Червонюк В.И. Конституционное право зарубежных стран. Ч. 1

51

ским, относится к числу не вполне разработанных и освоенных, к той области научного знания, которую обозначают «междисциплинарным пространством» или «общеметодологическим арсеналом». Соответственно данный метод одновременно – исторический, генетический, психологический, антропологический, герменевтический, социологический и культурологический1. Биографический метод широко применяется в историко-политученческих исследованиях. Считается само собой разумеющимся при анализе творческого наследия ученого более или менее обстоятельно изучить его жизненный путь.

В эпистемологии биографический метод (от лат. biographia – через жизнеописание) характеризуют как метод исторического подхода к творцам произведений культуры, науки и философии, при котором объектом исследования становятся жизненная и идейная траектория авторов, воплощающаяся в личных документах (автобиографиях, биографиях, переписке и др.)2 Задача метода усматривается в понимании субъективной стороны общественной жизни, выявлении типов

1В юридических исследованиях этот аспект иногда абсолютизируется, вследствие чего значительная часть работы, что в особенности касается диссертационных исследований, посвящается изложению жизненного пути исследователя, между тем как его биографы уже добросовестно эту работу выполнили.

2См.: Маршакова-Шайкевич И. В. Биографический метод // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М. : Канон-+ РООИ «Реабилитация», 2009. С. 87.

По мнению автора статьи в «Эпистемологии…», уже первые исследования истории философии строились на основе доксографии, где в центре внимания было описание мнений различных мыслителей, объединенных в философские школы. Отмечается, что история искусства эпохи Возрождения началась с книги Д. Вазари, содержащей описание 161 биографии (Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. 1550. М., 1956–1971. Т. 1–5). В истории естествознания биографический метод впервые был использован Д. Ф. Араго (Биографии знаменитых астрономов, физиков и геометров. Спб., 1859–1861. Т. 1–3). В обобщенном виде данный метод был представлен В. Дильтеем как один из методов понимания в «науках о духе», противостоящий методам каузального и аналитического объяснения в естествознании (Дильтей В. Введение в науки о духе // Собр. соч. М., 2000. Т. 1). Для него это метод рефлексивного осознания духовной жизни в гуманитарных науках (от истории до педагогики), позднее соединенный с методами герменевтики. Документы – биография и автобиография, – сохраняющие свидетельства ожизни личности и позволяющие осмыслить структуру ее действия, трактуются им как наиболее полное и совершенное осознание историчности выяснить взаимодействие между ценностями в новой для них стране и прежними установками личности, механизмы изменения их установок в процессе приспособления к новым условиям. В 20–30-е годы ХХ в. биографический метод широко использовался (Г. Д. Лассуэлл, Ч. Х. Кули, Дж. Г. Мид). В этот же период времени биографический метод стал использоваться социальными науками, прежде всего – социологией и социальной психологией (см.: Маршакова-Шайкевич

И. В. Биографический метод // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М. : Канон-+ РООИ «Реабилитация», 2009. С. 87–88).

52

личности и характерных для них интерпретаций социальных процессов и явлений. При этом данный метод основан на исследовании личных документов (писем, автобиографий, дневников, мемуаров), в которых находит свое выражение личное отношение к пережитой или переживаемой общественной ситуации.

Суть метода биографических исследований состоит в изучении человеческого содержания культуры, при котором объектом исследования становится личность в культурном контексте. С рассматриваемых позиций без осмысления биографий, их сущностного и личностного контекста любое исследование культуры становится схематичным набором идей и концепций, теряет тот импульс, который необходим для понимания духовных процессов. Вполне обоснованно обращается внимание на то обстоятельство, что через биографии или жизненные истории возможно вернуть в поле зрения науки те зоны, которые были уведены на задний план или оставлены без внимания. При этом биография личности представляет собой непрерывную последовательность событий, связанных с определенным «персонажемносителем». В этом смысле каждая биография соприкасается с историей, которую можно рассматривать как суммарный результат взаимодействия множества индивидуальных биографий.

Утверждение о том, что «идеи могли существовать и представлять активную силу только в умах конкретных людей», что они «могут оживать только в личностях, и изучать их возможно только «в их индивидуальной углубленности, в лице их типичнейших представителей» (М. О. Гершензон), действительно актуализирует использование данного метода в юридических исследованиях вообще, в исследованиях по конституционному праву в частности. Особенно значимо обращение к данному методу при анализе идей, теорий, концепций и концептов, обоснованных тем или иным исследователем ушедшей от нас исторической эпохи. Понимание истории самого исследователя, культурноисторической среды его бытия помогает лучше понять и природу описываемого им явления государственно-правовой жизни, помещая это явление в ту среду и те условия, в которых находился сам ее автор.

