Politicheskiy_islam_v_stranakh_Severnoy_Afriki

образ «альтернативного кандидата на исламистском поле» привлек поддержку со стороны не более чем 500 тыс. алжирцев –– при том, что исламистский электорат в АНДР последних лет довольно стабилен и составляет 3–3,5 млн избирателей. Руководство же ФНО в лице Али Бенфлиса, выступившее против Бутефлики, не смогло использовать свой «административный ресурс», поскольку кандидатуру действующего президента в конечном счете поддержала элита Национальной народной армии, по-прежнему обладающая реальной властью. В результате после выборов внутри ФНО возник раскол между сторонниками Бенфлиса и Бутефлики. Партийная междоусобица была ликвидирована на VIII съезде ФНО, созванном в начале февраля 2005 г. Президент фактически вернул себе контроль над этой партией. Новым генеральным секретарем ФНО был избран его сторонник Абд аль-Азиз Бельхадем, развернувший «оздоровительное движение» в партии и добившийся отстранения Бенфлиса от руководства. Сам Бутефлика был избран почетным председателем ФНО.

При всех превратностях судеб партий и отдельных политиков избирательные циклы 1997–2002 и 2002–2007 гг. показали со всей очевидностью –– на переходном политическом ландшафте Алжира уже отчетливо просматривается новый правящий слой, который поддерживает армию и президента в окончательном урегулировании гражданского конфликта. В этот слой входят, с одной стороны, старые кадры из военно-бюрократической верхушки, с другой –– технократия и прозападная деловая элита; наконец, с ними сомкнулись умеренные политические фигуры исламского круга, способные вести борьбу за власть политическими, а не военными средствами. Трехпартийная правительственная коалиция НДО, ФНО и ДОМ устойчиво сохраняется уже после третьих выборов. Она оказалась способной получить 288 (1997 г.), 284 (2002 г.) и 249 мест (2007 г.) в парламенте и обеспечила основу для победы на президентских выборах Абд аль-Азиза Бутефлики. Постоянная же перегруппировка политических сил и партий, происходящая в Алжире в начале XXI в., ведет главным образом к перераспределению портфелей в правительстве, а не к попыткам вооруженного противостояния. Это указывает на постепенную стабилизацию всех сторон общественно-политической жизни страны.

О том, что переход от войны к сравнительно мирному этапу развития в Алжире близок к завершению, свидетельствует и обнародование в 2004–2005 гг. двух ключевых документов –– «Дополнительной программы поддержки развития на период 2005–2009 гг.» и «Хартии мира и национального примирения». Эти программные

222 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

тексты детально определяют основные векторы совершенствования экономики и политической сферы АНДР вплоть до окончания второго президентского срока Бутефлики (2009 г.).

«Программа поддержки развития»170, представляющая собой пятилетний социально-экономический план, предусматривает преодоление жилищного кризиса и активную политику борьбы с безработицей. На эти цели алжирское правительство запланировало выделить около 80 млрд долл.171 Однако «Программа» являет собой немаловажный шаг и в дальнейшем развитии правового государства в Алжире. В частности, она предполагает совершенствование гражданского и уголовного кодексов АНДР, а также осуществление «Национального плана по соблюдению прав человека», принятого парламентом в 2003 г.172 Кроме того, алжирское государство планирует оказать всестороннюю поддержку демократизации общества, для чего будут расширены права и полномочия местных органов самоуправления, политических партий и средств массовой информации173. Не забыты в «Программе» и последствия многолетнего противоборства между государством и силами, исповедующими идеалы исламского радикализма. Выражая исламско-консерватив- ные настроения, преобладающие ныне в алжирском руководстве, этот документ отмечает, что «алжирский народ, внесший колоссальный вклад в развитие и распространение ислама, и впредь будет прилагать все усилия для сохранения и дальнейшего процветания великой арабо-мусульманской цивилизации»174.

