Politicheskiy_islam_v_stranakh_Severnoy_Afriki

дипломатические миссии. Он и не догадывался, что его эссе «Пр´о- клятые этой земли», где ни слова не сказано об американских неграх, станет в США настольной книгой лидеров «Черных пантер», равно как не узнал, что новые люди конца XX в. останутся в старой коже и со старыми мыслями: «Кто мы? Откуда? И почему убиваем друг друга?» Его вдова выбросилась из окна своей квартиры с пятого этажа. Это случилось 13 июля 1989 г. в столице Алжира, уже стоявшего на пороге гражданской войны. Жози Фанон не увидела того взрыва насилия, что сотрясет эту страну, которую любил, но вряд ли глубоко понимал ее муж, написавший и такие книги: «Черная кожа, белые маски», «Социология революции (Год V алжирской революции)», «За африканскую революцию». Теперь они –– не более, чем предмет истории. А копье, выпущенное рукой героя Троянской войны, все летает по миру и еще не залечило ни одной раны своим вторым прикосновением, на что оно было способно, согласно легенде...

Социальные итоги «колониальной ночи»10. Следует отметить, что колонизованные коренные жители Алжира несколько отличались от колонизованного населения Туниса или Марокко. Прежде всего тем, что французская военная экспедиция 1830 г. и дальнейшие завоевательные походы на территории Алжира привели к «вымыванию» местного населения из городов, особенно приморских. Оно уходило в деревню, частично эмигрировало в соседние или другие арабские страны. Тем временем алжирские города, даже старинные, заселялись европейцами. Так, в год столетия «Французского Алжира» население его столицы на три четверти состояло из европейцев. Начавшаяся как раз около 1930 г. массовая миграция из деревни в город постепенно изменила это соотношение в пользу алжирцев. Но в Оране, втором крупном городе страны, европейцы преобладали над алжирцами вплоть до 1962 г. Данное обстоятельство привело к тому, что офранцуженная алжирская интеллигенция со светским образованием была рассредоточена по мелким провинциальным городам. Да и образование такого типа на уровне высшего здесь получали немногие. Врачей и инженеров –– алжирцев было ничтожно мало, больше –– учителей и фармацевтов, а крупная и средняя буржуазия в Алжире состояла почти из одних европейцев, в их собственности находилось и 40 % обрабатываемых земель, причем лучших, которые давали 60 % товарной

10«Колониальная ночь» («La nuit coloniale») –– название книги Фархата Аббаса, бывшего главы Временного правительства Алжирской Республики (этот пост он занимал с сентября 1958 г. до августа 1961 г.), которую он выпустил в Париже в 1962 г.

142 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

продукции. Более того, батрак был обычно алжирцем, чернорабочий –– тоже алжирцем, квалифицированный заводской рабочий –– французом11.

Среди алжирцев, конечно, водились денежные тузы, но нечего их и сравнивать с египетскими помещиками и воротилами финансового бизнеса, чья деятельность привела в 1920–1930-х гг. к образованию ряда акционерных обществ монополистического типа, подобных знаменитому банку Мыср, который представлял собой финансово-промышленную империю, имевшую интересы в самых разных отраслях бизнеса (от производства и сбыта хлопка до кинопроизводства и кинопроката) и свои заграничные филиалы12. Одновременно не шли они, эти алжирские «тузы», в сравнение даже с более скромной, чем египетская, и в основном –– компрадорской буржуазией Марокко эпохи протектората. Те восемь тысяч пред- принимателей-алжирцев, которые действовали в промышленности и торговле, использовали лишь 6–7 % наемной рабочей силы, учтенной в Алжире в 1954 г. вне сельского хозяйства. Их предприятия обеспечивали максимум 1/10 выпуска промышленной продукции, включая кустарные изделия (традиционные ремесла в Алжире, в отличие от Туниса и Марокко, почти исчезли вместе с соответствующим социальным слоем).

Крупных алжирских землевладельцев насчитывалось 25–30 тыс. Эти сельские богатеи, которые по большей части вышли из традиционной племенной знати или из числа каидов и других чиновников низшего звена, обслуживавших колониальную администрацию, редко прибегали к капиталистическим способам ведения хозяйства (оно получило распространение лишь на 10 % площади земельных угодий, принадлежавших алжирцам), предпочитая полуфеодальные способы эксплуатации крестьянства. Но если эти относительно крупные землевладельцы, которых алжирские революционеры объявят феодалами и своими классовыми врагами, не стали «кулаками», то они не состоялись и как «помещики» в полном смысле этого слова13.

