Etimol slovar ME RUT

Мрак. Заимствовано из старославянского языка (соответствующее русское слово – морок, ср. глагол морочить, буквально «держать в темноте»). Корень тот же, что в словах мор, умереть, смерть, поскольку смерть и темнота для древних были прочно связаны по смыслу. Ср. мороз.

Му/дрый. Общеславянское слово, образованное от мнить с помощью суффикса -р- (как в добрый, старый). В древнем *мънръ (д – поздняя вставка, как в просторечном ндравиться вместо нравиться) сочетание ън изменилось сначала в носовой звук о, а потом в у. Буквально мудрый – «способный думать».

Муж. В этом слове тот же корень, что в немецком Mann, английском man. Перед древним суффиксом -г- сочетание on/an изменилось в носовой о, а затем в у (ср. мудрый). Считается, что корень здесь тот же, что и в глаголе мнить, и муж означает «думающий». Первичное значение слова было «взрослый мужчина» (ср.: «Слышу речь не мальчика, но мужа»), значение «супруг» появилось гораздо позднее.

Мужи/к. Образовано с помощью уменьшительного суффикса -ик от муж «мужчина» и первоначально означало то же, что мальчик. В самых различных языках обозначение детей приобретает значение «подневольный работник», именно оно было и у этого слова. Ср. раб.

Мужчи/на. Образовано с помощью суффикса -ина от мужской (пол) и первоначально имело собирательное значение. Ср. женщина.

Музе/й. Известно с XVI века, первоначально в форме музеум. В русский язык пришло из польского или немецкого языка. Широко распространенное в европейских языках слово восходит к греческому μουσειον «философская школа с книгохранилищем», которое буквально означало «принадлежащее музам». Ср. мозаика, музыка.

Му/зыка. Это слово заимствовалось в русский язык несколько раз: в XII веке в форме мусикия, в XVI – музика, в XVII – музыка, наконец, позднее – музыка. Во всех случаях первоисточник – греческое mousikh «искусство муз» (ср. мозаика, музей), только сначала мы это слово заимствовали прямо из греческого, а потом – через посредство европейских языков: музика и музыка – через французский, а музыка – через итальянский или немецкий.

Мука/. И мука и мука одного корня со словом мягкий и глаголом мять, корень которого – мин/мон (ср. разминать) перед суффиксальным согласным -к- изменялся в о или е носовой с последующим переходом в у (о носовой) или а с предшествующим мягким согласным (е носовой). Таким образом получалась основа мук- (от нее образован глагол мучить) или мяк- (мякиш, мякоть). Мука изначально означает «мягкая, размятая между жерновами». См. мягкий.

Му/скул. В русском языке известно с начала XVIII века. Восходит к латинскому musculus «мышонок, мышка». См. мышца.

Мы/ло. Образовано от мыть с помощью древнего суффикса*dl(o), который в русском языке упростился в -л-. Мыло – то, что моет. Ср. лосьон.

Мысль. Точной этимологии для этого общеславянского слова нет. Предполагают, что есть связь между мысль и мнить «думать», но в объяснении фонетических соответствий много «темных» мест.

Мы/шца. В глубокой древности движение мышц напоминало индоевропейцам бегающую под кожей мышь, отсюда общеславянское мышца «мышка», производное от мышь. Ср. мускул.

Мя/гкий. Образовано с помощью суффикса -к- от мякъ «мягкий», которое, в свою очередь, образовано от мять с помощью того же суффикса, но на более древнем этапе. Должно быть мяккий (произносится мяхкий), но в русской орфографии закрепилось написание через г под влиянием прилагательного легкий. Ср. мука.

Мя/та. Древний вид этого общеславянского слова *menta (сочетание en перешло сначала в е носовой, а затем в а после мягкого согласного). А вот в латинском названии этой травки – menta – ничего не изменилось. Поэтому мятные капли в аптеке называются ментоловыми (ведь в названиях лекарств используется латынь).

Мяте/ж. См. смута.

Мяч. Образовано от древнего прилагательного мякъ (см. мягкий) с помощью суффикса -j-, при этом kj изменилось в ч (как в плакать – плач). Первоначально мячи шились из старых тряпок, лоскутков.

