II. Практические аспекты информационных угроз

С системной точки зрения технология это такая основанная на (1) науке и (2) опыте продуктивной деятельности (3) система взаимоотношений-взаимосвязей между людьми, между людьми и уже имеющейся техникой (или окружающей, данной природной средой), которая обеспечивает (4) достижение целей в одной или нескольких из четырех основных типов деятельности (материально-преобразовательной, познавательной, ценностно-ориентационной деятельности и деятельности общения). Кратко говоря, научное знание становится эффективным, поскольку опыт превращает его в инструмент решения новых задач экономики и социальной жизни вообще.

Как бы не высказывались отдельные деятели политики и бизнеса, но под инновациями все же следует понимать такие нововведения, новшества, такое использование:

1) информационных элементов системы «новая технология» (НОВЫХ знаний, НОВОГО производственного опыта);

2) материальных элементов этой системы (уже имеющихся или новых технических средств, устройств, исходных продуктов и т.д.);

3) НОВЫХ принципов взаимоотношений-взаимосвязей этих элементов в процессе материально-преобразовательной деятельности;

которое, с позиции цели новой технологии (качественно и/или количественно повысить эффективность этой деятельности), логически объединяет эти элементы процедурно, процессуально в описании этой новой технологии ее новыми взаимосвязями-взаимоотношениями.

Кандидат наук, полковник, ветеран РВСН и ГРУ Генштаба О.Л.Сергеев подчеркивает, что без прираще­ния новых знаний и опыта производ­ство попадает в технологическую за­падню непрофессионализма и безответственности. Признаками информационных поражений сознания и подсознания высших управленческих кадров в этой связи являются:

1) псевдоцели развития; поскольку практическая цель является системообразующей основой любой технологии, постольку притянутые за уши псевдоцели полностью вытесняют цель реальную и ожидаемый результат;

2) отсталые техноло­гии; это не старые станки, которые можно заменить новыми, а, прежде всего, такие взаимоот­ношения людей, которые тормозят и процесс выработки инноваций из новых знаний и опыта поколений и процессы их использования в практической деятельности;

3) техноло­гическая несовместимость; главными врагами инноваций являются псевдоцели (ложные цели) и техноло­гическая несовместимость при ошибочном или умышленном объединении процессов «разнополярной» при­роды, содержания или не синхронизированных по времени.

4) заранее запланированный конфликт знаний и опы­та эпохи технологической революции, который также стоит за всеми чудовищно нелепыми катастро­фами, перманентно преследующими страну.

5) уничтожение объединением (см.далее) и др.

Например, захват всей электроэнергетики бизнес-дельцами Рос­сии завершился катастрофой на Саяно-Шушенской ГЭС. Пермская трагедия, отмечает О.Л.Сергеев, унесшая жизни свыше ста человек, показала, что «опыт, сын ошибок трудных» еще не превратил сумму хорошо известных истин в стереотип безопасных дей­ствий. Парадоксы псевдовоспитания: «авось», «моя хата с краю», «если нельзя, но очень хочется, то можно» направили гений реформаторов в об­ласть простых, но технологически несовместимых решений.

О.Л.Сергеев пишет, что совмещение во многоцелевом объекте нескольких технологий редко бывает успешным. Еще во Вьетнаме американцы разочаровались в своем новейшем истребителе-бомбардиров­щике F-111. По этому поводу маршал Андрей Гречко сказал, что это и не истребитель; и не бомбардировщик. Напротив, успех космической экспе­диции «Аполлон-Союз» в 1975 г. был обеспечен созданным отечественными инженерами стыковочным узлом, совместившим технологически американский и советский корабли.

Объясняя последствия попыток совместить «технологическое» несовместимое, О.Л.Сергеев обращается к силой навязанному стране единому государствен­ному экзамену (ЕГЭ). Это, полагает он, впечатлительный пример модели «технологической несовместимости», объединивший диаметрально противоположные по целям и задачам (1) школьные выпуск­ные экзамены (призванные дать оценку воспитательно-образовательным усилиям школы и, прежде всего, результатам приобщения новых поколений к общественно-историческому опыту, усилиям школы и родителей по нравственному, трудовому и патриотическому воспитанию) и (2) приемные испытания в вузы, в образовательно-воспитательные учреждения (испытания, которые должны дать оценку природной предрасположенности и готовности молодых людей к той или иной профессиональной деятельности).

«…Ин­дикатором провала этой затеи яви­лась перепроверка результатов ЕГЭ и череда коррупционных скандалов. По образному выражению видных математиков, авторы ЕГЭ скрестили микроскоп и телескоп. Оценка эффек­тивности измерений, проведенная Рособрнадзором, составила 40% при 25% коррупционной составляющей ЕГЭ.»

Следует вообще констатировать, полагает О.Л.Сергеев, ученый-эксперт Всероссийского фонда образования, что «технологической ловушкой» для Рос­сии стало отделение «реформаторами» самого процесса обучения от воспитания.

Разделяя эту точку зрения, мы полагаем, что «болонский процесс, вымывающий опытную профессуру из вузов, приоритет информацион­но-отчетной составляющей и «разруливание» финансов (часто с прицелом на личное обогащение) у «новых эффективных менеджеров» системы образования (и обслуживающей их челяди) вытеснил из воспитательно-образовательной деятельности дошкольных, школьных и образовательно-воспитательной деятельности средних специальных, высших учебных заведений российские традиции просвещения и эффективные педагогические методики.

Напомним, что «просвещать» в традициях русской культуры всегда означало «даровать свет умственный, научный и нравственный, поучать истинам и добру, воспитывать; образовать ум и сердце»; просвещенный человек, современный образованием, книжный, читающий, с понятиями об истине, доблести и долге; просвещение - развитие умственных и нравственных сил человека; научное образование, при ясном сознании долга своего и цели жизни; свет науки и разума, согреваемый чистой нравственностью; развитие умственных и нравственных сил человека; научное образование, при ясном сознании долга своего и цели жизни.