11По данным на 1954 г., среди европейцев Алжира неквалифицированные рабочие и чернорабочие составляли 18 % лиц наемного труда, среди алжирцев –– 75,3 % (Кухарев А. Н. Алжир. Современные городские средние слои. М.: Наука, 1988. С. 61).

12О единственной и неудачной попытке организовать национальное акционерное общество в Алжире см.: Ланда Р. Г. Кризис колониального режима в Алжире 1931–1954 гг. М.: Наука, 1980. С. 237.

13Подробнее см.: Amin S. L’economie du Maghreb, T. I, Paris: Editions de Minuit, 1966. P. 165–177; Видясова М. Ф. Экономика стран Магриба. М.: Наука, 1982. С. 29–31.

144 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

выдвинутую алжирской Ассоциацией улемов-реформаторов (основана в 1931 г.), подхватила Партия алжирского народа (ППА)15, основанная в 1937 г. Прямая наследница созданной алжирскими эмигрантами «Североафриканской Звезды», эта партия, учредительное собрание которой прошло во французском г. Нантерр, была запрещена вскоре после ее создания из-за подозрения, отчасти обоснованного, что она связана с прогерманскими элементами

вдвижении панарабизма и панисламизма. Ее лидер Ахмед Мессали Хадж был арестован.

После Второй мировой войны Партия алжирского народа существовала под прикрытием легального Движения за торжество демократических свобод (МТЛД), которое конкурировало с Демократическим союзом алжирского манифеста (УДМА) во главе с Фархатом Аббасом, который отошел от своих первоначальных взглядов, сдвинувшись на позиции умеренного национализма. Все эти партийные структуры находились к 1954 г. на грани распада и вскоре после на-

чала восстания их ведущие деятели либо присоединились к ФНО, либо выступили против него16.

Вчисле примкнувших к этой организации были и Фархат Аббас, и лидер ассоциации улемов-реформаторов Ахмед Тауфик альМадани, который начинал свою политическую деятельность еще

в1920-е годы (в рядах тунисской партии Дустур), и некоторые молодые алжирские интеллектуалы. Но в целом новая политическая элита Алжира, сложившаяся в ходе событий 1954–1962 гг.,

отличалась преобладанием в ней выходцев из мелких крестьян и батраков, ремесленников и «пролетаризированных городских слоев с неопределенным социальным статусом»17. Именно они стали движущей силой и кадровым резервом руководства восстанием, а его развитие предопределило подчинение внутри правящей элиты АНДР гражданских лиц военным. При этом здесь четверть века существовал однопартийный режим, а монополия на власть формально принадлежала партии ФНО, подававшей себя как выразительницу «глубоких чаяний народа», инструмент «демократической и народной революции» и строительства социализма.

15Здесь и далее мы используем некоторые аббревиатуры с французских названий дореволюционных алжирских партий, как это принято в отечественной литературе.

16Это случай Мессали Хаджа, который находился во Франции, куда был выслан

в1952 г. и откуда затем вдохновлял и финансировал, собирая «дань» с алжирских эмигрантов (числом в 300 тыс.), партизанские отряды «мессалистов», которые боролись как с колонизаторами, так и с боевыми формированиями АНО/ФНО.

17Safir N. Regard sur la crise algerienne´ // Les Arabes. Du message a` l’Histoire. Sous la dir. D. Chevallier, A. Miquel. Paris: Fayard, 1995. P. 565.

Согласно конституции 1963 г., содержавшей эти определения, партия ФНО была наделена правом определять национальную политику и осуществлять контроль за деятельностью правительства18. Однако в действительности то и другое делала армия, поэтому и возник афоризм, гласящий, что Алжир –– это страна, где «не государство имеет свою армию, а она имеет свое государство».

Непосредственные итоги революции 1 ноября. Сразу после провозглашения АНДР (26 сентября 1962 г.) она вступила в семью арабских и африканских стран с однопартийными режимами. Однако некоторые современные исследователи выдвигают парадоксальный –– на первый взгляд –– тезис о том, что правящая партия АНДР эпохи господства подобного режима вообще не являлась партией. В этой связи следует напомнить, что ФНО вырос из Секретной организации (ОС), т. е. вооруженного подполья Партии алжирского народа и МТЛД. В период национально-освободительной войны ФНО представлял собой коалицию патриотических сил, сложившуюся из осколков вышеназванных распавшихся партий вокруг группы подпольщиков, которые и взяли на себя инициативу восстания.