Н

Наважде/ние. Заимствовано из старославянского языка, где образовано от общеславянского глагола навадити «наклеветать, обмануть» от вадити «манить, обманывать». Корень в этих словах тот же, что в глаголе водить (чередование о/а как в гореть – гарь). Ср. представления о том, что заблудившегося в лесу человека водит леший.

Навига/ция. Заимствовано в XVIII веке из латинского языка, где navigatio «мореплавание, судоходство» образовано от navigare «плыть на корабле» (от navis «корабль»).

На/волочка. Русский глагол наволочь в древности имел значение «надеть» В уральских говорах и сейчас можно услышать глагол обволокаться (или оболокаться) «одеваться». Наволочка – это то, что надевается (наволокается) на подушку.

На/вык. Общеславянское образование от глагола навыкати «привыкать». Древний корень в словах навык, привыкать, отвыкнуть и т. п. – -ык- (в возникло как дополнительный звук, поскольку славянское слово не может начинаться со звука ы), чередующийся с -ук- (чередование у/ы как в студить – стынуть), представленный в словах учить, наука (см.).

Нага/н. Инженер-оружейник Наган (Nagant) изобрел револьвер особой системы в конце XIX века. В языках Европы этот новый вид револьверов назывался достаточно длинно, ср. немецкое Nagant-revolver, английское Nagant revolver, французское revolver système Nagant. В России «револьвер системы Наган» стал популярным оружием в годы первой мировой войны и революции. Конечно, длинное название быстро сократили.

Награ/да. Заимствовано из старославянского языка (по-русски было бы нагорода, и именно такое слово есть в украинском языке). Образовано от наградити (русское нагородити), т. е. «пожаловать городом, подарить город (старославянское град)». Такую награду первоначально получали хорошо проявившие себя в военных действиях воины – город отдавался им на разграбление. Возможно и иное толкование, если вспомнить значение русского глагола нагородить – «насыпать, нагромоздить большую кучу».

Надме/нный. Изначально это страдательное причастие от древнего глагола надъмhти, однокоренного с надуть, которое в древности выглядело как *nadъmti, с корнем *dъm- (ср. домна). В *nadъmti сочетание ъm перед согласным изменилось в носовой о, а затем в у, а в надъмhти и образованном от него причастии перед гласным суффикса сохранилось. Получается, что надменный – это «надутый». Мы нередко говорим «раздулся от важности», представляем себе важничающего человека с выпяченной (будто надутой) грудью.

Надоеда/ть. Образовано с помощью приставки на-, обозначающей избыточность действия (ср. набегаться, наговориться, наесться) от глагола доедать (от есть). Ср.: «Мне это надоело» и «Мне это приелось». Очевидно, изначально речь шла о назойливом угощении (вспомните басню И. А. Крылова «Демьянова уха»).

Назо/йливый. В русских говорах есть слова зой «ссора», зоить «громко кричать», зойный «беспокойный» и другие. В литературном языке из всего этого богатства сохранилось только назойливый. Если вспомнить чередование ой/и (как в бой – бить), можно догадаться, что это слово того же корня, что зиять. Остается объяснить, на чем основана связь между этими словами. Возможен такой переход: «зиять» – «держать постоянно открытым рот» – «много говорить». А кто говорит слишком много, быстро надоедает.

Наи/вный. Заимствовано в XIX веке из французского языка. Французское naif «простодушный, неопытный» восходит к латинскому nativus «природный» (от natura «природа»). В русском языке французское прилагательное оформилось суффиксом -н-.

Наизу/сть. Связано с древним названием губ – уста. Произнесенное наизусть – сказанное как будто самими устами (без подглядывания в текст, без раздумывания).

Найти/. Образовано от идти (древнерусское ити) с помощью приставки на-. В древнерусском языке возможен был синоним налезти (от лезти).

Наказа/ть. Образовано от общеславянского казати «говорить» (ср. сказать, указать, доказать, заказать). Первоначально наказание заключалось в чтении наставлений. Ср. выговор как форма наказания.

Наме/дни. Возникло из сочетания ономь дьни «тем днем, в этот день» (он – в древности не личное, а указательное местоимение), которое превратилось сначала в ономедни, а потом в намедни (утратилось начальное о, второе перешло в а в связи с акающим произношением).

