Н.А. Симония. «Геостратегические интересы России в Центральной Азии»

После развала СССР российское руководство того времени, увлеченное односторонней ориентацией на Запад, прикрываясь сомнительным предлогом, будто Россия превратилась в "дойную корову" для остальных союзных республик, стало на путь резкого сокращения экономических взаимосвязей со среднеазиатским регионом. Соединенные Штаты не преминули воспользоваться столь благоприятной ситуацией. Особенно активизировались они в Закавказье и прикаспийском регионе в связи с освоением там природных энергетических ресурсов. Стратегическая цель США заключалась в том, чтобы обеспечить свободный доступ крупнейших западных нефтегазовых корпораций к углеводородным ресурсам Большого Каспия. Для этого им предстояло решить в свою пользу ключевую проблему транзита, ведь в советскую эпоху Москва полностью контролировала все нефтяные и газовые потоки как внутри страны, так и идущие на экспорт. Теперь Западу предстояло решить проблему формирования новых маршрутов в обход России.

ПЕРВЫЙ ЭТАП НАСТУПЛЕНИЯ ЗАПАДА

На первом этапе США добились значительных успехов, главным звеном в осуществлении стратегии Большого Каспия стал Азербайджан, который в сентябре 1994 г. подписал шумно разрекламированный "контракт века" - Соглашение о долевом разделе продукции, предусматривавшее разработку месторождений в течение 30 лет. Второй успех США в рамках "азербайджанского звена" заключался в продавливании проекта нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) в обход России. Это был чисто геополитический проект. Россия с 2004 г. ставила вопрос о заключении долгосрочного контракта на прокачку до 5 млн. т, но Азербайджан в ожидании трубопровода БТД неизменно уклонялся от принятия этого предложения. Стремительно сокращается и газовая зависимость Азербайджана от российских поставок. В обход России, кроме БТД, появляется еще Баку-Тбилиси-Эрзерум (БТЭ). Вместе БТД и БТЭ служили средней частью цепи Большого Каспия, к которой предполагалось примкнуть еще, с одной стороны, среднеазиатские нефтяные резервы (нефть из Казахстана, газ из Туркмении), а с другой - магистральный газопровод из Турции до Европы. Что касается среднеазиатского газа, то идея транскаспийского газопровода была выдвинута США еще в 1996 г. и позднее к ней активно присоединились ЕС, Турция и Азербайджан. Предполагалось строительство по дну Каспия газопровода пропускной способностью 30 млрд. куб. м газа из Туркмении, Казахстана и Узбекистана. С европейской стороны возник проект трубопровода "Набукко", который призван замкнуть цепь между Турцией и Европой и составить альтернативу российскому "Газпрому". Еврокомиссия профинансировала, а австрийская корпорация OMV выполнила предварительную разработку этого проекта. В конце концов, документ по реализации проекта "Набукко" был подписан в июне 2006 г. в Брюсселе министрами иностранных дел Турции, Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии. Однако с самого начала проект столкнулся с серьезными трудностями, и намеченные сроки начала строительства пришлось перенести с 2008 на 2011 г., но и эту дату эксперты подвергают теперь сомнению. Главная причина неудачи с этим проектом заключалась в самом подходе Брюсселя. Чиновники из Еврокомиссии были озабочены не столько обеспечением энергетической безопасности и стабильности поставок природного газа в страны ЕС, сколько тем, чтобы любыми средствами избавиться от энергетической взаимозависимости с Россией. Между тем вскоре выяснилось, что резервы Азербайджана не столь велики, чтобы обеспечить загрузку газопровода. Тогда брюссельские чиновники обратили свои взоры на Иран и Египет. Но, надежда ЕС на то, что Египет или Иран восполнят недостаток газа, выдают либо наивность Брюсселя, либо его неведение относительно внутриполитической ситуации в этих странах. Вот почему практически все национальные участники проекта "Набукко", включая Австрию, оценив создавшуюся вокруг этого проекта ситуацию, один за другим решили действовать по старой российской поговорке: "лучше синица в руках, чем журавль в небе". Тем более что "синица" - "Газпром" не такая уж и маленькая. Почти драматично развертывались события вокруг вопроса о присоединении Казахстана к нефтепроводу БТД. Азербайджан и особенно администрация США стали оказывать на Астану беспрецедентное давление, уговаривая присоединяться к БТД и построить транскаспийский нефтепровод. Администрация США надеялась использовать некоторые разногласия между Россией и Казахстаном, а также лидерство американских компаний в общем объеме иностранных инвестиций в нефтегазовый сектор Казахстана, чтобы склонить на свою сторону его руководство. Но президент Назарбаев с его приверженностью "многовекторной" внешней политике и нежеланием портить отношения с Россией, весьма профессионально вышел из затруднительного положения. В июне 2006 г. он подписал с Азербайджаном соглашение о присоединении Казахстана к БТД, но сделал это в своем варианте: Казахстан "присоединился" к БТД в том смысле, что он готов был морем (танкерами) поставлять некоторое количество прироста своей нефтедобычи с будущего шельфового месторождения "Кашаган", а не жестко привязываться подводным нефтепроводом к фланцу трубы БТД. На туркменском направлении Запад на первом этапе своего натиска не смог достигнуть сколько-нибудь значительных успехов, несмотря на то, что бывший президент Ниязов всячески дистанцировался от СНГ, стремясь к диверсификации маршрутов экспорта природного газа. Он даже заигрывал с талибами в Афганистане и, по некоторым сведениям, получил их согласие на транспортировку газа через территорию Афганистана в Пакистан.