К этому содержанию понятия «просвещении», изложенного В.И.Далем, прибавим еще одно важное для правильного, как нам представляется, понимания общего всестороннего просвещения, понятие «воспитание». Воспитывать, как издавна считали в России, означало заботиться о вещественных и нравственных потребностях малолетнего, до возраста его (в низшем значении этого понятия) и просвещать - научать, наставлять и обучать всему, что для жизни в обществе нужно (в высшем значении этого понятия).

И псевдоцели, и нищета педагогов, и безоглядная ломка в угоду западным стандартам существовавших технологий воспитательно-образовательного процесса, и внедрение технологий, призванных лишь загрузить в сознание молодого поколения новую информацию, и повсеместная пропаганда развлечений, комфорта и индивидуального «жизненного успеха» любым путем должны были сказаться и уже сказались на таких нравственных компонентах профессионализма нового вра­ча и инженера, педагога и юриста, военнослужащего и милиционера (полицейского?), госслужащего и рабочего как «ответственность» и «профессиональная честность».

О.Л.Сергеев полагает, что главную роль в разрушении систе­мы знаний и опыта сыграли Законы РФ «Об образовании» и «О высшем и послевузовском специальном образова­нии».

«Питатели разума» - воспитатели занимают особое место в истории че­ловечества. Без них «умное здание» школы никогда не зажжет факел но­вого знания. Планы ликвидации педагогических (в том числе инженерно-педагогических) вузов и замены педа­гога квалифицированным специалис­том на этапе современного технологического вызова зловещи не менее, чем ЕГЭ. А тенденция перехода функций воспи­тания из системы образования в МВД усиливает дисбаланс принуждения, наказания и убеждения.

Сами же кара­тельные технологии, пришедшие на смену профилактическим и тонким агентурно-оперативным, совершенно иначе форматируют взаимоотношения этих органов и с обществом и внутри себя, стремительно снижая былую эффективность оперативно-розыскной и профилактической деятельности органов ох­раны правопорядка, вымывая из этих органов профессиональных сыщиков, честных и опытных защитников граждан от криминалитета, юристов, понимающих свою ответственность за судьбы страны.

Уничтожение объединением. О.Л.Сергеев отмечает, что примером этого в последние годы любимой аппа­ратной идеей чиновников стало объединение органов государственной вла­сти, имеющих отвратительное свой­ство размножения при распаде на мо­нопольные секторы коррупционного решения частных задач. Объединение вузов, заводов и т.д.

Искусство создания целевых клас­теров для сокращения множащихся органов власти заменило бы построение причудливых образований - министерств-монстров с абсолютно несовместимой технологически деятельностью.

Что общего между транс­портом и связью, атомной энергетикой и коммунальным хозяйством, образова­нием и наукой, медициной и трудом, культу­рой и массовой коммуникацией, промышленностью и торговлей? Конечно, поднатужившись, можно доказать, что, например, система образования и система научных исследований имеет нечто общее – «знание, научную информацию». Но цели каждой из систем несовместимы, как, естественно, несовместимы технологии воспитательно-образовательной деятельности и деятельности научно-исследовательской и опытно-конструкторской.

Закономерным следствием объединения (по чьей-то явно не российской идее) несовместимых целей в одном министерстве или в одной отрасли стала естественная реакция управленческой подсистемы гиперсистемы «страна» на эту несовместимость: рост численно­сти чиновников, вал отчетной документации, парали­зующий работу исполнителей. Сегод­ня, например, органы управления системы об­разования блокируют учебный процесс в школе и вузе постоянным требованием подготовки массы справок и придумыванием «инноваций» в образовательном процессе.

Отметим, и то обстоятельство, что сегодня министерские чиновники, и «руководящие образованием» и те, кто повыше, полагают, что нашли один из ответов на вопросы обеспечения модернизации страны в том, что якобы можно эффективно совмес­тить научные и образовательные тех­нологии в новых исследовательских и федеральных университетах и получить для экономики новые производственные технологии.

Заметим, во-первых, что уничтожение национально ориентированных моделей экономического развития и внедрения инокультурных моделей в сознание руководящих кадров является важнейшей задачей информационной войны против России

Во-вторых, за советское и после советское время был накоплен различный опыт инноваций. Например, сталинский опыт использования научных «шарашек», совмещенных с опытным производством, когда «планомерно» арестованным ученым предоставлялась творческая свобода в закрытом пространстве «исправительных учреждений» и хороший паек в обмен на выдачу идей (и междисциплинарных тоже!) и доведения идей до производства.

Есть послесталинский опыт: объединение научных и производственных подразделений под крышей одного НПО – научно-производственного объединения. Об эффективности этого опыта и его совместимости с сущностью творчества (научного, конструкторского и производственного) может судить каждый образованный человек, думающий о судьбе своей нации.

Как и о том, что последние десятилетия с большим успехом шел разгром именно НПО при явном нежелании новых «эффективных собственников» вкладываться в отечественную науку. И наивно полагать, замечает О.Л.Сергеев, что без интегра­ции с производством можно совместить научные и образовательные тех­нологии в новых исследовательских и федеральных университетах. Свиде­тельство тому провал административ­ной реформы и ЕГЭ.

Опыт уже российской «реформации» послесоветского периода наиболее хорошо известен молодым российским экономистам. Одна из целей этих реформ администра­тивной и образовательной, военной и энергетической, сегодня уже четко просматривается в том, чтобы создать универ­сальные, компактные структуры управ­ления, не требующих от управленцев специальных знаний, но позволяющих «правильно» управлять финансовыми потоками.

Понятно, что это и есть пример внедрения в сознание управленцев подрывной информации - ложных целей политического управления страной (с заранее известными результатами). Скрещиванием несовместимого - различных по своим целям технологий – отста­лой административной с передовой технологией бюджетирования, ориен­тированного на результат (results-based budgeting) - реформа 2004 г. убила в зародыше программный подход к управлению государством.

