book-2016-china_history-v9

ленность, сфера общественного питания, т.е. там, где прямого участия государства не требовалось. Решением Госсовета от ноября 1981 г. всем органам исполнительной власти и ведомствам предписывалось оказывать поддержку индивидуальным предприятиям «в обеспечении сырьем, производственными помещениями, в сбыте продукции и налогообложении». На них распространялись правила, установленные для коллективных, а в ряде случаев и для государственных предприятий.

Вполитических правах индивидуальные предприниматели, ремесленники

иторговцы также были приравнены к рабочим и служащим государственных предприятий, для них были сняты ограничения при вступлении в КПК, в вузы, призыве в армию, им начислялся трудовой стаж, применялись обычные нормы социального обеспечения (карточки), было увеличено число нанимаемых работников – учеников с 3 до 5 и до 2 помощников. К концу 1981 г. единоличников было уже 1,13 млн человек.

Принимались меры и для стимулирования коллективного сектора, в котором было занято 23,5% всех рабочих и служащих. Оба сектора по постановлению ЦК и Госсовета от ноября 1981 г. стали считаться основным каналом трудоустройства молодежи.

Окончательная легализация этих форм собственности привела к тому, что учредителями малых предприятий коллективного сектора часто стали выступать уличные комитеты, в результате расширились возможности для коррупции, использования семейных и родственных отношений, власть на местном уровне стала сращиваться с нарождающимся бизнесом.

Восстановление деятельности Единого фронта

Особенностью политической системы Китая является существование Единого фронта – массового общественно-политического движения, включающего различные слои населения. В состав Единого фронта входят, помимо правящей партии, члены демократических партий, беспартийные представители интеллигенции, национальных меньшинств, религиозных кругов, необщественных форм собственности; соотечественники из Сянгана и Аомэня; тайваньские соотечественники, родственники уехавших на Тайвань, вернувшиеся и осевшие на континенте тайваньские соотечественники; выезжающие заграницу на учебу и возвращающиеся после нее на Родину; зарубежные соотечественники и вернувшиеся на Родину эмигранты; бывшие промышленники и торговцы; бывшие гоминьдановские военные и гражданские лица. Среди них большое количество специалистов высокой квалификации, управленцев, предпринимателей, ученых, деятелей образования, культуры, медицины и т.д.

В 1977 г. партийным и государственным руководством Китая были приняты меры для восстановления деятельности Единого фронта и входящих в него организаций, практически бездействовавших в годы «культурной революции», в том числе демократических партий. В выступлениях официальных партийных руководителей в 1977 г. появились заявления о том, что ЦК КПК

поставил «работу партии по Единому фронту в ряд важных задач». Положение о необходимости расширять Единый фронт вошло в доклад XI съезду КПК.

Организационной формой Единого фронта является Народный политический консультативный совет Китая (НПКСК). Регулярная деятельность НПКСК, бездействовавшего в течение 13 лет, была возобновлена в феврале 1978 г. О необходимости проведения этой сессии ВК НПКСК также говорилось в Отчетном докладе XI съезду КПК, а конкретные вопросы о сроках созыва, проведении и будущем составе ПК ВК НПКСК были рассмотрены на 2-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва. В марте 1978 г. на первой сессии ВК НПКСК на пост председателя был избран Дэн Сяопин.

Главными функциями НПКСК в соответствии с Уставом назывались политические консультации, которые проводятся перед принятием решений по важным вопросам политики и курса государства и местного масштаба; демократический контроль в отношении Конституции, законов государства и последовательного проведения в жизнь политического курса. В принятых документах деятельность Единого фронта ориентировалась на служение делу «четырех модернизаций» и воссоединение Тайваня с Родиной.

В выступлении Дэн Сяопина в октябре 1979 г., в частности, говорилось, что «в новый исторический период для нашей страны Единый фронт по-преж- нему является важным чудодейственным средством (фа бао), который нельзя ослаблять, а надо усиливать, нельзя сужать, а надо расширять».

