было прочесть по формам пятен, образуемых двумя жидкостями. Астрология, развившаяся позже других техник, практиковалась главным образом в окружении правителей. Что касается тол-

54 Это наиболее важный элемент личности. Другие — это иштару (его судьба), па-массу (его индивидуальность; похоже на статую) и шеду (сравнимо с «гением»); ср.: A.L. Oppenheim. Ancient Mesopotamia, pp. 198-206.

55Ср.: Eliade. Le Mythe de l'éternel retour, p. 26 sq.

56Золото соответствовало Энлилю, серебро — Any, бронза — Эйя. Поскольку Шамаш заменил Энлиля, он стал

«покровителем» золота; ср.: В. Meissner. Babylonien und Assyrien, II, pp. 130 sq., 254.

81

кования снов, то его к началу II тысячелетия дополнили методами «отвода» дурных предзнаменований.57 Все техники гадания имели целью обнаружение «знаков», дешифровка которых производилась по некоторым традиционным правилам. Таким образом, мир открывался уже структурированным и управляемым законами. Расшифровав знаки, человек достигал знания будущего, или, иначе говоря, «овладевал» временем, поскольку он предвидел события, которые только должны были произойти. Внимание, уделяемое «знакам», приводит к открытиям, имеющим реальную научную ценность. Некоторые из этих открытий были подхвачены и усовершенствованы греками. Однако вавилонская наука оставалась наукой «традиционной» в том смысле, что научное знание сохраняло «целостную» структуру, т.е. несло в себе космологические, этические и «экзистенциальные» импликации.58 Похоже, что приблизительно к 1500 г. творческая эпоха месопотамской мысли завершилась. В течение

последующих десяти веков интеллектуальная деятельность сводилась, по всей видимости, к упражнению эрудиции и компиляциям. Но мировое влияние месопотамской культуры, отмечаемое с самых древних времен, сохраняется и растет. Идеи, верования и техники месопотамского происхождения циркулируют от Средиземноморья до Гиндукуша. Знаменателен тот факт, что вавилонские открытия, которым суждено было широкое распространение, касались, в той или иной степени, связи между Небом и Землей, макрокосмом и микрокосмом.

57J. Nougayrol. La divination babylonienne, особ. р. 39 sq.

58Так же, как, например, китайская медицина и алхимия.

Глава IV. РЕЛИГИОЗНЫЕ ИДЕИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ КРИЗИСЫ В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ

§25. Незабываемое чудо: «В первый раз»

Рождение египетской цивилизации всегда вызывало у историков чувство удивления и восхищения. На протяжении двух тысячелетий, предшествовавших формированию Объединенного царства, неолитические культуры развивались, не претерпевая каких-либо глубоких изменений. Перемены принесли контакты с шумерской цивилизацией — с начала IV тысячелетия. Египет заимствовал у шумеров цилиндрические печати, искусство кирпичной кладки, технику судостроения, ряд художественных мотивов а, главное,

письменность, которая появилась внезапно, не имея предшественниц, при Первой династии (около 3000 лет до н.э.).1

Египетская цивилизация весьма быстро выработала характерный стиль, нашедший свое проявление во всех ее творениях. Само географическое положение страны предопределило развитие ее цивилизации, отличавшейся от шумерско-аккадских культур. Ибо, в отличие от Месопотамии, уязвимой для вторжения с любой стороны, Египет — точнее, долина Нила — был не только изолирован, но и защищен пустыней, Красным и Средиземным морями. Вплоть до вторжения гиксосов (1674 г. до н.э.) Египет не знал опасности нападения извне. С другой стороны, судоходство по Нилу позволяло правителю все время усиливать централизацию власти и тем самым облегчало управление страной. Кроме того, в Египте не было больших городов такого типа, как в Месопотамии. Можно сказать, что население страны составляла масса сельских жителей, которыми управлял представитель воплощенного бога — фараон.

Но именно религия, и в особенности догма о божественной сущности фараонов, с самого начала способствовала формированию свое-

1 Н. Frankfort. The Birth of Civilization in the Near East, pp. 100-111; E.I. Baumgartel. The Culture of Prehistoric Egypt, p. 48 sq.