Решение преобразовать ФНО в политическую партию было принято в 1962 г., незадолго до провозглашения независимости Алжира, на II съезде ФНО в Триполи. По его решению было создано Политбюро; оно по сути представляло собой оргкомитет, которому

ипредстояло выполнить поставленную задачу. Впрочем, первейшим делом этого Политбюро стал фактический разгон Временного правительства Алжирской республики (ВПАР), созданного в 1958 г.

изаключившего в марте 1962 г. Эвианские соглашения. Ни один бывший член ВПАР не вошел в правительство, сформированное в сентябре 1962 г. Ахмедом бен Беллой после провозглашения АНДР, и лишь в 1964 г. состоялся III съезд ФНО, который можно назвать учредительным, так как на нем был принят устав партии, избраны ее ЦК и политбюро, а также создана комиссия по очистке

партии и госаппарата от коллаборационистов, спекулянтов и лиц, эксплуатирующих чужой труд19.

Между тем первые месяцы существования независимого Алжи-

ра были фактически временем «малой» гражданской войны. Когда части «внешней» АНО20 вступили на территорию Алжира, между

18См.: Комар В. И. Идейно-политическое развитие ФНО Алжира (1954–1984). М.: Наука, 1985. С. 32.

19Следующий, IV съезд ФНО был созван только в январе 1979 г.

20«Внешняя» АНО возникла в 1956 г. на территории освободившихся Туниса и Марокко как кадровый резерв и тыловая база для операций партизанских

146 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

ними (а точнее, их полевыми командирами) и лидерами «внутренней» АНО началась междоусобица, длившаяся до осени 1962 г. Не вдаваясь здесь в детали этих мрачных событий, приведем отрывок из речи Бен Беллы в Национальном учредительном собрании 4 декабря 1962 г. Выступая в качестве премьер-министра с отчетом о двухмесячной деятельности правительства, он подчеркнул, что оно было сформировано в «драматической обстановке», осложненной серьезным политическим кризисом. «Общественный порядок ежедневно нарушался, участились случаи грабежей и убийств...

Государственной власти практически не существовало. Администрация постепенно распадалась. Повсюду царила анархия. Экономическое положение было почти катастрофическим. Большинство земель, ферм, виноградников было заброшено. Не работали промышленные и торговые предприятия. Почти все строительные работы были прекращены... сделки с недвижимым имуществом породили чудовищную спекуляцию... обширный сектор алжирской экономики оказался „оголен“, так как собственники и управляющие различных его предприятий, в большинстве европейцы, бросили их и покинули страну». В этой атмосфере разрухи начальные школы смогли принять осенью 1962 г. только 80 % всех детей, обучавшихся в прошлом году. Кстати, оратор отметил последнее как большое достижение, ибо для школ удалось изыскать 18 тыс. преподавателей арабского и французского языков за счет внутренних резервов, а также благодаря приезду 2 тыс. педагогов из Египта и 1,2 тыс. из Сирии, которая прислала учителей французского языка. Арабские страны помогли восстановить и работу Алжирского университета21, который собирался принять 2,5 тыс. студентов и организовать специальные курсы для тех, кому пришлось прервать учебу ради участия в освободительной борьбе. «В то же

отрядов «внутренней» АНО, действовавших в самом Алжире. Собственно, о явном разделении АНО на «внешнюю» и «внутреннюю» возможно говорить с 1958 г., когда колониальные власти организовали блокаду границ Алжира с целью постепенной изоляции партизан. В результате контакты между «внешней» и «внутренней» АНО почти прекратились, приток оружия в Алжир замедлился, а «внутренняя» АНО ослабла; ее вожаки погрязли в местничестве, племенных пристрастиях, анархии и своеволии. Наоборот, во «внешней» АНО, пополнявшей свои ряды за счет беженцев и эмигрантов, с 1958 г. было сосредоточено лучшее вооружение, а ее личный состав отличался воинской квалификацией, дисциплиной и организованностью. К началу 1960-х годов в среде «внешней» АНО начало складываться профессиональное офицерство.

21Открытый в 1908 г., университет был рассчитан в основном на обучение детей европейских поселенцев, но его окончили и некоторые видные алжирские политические деятели, например Фархат Аббас. В нем учились и тунисцы, в частности один из старших братьев Хабиба Бургибы, закончивший Алжирский университет экстерном.

