Гольдман Л. - Лукач и Хайдеггер. - 2009

ность этим однозначным и дополняющим друг друга концепциям Лукач подчеркивает правомер­ ность диалектического анализа, специфичность которого лежит в возможности отбросить одно­ временно и абстрактный характер общей теории, и иррациональный характер индивидуального факта и понять индивидуальное рационально — полностью сохранив относительную свободу ин­ дивида — исходя из поля возможностей множе­ ственного субъекта и его функции в практике группы, связанной с практиками других общест­ венных групп: понимая себя в своей деятельности на основе такого подхода, осознавая коллектив­ ный характер субъекта, иными словами, осуще­ ствляя раз-веществление, люди и обретают спо­ собность достичь подлинности и войти в человеческие общности. Только так можно пре­ одолеть концепцию истории двух измерений, ис­ тории формального историцизма и истории ин­ дивидов-творцов. Такая история двух измерений еще встречается у Хайдеггера, который, исходя из индивидуального Dasein, не знает иной под­ линности, кроме индивидуальной, подлинности в одиночестве и в жизни ради смерти.

Мы уже отметили ранее: мышление Лукача и Хайдеггера — раннего Лукача (1909-1923) и ран­ него Хайдеггера (1927) — обладает однородно­ стью и сходством, при всех фундаментальных различиях в направленности, дающих о себе знать на уровне каждой из проблем. Их взгляды различны и не должны ни в коем случае смеши­ ваться. Несмотря на это, трудно представить их философские системы без связи друг с другом, и по поводу этих связей следует говорить, по край-

141

ней мере, о влиянии Лукача через журналы и даже, в определенных общественных кругах, че­ рез косвенные связи с Ласком.

3.Объективная возможность

ивозможное сознание

Любое произведение, любая деятельность, лю­ бая человеческая ситуация должна быть понята на основе своего генезиса, и ее генезис предпола­ гает не только одного коллективного субъекта, но и столкновение коллективных субъектов. Дей­ ствия имеют результаты, которые редко точно соответствуют ожиданиям одной из этих групп. Событие, на самом деле, объективно следует из совокупности замыслов и тенденций, которые друг с другом сталкиваются. Субъект, о котором здесь идет речь, — это не сознание, предостав­ ленное самому себе, это не сознание, сознатель­ но нацеленное на определенную цель; то, чего желает субъект, то, к чему устремлена деятель­ ность группы, почти никогда не соответствует его сознанию, за одним, как мы увидим далее, ис­ ключением, которое Лукач делает для пролета­ риата. Даже независимо от этого различия меж­ ду реальным сознанием и замышляемой целью, результат деятельности группы зависит также и от действий других групп, которые противостоят ей и могут сопротивляться.

Каждая группа понимает результат — тоталь­ ность — и, как следствие, каждая группа понима­ ет себя и понимает ситуацию, цели и действия других групп лишь до определенной степени, в

142

рамках видения, определенного ее объективным положением. Может случиться — и это довольно часто случается — что никакая группа так и не смогла получить в свое распоряжение сознание, достаточно широкое, чтобы достичь этой тоталь­ ности. Оставаясь в рамках марксистского орто­ доксального подхода, Лукач полагал — и это предмет главы его книги о классовом сознании, которым мы здесь и занимаемся, — что пролета­ риат, в силу своего привилегированного положе­ ния, способен обрести ясное и прозрачное созна­ ние, и что мы находимся в том историческом моменте, когда это и происходит. Но гораздо чаще реальным тенденциям структурирования групп соответствует ложное сознание, сознание идеологическое, которое этим тенденциям не со­ ответствует.

Тем не менее, эти различия между целью и ре­ альностью, эти противоположности между дей­ ствием и его условиями, не должны быть поняты как разнородные противоположности, представ­ ляемые в соответствии с понятием «инертной практики» у Сартра в Критике диалектического разума, понятием, содержание которого у Сар­ тра, в противоположность действию, лишено зна­ чения и не диалектично. Эта противоположность между диалектикой и «инертной практикой» воспроизводит традиционное противопоставле­ ние субъекта и объекта, так как субъект у Сар­ тра — это индивидуальный субъект: коллектив­ ный субъект, основание тождества субъекта и объекта, отсутствует в его подходе, а коллектив­ ное действие всегда появляется у него как сумма индивидуальных действий, организованных во

