§ 4. Собирание ориентирующей информации с помощью специалиста в области криминалистической полиграфологии

Использование достижений научно-технического прогресса в уго­ловном процессе приобретает порой самые неожиданные формы. Даже такие, о которых лет 20—30 назад в России и мечтать не приходилось. К числу подобного рода новшеств в отечественной практике борьбы с преступностью относится, в частности, метод тестирования с помощью специалиста в области полиграфологии.

«Полиграф» в переводе с греческого языка означает «множество записей». Полиграфное устройство (еще называют «лай-детектор», «вариограф», «плетизмограф») представляет собой многоцелевой при­бор, предназначенный для одновременной регистрации нескольких (от 4 до 16) физиологических процессов, связанных с возникновением эмоций: дыхания, кровяного давления, биотоков (мозга, сердца, скелет­ной и гладкой мускулатуры и т.п.). Приборы этого вида широко ис­пользуются в клинической медицине (особенно в реанимационных целях), в медико-биологических и психологических исследованиях, в прикладной психофизиологии, одним из частных разделов которой яв­ляется детекция лжи.

Десятки лет полиграф применяется в практике борьбы с преступ­ностью во многих странах американского континента, Европы и Азии. Так, в США, Канаде, Израиле, Венгрии с помощью этого прибора соби­раются данные, позволяющие сузить круг заподозренных в соверше­нии преступлений лиц, выявить факт совершенного преступления, а также данные, способствующие идентификации виновных лиц и созда­нию предпосылок для дачи ими правдивых показаний, выявлению не­точностей, пробелов, преувеличений в показаниях, собиранию допол­нительной информации.

319

Исследования, проведенные Американской ассоциацией операто­ров полиграф)а, показали, что полученная с его помощью информация в 87—96% случаев эффективно используется по уголовным делам.

Накопленный в течение десятилетий за рубежом опыт применения полиграфа в целях обнаружения у человека скрываемой информации привел к формированию системы принципов организации процедуры тестирования с помощью этого прибора. Испытание на полиграфе складывается из трех этапов:

1) предтестовой беседы;

2) непосредственного тестирования с помощью полиграфа;

3) послетестового собеседования (или допроса).

По мнению специалистов, предтестовая беседа является строго обя­зательной.

При выполнении испытаний на полиграфе в интересах расследова­ния одна из первейших задач предтестовой беседы — ознакомить про­веряемого с его правами в ходе предстоящей процедуры проверки (ис­пытаний на полиграфе).

Кроме подтверждения добровольного согласия проверяемого на ис­пытание и общего ознакомления его с предстоящей процедурой, важ­ной задачей предтестовой беседы является необходимость убедить субъекта в том, что проверка производится профессионально, и что любая ложь является очевидной для оператора. Тем самым удается снять напряжение с добропорядочных лиц и повысить тревогу у тех, кто намеревается давать ложные ответы.

После завершения предтестовой беседы проводится непосредствен­но сама проверка на полиграфе, которая длится, в зависимости от коли­чества решаемых задач и психофизиологических особенностей опра­шиваемого, от одного до нескольких часов (при необходимости, в особо сложных случаях, она может растянуться на два-три дня).

В ходе проверки оператор спокойным голосом задает опрашиваемо­му заранее сформулированные вопросы. Причем они формулируются таким образом, что на них требуются только односложные ответы («да» или «нет»). Между вопросами делают паузы 10—15 секунд. Они необ­ходимы для исчезновения реакций на предыдущие вопросы и восста­новления уровня психофизиологической активности. Оператор задает вопросы группами (вопросниками), каждый из которых повторяется в ходе специального психофизиологического исследования (СПФИ) не менее двух раз. В ответ на задаваемые вопросы у опрашиваемого лица возникают различные реакции. При этом могут наблюдаться измене­ния в ритмике и амплитуде дыхания, урежение или учащение пульса, колебания артериального давления и электрического сопротивления кожи.

320

Появление ярко выраженных, интенсивных реакций на те или иные вопросы свидетельствует о том, что эти вопросы (в силу каких-то субъективных для опрашиваемого причин) являются для него более значимыми, чем остальные. Сопоставляя выраженность и устойчи­вость реакций на задававшиеся в ходе СПФИ вопросы различных вопросников, оператор полиграфа выносит суждение о субъективной значимости для данного человека этих вопросов в условиях проводи­мой проверки.