На второй сессии ВК НПКСК 5-го созыва в 1979 г. было констатировано, что национальная буржуазия и верхние слои мелкой буржуазии теперь могут считаться в основном категорией социалистических тружеников, Единый фронт характеризовался как «широкий союз социалистических тружеников, основой которого является союз рабочего класса и крестьянства под руководством рабочего класса, и патриотов, поддерживающих социализм». Существенные изменения, внесенные в характеристику классовой принадлежности, были чрезвычайно важными для членов демократических партий.

Политика КПК в отношении 8 небольших некоммунистических партий, называемых в целом «демократические партии», была определена еще в 1956 г. на VIII съезде КПК как «длительное сосуществование и взаимный контроль». В число этих партий входят: Революционный комитет Гоминьдана Китая (РКГ), Демократическая лига Китая (ДЛК), Китайская ассоциация демократического национального строительства (АДНСК), Китайская ассоциация содействия развитию демократии (АСРДК), Крестьянско-рабочая демократическая партия Китая (КРДПК), Чжунго Чжигундан (Партия стремления к справедливости), Общество «3 сентября» и Лига демократического самоуправления Тайваня (ЛДСТ).

Каждая из демократических партий является самостоятельной организацией, имеющей своих членов, выборные органы и устав. Программными документами в деле восстановления и дальнейшего развития демократических партий стали два выступления Дэн Сяопина в июне и октябре 1979 г. В них отмечались заслуги демократических партий, подчеркивалось, что они имеют длительную историю сотрудничества с КПК и являются ее «близкими друзья-

ми» и что в новый исторический период нельзя игнорировать их важное место

ироль. В выступлениях Дэн Сяопина четко указывалось, что руководство страны заинтересовано в высоком научно-техническом уровне, богатом практическом опыте, навыках управления, присущих членам демократических партий

истоль необходимых для выполнения «четырех модернизаций». Сотрудничество КПК с демократическими партиями было названо в выступлениях Дэн Сяопина «особенностью и преимуществом политической системы Китая».

Воктябре 1979 г. после 20-летнего перерыва были проведены всекитайские съезды всех демократических партий. В резолюциях, принятых на съездах каждой из партий, указывалось, что главной задачей в новых условиях является активизация деятельности их членов с целью осуществления программы «четырех модернизаций» и воссоединения Тайваня с КНР. В том же году были возобновлены консультации руководителей КПК с руководящими деятелями демократических партий, практиковавшиеся еще до «культурной революции». С этого момента начался численный рост демократических партий. Всего с 1979 по 1982 г. в них вступили 35 тысяч членов, было создано 700 территориальных организаций.

Существование Единого фронта было закреплено в Конституции КНР 1982 г., где говорилось, что «в ходе длительной революции и строительства сформировался руководимый Коммунистической партией Китая широкий патриотический Единый фронт всех демократических партий и народных организаций, который объединяет всех социалистических тружеников, патриотовсторонников социализма и объединения Родины».

На XII съезде КПК в 1982 г. формулировка, характеризующая взаимоотношения между КПК и демократическими партиями, «длительное сосуществование и взаимный контроль» была дополнена словами об «искреннем обмене мнениями, совместном переживании радостей и невзгод».

С начала 1980-х годов стала активизироваться деятельность НПКСК в направлении установления и развития контактов с Тайванем. Для этой цели широко использовались мероприятия, организуемые Всекитайским комитетом НПКСК – традиционные церемонии чаепития по случаю китайского Нового года с участием сотен приглашенных деятелей из различных кругов, а также высокопоставленных партийных и государственных руководителей; торжественные мероприятия, связанные с юбилейными датами Сунь Ятсена, Синьхайской революции и т.п. На них нередко устами руководителей ВК НПКСК озвучивались важные установки политики КНР в отношении Тайваня.

Всостав ВК НПКСК в тот период входило 29 организационных единиц. Среди них представители КПК и 8 демократических партий, а также крупнейших общественных организаций Китая – Всекитайской федерации профсоюзов, Всекитайской федерации женщин, Всекитайской федерации молодежи, Всекитайской федерации промышленников и торговцев, массовых профессиональных организаций, а также представители всех национальностей страны, предприниматели и общественные деятели Сянгана и Аомэня.