143

взгляде со стороны. В силу того факта, что ре­ зультат действия редко соответствует целям субъектов, этот результат — главным образом, когда он вытекает из предшествующего действия других субъектов, — возникает, в рамках подхо­ да Сартра, как принудительное и лишенное чело­ веческого значения присутствие, как «инертная практика». Верно, что свобода человека ограни­ чена, но не только, как полагает Сартр, внешни­ ми условиями: люди в той же мере ограничены своими ментальными структурами, которые сле­ дуют из этих условий и в них обнаруживаются. Тем не менее эти условия и эти ментальные структуры не противостоят людям в качестве ог­ раничений; они создают для них также и поле возможностей, внутри которого они действуют и изменяют реальность, полностью изменяя и са­ мих себя; они изменяют, следовательно, свое поле возможностей. Известна знаменитая идея Маркса, согласно которой изменяя природу, люди изменяются сами и изменяют свою соци­ альную реальность, создавая таким образом воз­ можности, которые могут быть более широкими и могут делать людей более свободными, или, на­ оборот, реакционным образом сузить поле их возможностей. Самое важное — понять, что ус­ ловия также являются результатами деятельно­ сти и что все феномены человеческое деятельно­ сти могут быть разложены на сигнификативные структуры. Сам результат действия — это сигни­ фикативная структура. Даже обладая различия­ ми, субъект и объект являются тождественными; условия, порожденные другими действиями, яв­ ляются диалектическими и сигнификативными в

144

той же мере, что и действие субъекта: они обра­ зуют субъект и его ментальную структуру и не представляют собой нечто для него внешнее. И нельзя сказать — если взять пример Сартра — что желание обогащения, свойственное каждому испанцу после открытия Америки, было диалек­ тическим, тогда как результат, общее обнищание, был «инертной практикой».

Диалектика — это включение всех аспектов проблемы в сигнификативную тотальность, та­ кую, например, как та связь, которую Маркс ус­ танавливает между развитием производительных сил и обнищанием рабочего класса в определен­ ный момент исторического развития, или — если взять еще один пример из Капитала — взаимоза­ висимость между производством и рынком, меж­ ду рациональностью производства и «иррацио­ нальностью» потребления; тогда как в его время классическая экономическая наука, которая, как, впрочем, и Маркс, имела дело с не рационализи­ рованной экономической тотальностью, не вклю­ чала эту взаимозависимость элементов в тоталь­ ность и разделяла производство и рынок.

Объективная возможность — это не просто критерий, внутренне свойственный ситуации, внешней для группы или индивида, которые дей­ ствуют. Объективная возможность зависит от двух факторов, которые не являются независи­ мыми друг от друга, двух аспектов, которые яв­ ляются даже не взаимодополнительными, но, в определенной мере, тождественными. С одной стороны, внешнее положение группы и индиви­ дов определяет их и делает некоторые вещи не­ возможными; но с другой стороны, ментальная

10 Л. Гольдман

структура группы определяет ее действие, и не­ которые вещи, некоторые замыслы оказываются немыслимы, и группа не может к ним стремиться не только на уровне сознания, но также и на уровне бессознательного, также важного для действия; этот элемент ментального структури­ рования столь же значителен для характеристики объективной возможности, как и внешняя ситуа­ ция. Итак, это ментальное структурирование в весьма значительной части определяется внешней ситуацией, а сама эта ситуация, в свою очередь, является ни чем иным, как ансамблем социаль­ ных отношений группы, происходящих из мен­ тальных структур: именно это уже Гегель назы­ вал тождеством субъекта и объекта.

Одна из ложных противоположностей меха­ нистической позиции как раз и состоит в том

.чтобы полностью разделить поле возможного, созданное извне, и поле возможного, созданное изнутри, и видеть лишь либо одно, либо другое, или видеть и то и другое как два различных, дополняющих друг друга аспекта, не имеющих ничего тождественного, тогда как у Лукача, на­ оборот, возможное сознание и объективная воз­ можность неразрывно связаны.

В своей главе о классовом сознании Лукач ис­ следует четыре типа отношений между возмож­ ным сознанием и объективной возможностью. Совокупность типов сознания в докапиталисти­ ческих обществах и три связанных между собой категории сознаний при капиталистическом спо­ собе производства. У Лукача, в противополож­ ность Хайдеггеру и вульгарному марксизму, не существует структуры «неподлинного» или идео-

146

логического сознания вообще. Ложность созна­ ния или его истина, его идеологический или не идеологический характер определяются его свя­ зями с производственными отношениями, его возможностью доступа и его близостью к тоталь­ ности социальной жизни.

