book-2016-china_history-v9

различных социалистических странах. Поначалу в поле зрения оказались Югославия и Румыния, но уже с 1979 г. стали появляться обзорные статьи по проблемам экономических реформ в СССР и Венгрии, а затем и других социалистических стран.

Наибольшее внимание китайские исследователи уделяли теоретическим принципам и экономическим причинам реформ, расширению в ходе их осуществления хозяйственной самостоятельности предприятий, соотношению «планового управления и рыночного регулирования», совершенствованию системы народнохозяйственного регулирования (планирование, ценообразование, налогообложение, кредит).

Как правило, в Китае признавали, что «экономическая система централизованного типа с государственным руководством народным хозяйством и всеохватывающим директивным планированием», существовавшая в большинстве социалистических стран в 1950-х – первой половине 1960-х годов, «сыграла определенную роль в восстановлении народного хозяйства», благоприятствовала быстрому осуществлению индустриализации ряда государств, единому плановому использованию средств и технико-экономического потенциала в целом. В то же время, полагали китайские ученые, этой системе оказались присущи такие «все более углублявшиеся» недостатки, как усиление бюрократических тенденций в хозяйственном управлении, невозможность обеспечить долговременную активность низовых хозяйственных единиц и масс трудящихся, возникновение в одних сферах уравниловки, а в других – чрезмерного разрыва в вознаграждении по труду, негибкость и невысокая в целом экономическая эффективность. Стремление преодолеть эти недостатки и послужило побудительной причиной реформ, общей тенденцией которых стало «признание в той или иной степени роли товарно-денежных отношений и рыночного механизма в социалистической экономике», отказ от опоры «только на административные рычаги и методы, выявление роли экономических рычагов; переход от централизованных решений к расширению прав низовых хозяйственных организаций и трудящихся масс в принятии решений».

Довольно долго в китайской литературе «ключевым звеном» реформы хозяйственного механизма и в Китае, и за рубежом называлось расширение хозяйственной самостоятельности предприятий. Под этим углом зрения реформа, проводившаяся с 1965 г. в СССР, объявлялась сплошь и рядом «консервативной», непоследовательной, расширение прав предприятия трактовалось как «расширение прав лишь руководителей предприятий, не затрагивавшее рабочих», в связи с чем декларировалась необходимость «демократизации управления» и даже «политической жизни в целом». Практике Советского Союза нередко противопоставлялся пример Югославии, где будто бы успешно решалась «проблема превращения народа в хозяина». События в Польше в 1980–1981 гг. заставили китайцев пересмотреть свои подходы. Расширение прав предприятий стало рассматриваться не как самоцель, а как «всего лишь средство еще лучшего сочетания интересов государства, предприятий и трудящихся». При этом подчеркивалось, что полномочия предприятий общенародной собственности «имеют определенные пределы», государственные

предприятия «не должны превращаться в полностью независимых товаропроизводителей». Положительно был оценен опыт СССР и ряда других стран, где предприятиям оставлялась сравнительно небольшая часть прибыли, а ее использование достаточно четко регламентировалось. Напротив, «чрезмерные права предприятий» в Югославии стали расцениваться скорее отрицательно, в этом усматривалась одна из причин отсутствия у государства достаточных финансовых ресурсов и нестабильности экономики в целом.

Своеобразное ранжирование социалистических стран было проведено и по такому критерию, как соотношение между планом и рынком. Советский Союз довольно жестко критиковался за «односторонний упор на плановое регулирование» и недостаточное развитие роли рыночных рычагов. Негативные оценки, но уже за чрезмерную опору на рынок, давались и югославской практике. Наиболее благосклонно большинство китайских исследователей относилось к опыту «сочетания плана и рынка» в Венгрии, особо выделяя гибкое использование системы экономических регуляторов для выполнения планов. В то же время, подчас констатировалась невозможность для Китая перенять многие конкретные методы, практикуемые в Венгрии, в связи с «намного более сложной ситуацией в КНР», а также по причине несопоставимых масштабов экономик двух стран.