ВКонституцию Китая 1982 г. впервые был введен абзац, в котором НПКСК характеризовался как «широкая представительная организация Единого фрон-

та», которая «в прошлом сыграла важную историческую роль» и которой в дальнейшем предстоит сыграть «еще более важную роль в политической и общественной жизни страны, во внешних дружественных связях, в борьбе за осуществление социалистической модернизации, за сохранение единства и сплоченности страны».

Всоставе НПКСК в 1982 г. (в центре и на местах) насчитывалось 200 тыс. человек. Порядок формирования состава ВК НПКСК происходил путем консультаций и согласований. Представители партийных, общественных организаций, различных социально-профессиональных групп выдвигали кандидатов для включения в состав ВК НПКСК. За месяц до созыва первой сессии ВК НПКСК очередного созыва в центральной печати публиковался предложенный списочный состав ВК НПКСК, который затем подлежал обсуждению и утверждению на пленарном заседании сессии. Срок полномочий ВК НПКСК каждого созыва – пять лет, сессии проводятся ежегодно.

Текущими делами руководит Постоянный комитет ВК НПКСК. Председатель, его заместители и начальник секретариата образуют Совет председателя.

С1959 г. ежегодные сессии ВСНП и НПКСК стали проводиться в одно и то же время. Сессия ВК НПКСК, как правило, начинается на два дня раньше сессии ВСНП, затем обе сессии проводятся одновременно, члены НПКСК принимают участие в обсуждении докладов общегосударственного масштаба на заседаниях сессии ВСНП с правом совещательного голоса.

Хотя формально НПКСК – самостоятельная организация Единого фронта, имеющая собственный устав, его деятельность курирует специальный отдел ЦК КПК – отдел Единого фронта. Руководитель этого отдела одновременно является заместителем Председателя ВК НПКСК.

Вдекабре 1982 г. на пятой сессии ВК НПКСК 5-го созыва был принят новый Устав НПКСК, решение о подготовке которого было принято в сентябре 1980 г. (предыдущий был принят в 1978 г.), тогда же была создана комиссия по его подготовке во главе с председателем ВК НПКСК Дэн Сяопином. Необходимость нового Устава объяснялась обстановкой, сложившейся в стране после 3-го пленума ЦК. В нем отсутствовали формулировки «укреплять диктатуру пролетариата», «продолжать революцию при диктатуре пролетариата», «предотвращать реставрацию капитализма», «переделывать мировоззрение», изъяты формулировки о «подготовке к войне» и борьбе с «социал-империа- лизмом», упоминания о Мао Цзэдуне как «великом вожде». Задачей НПКСК провозглашались усилия по укреплению и развитию Единого фронта на основе «горячей любви к КНР, поддержки руководства КПК и дела социализма». Деятельность НПКСК переориентировалась на экономическое строительство, продвижение дела реформ и политики открытости и социалистическое модернизационное строительство».

Постановление пятой сессии ВСНП 5-го созыва (декабрь 1982 г.) внесло изменения в Закон о выборах в ВСНП, которые расширяли возможности для политической активности и предусматривали право партий, организаций и инициативных групп вести агитацию в период избирательной кампании депутатов ВСНП.

В апреле 1983 г. было обнародовано Решение ЦК КПК об изменении порядка представительства в ВК НПКСК, в соответствии с которым уменьшалась доля членов КПК с 60% до 40% и прекращалась практика совмещения должностей в ВК НПКСК и в центральных органах партии, руководящих постов в партийном и государственном аппарате «за небольшими исключениями». На первой сессии ВК НПКСК 6-го созыва (4–22 июня 1983 г.) вместо Дэн Сяопина Председателем ВК НПКСК была избрана член Политбюро ЦК КПК, вдова Чжоу Эньлая Дэн Инчао. Численность представителей демократических партий и патриотических деятелей в составе Постоянного комитета ВК НПКСК увеличилась до 64%. Более 90% членов ВК НПКСК 6-го созыва составляли представители интеллигенции.

Еще в 1956 г. была создана Центральная социалистическая академия для обучения беспартийных и подготовки кадровых работников Единого фронта. В годы «культурной революции» она прекратила свою работу, а в 1983 г. согласно специальному решению ЦК КПК возобновила свою деятельность. Помимо Центральной академии по всей стране было открыто около ста учебных заведений подобного типа.

