Тема 16 Право и государство в странах средневекового Востока

351

знаками эволюции права и законодательства в странах европей­ского региона.

Исследования российских китаеведов последних лет сделали возможным более конкретно, чем раньше, обсудить вопросы про­исхождения и исторической эволюции права и законов на конкрет­ных образцах законотворчества и соответствующих комментариев к ним юристов, историков и этнографов. Недавнее исследование ге­незиса ритуалов и правил этикета с их поразительной устойчиво­стью на протяжении многих веков также дает основания для но­вого сопоставления истории норм ритуальных с нормами морали и нормами, установленными законом, в их определенном социальном и культурном назначении.

Краткое господство легизма в период империи Цинь (221— 206 гг. до н.э.), во многом способствовавшего превращению зауряд­ного княжества во всекитайскую державу, продемонстрировало также ограниченность возможностей командной силы законов и связанного с ними контроля и принуждения. В этот период расхож­дения между конфуцианцами и легистами свелись к спору, что должно внедряться в обыденную жизнь при содействии государ­ственной власти — "динамичные, произвольно задаваемые сооб­разно сиюминутной государственной пользе, не учитывающие ни сложной структуры общества, ни его традиций законы Фа или же фиксирующие сложную общественную структуру, гораздо более неповоротливые, но зато гораздо более отвечающие исконному строю жизни людей Моральные устои Ли" (Рыбаков В.М. В кн Уголовные установления Тан с разъяснениями. СПб., 1999. С 14). Ли обычно переводят с китайского и как "ритуал", и как "этикет", и как "правила поведения", но более удачным и более адекватным представляется перевод термина словосочетанием "мо­ральные устои и обусловленное ими поведение". В.М. Рыбаков, предложивший это истолкование, уточняет, что здесь следует иметь в виду не формальные правила церемоний, а глобальную гармонизирующую правильность, старательно уподобленную древ­некитайскими мыслителями неизменной правильности круговоро­та процессов во всей природе.

"Моральные устои суть копии устоев мира в целом, таких, например, как то, что солнце восходит на востоке или что вода течет вниз, а не взлетает вверх. Мораль есть модификация интег­ральных устоев для человеческого мира; ее отличие в том, что она проявляется в человеке не автоматически, а только в процессе социализации. . Гарантом несокрушимости и неизменности Мораль­ных устоев Ли являлось, по Конфуцию, Небо — верховная гар­монирующая сила мироздания; отражением неизменных законов функционирования Неба, их микрообразами, опрокинутыми в че­ловеческий мир, и являлись Моральные устои. Потому-то столь

352 Часть I История права и государства в древности и в средние века

значительна их роль; покуда они соблюдаются, мир людей уподоб­лен миру в целом, и, следовательно, как и мир в целом, он гар­моничен и незыблем. На интегральных законах стоит мир, а на их локальных межчеловеческих проявлениях стоит человеческий мир" (Рыбаков В.М. Там же. С. 9).

В начале правления династии Хань (206 г. до н.э. — 220 г. н.э.) легистские концепции стали трансформироваться (в этом оказалась заинтересованной главным образом служилая бюрократия в ее противостоянии произволу верховного правителя). Первые шаги в этом направлении сделал конфуцианец Сюнь-цзы (ок. 298—238 до н.э.), который сблизил понимание Ли с пониманием закона у ле-гистов. Он обосновал возможность "поставить Фа на службу Ли, превратить законы в обслугу Моральных устоев, но в то же время дать определенные гарантии защиты от произвола законов, сделав противоречащие Моральным устоям законы невозможными" (В.М. Рыбаков). Так была заложена новая основа для различения закона и морали (с сохранением верховенства роли последней) с од­новременным превращением конфуцианства в инструмент прими­рительного синтеза противоборствующих доктрин — легизма и кон­фуцианства.

Возникновение ортодоксального конфуцианства, ставшего затем на два с лишним тысячелетия доминирующим мировоззре­нием и законоведческой доктриной, связано с именем ханьца Дун Чжун-шу (179—104 гг. до н.э.). Он дал фундаментальное обоснова­ние взаимозависимости и "параллельности" воспитания и наказа­ния, увязав их с параллельностью стихий Ян (мужской, положи­тельной, светлой) и Инь (женской, отрицательной, темной). "Он показал, что хорошее в человеке должно выявляться и культи­вироваться морализующим воздействием, воспитанием, но плохое может быть сдержано и пресечено лишь наказанием" (Рыба­ков В.М. Там же. С. 15).

Процесс "конфуцианизации" китайского законоведения растя­нулся на несколько веков и завершился в известной мере ко вре­мени первых крупных кодификаций династий Сун и Тан. Этичес­кая ориентированность законоустановлений, их пронизанность духом Моральных устоев особенно заметна в Танском кодексе.

Танский кодекс ("Тан люй ту и"). Первым крупным сводом законов стал Танский уголовный кодекс с комментариями и разъяс­нениями. Комментарии и разъяснения не только имеют большую практическую ценность, но и облегчают ориентирование в обилии законодательных установлений за счет достаточно подробного ком­ментирования классифицируемых особым образом разновидностей преступлений и наказаний. В этом состоит еще одна характерная особенность китайского средневекового законодательного искусства. Составление Танского кодекса было завершено в 653 г., обнаро-