Изложенное показывает, что полиграф — это регистратор физиоло­гических реакций человека, но никак не «детектор лжи». Вместе с тем, применяя в процессе строго формализованного общения с опрашивае­мым лицом специально отобранные, сформулированные и сгруппиро­ванные вопросы и контролируя при этом с помощью полиграфа возни­кающие в ответ на них реакции, оператор способен достаточно успешно обнаружить устойчивую ситуационную значимость для опрашиваемо­го отдельных вопросов. Пользуясь выработанными практикой логичес­кими правилами, оператор приходит к выводу о возможности утаива­ния опрашиваемым той или иной информации. Иными словами, не будучи детектором лжи, полиграф тем не менее является инструмен­том, позволяющим обнаружить ложь как осознанный продукт речевой деятельности, имеющий своей целью ввести в заблуждение собесед­ника.

Таким образом, прикладная значимость испытаний на полиграфе определяется не столько самим прибором, сколько способами (методи­ками) его применения при контроле и оценке реакций человека в усло­виях специально организованной процедуры.

Характерно, что регистрируемые с помощью полиграфа реакции не обладают специфичностью. Они не содержат каких-либо особых при­знаков, которые бы однозначно указывали на ложность или правди­вость ответов опрашиваемого человека. Поэтому в ходе испытания на полиграфе недостаточно ограничиться только проверочными вопроса­ми. Современная методология предполагает также использование двух типов вопросов — контрольных и нейтральных. Контрольные вопросы касаются тех фактов или событий, на которые опрашиваемый будет, как предполагается, давать заведомо ложные ответы (скрывая какую-либо информацию вне проверяемой темы). Реакции на последние во­просы используются для сравнения с реакциями на проверочные во­просы. Нейтральные вопросы подбираются таким образом, чтобы они не вызывали (либо вызывали очень слабые) реакции и являлись свое­образным индикатором нормального фонового уровня психофизиоло­гической активности организма проверяемого на полиграфе человека.

В основе контрольных вопросов лежит эмпирически установленное положение, что правдивый, невиновный человек, будет более обеспоко-

321

ен контрольными вопросами, не касающимися предмета расследова­ния, чем проверочными, на которые его ответы будут искренними. На­против, обманывающий человек, тот, которому есть что скрывать, будет более обеспокоен проверочными вопросами (а не контрольными) из-за тех неблагожелательных для него последствий, которые могут про­изойти, если его ложь будет выявлена.

Исследуя различия между реакциями на контрольные и провероч­ные вопросы, оператор полиграфа выносит суждение о ложности или правдивости ответов человека, подвергаемого испытанию.

Другой методикой, применяемой в зарубежной оперативно-розыск­ной и следственной практике является методика выявления скрывае­мой информации. Суть ее состоит в том, что она нацелена на обнаруже­ние у проверяемого человека информации, которая может быть извест­на только лицу, вовлеченному в орбиту преступления (один из тестов этой методики именуется как «тест на знания виновного»). Такая ин­формация может включать в себя какие-либо отдельные детали или целостные обстоятельства содеянного (вид украденного объекта, ору­дие преступления, время или место события и т.д.). При этом исходят из предположения, что в ходе проверки на полиграфе лица, совершив­шие преступление, или иным образом причастные к нему, дадут более выраженные реакции на истинные детали преступления, чем на вы­мышленные, в то время как для невиновных лиц, не имеющих отноше­ния к преступлению, все вопросы будут равноценно нейтральными.

Достоинством тестов этой методики, по мнению специалистов, яв­ляется то, что они служат надежной гарантией против ошибочных об­винений в отношении проверяемого: невиновный не знает, какой из вопросов теста является критическим и, таким образом, не может ус­тойчиво на него реагировать, каким бы взволнованным или даже напу­ганным он ни был.

По способу получения информации с помощью полиграфа можно выделить два основных направления:

— традиционное, контактное обследование с помощью датчиков, закрепленных на теле обследуемого;

— бесконтактное исследование некоторых характеристик речи или изменения физических полей обследуемого (анализаторы психологи­ческого стресса, стрессометры и т.д.).

Практическая реализация этих подходов и их комплексное приме­нение позволяет использовать объективно регистрируемые психофи­зиологические реакции человека для решения таких задач:

— выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступ­лений, а также установления лиц, их подготавливающих, совершаю­щих или совершивших;

322

— сбора и обработки информации, используемой в процессе орга­низации розыска лиц, скрывшихся от следователя и суда;

— подготовки и осуществления оперативно-розыскных мероприя­тий в целях сбора, обработки и фиксации данных, имеющих значение в процессе доказывания;

— при проведении отбора кандидатов на службу в правоохрани­тельные органы и решении других кадровых задач.