Налаживанию контактов с Тайванем способствовало создание в конце 1981 г. Всекитайской ассоциации дружбы с соотечественниками-тайваньцами, которая в 1983 г. вошла в состав НПКСК. Помимо вышеуказанной ассоциации налаживанием и расширением связей с Тайванем по линии НПКСК занимались функционирующий при ВК НПКСК комитет по связям с Сянганом, Аомэнем, Тайванем и хуацяо, а также две демократические партии – Революционный комитет Гоминьдана (РКГ) и Лига демократического самоуправления Тайваня (ЛДСП). По их приглашению в Китай регулярно приезжали группы и делегации из Тайваня, для которых устраивались встречи и собеседования по различным вопросам, экскурсии, в ходе которых пропагандировался курс на мирное объединение Китая.

Партийно-государственное регулирование религиозной сферы в конце 1970 – начале 1980-х годов

В условиях исторического перелома в жизни китайского общества в конце 1970-х годов создавались предпосылки для возрождения религиозной сферы. Внимание к политике в области вероисповеданий проявилось еще до 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва. Именно тогда начался противоречивый и болезненный для партии процесс выработки политики в сфере религий. Дэн Сяопин, инициировавший кампанию по раскрепощению сознания, обратил также внимание на важность государственного и партийного решения религиозного вопроса. Он и его сторонники, подвергнув критике курс «культурной революции», продемонстрировали стремление к восстановлению государственной вероисповедной политики, практически не проводившейся в предыдущие десятилетия.

Виюле 1978 г. отделом Единого фронта ЦК КПК было созвано совещание,

вкотором приняли участие представители автономных районов, провинций и городов центрального подчинения. Они проанализировали ошибки, совершенные в отношении религий во время «культурной революции». Главное внимание было обращено на необходимость восстановления религиозной работы. В соответствии с высказанными пожеланиями отдел Единого фронта направил

вЦК КПК доклад с просьбой выразить свое отношение к проблеме религиозной политики. В нем ситуация в сфере религий после «культурной революции» оценивалась в целом как плачевная. Она усугублялась полной дезорганизацией деятельности буддийских, даосских, исламских и христианских объединений и контролировавших их партийных и государственных органов, большинство руководителей которых было репрессировано. С целью изменения сложившегося положения выдвигались следующие задачи: в соответствии с законом проводить политику свободы вероисповедания, проявлять уважение к религиозной жизни верующих, постепенно возобновлять деятельность храмов и монастырей. Одновременно в докладе содержалось указание на необходимость сдерживать процесс восстановления и открытия храмов.

Кадровым работникам всех ступеней было сложно отказаться от стереотипов прошлого. Если в партийных документах конца 1970-х – самого начала 1980-х гг. речь шла о восстановлении политики в сфере религий, то кадровые работники понимали под этим только реставрацию декларированной в конституциях 1954 г. и 1975 г. идеи свободы вероисповедания. В принятой в марте 1978 г. Конституции КНР сочетались установки нового китайского руководства с некоторыми лозунгами «культурной революции». В статье 46-й, которая, по сути, повторяла статью 28 Конституции 1975 г., лаконично утверждалось право на свободу исповедовать религию или не исповедовать ее, а пропагандировать атеизм. Тем самым, курс на восстановление религий, не подкрепленный конкретными установками, мог истолковываться как возврат к практике тех лет, когда религиозная деятельность не была защищена законодательно, а

вобществе в целом бытовало к ней негативное отношение.

29 сентября 1978 г. Дэн Сяопин во время встречи с представителями делегации хуацяо, прибывшей в Пекин по случаю 29-й годовщины образования КНР, указав на вред, который нанесла Единому фронту деятельность «банды 4-х», подчеркнул необходимость сплочения патриотов, демократических и религиозных деятелей, и, апеллируя к буддийской традиции, сравнил это с необходимостью наличия Бодхисаттвы при восстановлении храма.

