khrolenko_a_t_bondaletov_v_d_teoriya_yazyka

Кодухов В.И. Общее языкознание. — М., 1974. С. 56—78.

Кондрашов Н.А. История лингвистических учений. — М., 1979. С. 92— 116.

Лоя Я.В. История лингвистических учений. — М., 1968. С. 114—141, 221—228, 230—241.

Слюсарева Н.А. Теория Ф. де Соссюра в свете современной лингвистики. — М., 1975.

Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. — М., 1998. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. — М., 1977.

Томсен В. История языкознания до конца XIX века. — М., 1938. С. 90—102.

Хрестоматия по истории языкознания XIX—XX веков / Сост. В.А. Звегинцев. — М., 1956. С. 191—363.

Шпехт Ф. Индоевропейское языкознание от младограмматиков до первой мировой войны // Общее и индоевропейское языкознание. — М., 1956.

• І•

4. ЧЕТВЁРТЫЙ ПЕРИОД ЯЗЫКОЗНАНИЯ. ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВЫХ НАПРАВЛЕНИЙ, ИХ ПРОБЛЕМАТИКА

(с 20-х до 70-х годов XX века)

Начало этого периода связывают с публикацией «Курса общей лингвистики» Ф. де Соссюра (1916) и расшифровкой чешским учёным Б. Грозным хеттской клинописи (1915— 1917), подтвердившей правоту Соссюра относительно праин доевропейских ларингалов, предсказанных им ещё в 1877 г. Это событие лишний раз показало значение дедуктивно сис темного исследования языковых явлений, вводимых Соссю ром взамен индуктивно атомистического их рассмотрения. Работа Грозного «Язык хеттов, его структура и принадлеж ность к индоевропейской семье языков» (1916—1917) вско лыхнула всю индоевропеистику, открыла перед ней новые горизонты, требовавшие более широких подходов и более совершенных методов обработки материала.

Для работы по новому как нельзя лучше подходил тезис Соссюра о том, что язык есть «система, подчиняющаяся сво

71

ему собственному порядку»; он освобождал язык от вмеша тельства в его изучение логики, психологии, социологии и других наук с их чуждых языку позиций, с применением ка тегорий и терминологии. Размежевание между языкознани ем и «сопутствующими» науками обострило необходимость постановки и решения междисциплинарных проблем, почти не ставившихся в предыдущие периоды.

Всеобщая методологическая перестройка всего отчетли вее сказалась в углублении традиционной индоевропейской тематики.

4.1. Углубление традиционной индоевропейской тематики

Представление о строении древнейшего корня, о разно временности ряда фонетических и морфологических явлений (относительная хронология), об акцентуации и интонации, о семантике, синтаксических конструкциях, степени близости языковых ветвей и конкретных языков — все это стало тема тикой индоевропеистики на новом этапе ее развития.

Почти весь четвёртый период языкознания не сходили с повестки дня такие вопросы, как хеттские и анатолийские языки, теория ларингалов (особых согласных — h, hh и др., в своё время названных Соссюром «сонантическим коэффи циентом»), реконструкция праиндоевропейской системы вокализма в наидревнейшее и в более позднее время, теория корня и всей морфологической структуры слова, общий об лик индоевропейского праязыка в древнейшей и позднейшей (накануне распада) стадиях.

По мере расширения и углубления сравнительно истори ческого языкознания возникали новые проблемы и даже на правления. Среди них ареальная лингвистика, глоттохроно логия, научная этимология, теория семантического поля и некоторые др. Первоначально эти проблемы обсуждались и решались на материалах только индоевропейских языков, их прошлого и современного состояния. Потом они были распро странены на неиндоевропейские семьи — финно угорскую, семитскую, тюркскую и ряд других.