Еще один импульс процессу восстановления гражданского согласия придало одобрение на всенародном референдуме «Хартии мира и национального примирения»175. Этот документ предполагал, с одной стороны, полную амнистию для исламистов, которые не запятнали себя преступлениями, связанными с пролитием крови, и добровольно сдались властям в срок с 28 февраля по 28 августа 2006 г. С другой стороны, интеграция в общество тех алжирцев, которые участвовали в исламистском движении, должна была проходить вне политики: «Хартия» предполагала запрет на политическую активность для всех лиц, использовавших ислам в политических целях. Возможность прекращения уголовного преследования рас-

170аль-Барнамадж ат-такмили ли-да‘м ан-нумувв. Фатрат 2005–2009. [Дополнительная программа поддержки развития. Период 2005–2009 гг.]. Алжир, 2005.

171Смирнова Г. И. Союз Арабского Магриба... С. 159.

172Долгов Б. В. Демократия и исламизм в арабских странах... С. 79. 173Аль-Барнамадж ат-такмили... С. 6.

174Там же. С. 2.

175La Charte de la paix et de la reconciliation nationale // Ambassade d’Algerie´ en Russie (www.algerianembassy.ru/news.html). 29.09.2005.

пространялась на примерно 500 тыс. человек, прямо или косвенно причастных к организованному террору в 1992–1999 гг. Запрет же на политическую деятельность должен был на длительной основе вывести из политической игры руководство запрещенного Исламского фронта спасения (ИФС). Отдельная часть проекта «Хартии» была посвящена судьбе лиц, пропавших без вести в годы внутриалжирского противостояния. Их, по разным оценкам, насчитывалось от 7 до 18 тыс. человек. «Хартия» придавала пропавшим без вести статус «жертв национальной трагедии» и содержала обязательство государства выяснить их судьбу и довести эту информацию до общественности.

Предложенные администрацией Абд аль-Азиза Бутефлики документы вызвали неоднозначные оценки в алжирском обществе. Если «Программа» в целом не вызвала осуждения в прессе, то мнения относительно «Хартии» разделились. По официальным данным, на всенародном референдуме, проведенном 29 сентября 2005 г., проект «Хартии» поддержали 97,35 % алжирцев, пришедших на избирательные участки (в референдуме приняли участие 79,49 % из 18,3 млн избирателей, внесенных в списки для голосования)176. Однако в Кабилии инициатива властей вызвала массовый бойкот: явка на участки составила 11,4 % от общего числа избирателей в Тизи-Узу и 11,55 % –– в Беджайе177. Также против проекта «Хартии» последовательно выступали ассоциации родственников жертв терроризма. Они полагали (думается, небезосновательно) что «Хартия» в случае ее одобрения позволит избежать наказания многим виновным в алжирской трагедии. В то же время явная несправедливость, заложенная в этом документе, состояла в том, что ряд подозреваемых в серьезных преступлениях освобождались, тогда как уже осужденные за меньшие преступления бое-

вики-исламисты продолжали отбывать длительные сроки заключения178.

Результаты применения «Хартии» на практике оказались очень скромными. Так, подводя итоги ее реализации на открытии осенней сессии Национального народного собрания в сентябре 2006 г., министр внутренних дел АНДР Язид Зерхуни отметил, что за полгода на свободу вышли около 2,2 тыс. исламистов, ранее осужденных по делам, связанным с терроризмом, а еще около 300 боевиков, добровольно сложивших оружие, были за этот период помилованы179.

176El Watan. 03.10.2005.

177El Watan. 03.10.2005.

178Tlem¸cani R. Algeria under Bouteflika... P. 7.

179El Moudjahid. 04.09.2006.

224 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

В то же время, как сообщил глава МВД в верхней палате парламента, в январе-сентябре 2006 г. силовые структуры страны уничтожи-

ли или захватили около 500 террористов, вовсе не склонных к сдаче или примирению180.