Напе/рсник. Заимствовано из старославянского языка, где является буквальным переводом греческого ’episthJioV, где ’epi- – приставка «на-», sthJ(oV) «грудь» (древнее славянское перси), -ioV – суффикс, соответствующий русскому -ник. Таким образом, наперсник – «тот, кто нянчит, нося на руках (на груди)».

Напёрсток. Образовано от общеславянского перст «палец», до сих пор сохранившегося в русских народных говорах.

Наре/чие. Буквальный перевод латинского adverbium, состоящего из приставки ad- «на-» и verbum «глагол», – ведь наречие является обычно словом, зависимым от глагола. В древнерусском и старославянском языке глагол назывался также речь, этим и обусловлен характер буквального перевода.

Нарза/н. Заимствовано из кабардинского языка, где нартасанэ «напиток нартов» – сказочного племени богатырей.

Нарица/тельное (имя). Является буквальным переводом латинского appellativum (nomen), образованного от глагола appellare «называть, нарекать». В русском слове тот же корень, что в словах речь, рок, отрицание.

Нарко/з. Заимствовано в XIX веке из французского или немецкого языка. Французское narcos, немецкое Narkose восходят к греческому narkwsiV «оцепенение, паралич».

Наро/д. Буквально «тот, что народился». Ср. род людской.

Наро/чно. Образовано от прилагательного нарочный «намеренный, целевой» – производного от древнерусского нарокъ «намерение, цель», восходящему к глаголу наречи, наречь «назвать». Того же корня, что речь, рок.

Нарци/сс. Заимствовано из немецкого языка в XVIII веке. Немецкое Narzisse восходит к латинскому narcissus, заимствованном из греческого, где narkissoV заимствовано из персидского nargis «название цветка» и переосмыслено под влиянием narkh «оцепенение» (ср. наркоз) в связи с легендой о юноше Нарциссе, который впал в оцепенение, любуясь своим отражением в зеркале источника.

Насеко/мое. Буквальный перевод латинского insectum – страдательного причастия от insecere «делать насечки». Такое название возникло в связи с тем, что у насекомых есть насечки, отделяющие один членик от другого.

Насту/рция. Название этого цветка возводят к латинскому nasturtium, являющемуся преобразованием сочетания nasus torqueat «нос беспокоит» (т. е. сильно пахнет; ср. русское смородина). К нам пришло в конце XVIII века, когда многие дворяне с интересом выписывали для своих парков и садов заграничные цветы и другие растения, перенимая заодно их латинские научные названия.

Насты/рный. В говорах есть глагол стырить «браниться, упрямиться», от которого настырный вполне могло быть образовано. Возможно, связано также с просторечным тыркать «толкать, пихать, дергать».

Нату/ра. Заимствовано в XVI веке из латинского языка. Латинское natura означает «природа» и образовано от natum – страдательного причастия от nascor «рождаться». Буквально «то, что родилось, уродилось». Ср. культура. См. также природа.

Натюрмо/рт. Заимствовано из французского языка в XIX веке. Французское nature morte буквально означает «мертвая природа» – так называют зарисовки каких-либо бытовых предметов, а также плодов, дичи, цветов и т. п., т. е. всего «неживого».

Нау/ка. Общеславянское образование от древнего ука «ученье», того же корня, что учить, ученик, а также привычка, навык (см.). Первоначальное значение связано не с умственной работой, а с «ручными» навыками. С другой стороны ср. умение, уметь, образованное от ум. В современном языке слова как бы поменялись значениями: сейчас уметь означает «обладать какими-либо практическими навыками», а наука связано прежде всего с теоретическими знаниями (хотя учиться можно и тому, и другому).

На/ция. Заимствовано в XVIII веке из немецкого языка. Немецкое Nation восходит к латинскому natio «народ» – от natus «рожденный». Таким образом, слово нация образовано по такой же модели, что и народ.

Нача/ло. Образовано от начать, а оно – от древнего глагола чати, исходный корень которого *ken- / *kon- тот же, что в слове конец (см.). К перед е перешел в ч (ср., например, коса – чесать), а сочетание ен перед согласным – сначала в е носовой, а потом в а (ср. мягкий). В результате получилось два совершенно не похожих друг на друга слова, образованных от одного и того же корня. Язык не замедлил этим воспользоваться, и слова начало и конец стали антонимами.