83

образной структуры египетской цивилизации. Предание утверждает, что объединение страны и основание государства были делом первого властителя, известного под именем Менеc. Выходец с юга, Менеc построил новую столицу этого объединенного Египта в Мемфисе, недалеко от нынешнего города Каира. Здесь впервые праздновалась церемония интронизации. Позднее, и на протяжении более чем трех тысячелетий, фараоны вступали на царство в Мемфисе. По всей вероятности, эти церемонии воспроизводили ту, которая была проведена Менесом, причем не как напоминание о его деяниях, а как обновление того созидательного источника, который присутствовал в первоначальном событии. 2

Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М., Критерион, 2002. — 464 с.

Сплочение государства равнялось космогонии; фараон, воплощенный бог, устанавливал новый мир, цивилизацию, бесконечно более сложную и более высокую, чем та, которая существовала в неолитических поселениях. Было чрезвычайно важно обеспечить постоянство содеянного им, выполненного в соответствии с божественным образом — другими словами, избежать кризиса, который мог бы поколебать основы нового мира. Божественная сущность фараона давала для этого лучшую гарантию. Поскольку он был бессмертен, его смерть означала не более чем перемещение на небо. Таким образом обеспечивалась преемственность божественных воплощений и тем самым незыблемость космического порядка.

Примечательно, что наиболее важные социо-политические и культурные начинания осуществлялись при самых ранних династиях. Именно эти начинания заложили основы на последующие пятнадцать столетий. После Пятой династии (2500-2300 гг. до н.э.) к культурному наследию не добавилось ничего существенного. Эта «застылость», характерная для египетской цивилизации, но которая также прослеживается в мифах и ностальгических мотивах других традиционных обществ, имеет по существу религиозное происхождение. Неподвижность иератических форм, воспроизведение жестов и движений, практиковавшихся в самые давние времена, были заложены в теологии, которая рассматривала космический порядок как сугубо божественное творение и в любых переменах видела опасность возврата к хаосу и, следовательно, к торжеству демонических сил.

Тенденция, которую европейские ученые обозначили как «иммобилизм», заключалась в сильнейшем стремлении сохранить нетронутым первоначальное творение, ибо оно было совершенным с любой точки зрения — космологической, религиозной, социальной, этической. Последовательные фазы космогонии ярко воспроизводились в различных мифологических традициях. Мифы действительно связаны исключительно с событиями, имевшими место в мифическое время

2 H. Frankfort. La Royauté et les Dieux, p. 50.

84

начал. Этот период, называемый Тер Zepi — «Первое время», длился от появления бога-создателя над изначальными водами до интронизации Гора. Все сущее, от природных явлений до религиозных и культурных реалий (планы храмов, календарь, письменность, ритуалы, царские эмблемы и т.п.), имеет оправдание и ценность постольку, поскольку было создано в начальный период. Ясно, что «Первое время»

— это Золотой Век абсолютного совершенства, «когда еще не было ни гнева, ни шума, ни борьбы, ни беспорядка». Ни смерти, ни болезни не знали люди в этот дивный период, называемый «Временем Ра» (или Осириса, или Гора).3 В определенный момент в результате вторжения зла возник беспорядок, положивший конец Золотому веку.

Но сказочный период «Первого Времени» не остался среди реликвий, окончательно ушедших в прошлое. Поскольку эта эпоха представляет собой сумму образцов, которым следует подражать, ее воспроизводят снова и снова. Коротко говоря, цель обрядов, метящих в демонические силы, — это восстановление первоначального совершенства.

§26. Теогонии и космогонии

Как и во всех традиционных религиях, космогония и мифы о происхождении (людей, царской власти, социальных институтов, ритуалов и т.д.) составляли сущность науки священного. Естественно, бытовал ряд космогонических мифов, относившихся к различным богам и связывавших начало Творения со множеством религиозных центров. Темы этих мифов принадлежат к числу наиболее архаических: появление холма, лотоса или яйца из первичных вод. Что касается богов-созидателей, то каждый значительный город отводил ведущую роль собственному богу. Династические изменения часто сопровождались сменой столиц. Такие события обязывали богословов новых столиц сочетать несколько космогонических традиций, выставляя своего местного главного бога как демиурга. Когда дело шло о богах-созидателях, ассимиляция осуществлялась легко благодаря структурному сходству. Но богословы не боялись и синтеза, сочетая гетерогенные религиозные системы и сближая совершенно антагонистические божественные фигуры.4

3См.:: Rundle Clark. Myth and Symbol in Ancient Egypt, pp. 263-264. Речь идет об известном мифологическом мотиве — «совершенстве начал».