В декабре 1978 г. в Пекине прошло Всекитайское совещание по религиозной работе. На нем был провозглашен курс на восстановление пяти официально признанных религий (даосизма, буддизма, ислама, католичества и протестантизма) и возобновление деятельности религиозных объединений на основе закона. В феврале 1979 г. на основании материалов этого совещания отделом Единого фронта ЦК КПК был подготовлен доклад. Речь шла о том, чтобы прекратить имевшее место третирование религиозных деятелей. В документе ЦК КПК для внутреннего пользования, озаглавленном «Проблема провозглашения открытости в религиозной политике» от 27 апреля 1979 г.,

строения в аренду. От взимания налогов освобождались храмы, монастыри

идругие структуры, возобновившие религиозную деятельность. Помещения, в которых проживали религиозные адепты, также не облагались налогом. На протяжении нескольких последующих лет ЦК КПК и Госсовет неоднократно возвращались к обсуждению этого вопроса. Например, в начале 1981 г. был подготовлен доклад относительно имущества даосских и буддийских храмов

имонастырей. Это были очень важные, хотя законодательно незакрепленные, меры по восстановлению жизни религиозных общин.

После 3-го пленума ЦК 11-го созыва Госсовет и налоговые управления на местах последовательно освобождали от уплаты налогов на землю и постройки, на продажу входных билетов и т.д. те монастыри, которые находились в сельской местности. Этот процесс шел вслед за принятием политических решений, которые были призваны, компенсируя отсутствие соответствующей законодательной базы, регулировать взаимоотношения религиозных общин

игосударства. Их реализация в значительной степени зависела от позиции чиновников всех уровней. Разработчики документов в области религиознообщественной жизни балансировали между стереотипами прежних лет и новыми веяниями, между свободой религиозной жизни и контролем государства, которое брало на себя роль гаранта ее соблюдения. В целом религиозная жизнь на том этапе начала бурно и стихийно развиваться, это был неуправляемый процесс, которому только спустя некоторое время удалось придать организованные формы.

Так, например, в первые реформенные годы наблюдалось стихийное строительство храмов, особенно буддийских и даосских. В связи с этим в декабре 1980 г. Госсоветом был разработан документ «Экспериментальные методы управления буддийскими и даосскими монастырями в районах проживания ханьской национальности», в соответствии с которым официально возобновлялась деятельность буддийских и даосских храмов и монастырей, а также священных гор. Подчеркивалась необходимость защиты последователей именно этих традиционных религий, которым тем самым придавался особый статус.

Вместах проживания нацменьшинств, исповедующих тибетский буддизм, имело место внедрение религии в образовательный процесс, осуществлялся самовольный захват религиозными деятелями руководства учебными заведениями и даже попытки контроля над учебным процессом. В связи с этим Канцелярия ЦК КПК в феврале 1982 г. разослала в учебные заведения «Предложения по проблемам правильного руководства религиозными учебными заведениями в районах нацменьшинств». В документе подчеркивалось, что при ведении вероисповедной политики необходимо соблюдать принцип отделения религии от светского образования. Ее задача ограничивалась стимулированием развития традиционной культуры и духовного образования в районах проживания нацменьшинств. Следует отметить, что религиозные учебные заведения не были включены в состав негосударственных школ, сеть которых стала формироваться в начале 1990-х годов.

С целью выработки стратегии в религиозном вопросе и нормализации религиозной деятельности был подготовлен Документ ЦК № 19 – Постановле-

ние ЦК КПК «Политика партии в религиозном вопросе в период социализма» (март 1982 г.). Весной 1982 г. Дэн Сяопин ознакомился и одобрил этот весьма противоречивый документ, в котором соседствовали как прежние, догматические, так и новые подходы, а также содержались конкретные предложения относительно трансформации политики свободы вероисповедания. Например, религия определялась как «инструмент порабощения масс», признавалась необходимость сохранения религий лишь на первоначальной стадии социалистического строительства вплоть до их естественного отмирания. В то же время в качестве долгосрочной политики партии выделялась политика уважения и охраны свободы вероисповедания. В соответствии с господствующей атеистической идеологией констатировалось полное и безусловное невмешательство религиозных организаций в политическую деятельность, в область права и просвещения. Особо подчеркивалась недопустимость использования религии для сопротивления партийному руководству или социализму, для подрыва национального единства, невозможность совмещать членство в партии с религиозной верой. Вместе с тем на ганьбу, занятых в религиозной сфере, возлагалась задача осуществлять «переговоры и совместную работу с представителями религиозных организаций, оказывать им содействие в осуществлении их собственных задач и не вмешиваться в вопросы, находящиеся в их компетенции».