Неработоспособность госаппарата вызвала к жизни параллельные структуры национальных проектов и корпо­раций, собравших вместе сотни технологически неупорядоченных пред­приятий, знания и опыт которых остаются невостребованными.

Например, конечным результатом этой идеи явился неработоспособный «трехчлен» из министерства, единого центра ракетостроения и универсальной зем­новодной «Булавой». Из дивизии вместо мобильной бригады получился неповоротливый полк, а коллапс управления электроэнергетики завер­шился катастрофой Саяно-Шушенской ГЭС.

Катастрофа на электростанциях, взрывы армейских арсе­налов вновь и вновь доказывают угрозу технологической несовместимости эксплуатации и утилизации, поражающего техничес­кий объект при бездумном продлении сроков его службы.

Заметим, что опыт масштабных модернизаций, уже проведенных в России ранее (Петром I и И.Сталиным), потребовал кардинального («революционного») изменения госаппарата и известного преобразования социальной структуры общества. И методы этих «изменений» (и цена таких модернизаций) тоже хорошо известны.

Поэтому встают вопросы, например, о возможности модернизации страны с учетом четко обнаружившегося нежелания высшей власти модернизировать нынешний суперкоррумпированный, работающий преимущественно на свою выгоду госаппарат.

Примером является нынешняя попытка реформирования МВД России в 2010-2011 годах. Давно уже всем ясно, что без изменения принципов взаимоотношений всех подразделений этого министерства с гражданами, без таких же изменений взаимоотношений внутри самого министерства ничего у высшей власти не получится. Сколько бы не тратили денег на уже деградировавшую систему уже заранее известен закономерный конечный результат…

Заключение.

Актуальные методологические и экономические проблемы

информационной безопасности России

Подводя итоги внедрения неолиберальной модели в жизнь, общественное сознание и общественное бытие народов планеты, нам не обойтись без небольшого философского осмысления этих процессов и их значимости в жизни людей. Мы часто употребляем философское понятие «общественное бытие». В этой связи поясним, что по своей сути это понятие включает в себя, прежде всего, взаимосвязи-взаимоотношения людей друг с другом, т.е. общественные (часто именуемые «социальными») взаимоотношения. Или просто, социальные отношения. Эти отношения есть качественная характеристика жизни людей, их общественного бытия.

В процессе жизни, т.е. в ходе совместной деятельности (во всех ее пронизанных информационными потоками четырех основных типах: деятельность общения, практически-преобразовательная, познавательная и ценностно-ориентационная деятельности) во имя выживания и развития людям необходимо было вступать во взаимоотношения друг с другом, устанавливать отношения между собой, между социальными группами, классами общества, между обществом и государством, внутри государственного аппарата, с другими государствами, с Природой и т.д.

Понятно, что деятельность людей (в ее основных четырех типах), как и порожденные ею феномены (взаимоотношения-взаимосвязи) и их информационная природа, является тем, что называется жизнью народа, нации.

Социальные отношения субъектов человеческой жизни, однажды возникнув в связи с необходимостью выживания и развития, стали феноменом жизни народа, нации, приобрели относительную независимость (объективность) от сознания субъектов жизни и воспринимаются ими как объективное явления, факты жизни, присущий стране, обществу, социальной группе. Нормы (законы) и принципы (общие правила поведения) этих отношений устанавливались (и устанавливаются!) под влиянием, прежде всего, личного примера лидеров, духовных наставников, вождей, авторитетных людей (для той или иной группы, индивида).

Так всегда было в традиционных обществах. В которых люди добровольно и принудительно (через общественное мнение, через внутреннюю политику государства) подчинялись авторитету и соблюдали определенную социальную иерархию: старшие (по возрасту, по социальному, по административному положению) члены общества уважались не за какие-то особые заслуги, а по старшинству своего положения. Мораль предписывала младшим выполнять просьбы и приказы старших, детям исполнять своей долг перед родителями и т.д. И эти отношения закреплялись из поколения в поколение путем подражания духовной элите.

И такие отношения, основанные на обычаях, традициях, становились внешним, объективным для социальных субъектов традиционного общества регулятором взаимоотношений. Словом, сами субъекты в этом обществе попадают в прямую зависимость от характера присущих той или иной нации, народу, стране социальных взаимоотношений, которые (так или иначе) детерминируют (своими нормами, принципами) его деятельность в отношении других субъектов и объектов.

В неолиберальной модели все иначе. Здесь мы имеем дело не с традиционным обществом, а с обществом нового типа, с неолиберальным. К из сути мы еще вернемся. А пока отметим, что социальные отношения могут быть типологизированы: 1) по четырем типам деятельности (см.выше), в которых они возникают; 2) по субъектами и объектам деятельности людей: социальные; социально-экономические (хозяйственные), социально-политические, социально-экологические, социально-информационные и т.д.; (3) по своей основе (традиционные или неолиберальные)

Особо отметим, что это не просто отношения. Это - взаимоотношения-взаимосвязи. Социальные отношения есть определенная связь (т.е. это фактически какие-то социальные связи), но не всякая связь есть социальное отношение. Это такая связь, которая взаимообусловливает каждую сторону отношений; отношение возникает не везде, не всегда, не повсюду, а лишь тогда, когда между субъектами есть определенная, необходимая для выживания и развития взаимосвязь, взаимопритяжение, словом, определенное качество отношений.

Эти отношения являются взаимоотношениями-взаимосвязями всех социальных субъектов, т.к. это взаимопритяжение выступает как свойство человека. Способность вступать в отношения принадлежит именно человеку (другое дело насколько развита у него эта способность, которую часто называют коммуникабельностью). Эта потенциальная способность, которая имеется у каждого психически нормального человека. Она проявляется тогда, когда в его поле связей с другими людьми появляется такой человек, с которым может быть осуществлено такое взаимодействие.