72

Вовлечение в зону исследования новых данных по казалось бы хорошо изученной к этому времени индоевропейской семье (по тохарско лувийскому и особенно хеттскому языкам) рож дало сомнения в правильности уже полученных решений и вы водов (в частности, относительно ряда «промежуточных» прая зыков). Это вынуждало вновь и вновь обращаться к таким «де журным» темам, как распределение языков по группам centum

иsatэm («возмутителями» устоявшегося было спокойствия ока зались хеттские языки — иероглифический и клинописный), выяснение истинных причин более заметного сходства между отдельными ветвями языков (в частности, между балтийской и славянской, для которых А. Шлейхер предполагал «ступенча тый» праязык, а теперь отрицалась его реальность. То же было

ис италийской и кельтской ветвями: причину их сходства виде ли не в родстве, а в территориальной близости, в «свойстве»´ .

Появляются работы о родстве крупнейших семей — ин доевропейской, уральской, алтайской и др., объединяемых в ностратическую макросемью.

4.2. Социология языка и социолингвистика

Критикой психологического индивидуализма младограм матиков и утверждением идеи Соссюра о противопоставлен ности языка (общественного явления) и речи (индивидуаль но психической сущности) было обусловлено зарождение в начале XX в. «социологического языкознания». Название это встречаем у самого Соссюра, хотя более развёрнутое напол нение его дали французские и швейцарские последователи Соссюра Мейе, Вандриес, Сеше, Балли и позднее примкнув ший к ним бельгиец Соммерфельт.

К общественным явлениям относят почти всё, что не яв ляется природным, или биологическим. Поставить язык в один ряд со всеми другими общественными явлениями, изу чавшимися в начале XX в. Дюркгеймом, Леви Брюлем и дру гими социологами и этнографами — значило бы растворить его и науку о нём в социологии. Кстати, такая опасность ста новилась реальностью, особенно в связи с тем, что направле нию давали название «социология языка».

73

Однако ещё Соссюр подчёркивал, что язык — особое об щественное явление, отличное от многих других, особенно политических, юридических и т.п. Отличен он и от психичес ких явлений, хотя и хранится в голове отдельных личностей и реализуется ими индивидуально.

Своеобразие языка в том, что он представляет собой сис тему знаков, причем знаков особого рода — и материальных (слово звучит, слово пишут), и идеальных (с ним связывают какое то значение). Но это ещё не всё. Языковой знак (слово) не одинаков по отношению к называемому предмету и по отно шению к говорящему человеку, обществу. Как название пред мета знак условен, случаен, произволен и чаще всего бывает разным по языкам (напр., «стол»: русск. стол, нем. Tisch, нор веж. bord, фр. table, англ. table, коми зырянск. пызан). Однако в отношении усвоившего его человека, говорящего, коллекти ва знак как бы теряет свою произвольность и становится обя зательным. Именно в этом обязательном для меня и для дру гих значении он употребляется в данное время членами это го социума и передаётся последующим поколениям.

А как быть с индивидуальном творчеством? Пожалуйста, творите, сочиняйте слова. Но помните, что язык примет в свою систему только то, что не противоречит ей, и только то, что обогатит её. Бесталанных поделок или выкрутасов язык не принимает.

Язык обществен не только по своему назначению и исполь зованию, социальная природа проявляется и в его изменении. Периоды более быстрого и замедленного роста, более актив ных и менее интенсивных контактов с другими языками обус ловливают характер, темпы и направления заимствований — словарных, а при длительных контактах и грамматических.

На первых этапах социологическое языкознание находи лось под воздействием «социальной психологии» и потому не могло стать подлинно научным. Мешала и практика лёгкой «сдачи» языка тем дисциплинам, которые могут иметь в нём свой предмет, но не в качестве основного, а побочного. В этом плане мнение Антуана Мейе, что языкознание — часть социо логии, конечно, ошибочно.

74

Не менее прямолинейным было и объяснение изменений

всловах и фразеологии, данное Полем Лафаргом, видевшим

вних (изменениях) «отражения» изменений «общественных форм и общественной идеологии, классовой борьбы и клас совой психологии» (П. Лафарг «Экономический детерминизм К. Маркса», 1884; «Язык и революция», 1889). И всё же, соци альный аспект ви´дения и объяснения языка проступает по всюду — и при рассмотрении культурно исторических при чин передвижения слов (лингвистическая география, или неолингвистика), и в осознании «социальной дифференциа ции языка», когда выявляется «социальная природа литера турного языка (koine, langue, commune) и в поле зрения и изу чения попадает язык города, «специальные языки», арго и жаргоны. Большой вклад в изучение французского языка с этих позиций внёс Марсель Коэн, автор книги «Pour la socioloqie du lanqaqe» (1956).