Таким образом, принятие «Хартии» в 2005–2006 гг. стало не столько действенным инструментом национального примирения, сколько визитной карточкой соответствующей политики и усилий Абд аль-Азиза Бутефлики по нейтрализации сил политического ислама. Это обстоятельство наглядно проявилось в ходе предвыборной кампании 2007 г.: пропрезидентский альянс всемерно рекламировал свои успехи в сфере умиротворения Алжира, а силы берберской оппозиции (в первую очередь ОКД) открыто осуждали политику национального примирения, поскольку она, по их мнению, «потворствовала безнаказанности» и «не явилась эффективным решением проблемы терроризма». Да и в самой правящей коалиции встречались разноречивые отклики в отношении «Хартии», обусловленные политической конъюнктурой. Так, лидер НДО Ахмед Уяхья накануне выборов 2007 г. объявил себя «на 150 % терминатором», призвал к «бдительности» и потребовал

полной ликвидации еще остающихся террористических формирований181.

Современная политика алжирских властей в отношении ислама свидетельствует не только о воле к примирению сторон длительного конфликта, но и о все большем внимании к сохранению в алжирском обществе мусульманских исторических традиций. Ссылки на исламские установления становятся неизменным атрибутом заявлений и действий лидеров Алжира. Так, в феврале 2006 г. было объявлено о намерении властей построить на берегу моря, в квартале Мохаммедия, новую соборную мечеть алжирской столицы. Она должна, согласно проекту, стать третьей по размерам мечетью в мусульманском мире (после святынь ислама в Мекке и Медине) и одновременно вмещать до 120 тыс. верующих, обладая также самым высоким в мире минаретом (300 метров). Тем самым реализуется и извечное соревнование с соседним Марокко за роль регионального лидера –– проект позволяет алжирскому руководству нанести удар по престижу ныне третьей в мире по вместимости мечети

180El Watan. 08.09.2006. В 2005–2007 гг. приводились и другие данные по количеству боевиков, воспользовавшихся возможностью помилования согласно «Хартии»: официальные структуры (министерство юстиции, министерство внутренних дел) давали цифры от 5,5 до 17 тыс., но алжирские и французские средства массовой информации оценивают количество сдавшихся властям не более чем

в2–3 тыс. чел. –– Tlem¸cani R. Algeria under Bouteflika... P. 11. 181Liberte´. 10.05.2007.

Хасана II в Касабланке. Строительство, начавшееся в 2007 г., планировалось завершить в 2009 г. –– к окончанию второго президентского срока Абд аль-Азиза Бутефлики182.

Не в меньшей степени демонстрация властями своей охранительной роли прослеживается в проводимом сверху курсе на арабизацию и исламизацию общественной жизни страны. В марте 2006 г. алжирские власти продолжили наступление на позиции французского языка в системе образования. В середине учебного года

вАлжире были закрыты 42 частные школы, преподавание в которых велось на французском языке, а их воспитанникам предла-

галось завершить среднее образование в государственных школах, где преподавание ведется только на арабском языке183. 20 марта 2006 г. алжирский парламент принял закон, который ввел уголовную ответственность за пропаганду немусульманских верований

вАлжире и попытки привлечения алжирцев-мусульман к другим религиям. Это законоположение вполне соотносится с нормами

шариата, однако расходится с Конституцией Алжира, которая формально допускает свободу вероисповедания184. В противоречии со ст. 29 Конституции Алжира, исключающей дискриминацию граждан по расе, полу и т. д., находится и ныне действующий Семейный кодекс АНДР. Он был принят еще в 1984 г. в угоду набиравшим тогда силу исламистским кругам. Хотя в 2006 г. под давлением общественности кодекс был пересмотрен и несколько либерализован, он все же оставляет женщину в неравном положении с мужчиной. Так, до сих пор алжирка (даже зрелого возраста) не имеет права выйти замуж без разрешения на брак со стороны мужчины из ее семьи, выступающего в роли ее покровителя (вали),

лишена права выступить с инициативой развода, обязана получить разрешение мужа при поступлении на работу185.

Все эти меры, предпринимаемые государством, как представляется, направлены на формирование подконтрольной государству и приемлемой для большинства населения версии национал-пат- риотического «согласия» власти и общества. В идеологическом плане подобная политика опирается на непременную и постоянно проявляемую приверженность правящих кругов исламским ценностям.

182El Watan. 09.02.2006.

183El Moudjahid. 10.04.2006.

184El Watan. 23.03.2006.