4Мифы не рассказывались связно и последовательно, т.е не составляли, так сказать, «канонические версии». Нам приходится реконструировать их по эпизодам и ссылкам, содержащимся в самых ранних собраниях текстов, особенно в «Текстах пирамид» (ок. 2500-2300 лет до н.э.), «Текстах саркофагов» (ок. 2300-2000 лет до н.э.) и «Книге Мертвых» (после 1500 г. до н.э.).

85

Подобно многим другим традициям, египетская космогония начинается с возникновения холма из первичных вод. Появление этого «Первого Места» над необъятными водными просторами означало возникновение земли, но также и начало света, жизни и сознания.5 В Гелиополе место, называвшееся «Песчаный Холм» и являвшееся частью храма солнца, считалось первичным холмом. Гермополис был знаменит своим озером, на котором взошел космогонический лотос. Но и другие местности претендовали на те же привилегии.6 Действительно, каждый город, каждое святилище рассматривались как Центр Мира, место, где началось Творение. Первичный холм становился иногда космической горой, на которую взбирался фараон для встречи с богом солнца.

Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М., Критерион, 2002. — 464 с.

В других версиях говорится о первичном яйце, в котором находилась «Птица Света» («Тексты саркофагов»

— Coffin Texts, vol. 4, 181 sq.), или о первичном лотосе, породившем Дитя-Солнце,7 или, наконец, о первобытном змее, первом и последнем образе бога Атума (в главе 175 «Книги мертвых» читаем: когда мир вернется в состояние хаоса, Атум снова станет змеем. В Атуме мы можем признать верховного и скрытого бога, в то время как Ра, Солнце — это прежде всего открытый бог; ср. §32). Фазы Творения: космогония, теогония, создание живых существ и т.д., — представлены по-разному. В соответствии с солнечной теологией Гелиополя, города, расположенного в верховье дельты, бог Ра-Атум-Хепри8 создал первую божественную чету — Шу (Атмосферу) и Тефнут, которые стали родителями бога Геба (Земля) и богини Нут (Небо). Демиург осуществил акт творения, мастурбируя или выплюнув слюну. Эти выражения простодушно грубы, но их значение ясно: божества рождаются из самого вещества верховного бога. Так и в шумерской традиции (§16) — Небо и Земля находились в неразрывной иерогамии. пока их не разделил Шу, бог погодных явлений.9 От их союза родились Осирис и Исида, Сет и Нефтида — герои трогательной драмы, к которой мы обратимся позже.

В Гермополисе (Средний Египет) богословы разработали сложную доктрину об огдоаде, группе из восьми богов, позже объединенных Птахом. В первичном озере Гермополиса возник Лотос, из кото-

5См.: Rundle Clark. Myth and Symbol in Ancient Egypt, p. 36.

6См. тексты и комментарии к ним Франкфорта в: Le Royauté, p. 206 sq.

7Sauneron et Yoyotte в: La Naissance du Monde, p. 37 и ссылки в кн: S. Morenz. La religion égyptienne, p. 234 sq.

8В триединстве представлены три формы солнца: Хепри — восходящее солнце, Ра — солнце в зените и Атум

— заходящее солнце.

9См. тексты, цитируемые Сонероном и Йойоттом в: La Naissance du Monde, pp. 46-47. Добавим, что роль «разделителя» приписывается не только исключительно Шу: см. тексты, цитируемые Моренцом в: La religion égyptienne, p. 228, где «разделителем» называется Птах.