Примерно в эти же годы (20—40 е) активизируется соци ологическое изучение языка и в СССР (Е.Д. Поливанов, Р.О. Шор, Н.М. Каринский, Л.П. Якубинский и др.) Книга В.М. Жирмунского «Национальный язык и социальные диа лекты» (1936) — лучшая среди публикаций этого периода. Но и она не свободна от крайностей и принятых в те годы фор мулировок вроде «язык пролетариата», «язык крестьянства», «язык господствующего класса». Эти вульгарно социологи ческие обозначения провоцировались так называемым «но вым учением» академика Н.Я. Марра, официально поддержи ваемым и господствовавшим в стране до 1950 г., до дискуссии по вопросам языкознания в газете «Правда» — дискуссии, за вершившейся выступлением И.В. Сталина и изданием его брошюры «Марксизм и вопросы языкознания» (1950).

Политический авторитет Сталина, выигравшего всемир но историческую битву с фашизмом, был так велик, что ав томатически переносился на философию, социологию, на все общественные науки, в особенности же на языкознание, по которому он выступил не как рядовой участник дискуссии, а как законодатель, изрекающий истину в последней инстан ции. И хотя его «гениальная» брошюра о марксизме и языке ничего принципиально нового не содержала (в лучшем слу

75

чае она восстанавливала давно известные и принятые во всём мире суждения о языке как средстве общения, о его отличии от других общественных явлений: от политики, культуры и других надстроечных явлений — вспомним хотя бы Соссю ра, подчеркивавшего отличие языка от политических и юри дических явлений, особенно об его устойчивости и т.п.) — все равно обстановка в СССР, крупнейшей стране мира и пере довой во многих отраслях науки и техники, изменилась к луч шему. Языкознанию был дан зелёный свет. И оно стало раз виваться энергично, восстанавливая упущенное в годы «су мерек лингвистики» (20—40 е гг.) и ставя перед собой задачи, для решения которых имелись благодатные условия — мате риал почти двухсот разных языков.

Истосковавшиеся по свободному изъявлению своих науч ных интересов, лингвисты России и других союзных республик (ныне оказавшихся в ближнем зарубежье) быстро наверстали отставание от передовых лингвистических центров и уже в 1958

г.провеливМосквеIVМеждународныйсъездславистов,ав1968

г.представили десятки докладов на X Международный конг ресс лингвистов: и на пленарные заседания, и на секцию со циолингвистики. Автору этих строк посчастливилось высту пать на этой секции с докладом «Сравнительно сопостави тельное изучение социальных диалектов (на материале индоевропейских, финно угорских и тюркских языков)».

Большим событием явилось создание Институтом русско го языка труда «Русский язык и советское общество. Социо лого лингвистическое исследование в четырёх томах» (1968), а Институтом языкознания — трехтомника «Общее языкоз нание», первая часть которого посвящалась формам суще ствования, функции, истории языка (1970), вторая — внутрен ней структуре языка (1972), третья — методам лингвистичес ких исследований (1973).

Издавались книги и по теории языка — монографическо го и учебного содержания: Звегинцев В.А. История языкоз нания XIX—XX вв. в очерках и извлечениях. — Ч. I — М., 1964, Ч. II. — М., 1965; Кондрашов Н.А. Общее языкознание (курс лекций). — Ч. I. История языкознания. — М., 1972; Березин Ф.М. Очерки по истории языкознания в России (конец XIX—

76

начало XX в.). — М., 1968; Головин Б.Н. Введение в языкозна ние. — М., 1966; Реформатский А.А. Введение в языковеде ние (1967); Перетрухин В.Н. Введение в языкознание (курс лекций). — Белгород, 1968; Фигуровский И.А. Введение в об щее языкознание (1969); Звегинцев В.А. Очерки по общему языкознанию (1962); его же: Теоретическая и прикладная лин гвистика (1968); Солнцев В.М. Язык как системно структур ное образование (1971).