185Подробнее см: Видясова М. Ф. Джихад без войны. Тунисский опыт модернизации и политическое наследие Хабиба Бургибы (1903–2000). Т. II, кн. 1. Путь к обновлению. М.: Гуманитарий, 2007. С. 68–70.

226 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

Согласие такого рода прослеживается и в поддержании алжирским государством своеобразной сферы «исламско-политического полусвета». Этот круг людей и структур примыкает к истэблишменту и включает в себя исламистские организации, не получившие от властей права легализоваться в качестве политических партий. В первую очередь к ним относится организация «Верность» («Вафа») во главе с Ахмедом Талебом Ибрахими –– известным государственным и общественным деятелем Алжира эпохи однопартийного режима, дважды занимавшим в алжирском правительстве того времени пост министра.

Ибрахими в послевоенном Алжире зарекомендовал себя как твердый сторонник политики арабизации, близкий по своим воззрениям к Абдаллаху Джабаллаху и ДНР. Он участвовал в президентской кампании 1999 г., а возглавляемая им «Вафа» активно участвовала в муниципальных и парламентских выборах 2002 г., выставляя своих кандидатов в качестве независимых. На президентских выборах 2004 г. Ахмед Талеб Ибрахими вполне мог бы выступить в роли альтернативного (и неудобного для властей) объединителя исламистских сил Алжира. Однако ему не удалось

впредусмотренные законом сроки пройти все формальности регистрации в качестве кандидата, в силу чего он был исключен из списка претендентов.

Полузаконное существование в общественно-политической жизни страны ведет и бывший Исламский фронт спасения. Большая часть его руководителей отказалась от радикальных взглядов и перешла на позиции умеренного исламизма. Это относится как к бывшему лидеру ИФС Аббаси Мадани, проживающему с 2003 г. в Катаре, так и к тем вождям гражданской войны, которым власти позволили обрести свободу или вернуться на родину. Так, бывший «второй человек» в ИФС Али Бельхадж полностью отбыл 12-летний срок заключения по приговору суда и был освобожден

в2003 г. При этом ему предписывался полный отказ от каких бы то ни было публичных выступлений и других форм политической деятельности. Однако он все же опубликовал ряд своих суждений о современном Алжире и перспективах строительства исламского государства. 27 июля 2005 г. он дал интервью телеканалу «АльДжазира», в котором приветствовал похищение двух алжирских дипломатов в Ираке «силами исламского сопротивления», заявив, что «назначение дипломатов в оккупированную страну является поддержкой оккупационного режима». Поскольку через несколько часов после выступления Бельхаджа дипломаты-заложники были убиты, прокуратура АНДР предъявила ему обвинение в «пропаганде преступлений террористов, подстрекательстве к убийствам

и публикации работ, оправдывающих терроризм»186. Али Бельхадж был вновь арестован в июле 2005 г. и содержался под следствием, однако, согласно «Хартии мира и национального примирения», получил свободу 6 марта 2006 г. Благодаря осуществлению положений «Хартии» в Алжир после 14-летнего проживания в Германии смог вернуться бывший руководитель Исполнительной инстанции Исламского фронта спасения (ИФС) за рубежом Рабах Кебир. В последние годы Кебир поддерживал курс президента Абд аль-Азиза Бутефлики и в ходе президентской кампании 2004 г. призывал алжирцев проголосовать за него. Примечательно, что 18 сентября 2006 г., в день своей репатриации, Рабах Кебир заявил совместно с бывшим командующим военного крыла ИФС –– Исламской армии спасения (ИАС) –– Мадани Мезрагом о желании построить в Алжире демократию по международным стандартам, не допуская возвращения к требованиям ИФС 90-х годов прошлого столетия, т. е. создания в Алжире исламского государства, в том числе путем ведения джихада187. Несмотря на лояльную позицию руководства бывшего ИФС, режим Бутефлики отнюдь не склонен отменять судебное решение о его роспуске, принятое в 1992 г. Запрет на участие в политической жизни для бывших деятелей ИФС по-преж- нему действует и не позволяет сохранившимся структурам Фронта вновь выйти на политическую авансцену Алжира. Вряд ли они послужат примером для тех, кто и сегодня предпочитает вынужденной политической пассивности участие в вооруженной борьбе.