Нача/льник. Образовано от начало в значении «власть» (ср. быть у кого-то под началом).

Начеку/. Возникло из сочетания на чеку, где чек «ожидание», впоследствии также «стража», связано с глаголом чекать «ждать» (он хорошо сохранился во многих славянских языках, например, в польском, а также в русских народных говорах). На чеку означало «на страже». Ср. наречие настороже.

Не/бо. Древнее общеславянское слово, имеющее соответствия в других индоевропейских языках, где однокоренные слова означают «туча», «облако», «туман», «чад» и, конечно, «небо». В русском языке слово заимствовано из старославянского языка, а собственно русское нёбо обозначает не небесный свод, а свод нашей ротовой полости.

Небре/жный. Образовано с помощью суффикса -н- от старославянского глагола не брhщи «относиться без внимания», говоря по-русски – не беречь.

Неве/жа. Образовано с помощью приставки не- от вежа «знаток» (ср. вежливый), производного от глагола ведать «знать». В русском языке д чередуется с ж (ср. еще водить – вожу), в старославянском – с жд. Поэтому старославянским вариантом слова невежа является невежда. В русском языке значения распределились: невежда – тот, кто вообще ничего не знает, а невежа – тот, кто не знает правил поведения.

Неве/ста. Этому древнему общеславянскому слову дают различные истолкования, но самым надежным считается объяснение его от глагола ведать «знать». Тогда слово можно истолковать как «неизвестная». Не случайно лицо невесты скрывает покрывало (фата, вуаль). Входящую в дом мужа девушку объявляли неизвестной, как бы оберегая ее от злых сил. Невеста оставалась «чужой» в семье и дальше, ведь после брака семья мужа продолжала звать ее невесткой.

Не/вод. Несомненно, связано с глаголом водить: невод заводят на глубокое место, водят в воде или подо льдом. Но к чему здесь приставка не-, означающее отрицание? Ученые считают, что приставка здесь выполняет своеобразную охранную функцию: ведь все знают, как суеверны рыболовы и охотники (вспомните знаменитое ни пуха ни пера), поэтому, называя основную свою снасть не-водом, они хотят ввести в заблуждение не то судьбу, не то нечистую силу – дескать, ничего мы не водим в реке и вообще ничего нам в ней не надо. Возможно, первоначально было не невод, а навод – в одном из славянских языков есть именно такое слово.

Негодова/ть. Образовано с помощью приставки не- от не сохранившегося в литературном языке годовать «позволять» (ср. угождать, угодить, годный).

Негодя/й. Образовано от глагола годиться. Таким образом негодяй – «не годный (первоначально – к военной службе)».

Негр. Заимствовано в XIX веке из французского языка, где nègre восходит к латинскому niger «черный».

Неде/ля. Первоначально обозначало только один день недели (по-древнерусски – седмицы) – день отдыха, когда ничего не делали. См. также понедельник и праздник.

Недотёпа. Считается, что в литературный язык слово введено А. П. Чеховым (по крайней мере, именно он первым употребил его в письменной речи). В русских народных говорах, в украинском языке это слово существует, а в вологодских говорах есть глагол тепать «тянуть», дотепать «довести» (он меня дотёп!). Получается, что недотёпа – «тот, кто не дотягивает» (потому что не может).

Не/жный. Образовано от нега, которое некоторые ученые считают родственным слову снег. Судя по всему, такое развитие значения было возможно только там, где снег легко таял, быстро исчезал, превращаясь в воду.

Незабу/дка. Во многих языках Европы с этим цветком связан именно такой образ, ср. немецкое Vergißmeinnicht, французское ne-m’oubliez-pas, английское forget-me-not «не забывай меня», болгарское незабравка (от забравям «забываю», чешское pomněnka (cр. русское помнить). Все эти названия опираются на народное поверье, согласно которому девушка, носящая (на голове, на груди) эти цветы, не будет забыта возлюбленным. В словарях русского языка слово появилось достаточно поздно (с 1847 года), поэтому, скорей всего, и эту примету, и саму модель наименования цветка мы заимствовали у народов Западной Европы.

Неи/стовый. Образовано от истовый «верный, истинный» (см.), т. е. неистовый – «неверный, неправильный». Ср. неистовый гнев и неправедный гнев.