В Постановлении, таким образом, предпринималась попытка регламентировать положение верующих и религиозных организаций, а также характер взаимоотношений религиозных организаций и государства. В нем официально подтверждалось определение «патриотического объединения», на которое возлагалась задача быть связующим звеном между партийным (через отдел Единого фронта ЦК КПК) и государственным руководством страны (через Управление по делам религий при Госсовете), а также ее общественными органами (НПКСК) и массами верующих. Эти патриотические объединения, представляя интересы верующих, с одной стороны, обеспечивали их защиту, а с другой – лояльность государственным и партийным органам. Наконец, патриотические объединения выступали связующим звеном между китайскими религиозными общинами и зарубежными, становясь представителями первых на международной арене. Восстановление статуса созданных еще в 1950-е годы общенациональных религиозных ассоциаций как патриотических объединений, представлявших официально признанные религии, позволило им фактически возглавить работу по религиозному возрождению и обеспечить практическое преломление вероисповедной политики на этапе, когда она не была легитимно защищена.

На тот момент Документ ЦК № 19 стал программным в деле управления религиями. Его содержание, однако, свидетельствовало о том, что его разработчики все еще не освободились от прежнего подхода к религии. В то же время в нем была очерчена роль и значение патриотических объединений в стремительно менявшихся общественных и хозяйственных условиях. В документе отразился конфликт между диалектическим материализмом эры Мао, экономическим материализмом периода Дэна и религиозными верованиями.

В принятой в 1982 г. Конституции КНР статья 36 повторяла провозглашенное в первой Конституции КНР «право на свободу совести». Смысл этого пояснялся следующим образом: «Никакие государственные органы, общественные организации и отдельные лица не могут принудить граждан исповедовать или не исповедовать религию, не могут дискриминировать граждан» за веру или неверие. На государство, которое, согласно Конституции, «охраняет нормальное отправление религиозной деятельности», возлагалась роль гаранта. Вместе с тем подчеркивалось, что «никто не может использовать религию для нарушения общественного порядка, нанесения вреда здоровью граждан и в ущерб государственной системе образования». Содержание этой статьи исключало возможность оказания влияния на верующих из-за рубежа. В частности говорилось о том, что «религиозные организации и религиозные дела свободны от иностранного контроля».

Дэн Сяопин в этот период принимал непосредственное участие в решении религиозных проблем на местах. 11 июня 1982 г. председатель недавно восстановленной Буддийской ассоциации Китая Чжао Пучу обратился к Дэн Сяопину с просьбой помочь в решении проблемы, возникшей в одном из знаменитых древних монастырей Гуанчжоу Люжунсы, которому был нанесен урон вследствие действий местных чиновников, разместивших свои структуры в помещениях монастыря. Дэн Сяопин лично дал распоряжение гуандунскому комитету партии разобраться и сообщить о результатах в ЦК КПК, а также Чжао Пучу. 3 месяца спустя, 16 сентября в ЦК КПК и Чжао Пучу поступил доклад «О ситуации с возвращением монастыря Люжун в управление религиозных органов». В нем, в частности, указывалось, что городские чиновники и персонал покинули монастырь уже в августе, а с сентября 1982 г. монастырь Люжун передан в управление гуанчжоуского отделения Буддийской ассоциации Китая и монахов этого монастыря.

Государство и народная религия после «культурной революции»

Народная религия (или народный даосизм) – важный аспект религиозной жизни современного Китая, который не входит в число пяти институциализированных религий. Принятая государством система заимствованных с Запада (и берущих за основу христианство) критериев не позволяла обозначать народные верования и обряды как «религию». Основными свойствами народной религии являются отсутствие централизованной организации, иерархии служителей культа, диффузность и синкретизм верований, представляющих собой соединение представлений и этических норм «Трех учений» (даосизма, буддизма и конфуцианства), автономность друг от друга центров поклонения, слияние с повседневной жизнью сельского и низов городского общества. Ценностные ориентиры и система ритуальной практики народной религии связаны с даосизмом и буддизмом, тем не менее она обладает чертами, отличающими ее от этих двух традиционных официально признанных религий.