Вследствие этого возникает взаимосвязь - структура притяжения этих людей и, одновременно, их взаимное обособление, т.е. в данном случае формируется общественное бытие человека для себя. Аналогичное утверждение относится и к групповым социальным субъектам (социально-демографическим и социально-профессиональным группам, классам, народам, нациям). Словом, с системных позиций социальные отношения правильнее было бы называть “социальными взаимосвязями-взаимоотношениями” (т.е. качественной характеристикой таких систем, как «народ», «общество», «страна»).

Классифицируя взаимоотношения на традиционные и неолиберальные, укажем, что в основе неолиберальной модели взаимоотношений лежит их идеал: рациональный взаимовыгодный договор между свободными, почти никак не связанными друг с другом индивидами. По типу отношений «покупатель-продавец», подразумевающих формальное равенство партнеров.

Отсюда становится понятным, почему для создания неолиберального общества правящим классом была сделана особая установка на «формальное равенство перед законом» и «на равенство возможностей». Человек, воспитанный на такой «свободе» и «равенстве» не обязан никого уважать и подчиняться лишь законам (принимаемых в интересах правящего класса). Ему объясняют, что раз он одобрил законы через своих депутатов, раз он одобрил этот общественный договор, то это значит, что он подчиняется лишь своей воле, а это и есть свобода. И никакие самоограничения или, тем более, смирение, моральный долг перед старшими уже не нужны.

Особое внимание к воспитанию в этом духе молодежи проявилось в неолиберальном реформировании системы образования. В публичных (бесплатных, основных) школах для плебса были запрещены даже педагогические внушения малолетним хамам, даже замечания за недостойное поведение или вульгарную одежду, неудовлетворительные оценки за неготовность отвечать на уроках и т.д. Это стали называть «психологическим насилием над ребенком».

Словом, система образования для плебса была выстроена так, чтобы не воспитывать у детей традиционные ценности (знание, учение – абсолютные ценности, например, в исламе) и ценностные ориентации (уважение к учителю, к ученому, к знающему больше тебя, к труду познания истины), чтобы выпускать из школы эгоистов-недоучек. Таких будущих потребителей, которые бы не могли управлять бизнес-организациями, профсоюзами, политическими партиям, госорганами. Но были идеальными потребителями, готовыми выворачивать свои карманы под воздействием соответствующих манипуляций. В дальнейшем их ожидал бакалавриат по «болонской» системе с его фактическим изувеченным средне-специальным образованием.

Для собственных сыновей и дочерей, для тех отдельных выходцев из плебса, которые проявили несомненные таланты в публичной школе и могут быть использованы для обслуживания правящего класса, элита Запада развивала совсем другое образование-воспитание. В школах закрытого типа, в вузах, в которых эти дети продолжали обучение, их заставляют безропотно подчиняться педагогам, носить определенную форму, учить уроки, добиваться хороших результатов в учебе и спорте (и наказывают за плохие результаты) и т.д. Из них готовят людей, способных повиноваться и командовать, достойно и со вкусом одеваться и уметь вести себя сдержанно, контролировать свои эмоции и т.д.

Не случайно, что в публичных школах США и Западной Европы от 12 до 73%% педагогов сталкивается с насилием (побоями, покушениями на убийство) со стороны учеников.

Франция, защищаясь от этой агло-саксонской неолиберальной модели, даже приняла закон об уголовной ответственности учеников (с 13 лет) за нападения на учителей. Заметим, что в элитарных спецшколах, интернатах и вузах не отмечено ни одного такого случая.

Не трудно понять перспективу российских преподавателей, которая открывается сегодня неолибельными реформами средней и вышей школы России. Нашим культурно-цивилизационным кодом являются совесть и справедливость, отвечающие на вопрос «Ради чего следует жить»? в традиционном духе. В неолиберальной модели главным является вопрос «Как жить?». И он решается без участия совести и справедливости: «Жить нужно в богатстве» («главное – деньги»). И нищий учитель не будет вызывать никакого уважения у своих учеников. Вся модель поведения героев русской истории, литературы, театра строилась на базе совести и справедливости. И сегодня именно совесть и справедливость и убивают неолиберальные реформы системы образования России…

Итоги психологической и информационной войны с СССР наглядно показывают, почему ложъ, подтасовка фактов в пропаганде, замена традиционных ценностей на неолиберальные в среде молодежи, цинизм и перерождение руководителей страны, собственного правящего класса, так опасны для любой страны. История вновь подтвердила великие истины, которые были известны 2-3 тысячи лет назад.

Так, утвеpждая пpавильность законов, основанных на истине, т.е. дхаpмы, отстаивающей честность, спpаведливость и любовь к людям, Каутилья ввел в Древней Индии еще один кpитеpий пpавильности законов: пpактическая польза от их пpименения, пpактическая польза от тех или иных политических pешений для сохpанения спокойствия в стpане и процветания ее жителей.

Госудаpственная власть, учил Конфуций, должна пользоваться доверием народа, быть честной и справедливой, ибо без этого она не способна к нормальному (бесконфликтному) существованию. Он полагал, что закон политической стабильности страны требует, чтобы правители обязательно наставляли народ личным примером, т.к. порядок и приемы госудаpственного управления, к котоpым прибегают верхи, прямо влияют на нpавственность наpодных масс. Если пpавители стpемятся к добpу, упpавляют госудаpством не убивая людей, то и наpод будет добpым (и наоборот).

Конфуций утвеpждал, что упpавление стpаной без моpального пpимеpа пpавителей в справедливости и чести, в правде и добре, без pазвития в наpоде добpодетелей, утвеpждения пpавильных моpальных ноpм (а только лишь с помощью позитивных, далеких от пpавовых, законов и наказаний), всегда пpиводит к тому, что наpод будет стpемиться к уклонению от исполнения этих законов и не испытывать пpи этом никакого стыда, к тому, что амоpальность, воровство и разбой будут тоpжестовавать в такой стpане.