Врусском переводе вышли книги социологического на правления европейских языковедов XX в.: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка (1955); Вандри ес Ж. Язык (1937) и др., а также общелингвистического ха рактера: Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое

влингвистике. Вып. I, 1960; Мартине А. Основы общей линг вистики (1950); Пауль Г. Принципы истории языка (1960); Сепир Э. Язык (1934); Соссюр де Ф. Курс общей лингвистики (1933); Шухардт Г. Избранные статьи по языкознанию (1950), Есперсен О. Философия грамматики (1958) и др.

Были опубликованы труды классиков отечественной и мировой лингвистики: Ломоносов М.В. Полное собрание сочи нений. — Т. 7. Труды по филологии. — М.; Л., 1952; Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 1— 2. 1963; Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию (1968); Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 3 (1968); Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. Т. 1, 2. 1956—1957; Шахма тов А.А. Синтаксис русского языка. Изд. 2 е (1941); Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. 1. 1958.

Выходившие с 1960 г. выпуски серии «Новое в лингвисти ке» ознакомили наших языковедов с макро и микросоцио логией языка (социолингвистикой) США; стали известны имена У. Брайта, У. Лабова, Дж. Гамперца, Д. Хаймса, Э. Хау гена и др. американских социолингвистов и этнолингвистов.

ВРоссии и союзных республиках занялись изучением на циональных языков («языков социалистических наций»). В 60 е гг. были изданы книги: Белодед И.К. Развитие языков социалистических наций СССР. — Киев, 1969; Дешериев Ю.Д. Развитие младописьменных языков народов СССР. — М., 1958; Дешериев Ю.Д., Протченко И.Ф. Развитие языков на

77

родов СССР в советскую эпоху. — М., 1968, тематические сборники «Язык и общество» — 1968, «Взаимодействие и вза имообогащение языков народов СССР» — М., 1969 и др., а также статьи: Денисов П.Н. Социолингвистика как наука об общественном существовании и общественных условиях раз вития языка // РЯШ. 1967. № 6; Аврорин В.А. Ленинские прин ципы языковой политики // ВЯ, 1970. № 2.

Время от времени обращалось внимание на международные вспомогательные языки: Горький М. За эсперанто // Вестник работников искусства. 1921. № 7—9; Жирков Л.И. Почему по бедил эсперанто? — М., 1930; Дрезен Э. Основы языкознания, теории и истории международного языка. Изд. 3 е. — М., 1932; Ахманова О.С. и Бокарев Е.А. Международный вспомогатель ный язык как лингвистическая проблема // ВЯ. 1956. № 6; Пей Марио. Единый язык для всех // Курьер ЮНЕСКО. 1963. № 11.

Об актуальности проблемы свидетельствует издаваемый с 1904 г. журнал «Эсперанто» и формирование на наших гла зах нового направления — интерлингвистики.

Рост науки и техники диктовал лингвистическое осмыс ление терминологии, появление терминоведения (в трудах: Лотте Д.С. Некоторые принципиальные вопросы отбора и построения научно технических терминов. — М.; Л., 1941; Сухов Н.К. Об основных направлениях современной терми нологической работы в технике. — М., 1959).

К социальной проблематике описываемого периода име ет отношение и так называемая «Школа языкового существо вания», созданная японскими учёными Хаттори, Токиеда и их последователями. Подробнее о ней — в разделе 5.

4.3. Структурализм и его направления

Появление структурализма датируют 1926 годом, когда чешский лингвист Вилем Матезиус основал «Чешский линг вистический кружок». Через два года на Первом междуна родном конгрессе лингвистов (Гаага, 1928) был оглашен ма нифест структуралистов, а с 1929 г. вплоть до начала Второй мировой войны издаются труды пражан соответствующей ори ентации. Быстрому распространению структуралистских воз

78

зрений способствовал и основанный в Дании (Копенгаген, 1939) В. Брендалем и Л. Ельмслевым журнал «Акты лингвистики», ставший международным органом нового направления.

