные Московичи;

2) оказалось, что значима не сама ситуация (позиция), а факт ее изменения (т.е. необходимость новой ориентировки);

3) ситуация «лицом к лицу» дала значительно большее число слов, непосредственно связанных с предметом беседы;

4) вдвое увеличилось число употребленных собственных имен;

5) более чем вдвое, увеличилось число побудительных высказываний типа «А что думаете об этом Вы»;

6) почти вдвое увеличилось количество переформулированных повторений чужого высказывания;

7) вдвое увеличилось число высказываний, выражающих согласие, и резко уменьшилось число выражений противоречия;

8) резко увеличилось число случаев перебивания собеседника;

9) выросло общее число реплик;

10) участилось употребление местоимений «я» и «мы» (при общем уменьшении процента местоимений и вообще служебных слов);

11) значительно, почти вчетверо, увеличилось число употребленных речевых стереотипов.

С. Московичи специально исследовал и зависимость речевых характеристик от временного дефицита. Подобные работы есть и в отечественной психологии: в частности, В.В. Андриевская показала, что в условиях временного давления ассоциативный эксперимент дает преимущественно высокочастотные слова.

Заканчивая рассмотрение данного вопроса, необходимо отметить, что для всех систем невербальной коммуникации встает один общий вопрос методологического характера. Каждая из них использует свою собственную знаковую систему, которую можно рассмотреть как определенный код. Как уже мы знаем, всякая информация должна кодироваться, причем так, чтобы система кодификации и декодификации была известна всем участникам коммуникативного процесса. Но если в случае с речью эта система кодификации более или менее общеизвестна, то при невербальной коммуникации важно в каждом случае определить, что же можно здесь считать кодом и, главное, как обеспечить, чтобы и другой партнер по общению владел этим же самым кодом. В противном случае никакой смысловой прибавки к вербальной коммуникации описанные системы не дадут.

Как известно, в общей теории информации вводится понятие «семантически значимой информации». Это то количество информации, которое дано не на входе, а на выходе системы, т. е. которое только и «срабатывает». В процессе человеческой коммуникации это понятие можно интерпретировать так, что семантически значимая информация — это как раз та, которая и влияет на изменение поведения, т. е. которая имеет смысл. Все невербальные знаковые системы умножают этот смысл, иными словами, помогают раскрыть полностью смысловую сторону информации. Но такое дополнительное раскрытие смысла возможно лишь при условии полного понимания участниками коммуникативного процесса значения используемых знаков, кода. Для построения понятного всем кода необходимо выделение каких-то единиц внутри каждой системы знаков, по аналогии с единицами в системе речи, но именно выделение таких единиц в невербальных системах оказывается главной трудностью. Нельзя сказать, что эта проблема решена полностью на сегодняшний день. Однако различные попытки ее решения предпринимаются.

Таким образом, анализ систем невербальной коммуникации показывает, что они, несомненно, играют большую вспомогательную (а иногда самостоятельную) роль в коммуникативном процессе. Обладая способностью не только усиливать или ослаблять вербальное воздействие, все системы невербальной коммуникации помогают выявить такой существенный параметр коммуникативного процесса, как намерения его участников. Вместе с вербальной системой коммуникации эти системы обеспечивают обмен информацией, который необходим людям для организации совместной деятельности.

Невербальная коммуникация в консультировании. Дитман (Dittman, 1963) предположил, что невербальное поведение - это способ прочитать то, как чувствует себя клиент в данный момент. По его мнению, невербальные сообщения часто отличаются от вербальных, а по совпадениям и расхождениям между ними можно догадаться о том, что происходит в тот или иной момент консультации. Дитман считал, что в невербальной коммуникации важные намёки могут быть обнаружены быстрее, чем в словах, так как люди часто реагируют раньше, чем оказываются готовы или способны выразить словами.

Невербальные вокальные феномены. Смит (Smith, 1966) описывал экспрессивные уровни речи как особые вокальные (голосовые) явления, которые аккомпанируют речи (language). Эти феномены можно систематически проанализировать как качественные характеристики и шумы, не входящие в речь как таковую. Тем не менее, хотя они вносят определенный вклад в общий смысл сообщения, сами по себе они лишены референтного смысла. В число таких экспрессивных уровней входят шесть вокальных признаков (vocal qualifiers), выделяемых в любой речевой коммуникации.

1. Интенсивность, или повышение и понижение громкости голоса. Повышение или понижение громкости может затрагивать единственный слог, целое предложение или большую часть сообщения. Повышение громкости обычно свидетельствует о тревоге или раздражении; понижение громкости может являться признаком недовольства или разочарования.

2. Общий уровень тона, или повышенный либо пониженный тон. Повышенный тон обычно встречается в контексте раздражения или тревоги; пониженный тон может обозначать различные виды выделения (в том числе, недоверие).