Рассматривая наши вопросы через призму национальной безопасности, мы, в свете уже изложенного, полагаем, что:

во-первых, обеспечение задач национальной безопасности, есть, прежде всего, решение таких “качественных “ задач выживания и развития нации, как сохранения: а) ее физического существования и ее генетических характеристик; б) коллективного разума нации, ее образованности и цивилизованности, веры и науки; в) сохранение “душевных качеств” нации (прежде всего в ее морали, этической базы нации - что есть добро и зло, в чем справедливость и честность; в ее ценностях, касающихся отношений к Природе, к другим членам нации, к национальным обычаям и достижениям, религии и законам, к другим нациям);

во-вторых, без эффективного национально-ориентированного государства, основного института политического управления страны, не может быть решена ни одна крупная проблема национальной безопасности;

в-третьих, пример решения этих задач должны подавать те, кто руководит страной, участвует в управлении страной и стоит у руля государства;

в-четвертых, политические технологии манипулирования чувствами и эмоциями граждан не только не делают чести национально-ориентированному государству, но подрывают его национальную (общенациональную в многонациональных странах) безопасность, деморализируют и развращают граждан [26;29;30;33;36;45].

Эти выводы касаются и страны, и отдельных граждан. А вот страну, забывающую об этом, может ожидать трагический финал. Национальные бедствия в России всегда преодолевались только потому, что страна располагала человеческими ресурсами, хорошей демографической базой и здоровой народной моралью, культурой.

И никогда еще не удавалось сохраниться (кроме как на страницах учебников истории) стране, если ее демографическая, этическая и духовная базы оказались подорванными, управленческие кадры деморализованы и развращены.

Для русских важно существование такой России, которая сложилась исторически как уникальная био-социо-культурная система российских народов. А значит, важно все, что касается общенациональной безопасности России, будущего нас, наших детей и внуков.

Когда мы говорили, что эффективность информационно-психологических операций базируется на хаосе в общественном сознании и общественном бытии людей, мы не сказали еще об одном важном последствии такого хаоса. Об укоренении в сознании людей, лишившихся общей цели, жизненных ориентиров, такого психического состояния, как утрата надежды на лучшее будущее, т.е. исторического социального пессимизма. Как представляется авторам, именно это состояние психики существеннейшим образом воздействует и на демографическую обстановку, на вымирание русских в самой России.

Конечно, можно говорить о водке, о пренебрежении к здоровому образу жизни и т.д. И все это будет правильным. Вот только сравнивая по тем же показателям нашу смертность с другими нациями, мы не получаем однозначного следствия, а получаем сердечно-сосудистые заболевания на первом месте. Сердце не выдерживает таких мыслей и такого бытия. Все это, конечно, стоит отдельного разговора и авторы готовы приводить соответствующие аргументы.

Здесь же приводится лишь вывод: без общественно значимых целей, прямо воспринимаемых русской нацией как надежда на выживание и развитие, мы имеем тенденцию, когда территорию, природные ресурсы России будет некому защищать. Заметим, что период Н.С.Хрущева, с его обещаниями коммунизма к 1980 г., первые годы правления М.С.Горбачева, давшие робкую, но надежду на лучшее, отмечены приостановкой тенденции к ускоренному вымиранию русских.

Сегодня русские, вновь утратив исторический оптимизм, объятые настроением безнадежности, продолжают ускоренное вымирание. Вот почему все, что связано с проектами защиты Души и Духа русских людей, основной нации, давшей название всей стране, должно быть поддержано и приветствоваться. В том числе и защита национальной гуманитарной составляющей информационных процессов.

Гуманитарные (относящиеся к жизни, деятельности, правам и свободам человека, выживанию и развитию нации, народа и т.д.) проблемы информационной безопасности Российской Федерации совсем недавно стали объектом гуманитарных наук нашей страны. И в этой связи такое научное направление междисцилинарных исследований гуманитариев, как разработка теоретико-методологических основ информационной безопасности общества, находится в самом своем начале.

Между тем уже принята Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, которая, как представляется, как раз и не имеет прочного методологического фундамента. Проще говоря, наука только приступила к выявлению и обоснованию закономерности становления и развития современного информационного общества, определению комплекса угроз этому обществу и, естественно, роли и места в нем информационной безопасности.

Следовательно, цели и задачи для государственной политики в данной области, которые, в частности, должны были бы стать механизмом реализации Доктрины информационной безопасности РФ, наукам еще предстоит определять и определять. Если того, конечно, пожелает государство.

О важности этой проблематики для самого существования России говорит тот факт, что такое второе по мощи государство планеты как СССР, сошло с исторической арены под комбинированными ударами США и их союзников в ходе «холодной войны», в которой основным оружием было информационное.

Вот почему актуальнейшими для России научными проблемам являются такие, как:

- отстаивание российским государством общенациональных (мы – многонациональная страна) интересов России в ходе ведущейся на планете информационно-психологической войны за глобальное господство;

- формулирование новой Национальной Идеи (новой социально-экономической модели с арсеналом этических и экологических ценностей и политической и административно-политической поддержкой местного и госуправления), ориентированной на выживание и развитие русской и союзных с ней наций, возрождающей надежду на лучшую, справедливую жизнь в стране;

- сущность, структура и основные ценности современной русской нации, союзных наций России и информационные угрозы, подрывающие их национальный менталитет и согласие;

- первоочередные задачи российского государства по сохранению своей целостности и доверия к себе со стороны русских и других российских народов в условиях информационно-психологической войны;

- особенности разрешения конфликтов в межэтнических и конфессиональных сферах и информационная безопасность страны и т.д.

Несомненно, актуальными являются сегодня и проблемы, связанные с разработкой научного обоснования допустимых ограничений (правового и технического характера) свободного обмена информацией в целях защиты национального образа жизни российских народов.

Для российских экономистов в этой связи актуальными, требующими научного исследования, являются, прежде всего, проблемы, связанные с глобализацией экономики планеты.