Экстремистские элементы, выступающие за насильственные методы завоевания власти, в начале XXI в. были представлены в Алжире Вооруженными исламскими группами (ВИГ) и Салафитской группой проповеди и борьбы (СГПБ). Первая из этих структур понесла в 2000–2002 гг. огромные потери в ходе организованной против нее алжирскими спецслужбами войны на истребление. Командиры ВИГ пытались восполнить потерю своих алжирских кадров профессиональными боевиками из Египта, Судана, Йемена, Ирана, Афганистана и даже Боснии. Однако как только результаты массовых репрессий проявились в «интернационализации» ВИГ, ее изоляция от алжирского населения заметно усилилась, что помогло властям представлять ВИГ в образе «безжалостной банды фанатиков-иноземцев». В то же время постоянные (и критические по объему) потери породили в рядах подпольщиков-террористов анархию и внутренние конфликты. Если в 2000 г. от их рук погибло

186El Moudjahid. 29.07.2005.

187Liberte´. 19.09.2006.

228 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

110 человек188, то к 2004 г. активность ВИГ на территории Алжира снизилась. По предположению алжирских экспертов, с января 2005 г. Вооруженные исламские группы прекратили свое существование как единая организация и распались на несколько враждующих между собой отрядов. Слабость и организационный паралич ВИГ позволили властям даже распространить на ряд ее бывших полевых командиров действие «Хартии за мир и национальное примирение». Так, 12 марта 2006 г. из столичной тюрьмы «Серкаджи» на свободу вышел Абд аль-Хакк Лайада (Абу Адлан), занимавший

всентябре 1992 –– марте 1993 пост «национального эмира» ВИГ. После ареста на территории Марокко он был немедленно выдан

АНДР и приговорен к смертной казни, что вызвало шквал ответных терактов со стороны ВИГ189. Несмотря на то что Лайада стоял у истоков многих актов насилия и был осужден алжирской юстицией, его освобождение стало выгодной для режима демонстрацией терпимости в преддверии парламентских выборов 2007 г.

Вторая радикальная исламистская сила в Алжире –– Салафитская группа проповеди и борьбы (СГПБ) выделилась из ВИГ в начале 2000-х годов. Ее основной базой служат горно-лесистые районы, расположенные к востоку от алжирской столицы. Она насчитывает

всвоих рядах, по разным оценкам, от 650 до 1 тыс. боевиков190 и остается наиболее дееспособной террористической организацией в Алжире. Под руководством «национального эмира» Абд альМалика Друкдаля (псевдоним Абу Мус‘аб) СГПБ продолжает попытки парализовать процесс национального примирения. 24 января 2007 г. СГПБ объявила о смене своего названия на «Организация аль-Ка‘ида в странах исламского Магриба» (ОКСМ). Как отмечалось в коммюнике СГПБ, «после... клятвы на верность льву ислама Усаме бен Ладену, да хранит его Аллах, было... необходимо,

188Ланда Р. Г. История арабских стран. М.: Восточный университет, 2005. С. 259.

189Среди попыток ВИГ освободить своего бывшего лидера наиболее известны похищение двух арабских послов в АНДР в июле 1993 г. и угон французского «Аэробуса» из аэропорта г. Алжир в декабре 1994 г., сопряженный с угрозой взорвать самолет с пассажирами над Парижем. Оба теракта потерпели неудачу: послы-заложники были освобождены, а авиалайнер взят штурмом силами французского спецотряда национальной жандармерии в ходе технической стоянки в Марселе. Однако ВИГ использовала эти акции для того, чтобы, с одной стороны, создать впечатление прицельного удара по бывшей колониальной метрополии, а с другой –– вспугнуть французское правительство угрозой массовых терактов и заставить его отказаться от поддержки алжирских военных властей. –– Кепель Ж. Джихад. Экспансия и закат исламизма. Пер. с франц. М.: Ладомир, 2004. С. 259.