3. Расширенный регистр и сжатый регистр. Эти признаки означают, соответственно, расширение и сжатие обычного интервала между тонами произносимых фонем.

4. Зажатость и открытость. Эти качества психологически связаны со степенью мускульного напряжения, в котором находится голосовой аппарат. Чем больше напряжение, тем явственнее эффект зажатости (“скрипучий” голос). Открытость, или свобода, проявляется в гулком, раскатистом голосе, производящем впечатление авторитетности.

5. Растягивание и сокращение. Эти признаки относятся к индивидуальному темпу произнесения слогов.

6. Ускоренный и замедленный темп речи. В отличие от растягивания и сокращения, эти признаки применяются для оценки более объемных фрагментов речи. Во многих контекстах ускоренный темп речи сигнализирует о раздражении или тревоге, а замедленный - о нерешительности.

Когда эти признаки встречаются в необычно большом количестве или в необычном контексте, опытный слушатель, образно выражаясь, воспринимает их «третьим ухом».

В другой набор вокальных феноменов, называемых вокальными разграничителями (vocal differentiators), входят смех, плач и прерывистость голоса. Смех и плач встречаются часто, и опознать их не представляет труда. Прерывистость характеризуется особыми мускульными явлениями в голосовом аппарате. Голосовые связки попеременно то жестко напрягаются, то расслабляются, и в результате голос «дрожит». Это указывает на активную или глубокую эмоциональную вовлеченность говорящего.

Еще один значимый набор вокальных феноменов - вокальные определители (vocal identifiers). Правда, до сих пор была описана роль только одного феномена такого рода в коммуникативной системе. Это прерывание слова твердым приступом и паузой, обычно означающее, что под влиянием внезапно осознанной контрастной мысли или инсайта говорящий отказывается от всего или от части сказанного раннее (или хочет как-то изменить свое высказывание).

Прочие вокальные феномены, которые обычно называют качеством голоса (voice quality) и установкой голоса (voice set), по-видимому, выходят за рамки коммуникативного обмена и обозначают общее эмоциональное состояние организма. Встревоженный или враждебный голос - это варианты качества голоса; тонкий, детский, старческий или сдавленный голос - варианты установки голоса. Эти феномены легко отличить друг от друга, однако они описаны не столь систематично, как вокальные модификаторы (vocal modifiers).

Паттерны употребления различных элементов всех вокальных феноменов, как по отдельности, так и в сочетаниях, определяются культурными и личностными особенностями. Вариации можно изучать как на индивидуальном, так и на групповом уровне.

Значительная доля коммуникации происходит беззвучно. Мы передаем определенную информацию окружающим людям с помощью жестов, особенностей одежды и походки, прикосновений при рукопожатии, взглядов, а также с помощью состояния и фактуры кожи, телосложения и множества других телесных характеристик.

Мимическое выражение эмоций. В повседневных личных отношениях для обнаружения сути эмоциональных реакций в первую очередь мы обращаем внимание на лицо собеседника. В процессе психологического консультирования, как и в любом межличностном взаимодействии, эмоции, выражающиеся посредством мимики, часто определяют направление дальнейшего взаимодействия. Например, клиент, входящий в кабинет консультанта с явными признаками отчаяния или боли на лице, скорее всего, желает обсудить проблему, которая привела его на консультацию, - проблему, которую можно (но не всегда) достаточно легко заметить по его выражению лица. В ходе беседы с консультантом выражение лица может неоднократно меняться. Консультант должен уметь отслеживать отражающиеся в мимике изменения эмоционального состояния, чтобы направлять беседу в уместное русло. Если консультант сосредоточится только на вербальной коммуникации, проблема клиента может так и не обнаружиться.

Если люди вообще и консультанты, в частности, способны правильно определить сущность эмоций по выражению лица, результатом становится более глубокое и точное понимание проблем собеседника. Обсуждая эмоции, замеченные таким образом, консультант может убедить клиента в том, что он, консультант, действительно понимает его проблему - и может быть эмпатичным. Подлинная эмпатия со стороны консультанта не должна ограничиваться только вербальной коммуникацией. Так вследствие определённого тона голоса, вербальные замечания консультанта могут казаться весьма поверхностными. Если же клиент слышит и эмпатическое выражение и видит их подкрепление в выражении лица консультанта, то он скорее почувствует, что консультант действительно понимает его конкретную жизненную ситуацию, а следовательно, может помочь ему.