53

§ 7. Конституционное право зарубежных стран как учебная дисциплина и ее значение для подготовки юристов

Система учебного курса конституционного права зарубежных стран предопределяется многообразием конституционно-правовых институтов и конституционно-правовых систем в соответствии с избранным подходом к преподаванию учебного курса.

Согласно одному из таких подходов конституционно-правовые институты рассматриваются, базируясь на компаративистском методе. В этом случае определяющее значение имеет выделение специфических особенностей, свойственным конкретным институтам конституционного права в отдельных странах. Иными словами, предмет конституционного права составляет изучение конституционноправовых институтов1.

Сходным с этим подходом является построение системы учебного курса, обоснованное А. А. Мишиным2. При таком подходе построение курса на основах сравнительного метода предполагает органическое слияние в новом качестве общего и особенного, свойственного различным государствам, одновременное применение аналитических и синтетических приемов исследования.

Между этим подходом, обозначаемым как синтетический (А. М. Арбузкин), и отмеченным выше, хотя и существуют определенные различия, но в целом методология преподавания курса мыслится одинаково.

Несколько иной подход к преподаванию предложен в коллективной работе «Иностранное конституционное право». В ней предлагается изучать конституционно-правовые институты применительно к отдельно взятым странам3.

Каждый из отмеченных подходов в той или иной вариации может находить применение, в том числе ориентируясь на профиль вуза, объемы выделяемых часов на изучение конституционного права зарубежных стран. Но самое главное, это зависит от структурирования всей системы конституционно-правовых дисциплин, преподаваемых в вузе. Так, при возможном обособлении в отдельную дисциплину так называемого общего конституционного права вполне приемлем

1См.: Сравнительное конституционное право / отв. ред. В. Е. Чиркин. М., 1996; Енгинбарян Р. В. Конституционное развитие в современном мире. Основные тенденции. М. : Норма, 2007; Шаповал В. Н. Сравнительное конституционное право. Киев, 2007.

2Мишин А. А. Конституционное (государственное) право зарубежных стран : учеб-

ник. М., 1996.

3Иностранное конституционное право / под ред. В. В. Маклакова. М., 1996.

54

подход, при котором вслед за преподаванием российского конституционного права может читаться курс иностранного конституционного права. Если говорить о наиболее распространенной (может быть, не самой приемлемой) модели построения курса, то это так называемый комбинированной способ, охватывающий общую характеристику конституционно-правовых институтов и их анализ применительно к конкретным странам, или изложение проблем конституционного права по так называемому страноведческому принципу1.

При этом подавляющее большинство учебников сориентировано на анализе всего нескольких стран, как правило, США, Великобритании, Франции, ФРГ, Италии, Испании и еще 4–5 государств Азии и Америки. За редким исключением в учебной литературе не представлен анализ конституционного права стран Арабского Востока, Южной Азии, стран Африки, Австралии и Океании. Скупо представлена характеристика конституционного права стран Восточной и Северной Европы. Такой избирательный подход не представляется оправданным, он не позволяет обучающемуся получить сколько-нибудь полное представление о современной конституционно-правовой карте мира.

Предпринимаются попытки несколько с иных позиций выстроить систему учебного курса. В частности, предлагается на основе использования «некоего агрегированного критерия», в соответствии с которым целесообразно изучение конституционно-правовых институтов множества государств или нескольких групп типологических государств. С позиции этого подхода предполагается выделение типичных институтов конституционного права, свойственных такой группе стран. Автор, правда, оговаривает, что пока наука не выработала критериев такой типологизации, то это остается проблемой будущего2. Заметим, что отчасти эта проблема в отечественном конституционном праве решается3, хотя, конечно (вне связи с трудностью обосно-

1См.: Конституционное право зарубежных стран : учебник для вузов / под общ. ред. М. В. Баглая, Л. М. Энтина. М., 2000; Конституционное (государственное) право зарубежных стран : в 4 т. Т. 1–2. Часть общая : учебник / отв. ред. Б. А. Страшун. 3-е изд., обновл. и дораб. М., 2002; Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Особенная часть : учебник для вузов / рук. авт. кол. и отв. ред. Б. А. Страшун. 2-е изд., обновл. и дораб. М., 2006.

2См.: Арбузкин А. Конституционное право зарубежных стран : учебное пособие.

М. : Юристъ, 2005. С. 22.

3См.: Златопольский Д. Л. Государственное право зарубежных стран Восточной Европы и Азии : учебник для вузов. М., 2000; Михалева Н. А. Конституционное прав стран СНГ. М., 2002; Хаким Ф. И. Конституционное право стран Ближнего Востока (Иран, Египет, Израиль, ОАЭ, Ирак). М. : Изд-во РУДН, 2001.