190Оценка на 2003 г. вместе с уцелевшими отрядами ВИГ. (Jeune Afrique, № 2222–2223, Juin 2003. P. 54.) По данным главы МВД АНДР Язида Зерхуни, в сентябре––октябре 2006 г. в составе формирований СГПБ и их конкурентов действовали до 800 боевиков. –– El Watan. 08.09.2006.

Горная цепь Тебесса близ границы с Тунисом –– вечно беспокойное место

чтобы СГПБ сменила название и показала тем самым связь между муджахидами Алжира и нашими братьями из „аль-Ка‘иды“»191. Тем самым было оформлено присоединение ее лидеров к деятельности «аль-Ка‘иды» и заявлено их желание распространить свои экстремистские выступления на весь североафриканский регион. Экспансионистские устремления лидеров ОКСМ в целом отвечают целям Усамы бен Ладена, поскольку их реализация облегчает транзит боевиков «аль-Ка‘иды» в Европу, равно как и дает возможность использовать магрибинских религиозных экстремистов для совершения терактов на обоих берегах Гибралтара.

Наиболее громкими выступлениями нового филиала «альКа‘иды» стали два крупных взрыва. 11 апреля 2007 г. в центре столицы (около Дома правительства), а также в квартале Баб аз-Зуар (у штаб-квартиры Интерпола в Алжире, миссии ООН и штаба специальных сил полиции) были подорваны заминированные грузовые автомобили, везшие по 400–700 кг тротила, что повлекло гибель 30 человек, ранение свыше 200 и разрушение зданий192. 11 июля

191Цит. по: Guid`ere M. Al-Qa¨ıda a` la conqueteˆ du Maghreb. Le terrorisme aux portes

´

de l’Europe. Monaco: Editions du Rocher, 2007. P. 135.

192Guid`ere M. Al-Qa¨ıda a` la conqueteˆ du Maghreb... P. 162–163. См. также замечания Б. В. Долгова о террористических актах СГПБ/ОКСМ: Долгов Б. В. Энергетические проекты Алжира, исламистский террроризм и Россия // Аналитические записки. Т. 23. Октябрь 2007. С. 59–61.

230 Алжир: демократизация «снизу», или с одного края бездны на другой

2007 г., в день открытия в Алжире IX Африканских игр, боевиксмертник направил начиненный взрывчаткой грузовик в ворота армейского лагеря в Лахдарие (100 км к юго-востоку от г. Алжир). Взрыв унес жизни 10 военнослужащих, 35 получили ранения.

После теракта возле миссии ООН, 2007 г.

При всей скандальности и опасности крупномасштабных терактов для населения систематическое их проведение СГПБ/ОКСМ едва ли может иметь решающее значение во внутриполитическом развитии АНДР. Скорее, оно призвано внушить как рядовым алжирцам, так и магрибинскому сообществу мысль о нестабильности режима Абд аль-Азиза Бутефлики и его неспособности кардинально улучшить обстановку в стране.

Разгул насилия схлынул... Что дальше? Алжир вступил в XXI век, медленно и непросто освобождаясь от социально-эко- номического упадка, расцвета преступности и коррупции, ожесточения и опустошенности общественных нравов, развала политической системы. Таковы оказались следы многолетнего вооруженного противостояния исламских радикальных движений с властями, поставившего страну в условия гражданской войны. Оно стоило Алжиру не менее 100–150 тыс. жизней193, из которых 20 тыс. –– потери боевиков исламистских формирований. По оценке военного командования Алжира, за 10 лет гражданского противостояния через них прошли в общей сложности 36 тыс. человек194.

К 1999 г. 32 % самодеятельного населения страны (около 3 млн человек) не имели работы, а более трети всех алжирцев находились

193Ланда Р. Г. История арабских стран... С. 259; Долгов Б. В. Исламизм в контексте межцивилизационного взаимодействия // Восток (Oriens). № 4, 2007. С. 91.

194Миронова Е. И. Алжир: смена приоритетов развития. М.: ИИИ и БВ, Институт Африки РАН, 2004. С. 109.