Многолетний зарубежный опыт использования полиграфа в след­ственной практике показал, что такому исследованию могут подвер­гаться только лица, которые в физическом, психическом и эмоциональ­ном состоянии пригодны для этого.

В нашей стране этот метод упрямо пробивает себе дорогу, несмотря на активное противодействие сторонников архаичных доктрин и рев­нивых сберегателей чистоты юридических догматов.

Теперь уже нет сомнений в том, что все, что связано с надлежащим использованием полиграфа в уголовном процессе является благом как с точки зрения достижения целей указанного процесса, так и обеспече­ния прав и свобод его участников.

Впервые в отечественной следственной практике проверка на поли­графе была проведена в октябре 1992 г. при раскрытии особо дерзкого убийства. Обстоятельства дела таковы. В Москве в своей квартире были обнаружены трупы женщины и двух ее детей — сына 16 лет, дочери 6 лет. Убитые являлись членами семьи российского диплома­та С., работающего в одной из стран Востока. Осмотр показал, что у потерпевших имеются огнестрельные ранения в голову из малокали­берного оружия. На стене на кухне шариковой ручкой был нарисован полумесяц и сделана надпись славянским шрифтом с использованием азербайджанских и турецких символов. Дословный перевод этой над­писи гласил: «Кто имеет ко мне вопросы, обращаться по телефону» (указывался номер телефона). Аналогичный знак, исполненный каран­дашом, имелся в холле. Было установлено, что телефон принадлежит издательству газеты «Комсомольская правда», ведущей с 15 августа 1992 г. рубрику «Если Вы потерялись на Земле, встречайтесь у «КП», телефон (его номер) невероятных встреч». Из квартиры исчезли радио-и видеотехника, аудио- и видеокассеты, парфюмерия. На полу одной из комнат обнаружили обгоревший линолеум. Отпечатков следов рук преступник не оставил.

В процессе розыска подозрение пало на одного из знакомых уби­той Д. Он был должен потерпевшей 100 долларов (его расписки были найдены на месте происшествия). Выяснилось, что по поводу долга между убитой и заподозренным постоянно возникали конфликты. Д. был допрошен. Он не отрицал, что находился в неприязненных отно­шениях с потерпевшей, но полностью отрицал свою причастность к

323

убийству. Следователем прокуратуры было принято решение задер­жать Д. в порядке ст. 122 УПК РСФСР. Руководство ГУУР МВД России решило использовать возможность проверки Д. на полиграф-ном устройстве. В связи с этим ему было предложено пройти такую проверку, на что он дал добровольное согласие. Для исследования был использован полиграф фирмы «Лафайет» (США), который измеряет и регистрирует:

— дыхание (с помощью двух каналов);

— электрическое сопротивление кожи;

— кровяное давление с пульсом.

Испытуемый Д. (27 лет, образование высшее, военнослужащий) проверялся по следующим параметрам: дыхание (верхнее и нижнее) и электрическое сопротивление кожи. Исследование проводилось спус­тя 1,5 месяца после убийства семьи С. Перед проведением проверки Д. был опрошен. Цель опроса заключалась в том, чтобы довести до сведе­ния обследуемого, как будет осуществляться проверка, его права и обя­занности, а также выяснить путем наблюдения внешние признаки его эмоционального возбуждения и его осведомленности о совершенном преступлении. Он заявил, что невиновен и у него не было намерений совершить убийство. В частности, из газеты «Московский комсомо­лец» ему стало известно, что потерпевшие убиты из огнестрельного оружия, похищены радио- и видеоаппаратура. После опроса от Д. было получено заявление, в котором он указывал, что добровольно желает пройти проверку на полиграфе.

При проверке Д. на полиграфе были применены два теста. Первый тест проводился по так называемому прямому методу и включал в себя три группы вопросов: нейтральные, не имеющие отношения к делу (1, 2, 3, 8, 10), критические, касающиеся непосредственно выяснения об­стоятельств преступления (7, 9, 11, 13) и контрольные вопросы, не имеющие отношения к расследуемому преступлению, однако носящие в себе «обвинительное содержание» (4, 5, 6, 12).