86

рого вышел «Священный ребенок, совершенный наследник, порожденный огдоадой, божественное семя самых первых Богов-Предшественников, «тот, кто связал семя богов и людей».10 Но наиболее систематическая теология была разработана вокруг бога Птаха в Мемфисе, столице фараонов

Первой династии. Основной текст того, что было названо «Мемфисской теологией», был высечен в камне во времена фараона Шакбе (ок. 700 г. до н.э.), но оригинал был составлен примерно за две тысячи лет до этого. Удивительно, что самая ранняя египетская космогония, известная нам, является также и самой философической. Ибо Птах творит своим разумом (своим «сердцем») и словом (своим «языком»). «Тот, кто проявляет себя как сердце (разум), кто проявляет себя как язык (слово) под видом Атума, есть Птах, самый древний». Птах объявляется самым великим богом, тогда как Атум почитается только как создатель первой божественной четы. Это Птах «дал богам существование». После этого боги обрели свои зримые тела, войдя «в каждый вид растений, каждый вид камня, каждую глину, во все, что растет на ее (т.е. земли) поверхности и в чем они (т.е. боги) могут проявиться».11 Коротко говоря, теогония и космогония были осуществлены созидательной силой одного бога. Здесь мы

весьма определенно сталкиваемся с наивысшим проявлением египетского метафизического мышления. Как замечает Джон Вильсон (ANET, р.4), уже в начале египетской истории мы находим доктрину, которая приближается к христианской теологии Логоса.

По сравнению с теогонией и космогонией, мифы о происхождении человека гораздо менее выразительны. Люди (еrте) родились из слез (еrте) солярного бога Ра. В тексте, составленном позднее (ок. 2000 г. до н.э.), записано: «Люди, божье стадо, были хорошо обеспечены. Он (т.е. бог-солнце) сотворил для их блага небо и землю... Он сотворил воздух, чтобы оживлять их ноздри, ибо они были его подобием, сотворены из его плоти. Он светит на небе, он сотворил для них растения и животных, птиц и рыб, чтобы питать их».12 Однако когда Ра открыл, что люди устроили заговор против него, он решил уничтожить их. Богиня Хатор взяла на себя задачу осуществить расправу. Но, когда она пригрозила уничтожить человеческую расу полностью, Ра прибег к хитрости и сумел напоить ее допьяна.13

10Тексты, цитируемые Сонероном и Йойоттом в: La Naissance du Monde, p. 59 и в: Morenz und Sehubert. Der Gott auf der Blume, p. 32 sq; см. также: Morenz. La religion égyptienne, p. 229 sq.

11По переводу: Sauneron et Yoyotte. Naissance, pp. 63-64. См. также комментарий в: Morenz. Rel. égyptienne, p. 216 sq. И особ.: Н. Frankfort. La Royauté, pp. 51-64.

12Отрывок из «Поучений царевичу Мерикара», переведенных в: Sauneron et Yoyotte. Naissance, pp. 75-76.

13См. текст, переведенный Вильсоном. — ANET, pp. 10-11. Сходный миф известен

87

Людской мятеж и его последствия имели место в мифический век. «Людьми» были, очевидно, самые ранние обитатели Египта, поскольку эта страна была образована первой и, следовательно, являлась Центром Мира.14 Египтяне были единственно полноправными ее жителями; этим объясняется запрещение чужеземцам посещать святилища — микрокосмические образы страны.15 Некоторые поздние тексты отражают тенденцию к универсализму. Боги (Гор, Сехмет) защищают не только египтян, но также и палестинцев, нубийцев и ливийцев.16 Однако мифическая история первых людей не играет ведущей роли. В

Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М., Критерион, 2002. — 464 с.

чудесный период «Первого времени» двумя определяющими факторами были космогония и появление фараонов.

§27. Обязанности воплощенного бога

По замечанию Генри Франкфорта,17 космогония является самым важным событием, поскольку она представляет собой единственное реальное изменение — возникновение мира. С этого времени какое-либо значение имеют только те изменения, которые связаны с ритмами космической жизни. Но в этом случае мы имеем дело с последовательными моментами, выраженными в различных циклах, которые обеспечивают их периодичность, — с движением небесных тел, сменой времен года, фазами луны, ритмами произрастания, приливами и отливами Нила и т.д.. И именно эта периодичность космических ритмов определяет совершенство, установившееся в век «Первого Времени». Беспорядок означает ненужное, а поэтому вредное изменение в парадигматическом цикле идеально упорядоченных перемен.

Поскольку социальный порядок является аспектом космического порядка, считалось, что царская власть существовала с начала мира. Творец был первым царем,18 он передал эту функцию своему сыну и наследнику — первому фараону. Эта передача освятила царскую власть как божественный институт. И действительно, жесты и деяния фараона описываются в тех же самых терминах, что и деяния бога Ра

ханаанской традиции: см. §50.