Глобализация: экономический аспект. Это объективный и субъективный процесс формирования единого хозяйства (экономики) планеты. С точки зрения выживания человечества, противостояния, например, угрозе экологической катастрофы на планете, этот объективно необходимый процесс, важный для последующих объединенных ответственных политических действий всех стран, детерминируется объективной закономерностью объединения, конвергенции человечества.

В то же время субъективно, например, с точки зрения миллиардеров, фактически правящего класса многих стран (иное название «современный большой бизнес»), нынешний экономический процесс на планете отличается по своему существу (т.е. качественно) от того, который был в середине прошлого века. И это отличие связано с процессами глобализации: формированием единой общепланетной информационно-финансовой системы.

Как замечает М.Делягин [20; с. 37-39], информационно-компьютерные технологии, которые оказались способными изменить общественное сознание целых стран, признаны бизнесом наиболее прибыльными. Глобализация бизнеса проявляется в том, что сегодня для транснациональных компаний (ТНК) главным стало не приспособление товаров к потребностям людей, а изменение потребностей людей, их ориентацию на уже произведенные товары. На подходе постановка «на поток» открытий генной инженерии и биоразработок ученых.

Технологии high-hume (изменяющие сознание людей), сменяющие и интегрирующие технологии high-tech (ориентированные на изменение окружающей среды), открыли для бизнеса новую эру обогащения.

Глобализация в своей сущности есть вывоз супер-корпорациями из зависимых от них стран интеллектуальных, финансовых, энергетических и иных ресурсов, а не создание новых в научно-техническом отношении материально-технических производств в этих станах, т.е. их фактическое разрушение и деградация. Западные стандарты потребления, внедряемые в эти страны, усваиваются узкой прослойкой правящей группировки, крупного бизнеса, связанными с ТНК местными кадрами, а абсолютному большинству населения эти стандарты уже недоступны сейчас и будут недоступны для их детей и внуков в будущем.

«Собственное развитие за счет разрушения других» (современная стратегия ТНК и наиболее развитых государств Запада), делающая особый упор на вывоз интеллекта, финансов и энергоресурсов из «покоряемых» стран, вместе с блокированием передачи новых производственных технологий и жесткой защитой интеллектуальной собственности ТНК, делает уже в глобальном масштабе невозможным процессы развития этих стран. Осознание широкими массами этого положения вызывает безысходность у одних и отчаяние у других, порождая общепланетную напряженность.

Вот почему, полагаем, российская экономическая мысль должна быть сосредоточена на:

1) критическом осмыслении информационно-экономической компоненты новой англо-саксонской финансово-праволиберальной транскапиталистической модели обустройства страны и планеты, базирующейся на взглядах (противостоящих политэкономии), которые провозглашают в рамках «экономикс» (своей экономической теории) вечное существование этой модели;

2) разработках новой экономической модели обустройства страны, как ответа на нынешний глобальный кризис праволиберальной модели, на которой базируется нынешняя информационно-психологическая война и ее операции, порождающие хаос и настроение исторического пессимизма наций.

Возможные контуры новой модели обустройства страны как информационного феномена. В настоящее время анализ фактов экономической жизни Запада указывает на мощную тенденцию углубления нечестного и несправедливого неравенства и стран планеты и среди населения этих стран. Нынешнее сообщество супербогатых людей (Комитет-300 и др.) реализуют идею постоянного укрепления собственных финансовых позиций и политического влияния в мире. Например, это сообщество использует в США своих лоббистов, чтобы избежать обременительных и неудобных форм регулирования.

Богатые и очень богатые люди во всех странах во все возрастающей степени используют для защиты своих интересов такие возможности формирования политических структур и госаппарата, которые даже не снятся всем остальным социальным группам.

Мы наблюдаем постоянный процесс улучшения качества образования для детей из состоятельных семей, а образовательный уровень общедоступных школ и вузов, действующих по «болонской системе», продолжает ухудшаться. Словом, идет дифференцированный подход к обучению «господ» и «быдла» (а не будущего среднего класса) и т.д.

Все эти процессы вызывают к жизни идеи защиты собственной нации в Европе и США, националистические надежды, а, следовательно, отрывают дорогу к установлению соответствующих авторитарных политико-правовых режимов. А при определенных условиях: и авторитарных режимов для защиты власти богатых собственников, компрадорской буржуазии; и авторитарных национально-ориентированных режимов (новых, без советских кошмаров 30-х годов ХХ в., но достаточно жестких в отстаивании общенациональных интересов собственной страны и обязательным вовлечением в механизмы обратной связи в управление страной активной образованной части народа).

Некоторые ученые и политики предлагают провести разграничительную линию между национальным и интернациональным в современном мировом господствующем классе, что едва ли возможно. Проф.А.И.Фурсов, например, полагает, что эпоха национальных государств ушла еще и потому, что глобализации и глобальным Властелинам Колец такое государство противостоять не в силах. Реальной альтернативой «глобалитарному» режиму могут быть только «импероподобные образования», ядром которых является триада «военно-промышленный комплекс – армия – спецслужбы».

России необходима неоиндустриализация, которая развернёт вспять процессы, стартовавшие у нас с конца 1980-х годов, со времён «горбачёвщины». Однако неоиндустриализация требует определённых социальных и властных условий. Например, если речь идёт о подавлении коррупции, то это невозможно без наличия органов, реализующих такой курс, а поскольку коррупция у нас институциализирована, то органы эти не могут не быть чрезвычайными – чем-то вроде новой опричнины. Необходимы и изменения в сфере собственности (причины всех процессов в технико-экономической сфере), которые вряд ли осуществимы чисто демократическим путем…

Россия, с ее специфической включенностью в мировые экономические процессы, никак не сможет остаться в стороне от них. С самыми драматическим прогнозами таких последствий. Вот почему сегодня России необходима новая Национальная Идея – новая модель обустройства страны. Модель, разработка которой и реализация вполне вероятна в условиях продолжающегося кризиса праволиберальной модели. С учетом классического тезиса: устойчивость страны и правящего режима определяется величиной и качеством (мировоззрением, моральными качествами и профессионализмом) среднего класса и национальной ориентированностью высокопрофессионального госаппарата.