Неоднозначным и противоречивым было отношение в Китае к советскому опыту реформы хозяйственного механизма. Здесь встречались порой весьма позитивные оценки. Так, на первом годичном собрании научного общества по изучению экономики Советского Союза в Харбине в июле 1980 г. высказывалось мнение, что «советская экономическая реформа в целом успешна, и в ее опыте, по сравнению с другими странами Восточной Европы, гораздо больше моментов, которые могут служить примером для Китая». Однако в целом в конце 1970-х – начале 1980-х годов превалировала точка зрения, что реформа в СССР имела лишь «частичные успехи» и «не дала» очевидных положительных результатов, в связи с чем советский опыт объявлялся «не достойным подражания в качестве одного из путей осуществления реформы». Более того, встречалось и резко негативное отношение к советскому опыту: успех реформы хозяйственного механизма в Китае в осуществлении «четырех модернизаций» порой ставился в прямую зависимость от «прорыва советского опыта», от его «вычищения с самого начала и всестороннего преобразования».

Интерес к «моделям» социалистической экономики возник в Китае под явным влиянием зарубежных исследователей этой проблемы. (В КНР были опубликованы переводы книг О. Шика «План и рынок при социализме» (1982), «Третий путь» (1982), В. Бруса «Политика и экономика социализма» (1981). Издан также сборник их докладов, прочитанных во время пребывания в Китае, «О реформах социалистической экономической системы» (1982). В лекциях о зарубежной экономической науке (1981, т. 3), изданных АОН Китая, теориям моделей социалистической экономики В.Бруса и О. Шика посвящены отдельные главы.) Особый акцент на данную тематику в работах ряда китайских авторов (Жун Цзинбэнь, Чжао Жэньвэй, Су Шаочжи) объяснялся определенной созвучностью самой идеи «множественности моделей социалистической

экономики» задаче поиска собственного китайского пути социалистического строительства. Декларировалось, что развертывание исследований различных «моделей» направлено не на заимствование той или иной теоретической «модели», а «отыскание модели социалистической экономики, соответствующей особенностям Китая».

Термин «модель социалистического строительства» стал употребляться уже в начале 1979 г., но задача проведения «настоящего сравнительного исследования всех неодинаковых моделей строительства социализма» была поставлена несколько позже, в 1980 г. Особый размах обсуждение проблемы «моделей» приобрело после принятия на 6-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва «Решения по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР», где декларировалось, что «развитие социалистических производственных отношений не может идти по раз и навсегда установленному образцу».

На практике многие исследователи выделяли «модели» прежде всего по различиям в хозяйственном механизме, увязывая их с конкретными странами. Как правило, речь шла о советской («периода И.В. Сталина»), югославской и венгерской «моделях». Существовала и такая точка зрения, что «Венгрия не представляет собой самостоятельной экономической модели, а является переходной формой между советской и югославской моделями, в основном относящейся (с точки зрения руководящих идей и тенденций развития) к югославской модели».

В первой половине 1980-х годов большинство китайских авторов с известной симпатией отзывалось о венгерской и в основном негативно – о советской «модели». Заявлялось, что «в Китае сравнительно рано поняли недостатки копируемой советской системы». Встречались и попытки объективно освещать «советскую модель экономического строительства». Полярно противоположные оценки давались также «югославской модели». Те, кто подходил к ней с точки зрения «применимости» для Китая, делали упор на недостатках и проблемах югославской экономики, прямо или косвенно связывая их с «самоуправлением». Другие, напротив, полагали, что «югославская система самоуправления, пройдя серьезные исторические испытания, доказала свою жизненность … Югославская модель … обогатила социалистическую мысль».

Некоторые ученые классифицировали не «модели» в целом, а только различные типы социалистического хозяйственного механизма. Так, известный ученый-экономист Лю Гогуан выделял пять таких типов: натуральное снабжение военного коммунизма; традиционный тип экономики с централизованным планированием; экономика с улучшенным централизованным планированием; плановая экономика с рыночным регулированием; «рыночный социализм».