Второй тест представлял собой так называемый тест «пикового на­пряжения» (непрямой метод). Он касался знания рисунка полумесяца и фразы на азербайджанском языке, оставленных преступником на месте происшествия.

Оценка результатов проведенного в отношении Д. исследования показала, что он не причастен к убийству семьи С. Из записи полиграм­мы первого теста было видно, что реакция на такие критические вопро­сы, как «Это вы убили С.?» (№ 7) или «Вы убили малолетнюю дочь С.?» (№ 11), близки к реакции на нейтральные вопросы, тогда как контрольные вопросы типа «Вы убили сотрудника ГАИ на Дмитров­ском шоссе?» (№ 5), «Вы занимались спекуляцией?» (№ 12) вызывали значительные изменения КГР и пневмограммы. Испытуемый не обна-

324

ружил и так называемой «виновной осведомленности», заложенной во втором тесте. Вместе с тем после постановки критического вопроса «Брат Вашей жены X. причастен к убийству семьи С.?» (№ 9) у обсле­дуемого наступили резкие изменения дыхания и электрического сопро­тивления кожи.

Сразу же после обследования на полиграфе Д. был опрошен по поводу его реакции на поставленный выше вопрос. Он пояснил, что если он раньше не говорил о возможной причастности к преступлению брата его жены X., то теперь больше не хочет этого скрывать. Д. сооб­щил следующее. X. проживает в Волгоградской области, часто приез­жает в Москву по коммерческим делал!. Где-то в середине сентября 1992 г. он приехал к Д. домой, у них состоялся разговор. X. сообщил, что он якобы связался с лицами, которые могут совершить любое преступ­ление. В связи с этим вспомнил о семье С., о ее материальном положе­нии. Так у Д. сложилось убеждение, что X. так или иначе связан с убийством. После ознакомления с результатами исследования на поли­графе Д. был допрошен следователем, а X. задержан. Он признался в убийстве членов семьи С. Мысль совершить убийство у него возникла после одного из разговоров с потерпевшей, при котором она угрожала ему и Д. расправой, если они не вернут долг. Таких денег X. найти не смог. Имея при себе самодельное малокалиберное оружие, он выехал из Волгоградской области в Москву, зашел предварительно на рынок, где попросил одного азербайджанца написать на бумаге текст «Кто имеет ко мне вопросы, обращаться по телефону...» славянским шрифтом, но на азербайджанском языке. Что и было выполнено. Приехав утром в Москву, он пришел к потерпевшей с целью договориться с ней о долге, но ничего не достиг. Выбрав момент, он выстрелил ей в голову, затем то же самое сделал со спящей девочкой. После этого он стал ждать сына потерпевшей, который должен был прийти из школы. Находясь в квар­тире, чтобы запутать следствие, он написал на стенке в кухне с бумаги текст, который ранее ему составил азербайджанец, и нарисовал полуме­сяц. Затем на полу, покрытом линолеумом, сжег эту бумагу. Дождался сына, убил его выстрелом в голову, забрал видео- и радиоаппаратуру, парфюмерию и скрылся. На вопрос, догадывался ли Д. о том, что он причастен к убийству, X. ответил утвердительно. Таким образом, бла­годаря проверке подозреваемого на полиграфе было в конечном счете раскрыто преступление.

В современной России научные исследования возможностей ис­пользования полиграфа в уголовном процессе проводятся с 1992 г. (в ФСБ они начались ранее).

В этих целях во ВНИИ МВД создан специальный отдел, укомплек­тованный юристами, психологами, биологами. Приоритетным направ­лением в его работе является изучение возможности и эффективности

325

использования полиграфа в целях выявления, предупреждения, пресе­чения и раскрытия преступлений.

Общую правовую основу тестирования с помощью полиграфа в РФ создают нормы УПК об участии специалиста в следственных действи­ях и о возможности применения технических средств для собирания, фиксации и использования информации, а также Закон РФ «Об опера­тивно-розыскной деятельности».

В настоящее время действует также Инструкция «О порядке при­менения полиграфа при опросе граждан» (утверждена Генеральной прокуратурой, ФСБ, МВД РФ), зарегистрированная в Минюсте Рос­сии 28 декабря 1994 г.