Как представляется авторам, не имеющим специального экологического и естественно-научного образования, новая модель (как информационная система) должна будет содержать следующую информацию, описывающую взаимосвязи-взаимоотношения в:

1.Экологической сфере: гармония, равновесие с Природой;

2, Социальной сфере: справедливые и честные взаимоотношения между людьми и между обществом и государством, прежде всего в таких областях, как здравоохранение, образование, ЖКХ, производство товаров и услуг, финансы, антикриминальная и антикоррупционная защита граждан; добрососедские межнациональные взаимоотношения.

Поскольку природное распределение талантов не справедливо, а избирательно, постольку дети богатых и бедных, и обладающих какими-то особыми талантами и без них, все равно в своей совокупности представляют нацию. При этом государство (институт, способ политического управления страной) не может иметь своих интересов (праволиберальный абсурд в современных российских правительственных документах – способ имеет интересы!, а если имеет, то лишь интересы высшей бюрократии, выдаваемые за государственные).

Поэтому знакомую праволиберальную триаду интересов «личность – общество – государство» должна сменить другая парадигма, учитывающая то аксиоматическое обстоятельство, что личность в значительной степени формируется семьей (имеющей национальные культурные корни) и окружающим его обществом (национальным или многонациональным по своему составу). Примат семьи как основы (а не ячейки) нации и государства, примат интересов выживания и развития нации (создающей самостоятельно или в союзе с другими свое государство) – основа новой парадигмы.

Полагаем, к примеру, что вымирание и деградация русских ставит под сомнение само наименование нашего государства по его основе – Русская Культура. О которой, кстати, нет ни слова в «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» (от 13.05.2009)

3. Политической сфере: новые взаимоотношения с госаппаратом (здесь и защита граждан от коррупции и вопросы демократического формирования всех органов власти, от МСУ до федеральных) и взаимоотношения внутри госаппарата.

1.Как представляется, необходим примат национально-ориентированной политики над экономикой и признание сформированного демократически, честно и справедливо, государства выразителем общенациональных интересов. Который неминуемо будет новым авторитарным (главное в том, чьи интересы оно будет отстаивать и иметь механизмы-процедуры вовлечения в управление активную образованную часть народа).

2.Разработка и реализация госпрограмм:

- защиты отечественной культуры (традиций, искусства, науки и образования), базирующейся на русском культурном наследии и русском языке;

- защиты жизни среднего российского класса (малый и средний бизнес, высокообразованные специалисты, а не гаишники и валютные проститутки), которые исходят из того, что госсектор экономики делается независимым от нынешних «заинтересованных лиц» и использует новые информационные подходы для предоставления услуг;

- перераспределения благ в пользу демографического и культурного развития наций;

- содержащих механизмы и процедуры, которые пресекают доминирование групп интересов (олигархов и высшей бюрократии) в государственной политике и возвращения ее на путь общенациональной безопасности (выживания и развития всех наций, народов России).

4. Экономической сфере: решительна коррекция капиталистических отношений в сторону их гуманизации (справедливости и честности) и политика (тарифная, налоговая, таможенная, уголовная и т.д.) адаптации российских наций к новым экономическим реалиям. А также:

1. Использование вызовов глобализации в национальных интересах, в качестве стратегии мобилизации наций и национальной экономики, как необходимости современного экономического развития госсектора экономики («оборонка», образование, наука, новые технологии и т.д.) и сектора частной экономики. Под постоянным контролем демократически сформированного госаппарата и нации (депутатов всех уровней, общественных профессиональных организаций, СМИ);

2. Совместные государственные и частные программы:

- по развитию инноваций как средства расширения, развития среднего класса;

- повышения эффективности работы рынка труда;

- по демократическому изменению финансово-кредитной политики (приносящей сегодня выгоду только очень состоятельным людям) в пользу национального бизнеса, национального среднего класса, тех, кто хочет и может трудиться и учиться;

- по организации технико-технологических прорывов, увеличивающих производительность и, одновременно, количество рабочих мест для среднего класса и т.д.

Заметим, что из всей нашей истории известно, что: (1) все реформы по западному образцу (при нашем менталитете) давали деструктивный эффект и (2) не было ни одного успешного системного проекта, который был реализован нашим частным капиталом. Вместе с тем, капиталистическая модель на своей восходящей стадии развития показала и ряд направлений деятельности законодательной и исполнительной власти, которые существенно повышают рентабельность хозяйственной деятельности в стране:

1. Реальная борьба с коррупцией во всех аппаратах управления. Коррупция, существеннейшим образом увеличивающая издержки, нагрузку на себестоимость продукции и услуг, безусловно, является не социально-экономическим, а социально-политическим феноменом. Но в арсенале человечества есть и политико-экономические меры ее ограничения (освобождение от проверок и налогов производителей необходимой стране продукции малого и среднего бизнеса и т.д.), которые должны быть осмыслены российскими экономистами с учетом падающего спроса, других сугубо российских экономических особенностей.

2. Исследование и обоснование ограничений тарифов естественных монополий.

3. Конкретные меры борьбы с монополизмом.

4. Обоснованные экономически изменения кредитно-денежной политики госвласти.

5. Детально разработанные предложения по модернизации инфраструктуры страны.

6. Экономически доказательные инициативы по изменению налоговой и таможенной политики государства и т.д.