Постепенно после XII съезда акцент с изучения собственно «моделей» социалистической экономики был перенесен на более широкое «сравнительное исследование социалистического строя», больше отвечающее задаче «строительства социализма со спецификой Китая».

Еще в 1980 г. Цянь Цзюньжуй предлагал проведение таких исследований, выделяя в них два аспекта: во-первых, сравнение различных путей социалистического строительства, общего и особенного, преимуществ и недостатков,

успехов и неудач; во-вторых, сравнение конкретных условий и исторического окружения различных стран. Изучение зарубежных стран в таком ключе способствовало бы пониманию того, что в процессе социалистического строительства того или иного государства является продуктом специфического исторического окружения, а что имеет всеобщий характер, что было обусловлено объективными причинами, а где решающую роль сыграли субъективные факторы.

Развивая идеи Цянь Цзюньжуя, Су Шаочжи в 1983 г. предложил выделять три уровня «сравнительных исследований социалистического строя». Первый уровень – это исследование проблем, порожденных превращением социализма из учения в реальность и имеющих общее для всех социалистических стран значение. Второй уровень – изучение новых проблем, возникших в связи с выходом социализма за рамки одной страны и появлением ряда социалистических государств (сюда, в частности, относятся и проблемы «моделей», сравнения хозяйственных реформ и т.п.). К третьему уровню Су Шаочжи причислял «сравнительные исследования специфических закономерностей строительства социализма в неразвитых странах».

Постепенно осознание того факта, что одной из коренных причин неудовлетворительного развития страны с конца 1950-х годов были «левацкие руководящие идеи», содействовало активизации в КНР попыток вновь нащупать «правильные принципы» развития народного хозяйства и социалистического строительства в целом. Наряду с поиском таких принципов в китайском наследии (прежде всего, в экономических воззрениях Чэнь Юня) объективно необходимым было обращение, пусть даже с критических позиций, к опыту мирового социализма, в первую очередь, СССР. Как подчеркивал Мэй Вэньбинь, необходимо «вспомнить о пути, пройденном Советским Союзом…, отыскать явления, имеющие закономерный характер, и использовать их в качестве подспорья для социалистического строительства в нашей стране».

Поначалу особое внимание китайских исследователей привлекла работа И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». В дальнейшем интерес к теории социалистического экономического строительства в СССР

распространился на периоды «военного коммунизма», НЭПа, индустриализации.

Китайские ученые справедливо отмечали далеко идущее значение политики «военного коммунизма», ее заметное воздействие на последующее экономическое развитие СССР, «классическим примером» которого стало «осуществление в Советском Союзе в конце 1920-х – начале 1930-х годов всеобщей коллективизации сельского хозяйства». Ряд ученых проводил своего рода идейную параллель между «военным коммунизмом» и левачеством в самом Китае, доказывая, что в китайском «коммунизаторском поветрии», «переходе в условиях бедности», «обрубании хвостов капитализма» много схожего с «военным коммунизмом».

Особое внимание в Китае уделялось изучению НЭПа как «опыта строительства социализма в отсталой стране с неразвитыми производительными силами и преобладанием мелкого крестьянства». В первую очередь подчер-

кивались моменты, в какой-то мере созвучные хозяйственной практике КНР

итеоретическим воззрениям китайского руководства. Это, в частности, идея «перехода к социализму через государственный капитализм», необходимость соответствия экономической политики реальной ситуации в стране. С явным прицелом на Китай делался вывод, что «оценивать прогрессивность или отсталость той или иной формы собственности следует в зависимости от того, содействует ли она развитию народного хозяйства».