В том, что и как происходит в последнее время в деле использования полиграфа специалистами МВД России, самолично убедились коррес­понденты одной из газет. В начале 1996 года они посетили ВНИИ МВД РФ и побывали в гостях у начальника отдела кандидата психологии А.И. Скрыпникова. Вот что примерно рассказал в своем репортерском отчете об этом визите журналист А. Рохлин.

Провал знаменитого разведчика Рудольфа Абеля в 60-е годы во многом произошел благодаря детектору лжи. По правде сказать, во время тестирования Абель не вымолвил ни одного слова. Впрочем, вопросов ему и не задавали. Разведчику, оставленному в одиночестве в зашторенной комнате с несколькими прикрепленными к телу датчика­ми, демонстрировали на экране бегущие... цветные слайды. Скорее всего (в те-то годы!), Абель даже не понял, зачем устроена вся эта комедия-допрос. Вначале ему показали географические изображения Японии, Нигерии, Израиля, СССР... В тот момент, когда разведчик увидел контуры Советского Союза, у него повысилось кровяное давле­ние и участилось дыхание. Затем на экране замелькали картинки аме­риканских штатов. Сам того не подозревая, он реагировал, а датчики успешно фиксировали изменения только на те географические точки, в которых у него были тайники и явки. Тем же самым физиологическим образом Абель «выдал» врагам улицу, дом, квартиру и сам тайник.

После провала Абеля КГБ спешно принял детектор лжи на воору­жение.

По сути, сам факт тестирования Абеля был противоправным актом. По принятому во всем мире законодательству, прежде чем подвергнуть человека тесту на детекторе лжи, его обязательно ставят в известность об этом: тест — дело сугубо добровольное. Более того, с «клиентом» обязательно оговаривают даже тему опроса, но в условиях разведыва­тельной деятельности о таких «мелочах», как права человека, никто, конечно, и не задумывался.

Внешний вид полиграфа паники у репортера не вызвал. Небольшой аппарат вроде медицинского прибора составления энцефалограммы,

326

несколько датчиков: на измерение дыхания, давления, два маленьких датчика на пальцы рук и мочки ушей. «Дышал я ровно, давление — олимпийское, одним словом, чувствовал, что совесть моя перед право­судием абсолютно чиста».

— Процедура тестирования довольно сложная, — пояснил Скрып-ников, — для достижения результата оператор никогда не будет зада­вать человеку в лоб самые страшные вопросы. Дело в ""ом, что «клиент» уже перед самым началом процедуры находится в напряженно-волни­тельном состоянии (даже самое безобидное соприкосновение с органа­ми внутренних дел заставляет человека нервничать). Если это состоя­ние подогревать и набрасываться на человека с криком типа: «Ты убил старуху-процентщицу?», то любой, даже агнец божий, с перепугу со­знается в содеянном. Поэтому при тестировании мы пытаемся созда­вать людям такую же расслабленную атмосферу, как в парикмахерском салоне. На общем фоне определить даже самые ничтожные физиологи­ческие изменения машине не составит труда.

— Неужели человек не в состоянии обмануть детектор?

— Практически нет. Можно обмануть неопытного оператора, но никак не машину. Обычно «умельцы», соревнуясь с полиграфом, жуют собственный язык, давят в пол большим пальцем ног и отчаянно каш­ляют. Если это происходит впервые, я поинтересуюсь, как себя клиент чувствует, не захворал ли. Предлагаю отдохнуть и сходить покурить. Если же товарищ при том же самом вопросе вновь краснеет, давится и чихает, значит, он пытается ввести нас в заблуждение. Скрыпников однажды тестировал оригинала, которому удавалось-таки «обманы­вать» полиграф путем особой дыхательной гимнастики. На «ненуж­ные», с его точки зрения, вопросы он вообще чуть ли не прекращал дыхательный процесс. На вопрос, что же с ним такое происходит, йог заверял, что теряет способность дышать... от волнения. После несколь­ких сеансов и удачно поставленных вопросов йог все же прокололся.

Последней попыткой «запорошить мозги» полиграфу, исходя из опыта детекторщиков, служит прием специальных фармакологических средств. Но это исключительно для тех, у кого «крыша едет». В подоб­ных состояниях самописцы полиграфа фиксируют полное отсутствие какой бы то ни было реакции у объекта, что, в свою очередь, ненормаль­но (судите сами, не ответить на вопрос «как вас зовут» в обычном состоянии довольно трудно). Но и этих раскалывают, не мытьем — так катаньем.