Нейтра/льный. Заимствовано в XVIII веке из латинского языка, где neutralis образовано от neuter «ни тот, ни другой; средний».

Неле/пый. В славянских языках были слова лепый «красивый» и лепота «красота», восходящие к глаголу лепить, близкого по значению к глаголу «мазать» – ср. выражение писаная красавица, как картинка и т. п., а также смазливый «красивый» от мазать. Нелепый значило сначала «некрасивый», «не украшенный».

Нельзя/. Древняя форма – нельзh от льзh «можно» (изначально – дательный падеж единственного числа от существительного льга «свобода», где корень тот же, что в словах льгота, легкий, польза). Нельзя с я на конце возникло по аналогии с конструкцией не + именительный падеж: не место, не время, не дело и т. п. Тогда из льзh и получилось льзя в качестве именно такого именительного падежа. А потом форма льзя окончательно исчезла из русского языка (в говорах, правда, можно еще услышать что-нибудь вроде: «Найти бы где-то место, где льзя косой махнуть»), произошло окончательное ее слияние с частицей не.

Ненави/деть. Образовано с помощью приставки не от древнего навидети «охотно смотреть». Ср.: «Глаза б мои на тебя не смотрели».

Нерв. В словарях русского языка отмечается с 1731 года. Пришло слово к нам из западноевропейских языков, а первоисточником следует признать латинское nervus «нить», «струна», «жила» (образовано от глагола nere «прясть»). Наше представление о нервах немногим отличается от римского – мы часто говорим «нервы натянуты», «у него нервы, как канаты» и т. п.

Неря/ха. Образовано с помощью приставки не- от ряха «аккуратная, хорошая хозяйка», и сейчас сохранившегося в говорах. Слово же ряха связано с глаголами рядить «делать все по порядку» (ср. диалектное обряжаться «убирать, делать все необходимое в доме и во дворе»), рядиться «одеваться». Корень ряд-, соединяясь с древним суффиксом -х-, утратил конечный согласный д и вместо *рядха получилось ряха.

Нет. Более древним выражением отрицания в русском языке было нету (в говорах и сейчас так говорят), затем форма сократилась. Нету расшифровывается как не е(сть) ту, где ту – наречие «здесь», «тут» (см. также тут). Буквально – «не есть здесь».

Неуклю/жий. В литературном русском языке родственных у слова нет. А в говорах есть клюдь «порядок», «приличие», «красота», в древнерусском был глагол уклюдити «убедить». Ср. также фамилии Неклюдов, Нехлюдов, явно образованные от неклюд, нехлюд «неудачник» (неклюд было известно еще в XVIII веке).

Нефть. Заимствовано из турецкого языка в XVI–XVII веке. Турецкое nefte восходит к греческому najta. Первоисточником считается арабское nafth «нечто извергнутое, выплюнутое» от глагола nafata «выплевывать». Мотивировка понятна, если вспомнить нефтяные фонтаны.

Низа/ть. Чтобы нанизать, например, бусинки на нитку или леску, надо вонзить в каждую из них иголку. Чередование низ/нз как в пинать – пнуть. См. также заноза, нож.

Никоти/н. Заимствовано в конце XIX века из французского языка. Французское nicotine восходит к фамилии французского посла в Лиссабоне Нико (Nicot), который в 1560 году ввез табак из Португалии во Францию.

Нить. Древнее индоевропейское слово (ведь прядение – одно из древнейших женских занятий). Того же корня, что латинское nere «прясть», греческое νεω «пряду». Ср. нерв.

Ниц. Того же корня, что никнуть (чередование к/ц как в меркнуть – мерцать, отрекаться – отрицать) «опускаться вниз».

Ни/ша. Заимствовано в XVIII веке из французского языка, где niche – «углубление в стене», «собачья конура» и т. п. восходит к тому же корню, что и латинское nidus «гнездо».

Нове/лла. Заимствовано в начале ХIХ веке из итальянского языка. Итальянское novella образовано от nova «новая» и означает «новость» и «повесть».

Нога/. Древнее индоевропейское название ноги – того же корня, что латинское pes, pedis. След именно этого слова находим в словах пеший, пехота, пешком. Нога – славянское новообразование. Предполагается, что первоначально это слово означало «копыто» и по отношению к человеку употреблялось с пренебрежительным оттенком (примерно с таким, с каким иногда говорится «убери лапы» или «вытри копыта»).