Исследование НЭПа привело китайских ученых к анализу экономических воззрений Н.И. Бухарина. Это мотивировалось тем, что «успехи Бухарина как экономиста, можно сказать, и состоят в описании и развитии НЭПа и особенно в его защите после смерти Ленина». В 1980–1981 гг. китайцы неоднократно выражали симпатию таким идеям Бухарина, как «строить социализм не через крах крестьянского хозяйства, а через экономическое соединение с крестьянством», «рациональное соединение плана и рынка, социалистических

инесоциалистических форм». Привлекли их внимание взгляды Бухарина о сбалансированном развитии народного хозяйства и необходимости товарного обеспечения накоплений, его предостережения о возможности превращения государственного аппарата в «оковы на пути развития производительных сил». Ряд исследователей не только выдавал взгляды Бухарина за возможную альтернативу «сталинской модели социализма», но и использовал их для доказательства неизбежно «необразцового», «азиатского» характера социализма в России.

Основные труды Н.И. Бухарина были переведены на китайский язык и изданы в трех томах в 1981 г. – задолго до первых аналогичных публикаций в Советском Союзе. В 1987 г. была также издана подготовленная Фань Юйчуанем биография Бухарина. В общей сложности за 1980–1986 гг. в китайской печати были опубликованы 52 статьи о Бухарине. В 1988 г. в ознаменование столетия со дня рождения Н.И. Бухарина в Тяньцзине был проведен симпозиум, посвященный его теоретическим воззрениям и практической деятельности.

Вкомплексном виде экономическое строительство в СССР в период до конца 1950-х годов впервые было детально рассмотрено в фундаментальной работе «Беседы о капитализме и социализме», подготовленной учеными Института мировой экономики и политики АОН Китая.

С поездки в СССР в 1982 г. делегации китайских экономистов (в их числе были Лю Гогуан и Лю Суйнянь) начался процесс прямого знакомства ученых КНР с советской экономикой 1980-х годов.

С приходом к власти в СССР М.С. Горбачева взаимное изучение опыта экономических преобразований вступило в активную фазу. Опыт советской перестройки сразу же стал в КНР объектом пристального внимания. Многим в Китае казалось, что в Советском Союзе может быть найден ответ или подсказка для решения проблем, мучивших самих китайцев (прежде всего, методов реформы государственных предприятий). Однако после событий на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 г. Китай стал строго дистанцироваться от советского образца преобразований во всех сферах.

В целом изучение опыта экономического строительства и хозяйственных реформ в социалистических странах сыграло важную роль в выдвижении и развитии теории строительства социализма с китайской спецификой. Хотя непосредственно в практику преобразований из опыта соцстран в Китай было перенесено сравнительно немногое, некоторые из таких заимствований оказались чрезвычайно результативными. Это, в частности, повышение закупочных цен и снижение объема обязательных закупок зерна, близкое к советскому опыту, и особенно «двухколейная» система цен, идея которой была подсказана венгерскими учеными-экономистами.

Модернизация экономики

Формирование и эволюция концепции модернизации Китая стали результатом взаимодействия трех взаимосвязанных составляющих.

Это, во-первых, взгляды руководства страны на проблемы модернизации. Именно на этом политическом уровне формировались официальные цели, этапы, приоритеты, определялись политические рамки и идеология модернизации КНР.

Во-вторых, разработка проблем модернизации учеными, представлявшая научно-теоретический уровень концепции. На первых порах здесь доминировали интерпретация и «обсчет» тех или иных задач и предположений, сформулированных лидерами страны, однако, в конечном счете, китайские ученые сумели «развернуть» лозунг модернизации в достаточно конкретную, структурированную и взаимоувязанную программу.

В-третьих, реальная хозяйственная практика, предопределившая неоднократное уточнение представлений о сроках, приоритетах и методах осуществления модернизации, а в значительной степени – и эволюцию содержания самого понятия «модернизация» применительно к Китаю. Период 1979–1981 гг. характеризовался первоначальной корректировкой исторически унаследованных подходов к модернизации, определением контуров ее содержания, окончательным разрывом с левацким подходом к решению задач модернизации, формулированием первых количественных ориентиров.