14См. примеры, цитируемые в: Morenz. Rel. égyptienne, p. 70 sq. Такая концепция является одной их типичных для традиционных цивилизаций, см: Элиаде. Космос и История, стр. 12 и сл.

15См. примеры в: Morenz. Rel. égyptienne, p. 78 sq.

16«Книга Врат». Цитата, приведенная в: Sauneron et Yoyotte, Naissance, pp. 76-77. См. другие ссылки в:

Morenz, p. 80

17Ancient Egyptian Religion, p. 49 sq.

18В «Книге Мертвых» (гл. 17) Бог объявляет: «Я есмь Атум, когда был один в Нуме (первичном океане). Я есмь Ра в его первом появлении, когда он начал править своим творением». Комментарий таков: «Это означает, что Ра стал проявляться как царь, тот, кто существовал даже до того, как Шу поднял небо над землей». (Frankfort. Ancient Egyptian Religion, pp. 54-55).

88

или же солнечные эпифании. Приведем лишь два примера: творение Ра иногда обобщается точной формулировкой: «Он заменил Хаос порядком (macat)». И то же самое говорится о Тутанхамоне, который восстановил порядок после «ереси» Эхнатона (см. §32), или о Пепи II: «Он поставил маат на место лжи (беспорядка)». Подобным же образом глагол «khay» («светить») используется для описания солнца в момент творения или каждого рассвета, равно как и для описания появления фараона на церемонии интронизации, на торжествах или на тайном совете.19 Фараон является воплощением маат, слова, переводимого как «истина», но главное значение которого —

это «добрый порядок», и отсюда «право», «справедливость». Маат относится к первоначальному творению; следовательно, отражает совершенство «Золотого Века». Составляя самую основу космоса и жизни, маат может познаваться каждым индивидуумом отдельно. В текстах различного происхождения и различных периодов встречаются такие выражения: «Побуждайте ваше сердце познать маат», «Я сделаю так, чтобы ты познал маат в своем сердце; чтобы ты делал то, что для тебя правильно». Или: «Я был человеком, который любил маат и ненавидел грех. Ибо я знал, что это (грех) есть оскорбление Бога. И действительно, лишь Бог дарует необходимое знание. Принца характеризуют как «того, кто знает истину (маат) и кого учит Бог». Автор молитвы, обращенной к Ра, взывает: «Вложи маат в мое сердце!».20 Как воплощение маат, фараон является парадигматическим образцом для всех своих подданных. По

выражению визиря Рекмира, «он бог, который дает нам жизнь своими деяниями».21 Дела фараона обеспечивают прочность космоса и государства и, следовательно, непрерывность жизни. В самом деле, космогония повторяется каждое утро, когда солярный бог «отвращает» змея Апопа, не имея, однако, возможности уничтожить его; ибо хаос (первоначальная тьма) представляет собой виртуальность; следовательно, он неразрушим. Политическая деятельность фараона воспроизводит подвиг Ра: он (фараон) также «отвращает» Апопа — иными словами, следит за тем, чтобы мир не был ввергнут снова в состояние хаоса. Когда на границах появляются враги, они уподобляются Апопу, и победа фараона воспроизводит триумф Ра. (Эта тенденция переводить жизнь и историю в термины категорий и парадигматических образов характерна для тра-

19Frankfort. Ibid., p. 54 sq. См. другие примеры в: La Royauté, p. 202 sq.

20Тексты, переведенные в: Morenz. Rel. égyptienne, pp. 167-170.

21Как полагает Франкфорт, такая концепция объясняет полное отсутствие народных восстаний. Во время политических волнений промежуточных периодов (прим. 2250-2040 и 1730-1562 гг. до н.э.) институт монархии не ставился под сомнение (Ancient Egyptian Religion, p. 43).

89

диционных культур).22 Фараон был единственным героем особых, неповторимых исторических событий: военных кампаний в различных странах, побед над разными народами и т.п. И все же, когда Рамзес III строил свою усыпальницу, он повторил названия завоеванных городов, начертанные на погребальном храме

Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. В 3 т. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М., Критерион, 2002. — 464 с.