Кинесика. Несмотря на то, что лицо остается главным источником понимания природы эмоциональных реакций, тело, конечности и кисти рук также играют важную роль в коммуникации. Кинесика - это способ коммуникации посредством движений тела и жестов. Она представляет собой культурно обусловленные системы поведения, которые усваиваются путем имитации ролевых моделей. Поскольку такое поведение усваивается, главным образом, бессознательно, большинство людей не осознают, что активно пользуются сложной системой жестов и движений.

В число невербальных физических способов коммуникации входят жесты и позы. Согласно Рёшу и Кесу (Ruesch, Kees, 1956), жесты используются в целях иллюстрации, подчёркивания, указания, объяснения или прерывания, а значит, они не могут быть изолированы от вербальной коммуникации. Жесты детерминированы строением человеческого тела, однако развиваются и конкретизируются они в межличностных и социальных отношениях. С одной стороны, выражения удивления, отчаяния, гнева, тревоги, удовольствия и презрения приблизительно одинаковы во всех странах мира и во всех культурах. С другой стороны, понимание их смысла зависит от знакомства с коммуникативной системой данной конкретной культуры. Жесты необходимы в тех случаях, когда невозможна вербализация (например, по причине языкового барьера и проблем со слухом). Кроме того, жесты часто используются тогда, когда вербальные выражения были бы сочтены социально неприемлемыми. И, наконец, совершенно иное впечатление производят «жесты» тех людей, которые страдают от заболеваний, сопровождающихся непроизвольными движениями и жестами.

Человеку, испытывающему тревогу, свойственны быстрые, беспокойные движения рук и ног и дрожь в кистях рук. Подавленный человек движется очень медленно, словно каждое движение дается ему с огромным трудом. Еще один важный фактор - физическая дистанция, которую человек поддерживает между собой и другими людьми. Замкнутый человек обычно не отводит рук далеко от своего тела и не поднимает голову. Ган (Hahn) и Маклин (MacLean) по этому поводу замечают: «Телесные позы, напряжение и расслабление мускульных систем, движения головы, рук и ног, - все это имеет в нашей культуре общепринятую символическую ценность как способы коммуникации».

Чтобы воспринимать те бесчисленные сообщения, которые поступают от клиента, консультанту необходимо практическое знание невербальной коммуникации. Кроме того, консультант должен иметь представление о тех невербальных сообщениях, которые он может передать клиенту, чтобы облегчить понимание и выразить поддержку.

Умение верно определить то или иное невербальное выражение чрезвычайно важно в консультативной ситуации, так как консультирование - это процесс коммуникации, включающий как вербальные, так и невербальные переменные. Представленные ниже две теоретические модели могут помочь консультанту систематизировать бесчисленные формы невербального поведения.

Модель Кагана

В ходе исследования процесса межличностной коммуникации Каган и его коллеги сосредоточили внимание на невербальном поведении. На основе наблюдений за клиентами во время консультирования они пришли к умозаключениям, позволившим построить схему невербального поведения. Просматривая записи интервью с клиентами, они обнаружили, что в критические моменты интервью клиенты часто используют невербальное поведение в качестве намёка на важные чувства или идеи. Типология, разработанная на основе этого исследования, включает в себя три основных элемента: источник невербального поведения, осознание коммуникации и продолжительность невербального поведения.

Первый элемент схемы - источник невербального поведения в ходе интервью. Невербальное поведение клиента может быть связано либо с вербальным содержанием, либо с аффективным опытом во время интервью. Хотя эти два компонента проявляются одновременно, невербальное поведение, как правило, связано только с одним из них. Связь с обоими элементами наблюдалась довольно редко. Содержание интервью относится к теме разговора в данный момент; аффект относится к чувствам, которые клиент испытывает по отношению к самому себе, к ситуации или к теме разговора.

Второй элемент схемы - уровень осознания клиентом своих невербальных действий: осознание, потенциальное осознание или отсутствие осознания. Осознание означает, что клиент не только знает об этом поведении, но и намеренно использует его. «Потенциальное осознание» означает, что клиент мог бы осознать свои действия, если бы обратил на них внимание, но увлеченность беседой не позволяет ему непосредственно осознавать эти действия. «Отсутствие осознания» означает, что клиент совершенно не осознает свое поведение и не сможет осознать, даже если его внимание будет привлечено к нему.

Третий элемент схемы - продолжительность поведения. В ходе исследования обнаружилось, что продолжительность невербального поведения варьируется от одного движения, длящегося долю секунды, до нескольких минут, а иногда и распространяется на весь сеанс.

Взаимодействие между источником и уровнем осознания описывается в шести категориях невербального поведения: выделение, фасилитация, изображение, неосознанное открытие, осознанное открытие и демонстрация аффекта. Взаимодействие между всеми тремя элементами схемы в рамках указанных шести категорий проиллюстрировано в таблице 1. Каждая категория получила название в соответствии с ее основной функцией.

Таблица 1