К середине XX в. в разных странах оформилось несколь ко направлений структурализма, различающихся тематикой

иконцептуальным своеобразием. Они получили «двойные» обозначения — по странам (центрам) и по теоретическим ус тановкам: Пражский структурализм (функциональная линг вистика), Копенгагенский структурализм (глоссематика), Американский структурализм (дескриптивная лингвистика); свои варианты структурализма появились в Швейцарии (Же нева), Англии (Лондон), в СССР.

Необычайно быстрому восхождению структурализма и изначальному его разнообразию способствовали два обстоя тельства: 1) его идеи и базовые положения присутствовали в лингвистических теориях Бодуэна де Куртенэ и Фердинанда де Соссюра, 2) каждая школа из богатейшего арсенала идей своих предшественников облюбовала для дальнейшей прора ботки определенную часть и, не «разбрасываясь» и не разме ниваясь, четко определила для себя главные ориентиры и цен тральные направления исследовательской деятельности.

Из учений Бодуэна де Куртенэ и Фердинанда де Соссюра

иих прямых последователей были взяты: положение о пол ной самостоятельности языкознания, которое имеет своим главным предметом язык и должно заниматься только им (при чем изучать его «в самом себе и для себя»); системная орга низация языка в целом (как замкнутой системы) и отдельных его ярусов, звеньев, подсистем, парадигм и более мелких ячеек; установка на синхронию, на изучение языка в какой то опреде ленный период, в одновременном горизонтальном срезе.

Не отрицая возможности структурного изучения языка в диахронической перспективе (что было осуществлено в бо лее позднее время), структуралисты первопроходцы сосре доточились на синхронии, а некоторые из них даже на пан хронии (напр., представители глоссематики).

Соссюр видел в каждой единице языка означающее (напр., в слове — его внешний облик, звучание) и означаемое (зна чение слова, его внутреннее содержание); в дальнейшем

79

структуралисты и их последователи эти две стороны языко вого знака обычно называли «планами»: «план выражения», «план содержания» (термины, предложенные Л. Ельмслевым). «Целеустановкой в употреблении слова является, конечно, функция (по мнению «пражцев»), а не зависимость» [Лоя 1968: 185], как считают математики и отразил в своей «глос сематике», или «алгебраической лингвистике», Л. Ельмслев.

Пражский структурализм

Представителями Пражского структурализма, или функ циональной лингвистики, являлись Вилем Матезиус (1882— 1945), Богуслав Гавранек (1893—1978), Йозеф Коржинек

(1899—1975), выходцы из России Николай Сергеевич Трубец! кой (1890—1938), Роман Осипович Якобсон (1896—1982), Сер! гей Осипович Карцевский (1884—1955), а также ученики В. Матезиуса — Б. Трнка, И. Вахек и др.

Основными достижениями пражского направления струк турализма являются: 1) тщательная разработка учения о фо неме — ее определение, описание дифференциальных при знаков, оппозиций, нейтрализаций (Н.С. Трубецкой); 2) уче ние о литературном языке и его нормах; 3) разграничение обычного языка («автоматизированного») и языка поэтичес кого, анализ механизма поэтической функции языка; 4) по каз того, что возможна не только синхроническая, но и исто рическая фонология (Р.О. Якобсон), а также возможно сис темно историческое изучение и других сторон языка — лексики, морфологии и синтаксиса; 5) Н.С. Трубецкой в до полнение к существовавшим понятиям «семья языков» и «ветвь языков» вводит понятие «языкового союза», обозна чая им сходство языков, вызванное соседством расположе ния и тесными контактами их носителей (Балканский языко вой союз); 6) глубокий интерес к функциональной стороне языка позволил пражанам продвинуться в изучении синтак сиса и стать родоначальниками учения об «актуальном чле нении предложения» (В. Матезиус, Ф. Данеш). Подробнее об этой разновидности см. в сборнике «Пражский лингвистичес кий кружок», М., 1967).

80