Постановив «переключить внимание всего народа страны на осуществление социалистической модернизации», 3-й пленум ЦК КПК 11-го созыва сохранил без изменений курс на реализацию восьмилетнего (до 1985 г.) и наметок 23-летнего (до 2000 г.) планов развития народного хозяйства, сформулированных Хуа Гофэном на первой сессии ВСНП 5-го созыва (февраль–март 1978 г.). Однако переход уже в марте–апреле 1979 г. к курсу на «урегулирование народного хозяйства» положил начало пересмотру прежних представлений об осуществлении «четырех модернизаций». Этот процесс носил в 1979– 1980 гг. весьма противоречивый характер, прежде всего, из-за позиции Хуа Гофэна, разделявшейся значительной частью низовых кадровых работников, не понимавших необходимости урегулирования экономики и расценивавших его как досадную заминку на пути осуществления модернизации.

Вэтом отношении показателен доклад Хуа Гофэна о работе правительства на второй сессии ВСНП 5-го созыва (июнь 1979 г.). Признав необходимость «закладки прочного фундамента» для последующего успешного развития экономики, Хуа Гофэн, тем не менее, квалифицировал курс урегулирования как «первое сражение за осуществление четырех модернизаций» и, в целом, сделал акцент именно на задачах модернизации, подчеркнув, что «упущенное время необходимо как можно быстрее наверстать» и что «от того, осуществим мы четыре модернизации в нынешнем столетии или нет, зависит судьба нашего государства и нации». Одновременно Хуа Гофэн под давлением обстоятельств впервые признал и необходимость корректировки плана на 1978–1985 гг.

Практическая работа по урегулированию народного хозяйства, сопровождавшаяся попытками Чэнь Юня и возглавлявшегося им Финансово-экономи- ческого комитета при Госсовете внедрить в экономику страны принцип «действовать соразмерно имеющимся силам», а также развернувшаяся с октября 1979 г. дискуссия о цели социалистического производства способствовали более глубокому анализу ошибок в хозяйственном строительстве в предыдущий период и пониманию сложности модернизации страны с ее огромным населением. Неоценимую роль в оценке реального состояния народного хозяйства и осознании наличия в нем множества глубоких диспропорций сыграло обследование экономики страны, проведенное в 1979–1980 гг. группой специалистов по изучению экономической структуры Китая.

На третьей сессии ВСНП 5-го созыва (сентябрь 1980 г.) покидавший пост премьера Госсовета Хуа Гофэн в своей фактически последней большой речи перед китайской общественностью признал план на 1978–1985 гг. «утратившим свое значение, как его ни пересматривай».

В1979–1980 гг. ряд важных высказываний по проблемам модернизации Китая сделал Дэн Сяопин, уже обретший статус безоговорочного лидера страны. 30 марта 1979 г. он привлек всеобщее внимание к таким двум важнейшим особенностям страны, как слабость экономической основы и многонаселенность Китая при ограниченности пахотных земель, которые необходимо учитывать при осуществлении модернизации. Специфика Китая, констатировал Дэн Сяопин, предопределяет необходимость осуществления модернизации китайского типа.

Выдвинутые им тогда «четыре основных принципа» несли в той конкретной обстановке двоякую функцию. Это был ответ и тем, кто с левацких позиций рассматривал курс модернизации и реформ как поворот Китая на капиталистический путь развития, и, в первую очередь, тем, кто на деле желал такого поворота и понимал модернизацию Китая как его всестороннюю вестернизацию. Часть людей в Китае просто не видела иного пути преодоления отсталости Китая, кроме как заимствование у Запада техники, технологий, капиталов, опыта управления. Именно им Дэн Сяопин адресовал призыв к учету реалий Китая, к разумной мере заимствований с Запада: «Нам следует в плановом порядке и с разбором ввозить из капиталистических стран передовую технику

ивсе полезное для нас. Но нам никак нельзя перенимать и заимствовать капиталистические порядки, все уродливое и упадочническое».