Как представляется, перспективными могут быть и исследования, в которых:

- будет дано четкое и ясное определение угроз экономического характера нациям России, российскому государству, отдельным гражданам, содержащихся в различных «зарядах» информационно-психологического оружия, используемого служителями сообщества супербогатых людей, мечтающих о глобальном господстве на планете;

- ученые найдут междисциплинарное определение критериев оценки используемых и предлагаемых к использованию информационных технологий с позиции предотвращения возможного экономического ущерба регионам и России в целом;

- россияне смогут познакомиться с формулировками научно обоснованных оценок негативного влияния на национальную экономику тех или иных рекламных информационных продуктов, манипулирующих потребительскими предпочтениями и интересами граждан в ущерб их физическому и психическому здоровью и т.д.

Российской экономической науке, думается, пока еще по силу сформулировать и (1) новую парадигму политэкономии (как науки XXI века), учитывающую исторический опыт человечества в ХХ веке, и (2) цели подлинного развития экономики России в современных условиях, и (3) реальные, а не мифические задачи (навязываемые России), для инновационного прорыва страны, основанного на новых технологиях, и (4) обоснованные с позиции новой парадигмы экономического развития требования к системе образования страны, к бюджетному процессу и организационно-административным решениям правительства страны и бизнеса (словом, ко всему информационному процессу, обеспечивающему общенациональную безопасность России)

Проще говоря, разработать требования, обеспечивающие выживание и развитие русского и союзных с ним народов страны на основе новых технологий, отметая выявленные (1) фиктивные цели развития (псевдоцели), (2) отсталые технологии, (3) решения, приводящие к техноло­гической несовместимости, обнаруживая и раскрывая перед страной возможно планирующиеся мероприятия, которые ведут к (4) заранее запланированному конфликту знаний и опы­та эпохи технологической революции и к таким последствиям, которые уже получили свое собственное наименование: (6) «уничтожение объединением» (вузов, производств и т.д.), (7) «российские коррупционные проекты века» и т.д.

Перед российской экономической наукой, как представляется, встают вопросы и о времени реализации своих проектов, и о тех социальных группах российского общества, которые необходимы для проведения технологической модернизации и которые, в первую очередь, должны быть обеспечены полной, точной и значимой информацией.

Заметим, что эти вопросы экономическая наука должна решать в условиях углубления недоверия общества к ведомствам и службам государства, невообразимого разрыва в доходах между крайне небольшой группой супербогатых граждан и нищающим населением, с учетом снижения госрасходов на науку и образование, мечущегося в поисках дополнительных подработок профессорско-преподавательского состава, вымирающего квалифицированного инженерного сословия, общей нелояльностью к власти и ее идеям многих российских педагогов, продолжающейся культурной деградацией народа и т.д.

Как представляется (разумеется, в самом общем виде), главным инвестором обновления страны по новой, созданной российской экономической наукой модели ее обустройства, может стать информационный ресурс в виде интеллекта, разума и молодых, и уже имеющих управленческий опыт россиян, направляемый на борьбу с коррупцией высших управленческих кадров, непрофессионализмом и безответственностью, обращающих в нуль любую модернизацию.

Весьма важной задачей, обеспечивающей экономический прогресс России, думается, является и задача сохранения от разрушения новыми Геростратами самой системы знаний и опыта, того, что и составляет технологическую базу модернизации России. Которую «бакалаврам» с их «компетенциями» (вместо серьезных знаний) уже никогда не решить (вспомним А.А.Зиновьева: «Самое страшное в жизни - это борьба серости за место по солнцем»).

Как видим, актуальных проблем информационной безопасности гуманитарной составляющей знаний и опыта русского народа и дружеских ему народов России предостаточно. В контексте изложенного автор поставил перед собой весьма скромную цель: попытаться показать глобальную опасность для любого социального субъекта (личности, нации, общества) замыслов заказчиков и организаторов, специалистов и исполнителей ведущейся сегодня информационно-психологической войны против всего человечества с выходом на глобальное господство в мире.

Как это удалось авторам, судить читателю, терпеливо дочитавших эту работу до конца.

Литература

1. Абалкин, Леонид Иванович : ecsocman.hse.ru›text/16150561/

2.«Аль-Каида» рвется в нефтяному крану// Известия, 2004, 30 июня; «Аль-Каида» сохранила возможность планировать несколько операций одновременно// Известия, 2003, 7 июня.

3.Андропов Ю.В.Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР//Коммунист, 1983, с. 9-23.

4.Арас Джангир. Четвертая мировая война: Информационно-аналитический справочник по негосударственным военизированным системам. - М.: ООО «Издательство Астрель», ООО «Издательство ACT», 000 «Транзиткнига», 2003.

5.Аристотель. О софистических опровержениях/Сочинения в четырех томах. Т.2, - М., 1978.

6.Афанасьев Г.Л. Crisis management - секретное оружие Запада в конкурентной борьбе/Российский рынок рекламы. Стратегия успеха: материалы международной конференции, 27-28 мая 1997 года, Москва.

7.Балашов Д. М. Господин Великий Новгород http://www.litportal.ru; он же: "В какое время мы живем" // "Согласие", 1990, №1; он же: "Анатомия антисистем" // Наш современник, 1991,№ 4; он же: "Через бездну" // Завтра , 2000,№ 6 (36), 28 марта.

8.Бауман З. Глобализация. – М.:Аспект, 1998.

9.Беляков Д.А., Немолочнов О.Ф., Осовецкий Л.Г., Твердый Л.В. Основы корпоративной теории информации. - СПб, 2004.

10.Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы.- СПб., 1992.

11.Бжезинский З. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство. – М.:Международ.отношения, 2004.

12.Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. - М.: МГУ. 1991.

13.Власенко И.С., Кирьянов М.В. Информационная война: искажение реальности – М.: «Канцлер», 2011.

14.Волконский Н. Л. История информационных войн: т. 1 (с древнейших времён по XIX век), т. 2 (XX век) / под ред. И. Петрова. - СПб.: Полигон, 2003.

15.Глинский Б.А. Философские и социальные проблемы информатики. - М.: Наука. 1990.

16.Глушков В.М., Амосов Н.М.и др. «Энциклопедия кибернетики». - Киев. 1975.