Но/готь. Того же корня, что нога (см.) – очевидно, первоначально так называли ногти только на ногах. -От- – древний суффикс, соответствия которому есть в других индоевропейских языках.

Нож. Образовано с помощью древнего суффикса -j- от того же корня, что в словах заноза, вонзать, нанизывать.

Нока/ут. Заимствовано из английского языка в XIX веке. Английское knock-out буквально означает «удар (knock), выбивающий наружу (out)».

Нокда/ун. Пришло в русский язык в 30-х годах ХХ века из английского языка, где knock-down «сокрушительный удар» (буквально «удар вниз»).

Ноктю/рн. Заимствовано из французского языка в XIX веке. Французское nocturne «ночная (песня)» восходит к латинскому nocturnus «ночной» от nox, noctis «ночь».

Ноль. См. нуль.

Но/мер. Заимствовано в начале XVIII века из голландского языка, где nommer, nummer (отсюда распространенный в XVIII–XIX веках вариант нумер) восходит к латинскому numerus «число».

Нора/. В этом общеславянском слове корень тот же, что в словах нырять. Чередование о/ы как, например, в словах вздох – дышать. Нырнуть – опуститься вниз. Мы привыкли, что ныряют в воду, но в нору тоже можно нырнуть.

Но/рка (пушной зверек). Одни исследователи связывают с нора (живет ли норка в норе?), другие обосновывают заимствование из финского, где nirkka – «ласка» (тоже пушной зверек).

Но/рма. В словарях русского языка отражается с 1804 года. Заимствовано, скорее всего, из немецкого языка, где Norm (как и французское norme, английское norm) восходит к латинскому norma – первоначально «линейка», затем «правило», «образец».

Но/та. Заимствовано из французского языка в XVIII веке. Французское note восходит к латинскому nota «знак», а также «замечание, объяснение». Слово в первом значении послужило основой для русского нота «музыкальный знак», во втором – для нота «дипломатическое обращение».

Нота/риус. Заимствовано в Петровскую эпоху из немецкого языка. Немецкое Notarius восходит к латинскому notarius «тот, кто пишет, замечает» (от notare «отмечать, обозначать, писать»).

Нота/ция. В русский литературный язык проникло в XIX веке из жаргона семинаристов, в котором слово заимствовано из латинского языка («любимого» предмета в семинариях). Латинское notatio «замечание» восходит к notare «замечать».

Ночле/г. Связь с ночь несомненна, наверное, для любого русского человека, а вот что такое -лег? Естественно связать этот элемент с глаголом лежать (т. е. ночлег – «место, где лежат ночью»), но сама словообразовательная модель какая-то непривычная для русского языка. Поэтому этимологи не исключают, что это буквальный перевод немецкого Nachtlager.

Ноя/брь. Заимствовано из старославянского языка, а в нем – из греческого, где noembrioV восходит к латинскому november «девятый» (счет месяцам в римском календаре начинался с марта). Сочетание ем перед согласным изменилось сначала в е носовой, а потом в а с предшествующим мягким согласным.

Нуль. Заимствовано в XVIII веке из немецкого языка. Немецкое Null заимствовано из итальянского, в котором nulla восходит к латинскому nullus (numerus) «никакое (число)». Форма ноль появилась еще в XVII веке, и откуда она заимствована – не совсем понятно (некоторые ученые утверждают, что из шведского noll).

Ня/ня. Очередное слово детского языка (ср. мама, папа, баба, дядя), возникшее из повтора одного и того же слога.

О

Оа/зис. Заимствовано в XIX веке из латинского языка, где oasis означает «котловина, низменность» (именно там в пустынях есть надежда найти воду).

Обая/ние. Образовано от обаяти «околдовать словами», производного от баять «говорить». Ср. басня.

Обе/д. Общеславянское образование с помощью приставки об- от древнего hдъ «еда». Первоначально обозначало время до и после еды, т. е. перерыв во время работы, предполагающий еду. Обычно это происходило в полдень, отсюда значение «полдень» у слова обед, до сих пор сохранившееся в некоторых русских говорах (ср. также полдник).