Далеко идущие последствия имело концептуальное выступление Дэн Сяопина 16 января 1980 г. «Текущая обстановка и наши задачи», в котором он назвал главной задачей Китая на 1980-е годы осуществление модернизации. Кроме того, Дэн Сяопин впервые озвучил идею довести к концу ХХ в. валовой национальный продукт на душу населения в Китае до тысячи долларов, т.е. увеличить его примерно в четыре раза к уровню 1979 г. (253 доллара США). Это предложение Дэн Сяопина де-факто ориентировало Китай на увеличение масштабов его экономики в следующее двадцатилетие в четыре раза. Наряду с идеей о вступлении Китая в 2000 г. в общество «скромного достатка» – сяокан – оно послужило одним из важнейших структурообразующих параметров, вокруг которых во многом в дальнейшем пошла разработка концепции модернизации страны.

Впервоначальной разработке проблем модернизации Китая наибольшее внимание уделялось таким моментам, как трактовка понятия «модернизация», определение её критериев и содержания, характеристика понятия «модернизация китайского типа». На смену прежнему упрощенному пониманию модернизации страны как некоей практически недетализированной модернизации промышленности, сельского хозяйства, обороны, науки и техники пришли более конкретные представления.

Развернутую схему критериев модернизации предложил вице-президент Академии общественных наук Китая Хуань Сян, включивший в их число модернизацию средств производства в промышленности; модернизацию структуры промышленности, соответствующую переходу от преобладания экстенсивных к интенсивным факторам роста; модернизацию структуры сельского хозяйства, рассматриваемую, в первую очередь, как агропромышленно-торго- вую интеграцию; модернизацию структуры общества и модернизацию хозяйственного управления.

Видя цель модернизации в выходе Китая в ряды передовых стран, китайские ученые предположили, что к 2000 г. он сможет войти в число ведущих мировых держав лишь по общему масштабу народного хозяйства, а вот для достижения аналогичного результата по производству ВНП на душу населения КНР понадобится еще 30 лет или более.

Выдвижение задачи модернизации китайского типа имело многофункциональное назначение. Прежде всего речь шла о поиске альтернативы как вестернизации, так и «советизации» Китая, о декларировании намерений заимствовать лишь полезные для КНР элементы зарубежного опыта модернизации, но не перенимать механически ее методологию ни у Советского Союза, ни у какой-либо из капиталистических стран. Положение о модернизации китайского типа предполагало самый тщательный учет национальных особенностей страны (таких как многонаселенность, преобладание крестьянства, структура ресурсной базы, неравномерный уровень регионального развития), соблюдение определенной иерархии в приоритетах модернизации, неизбежные региональные различия в динамике осуществления модернизации.

Вконтексте размышлений о содержании и методах модернизации китайского типа начала подвергаться критическому разбору «сталинская модель»

социализма, включая такие ее недостатки, перенятые в Китае, как принесение в жертву интересов крестьянства, выпячивание тяжелой промышленности, противопоставление плана и рынка. Вслед за этим в понятие «модернизации китайского типа» стали включаться положения о создании многоукладной экономики при ведущей роли общественной собственности, о дополнении планового регулирования народного хозяйства рыночным.

Декабрьское (1980 г.) рабочее совещание ЦК КПК впервые прямо назвало левацкие руководящие идеи основным источником ошибок в экономическом строительстве в период после образования КНР.

Важную роль на этом этапе сыграли экономические воззрения Чэнь Юня – признанного авторитета в сфере экономической политики, одного из немногих лидеров страны, обладавших практическим опытом разработки программ макроэкономической стабилизации (борьба с инфляцией в 1949–1952 гг. и преодоление последствий «большого скачка»). Выступление Чэнь Юня на декабрьском совещании, пронизанное антилевацким настроем, в сочетании с широкой пропагандой его идей конца 1950-х – начала 1960-х годов о необходимости комплексного балансирования экономического роста, о соотнесении ориентиров развития с возможностями государства, о постановке на приоритетное место заботы о жизни народа способствовали закреплению в китайском обществе более реалистичного взгляда на параметры модернизации к концу столетия. В программной статье спецобозревателя газеты «Жэньминь жибао» от 9 апреля 1982 г. «Отказаться от неправильных руководящих идей в экономической работе – к вопросу о левоуклонистских ошибках в экономическом строительстве», в изобилии снабженной высказываниями Чэнь Юня периода 1956–1962 гг., предельно жестко констатировалось: «Осуществление четырех модернизаций в нашей стране … не может быть завершено в короткий срок. Необходимо иметь четкое представление о продолжительности осуществления четырех модернизаций … Уровень модернизации, которого мы можем достичь в предстоящее двадцатилетие, есть лишь уровень общества «скромного достатка», а не современный уровень экономически развитых государств. Впоследствии мы … путем длительных усилий постепенно достигнем более высокой степени модернизации».