преподавание Корана с учетом современных педагогических методов. Через несколько дней в двух дополнительных показательных школах –– в Кабилии и Оресе –– начнется духовное обучение». Остановившись на планах арабизации алжирской школы, Бен Белла дал следующий комментарий: «В этой связи я хочу вполне ясно и просто высказаться относительно арабизма и арабизации. Одни чернят эти понятия, другие их плохо понимают... Существовало и еще долгое время будет существовать одно противоречие: мы чувствуем себя арабами, мыслим по-арабски, но у нас широко распространены французский язык и французская культура. Тут есть опасность нарушения равновесия...». Определив политику в области образования как курс на возрождение собственных культурных традиций страны, Бен Белла также пообещал, что Алжир обратится и к «сокровищнице мировой культуры, чтобы обогатить ее и обогатиться самому»22.

Казалось бы, в этих тезисах содержалось только разумное. Однако идея арабизации отнюдь не отвечала настроениям берберов, в частности кабилов. Они приняли самое активное участие в освободительном движении, но уже осенью 1963 г. подняли мятеж, подавить который удалось только через год. Этот мятеж возглавил Хосин Айт Ахмед, который сразу принялся критиковать «недалекого сержанта Бен Беллу» –– за стремление к единовластию, нарушение демократических норм и пустопорожний «псевдосоциализм». Вскоре он создал при поддержке полковника Моханда, ранее являвшегося командиром вилайи № 3 (Северо-Восточный Алжир) берберскую партию Фронт социалистических сил (ФСС). Сделал он это в ответ на избрание Бен Беллы президентом АНДР и предположительно –– из-за их личной вражды23.

22Бен Белла А. Речи и выступления / Пер. с франц. М.: Прогресс, 1964. С. 73–77.

23Эта вражда имела давние корни, так как еще в 1949 г. Айт Ахмед был смещен

споста руководителя ОС по той единственной причине, что он был кабилом, а сменил его Бен Белла. В дальнейшем они сотрудничали в Каире, где вместе с другими беглецами из Алжира создали небольшую группу представителей МТЛД при ЛАГ и занимались закупкой оружия. Позже оба снова сотрудничали во «внешней делегации» ФНО, которая находилась то в Египте, то в Марокко –– вплоть до ареста почти всех ее членов 22 октября 1956 г. Следующие годы им пришлось провести вместе, но тем, кому удавалось посещать узников, бросались в глаза трения между Бен Беллой и Айт Ахмедом. На его сторону во время мятежа в Кабилии встал еще один бывший министр-узник Мухаммед Хидер, который обещал предоставить ФСС крупную сумму денег, которую он ранее разместил на тайных банковских счетах ФНО в Швейцарии (высланный из Алжира в 1964 г., Хидер погиб в Мадриде в 1967 г. при неясных обстоятельствах). Айт Ахмед был арестован 17 октября 1964 г., после чего мятеж в Кабилии сошел на нет, а его

Два бывших соратника по алжирской войне 1954–1962 гг.:

что Алжиром можно будет управлять при помощи многолюдных митингов в поддержку решений ФНО, постепенно привели к личным разногласиям между Бен Беллой и военно-бюрократическими кругами. Особенно остро конфликт президента с командованием Национальной народной армии проявился в мае 1965 г., когда Бен Белла попытался сместить министра иностранных дел Абд аль-Ази- за Бутефлику, близкого к министру обороны и вице-премьеру Хуари Бумедьену.

Абд аль-Азиз Бутефлика родился 2 марта 1937 г. в Уджде (Марокко); по другой версии –– в 1935 г. Детство и юность он провел в этом приграничном городе, куда его отец переселился в 1920-х из Тлемсена (Алжир). Там же закончил среднюю школу-лицей. Нелегально перейдя границу в 1956 г., влился в одно из боевых подразделений АНО, которое было сформировано в районе Орана под началом Хуари Бумедьена. Вскоре тот возглавил штаб вилайи № 5 (условные провинции оперативных действий АНО), базировавшийся в Уджде, и туда же был прикомандирован Бутефлика. Миловидный голубоглазый молодой человек, он обладал и мужеством,

иприродным дипломатическим умом, поэтому хорошо подходил для самых деликатных миссий. В 1957 г. он получил ранение и был эвакуирован в Касабланку. Находясь там в госпитале, познакомился с Мухаммедом Зегаром, одним из приближенных Бумедьена

иглавным казначеем Фронта Национального освобождения (ФНО). Благодаря этому знакомству Бутефлика становится полноправным