Но самое удивительное, что процедуры тестирования... вообще можно избежать и не мучиться.

— Про нас слишком много ужасов придумывают, — продолжал Скрыпников, — словно полиграф только и служит для того, чтобы реа­гировать на человеческое вранье. На самом деле мы настолько ограни-

327

чены жесткими рамками закона, что заставить человека провериться просто не имеем права.

Более того, оказалось, что результаты исследований, по крайней мере у нас в России, по закону не являются доказательством вины человека. Специалисты лишь ориентируют следственные органы в ис­комом направлении. Зачастую они отводят от людей подозрение, а не уличают их в содеянном.

Репортеру «МК», увы, не удалось на собственной шкуре испытать, какие чувства возникают у человека, которого тестируют детектором лжи. Как оказалось, для подобных исследований необходимо специаль­ное разрешение начальника ГУВД. Выдается оно исключительно в тех случаях, когда человека или группу лиц подозревают в совершенном преступлении. При этом оперативный работник должен доказать в слу­жебной записке начальнику ГУВД, что подобный эксперимент просто необходим. После этого сам «подопытный» должен дать письменное согласие на испытания. Затем составляется специальный опросник, который также утверждается начальником ГУВД. Таким образом, прежде чем оказаться на опросе детектором лжи, репортеру «МК», как ни крути, пришлось бы совершить какое-нибудь преступление.

За рубежом, кстати, разрешение на применение «адской машины» получить намного проще. В США, например, в случае обвинения в сексуальном правонарушении (например, домогательство) испытание детектором лжи проходит как ответчик, так и истец. То есть опросу подвергается не только мужчина, но и женщина, на тот случай, если ее обвинения вдруг окажутся беспочвенными.

— У нас, к сожалению, такой практики нет, — заметил Алексей Иванович.

Во всесильность детектора лжи верят почти во всем мире. В отличие от России в некоторых странах Запада результаты полиграфа призна­ются достаточными для предъявления обвинения. Но случаются и ка­зусы. Так, громкое дело с разоблачением шпиона Эймса, работавшего на СССР, могло случиться значительно раньше. Дело в том, что ежегод­ные (!) проверки Эймса на полиграфе (все сотрудники американских спецслужб проходят подобные испытания) убедительно показывали очень высокую вероятность работы с зарубежными спецслужбами. Од­нако ему слишком долгое время верили, невзирая на показания поли­графа. На том и обожглись.

Таким образом, метод испытаний на полиграфе, после десятилетий огульного обвинения в безнравственности и лженаучности, вошел в арсенал допущенных законом отечественных криминалистических средств.

Однако отсутствие специальных законодательных актов, допускаю­щих признание в качестве доказательств результатов тестирования с

328

помощью полиграфа во время допроса, сдерживает развитие научных исследований в этом направлении, не позволяет в полной мере исполь­зовать возможности указанного метода для сбора доказательств. Поэ­тому в настоящее время этот метод на практике реализуется в основном лишь в целях получения ориентирующей, а не доказательственной ин­формации.

В литературе предложен ряд вариантов будущей уголовно-право-вой модели использования полиграфа при допросе. Интересные пред­ложения высказал профессор В.И. Комиссаров (г. Саратов). По его мнению, в случае принятия решения (по своей инициативе или по просьбе допрашиваемого) о применении полиграфа, следователь дол­жен будет:

— пригласить защитника (если предполагается допросить подозре­ваемого или обвиняемого), педагога, переводчика (при допросе несо­вершеннолетнего, глухонемого и др.);

— установить психологический контакт со всеми участниками до­проса;

— разъяснить всем им содержание, условия, порядок производства следственного действия и особенности использования информации, получаемой при тестировании;

— удостовериться, что испытуемый понял следователя, и разъяс­нить допрашиваемому его право отказаться от тестирования;

— получить в письменной форме согласие пройти «испытание» на полиграфе;

— разъяснить права и обязанности всем участникам следственного действия, о чем делается отметка в протоколе допроса;

— предупредить оператора об уголовной ответственности за заве­домо ложную расшифровку полиграммы, а возможно, и за разглашение тайны предварительного следствия;

— занести в протокол замечания и заявления участников процесса. Лишь после этого следователь может приступить к тестированию. Программу тестирования и расшифрованную оператором поли­грамму, как полагает В.И. Комиссаров, необходимо прилагать к прото­колу допроса, который подписывается всеми участниками следствен­ного действия.

329