56

Глава 2. КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО КАК ОТРАСЛЬ НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВА

§1. Понятие предмета конституционного права в зарубежных странах как отрасли права. Своеобразие страноведческого подхода к оценке предмета конституционного права

Более 5 тыс. лет существует государство и право. Конституционное право – его молодая ветвь. При этом вне зависимости от величины территории государства, численности его населения конституционное право (как, впрочем, и иные структурные нормативноправовые общности) есть атрибут национальной правовой системы всякого государства. И огромные по территории и численности населения государства (например, Китай с его 1,5-миллиардным населением, уже перешагнувшая за 1 млрд населения Индия, равно как и такие крупные по численности населения государства, как Бразилия, США, Россия и многие другие), и государства-карлики (к примеру, в Океании – Республика Науру с 10-тысячным населением; в Европе – Лихтенштейн, Люксембург, Андорра; в Африке – Свазиленд, Марокко) имеют правовые системы, составляющей которых является конституционное право.

Конечно, сохраняющееся многообразие политических и социаль- но-экономических систем, разнообразие культур и конституционных традиций у разных народов существенно влияют на содержание этой ветви права. Вместе с тем, при существующих политических, социальных, экономических различиях наблюдается общность в существовании единых для всех стран институтов публичной власти, функционирование которых порождает и постоянно воспроизводит потребность в обособлении в составе национальных правовых систем особого массива норм, обслуживающих их (институтов публичной власти) функционирование.

Это обстоятельство, а также необходимость обеспечения (правда, в различной степени для разных стран) приоритетов и ценностей человеческой личности, обеспечения конструктивного взаимодействия или конституционного партнерства институтов государства и гражданского общества определяют значение конституционного права: наличие конституции как генерального или основного акта в правовой системе страны и комплекса законодательных актов, закрепляющих основополагающие отношения, связи, интересы и ценности общества, государства и личности.

57

Следует иметь в виду, что конституционное право не образует синтетической, единой для всех или многих стран отрасли права. Это часть национальной правовой системы; соответственно в каждой отдельно взятой стране действует «свое», национальное конституционное право: конституционное право Франции, Португалии, Польши, Бельгии, Украины, Швеции и т. д. В этом можно усматривать принципиальное различие между конституционным и международным правом, которое в отличие от первого остается наднациональной системой права. Однако в составе конституционного права всякого государства имеется некий массив однородных норм международного права, инкорпорированных в национальные правовые системы. Такие нормы приняты международными организациями, составляют международное (региональное, европейское) право и одновременно образуют сегмент национального права в тех государствах, которые признали их для себя обязательными.

Не углубляясь здесь в полемику о названии отрасли права (а она, если не превращается в схоластический спор, отражает предметные сферы действия отрасли), отметим, что сфера регулирования конституционного права – конституционное пространство, а главный источник данной отрасли – национальная конституция. И хотя конституционное право не сводится только к конституции (воспринимаемой формально-юридически, т. е. в качестве основного закона), можно предположить, что свое название оно получило от особого юридического документа – конституции, именуемой еще (если пренебречь строгостями) основным законом страны. Во всяком случае, в самом первом приближении это утверждение может быть воспринято за исходное.

На нынешнем этапе правового развития уже мало кто спорит о правомерности выделения конституционного права в составе национальной системы права. Спорят об особенностях данной отрасли. В отечественной юриспруденции отрасль права подразделяется в зависимости от предмета и метода правового регулирования. Это не единственные критерии, но, можно сказать, первичные, по ним происходит узнавание той или иной отрасли права в структуре национального права. По данной версии конституционное право также характеризуется особым предметом и методом регулирования.

Точнее говоря, отраслевые особенности конституционного права предопределены комплексом специально-юридических характеристик. С этой точки зрения специфика конституционного права обусловлена:

а) предметом правового регулирования;

59

точка зрения Н. М. Коркунова, определявшего науку государственного права «как учение о юридическом отношении государственного властвования». Этой позиции придерживались и другие, не менее известные государствоведы того времени. Подобный подход имел широкое распространение в науке государственного права советского и постсоветского периодов.

Несомненно, что аргументы сторонников данного подхода имеют реальные основания и действительно оттеняют сущностные характеристики конституционного права. Ведь в отличие от других отраслей права одним из главных предназначений конституционного (государственного) права является то, что оно призвано выступать юридической основой формирования и осуществления государственной власти. Конституция, конституционное законодательство исторически потому и возникают, что появляется острая необходимость «связать» государственную власть правом, законом, ввести ее в правовые рамки, придать цивилизованный характер функционированию системе власти. Конституционное право в этом (конституционном) смысле есть нормативное закрепление идеи правового государства, подчинение государства праву, верховенству конституции и закону, обеспеченное государством и реализованное через властеотношения представительных и непосредственных форм.

Таким образом, с позиции монистического подхода организация государства (государственной власти) и связанная с этим совокупность наиболее типичных отношений по поводу учреждения, функционирования государственных институтов, собственно, составляют предмет конституционного права. Государство, государственная власть и есть главное в предмете конституционного регулирования и назначении конституционного права.