Лукач в первую очередь обращается к сово­ купности типов сознания в докапиталистических обществах, где отношения производства, будучи основополагающими, не были унифицированы, и в которых некоторые группы, хотя и определен­ ные производственными отношениями, не были непосредственно включены в производство. Лу­ кач приводит данный Марксом пример с государ­ ствами азиатских обществ, где община, аграрная база общества, всегда оставалась одной и той же и всегда восстанавливалась, тогда как государст­ венное устройство могло меняться, модифициро­ ваться, а неожиданные внешние вторжения могли вообще разрушить древнюю империю. Очевидно, это не означает, что эти группы, внешние общи­ не, — государственные организации — не имели экономического характера. Они прямо вмешива­ лись в экономику, чтобы взимать различные на­ логи, тогда как, например, капиталист выполняет именно экономическую функцию внутри произ­ водства для рынка. В этих докапиталистических обществах концепции мироздания, которые пре­ вращали религиозную или политическую идеоло­ гию в центр или в существенный элемент пред­ ставлений об обществе, не были такими же искажающими, какими они станут позже при ка­ питалистическом способе производства; при этом внутри этих форм общества причастность к отно-

147

шениям производства для некоторых групп осу­ ществляется через политические и религиозные опосредствования, так же, как в других общест­ вах, называемых примитивными, оно осуществля­ ется через структуры родства. Таким образом, согласно Истории и классовому сознанию, идео­ логический элемент этих различных типов созна­ ния мог заключаться в незнании экономического отношения, то есть, в незнании природы произ­ водственных отношений; Лукач, тем не менее, на­ поминает, что, согласно Марксу, экономические отношения в этих обществах были гораздо более прозрачными.

После краткого рассмотрения этих обществ Лукач посвящает самую важную часть своего анализа структурам классового сознания в капи­ талистическом обществе; для большей точности сегодня следует добавить: в обществе либераль­ ного капитализма. Он различает три типа классо­ вого сознания: сознание промежуточных слоев, сознание буржуазии и сознание пролетариата, какими он представлял их себе в рамках своего ортодоксального марксистского подхода. Он проводит фундаментальное различие в природе и функциях этих трех типов классового сознания, различие, которое, по его мнению, имеет решаю­ щее значение для практики пролетариата.

Анализ классового сознания мелкой буржуа­ зии воспроизводит и развивает традиционные марксистские исследования, которые стали более привычными и более известными с восхождением фашизма. Согласно книге История и классовое сознание, мелкая буржуазия, в силу своего поло­ жения, абсолютно неспособна видеть социаль-

148

ную структуру в целом и не может даже ориен­ тироваться в совокупности глобальных структур, и все это именно потому, что она является пере­ житком прошлого, который развитие капитализ­ ма и перестройка общества стремятся устранить. Она, следовательно, должна оставаться на уров­ не непосредственного и относиться к обществен­ ному целому непосредственно и эмоционально, чтобы в общественной жизни отделять хорошее от плохого. Лукач воспроизводит полемику Мар­ кса с Прудоном, полемику, в которой Маркс упрекал идеологического представителя мелкой буржуазии в том, что тот желал разделить хоро­ шее и плохое в капитализме, будучи не в состоя­ нии понять, что хорошее и плохое являются лишь двумя аспектами одного и того же общего гло­ бального функционирования и структурирова­ ния, аспектами, которые не могут ни существо­ вать, ни разделяться независимо друг от друга.

Всвоей предрасположенности к максимуму возможного сознания, которое в этом случае не отождествляется в реальным сознанием — мел­ кая буржуазия, неспособная на видение целого и на рациональную концептуализацию, ориентиру­ ется на оценки, в сущности, эмоционального по­ рядка, того, что есть хорошего и что есть дурно­ го в практике двух других главных классов капиталистического общества. Мелкая буржуа­ зия колеблется между ними и в конце концов присоединяется к классу, занимающему наиболее сильную позицию.

Вкачестве примера такой позиции промежу­ точных слоев можно было бы привести случай Ильи Эренбурга и Эрика Кестнера, двух знаме-

149