110). Тем самым, философские тексты обретают "культурную

принадлежность", они непонятны, "непрозрачны" вне конкретного

культурного контекста и как характерные для конкретной культуры, они

становятся ее шифрами, символами. Таким образом, очень важная

внутрифилософская тенденция современной философии направлена на

разрушение интерсубъективности единого философского пространства.

Чтобы оставаться "внутри философии", необходимо владеть

соответствующим "культурным кодом" ("запасом сходных символов"),

который в то же время "привязывает" философа к конкретному

историко-культурному контексту. В таком ангажированном философском

пространстве недостаточно "просто понимания", необходима способность к

интерпретации, которая подпитывается прежде всего принадлежностью к

конкретной культуре.

Если добавить сюда, отмеченное М.К.Мамардашвили, стремление

современных авторов "выразительных текстов", к примеру

экзистенциалистских, еще и "заразить" читателя в акте передачи своего

духовного содержания, что может быть скорее понято как своеобразное

"обращение в свою веру" и даже подчинение, то это может дополнить

картину современной философской мысли как мысли стремящейся

преобладать над другими способами понимания и жизни в мире.

Необходимо, однако, отметить, что нетрадиционные средства

выражения в современной философии, не являются единственными. Они

появляются наряду с сохранением "традиционных" средств, апеллирующих

непосредственно к интерсубъективной способности рассуждения и

понимания и, тем самым, сохраняющих автономию философии в пределах

культуры.

Поддержание автономии философии в пределах культуры классическими

средствами тем более важно, по мнению М.К.Мамардашвили, что единая

культурная принадлежность читателя и философа, избравших в качестве

коммуникативного средства современные "косвенные тексты", служит лишь

частичной гарантией понимания, имеющего возможность состояться лишь в

том случае, если наличествует единый набор символов, задаваемый

культурным контекстом, но если запас символов у читателя и философа не

совпадает или их недостаточно, то коммуникация возможна лишь в

пределах интерпретации.

Таким образом, уже на уровне интерпретации и понимания

философского текста возникает, поставленная нами проблема

"культурно-философских парадигм".

Так, М.К.Мамардашвили отмечает, что запас символов русской и

западной культуры не совпадает как по абсолютному объему, так и по

"предметам мысли"- своеобразным символам, аккумулирующим инвариантное

содержание конкретной национальной культуры, которые конституируются

только в культуре, в массовой коммуникации. В пределах культурного

пространства Запада функционируют предметы мысли, которых нет в

русском языке и в русской культуре.

Философ отмечает также образование в XX веке "разрыва культур",

возникшего между культурами Запада и России, имея в виду прежде всего

идеологическую ангажированность отечественной профессиональной

философской мысли, создавшую символический барьер, некую собственно

философскую "непрозрачность" западного культурно-философского

пространства для русского читателя.

Однако, данное положение является в некотором смысле

реминисценцией того историко-культурного "запаздывания" (в

формировании гражданского общества и сопутствующего ему строя мысли),

которое было констатировано "бунтом" Петра I против скромности

цивилизационных претензий русских и с тех пор измерялось периодом в