Представители континентального права, в особенности ее германской ветви, в своем большинстве также исходят из сведения предмета данной отрасли к государственной организации. Правда, данный подход отличается существенным своеобразием. Что небезынтересно, и представители науки конституционного права Франции настаивают на том, что «конституционное право – это нормы, касающиеся установления, передачи и осуществления политической власти»1.

В новейшей литературе анализируемая позиция получила развитие в фундаментальной работе украинского ученого, исследователя британской Конституции В. Н. Шаповала. В его понимании для характеристики конституционно-правового (государственноправового) регулирования исходное значение имеет категория политики – сфера существования государственной власти в обществе, соотносимая с высшими органами государства. Статус этих органов установлен в конституции, в связи с чем правоотношениям с их участием придается политическое качество. При этом высшие органы государства наделены наиболее значащими полномочиями и реализуют функции, часть из которых сочтена с категорией политики (законотворчество и государственное управление), они правомочны принимать (издавать) действующие в пределах всей территории государства универсальные акты. Такие акты объективно приобретают определенный политический смысл, а часть из них имеет прямое политическое назначение. Особо акцентируется внимание на том, что все публично-правовые отрасли регулируют отношения государственного властвования, т. е. отношения, связанные с организацией и осуществлением власти в государстве (включая местного самоуправления), тогда как предметом конституционного права является лишь часть этих отношений, а именно те из них, которые реально имеют политический характер. Конституционное право как отрасль, заключает автор, – это совокупность юридических норм, которые регулируют государственнополитические отношения властвования2.

1Прело М. Конституционное право Франции. М., 1957. С. 22.

2См.: Шаповал В. Н. Сравнительное конституционное право. Киев, 2007. С. 12.

60

Позиция данного автора, хотя и имеет аналогию в дореволюционной и советской государствоведческой литературе, тем не менее отличается и существенной новизной или, правильнее сказать, определенностью. Действительно, выделение тех правоотношений, субъектами которых выступают высшие органы государства, а их объектом является политика, обособляет конституционные правоотношения в системе иных публичноправовых связей, указывая одновременно и на существование отличного от других отраслей права (прежде всего, административного) и однопорядкового им комплекса норм, квалифицируемых как конституционное право.

Очевидно, отмеченное верно и не подлежит оспариванию. Автор точно связывает предмет с категорией политики, по поводу которой возникают отношения властвования. Тем самым обособляется та предметная область отрасли, которая отделяет ее от административного права и сходных отраслей права. Однако этот подход, имеющий распространение в отечественной литературе, не отвечает на вопрос о том, почему конституционное право возникает только в определенных исторических условиях. Ответ, как об этом будет сказано далее, скрывается в титульных особенностях (закономерностях) государственного и общественного строя, видоизменивших саму власть. Эти особенности предопределены следующими фундаментальными факторами: 1) связанностью власти правом; 2) подчинением государства контролю общества (вследствие формальноюридического признания народа собственником (носителем, источником) власти)); 3) конституционным признанием гражданских прав и свобод, обременением вследствие этого государства обязательствами их обеспечения – признания, соблюдения и защиты.

Монистический подход не отвечает также на вопрос, касающийся эволюции конституционного права. Феномен конституционализации – распространение действия конституционных норм на ранее не урегулированные ими сферы – отнюдь не связан с характером высших органов государства и государственной политикой (хотя и не остается к этому безучастным) . Напротив, сама эта политика меняется под влиянием конкретных обстоятельств социального, экономического и иного порядка. Так, вовлечение в предмет конституционного регулирования статуса политических партий, негосударственных институтов (типа социально-экономических советов и пр.) влияет на характер всей государственной власти. Конституционное право закрепляет эти институты и оформляет их в национальных конституциях.

Как-то оказывается за пределами внимания данного подхода система народовластия (народного или общенационального представительства). Законодательная власть полностью оказывается совместимой с органом, ее осуществляющим – парламентом. Прямые формы осуществления народовластия оказывается не просто включить в эту схему. Следовательно, отношения властвования (как об этом писали еще вначале ХХ в.) не являются единственными объектами конституционного анализа. Хотя это действительно важнейшая составляющая всей системы конституционного права.

Плюралистический подход основывается на признании множественности объектов конституционного регулирования. В представлении сторонников данного подхода, который утвердился в качестве господствующего в современной отечественной литературе, конституционное право определяет не только организацию государства, но и самый широкий круг вопросов внутригосударственной жизни и межгосударственного характера: правовое положение личности, социаль- но-экономический строй, политическую систему, систему органов власти, территориальную организацию страны, форму ее правления, общественные объединения и др. По этой версии все сферы общественной жизни так или иначе подвержены конституционно-правовому