Выявление главного идейного препятствия на пути осуществления «четырех модернизаций» – левачества и питаемой им погони за скороспелыми успехами – помогло в достаточно сжатые сроки сформулировать официальные ориентиры модернизации. «Решение по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР» впервые констатировало, что главное в процессе осуществления социалистической модернизации в Китае «уже в общих чертах выкристаллизовалось». В этом контексте были поставлены задачи преобразования социалистических производственных отношений «в пользу развития производства», создания «высокодемократического социалистического политического строя», развития высокой духовной культуры.

В конце 1981 г. на четвертой сессии ВСНП 5-го созыва премьер Госсовета КНР Чжао Цзыян впервые официально сформулировал задачу увеличения в следующие 20 лет годового объема совокупной продукции промышленности

и сельского хозяйства в четыре раза и достижения уровня «среднего достатка» (сяокан) в народном потреблении. Чжао Цзыян также поставил вопрос о необходимости нового пути экономического развития, характеризующегося сравнительно надежными темпами роста, сравнительно хорошей экономической эффективностью и возможностью получения народом большей массы реальных благ. Главная цель, по его словам, «повысить эффективность производства … любыми возможными способами». На сессии развернулась острая дискуссия относительно темпов экономического роста, ее результатом стало отсутствие конкретных указаний на темпы роста на 6-ю пятилетку.

Ход экономической реформы

3 декабря 1979 г. Исследовательская группа по реформе хозяйственного управления, учрежденная в сентябре 1979 г. Финансово-экономическим комитетом Госсовета КНР, представила первый проект Общей концепции реформы системы хозяйственного управления в стране. Стержнем проекта стали идеи сочетания планового регулирования с рыночным и расширения хозяйственной самостоятельности предприятий как «относительно независимых товаропроизводителей». Далеко идущее значение имело предложение об использовании в народном хозяйстве страны трех видов цен: централизовано устанавливаемых государством на важнейшие потребительские товары и главные виды топлива и сырья; договорных, т.е. согласуемых потребителями и производителями в пределах, определенных государством (на большинство потребительских товаров и изделий перерабатывающих отраслей); и, наконец, самостоятельно устанавливаемых предприятиями-производителями.

Созданная на базе Исследовательской группы Канцелярия Госсовета КНР по реформе экономической системы 8 сентября 1980 г. представила документ «Предварительные мнения о реформе экономической системы», в котором была предпринята попытка вычленить этапы и определить примерные сроки, необходимые для осуществления преобразований в хозяйственном механизме Китая. Из конкретных положений проекта наибольшее практическое значение имели предложения о переводе с 1981 г. всего сельскохозяйственного производства с директивного на направляющее (или индикативное) планирование при сохранении, однако, директивных показателей закупок основных сельхозкультур, и о замене с 1982 г. перечисления предприятиями прибыли государству подоходным налогом.

В целом оба первых проекта ориентировались на весьма динамичное проведение преобразований в экономической системе и носили достаточно либеральный характер. Об этом свидетельствовало повышенное внимание проектов 1979–1980 гг. к внедрению на предприятиях в КНР системы собраний рабочих и служащих или их представителей, которые рассматривались в то время как наиболее подходящая форма демократизации управления на предприятиях. Проект 1979 г. полагал возможным наделить такие собрания самыми широкими правами, вплоть до выборов директора предприятия. А проект