Вскоре после разгрома талибов объявился новый конкурент - Иран, который быстро достиг соглашения с Пакистаном и Индией (а они, в свою очередь, между собой) о строительстве газопровода в эти страны. Россия, точнее "Газпром", поддержанный правительством, всячески содействовал этому проекту и готов был принять участие в сооружении газопровода, так как был заинтересован в том, чтобы иранский газ пошел в азиатском направлении. Но тут активизировались США, категорически не желавшие дать такой выигрышный шанс Ирану. После визита Буша в Индию и подписания соглашения об американском содействии в развитии мирной атомной программы Индии (что фактически означало молчаливое признание ее в качестве ядерной державы) отношения между Индией и Ираном начали портиться. Премьер-министр России М. Фрадков во время визита в Индию уже ни о каких гарантиях по участию России в проекте даже не упомянул, а без этого проект стал для Индии еще менее привлекательным. Одним словом, у Туркменистана появился шанс реализовать своей проект ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Слабым звеном этого проекта являются 700 км транзита через Афганистан, его западные и южные провинции, где не прекращаются теракты. Тем не менее, проект планируют реализовать. Вашингтон не скрывает, что стремится ослабить зависимость Туркмении от России, поскольку, как выразился заместитель госсекретаря США по делам Европы и Евразии М. Брайза, "контроль за средствами транспортировки энергоносителей из Центральной Азии со стороны России мешает развитию сотрудничества Туркмении с европейскими странами".

ВТОРОЙ ЭТАП: РОССИЯ КОНТРАТАКУЕТ

На этом этапе инициатива стала переходить к России. Долгие годы Россия обсуждала с властями Болгарии и Греции вопрос о сооружении нефтепровода Бургас-Александруполис, по которому нефть из Новороссийска могла бы поставляться в Европу, минуя проливы. Проблема разрешилась лишь в 2007 г. после визита президента В. Путина в Болгарию и Грецию, подписания соглашения о строительстве трубопровода и его ратификации всеми участниками. 51% проекта будет принадлежать российским "Транснефти", "Газпром нефти" и "Роснефти", остальное - поровну Болгарии и Греции. Теперь Казахстан ведет переговоры о своем участии в проекте Бургас-Александруполис. Не исключено, что Болгария продаст часть своих активов госкомпании Казахстана"КазМунайГаз».Одним из проявлений активной стратегии России в Центральной Азии стали два визита премьер-министра М. Фрадкова в Казахстан (в марте и апреле 2007 г.), в результате которых Россия получила официальные гарантии поставок казахстанской нефти по нефтепроводу Атырау-Самара. В то же время, согласно подписанным документам, Россия будет принимать участие в финансировании высоких технологий, энергетики и транспорта Казахстана, а также построит там АЭС. В итоге польская делегация во главе с президентом Лехом Качинским, прибывшая одновременно в Астану, уехала домой ни с чем. Полякам не выделили месторождения в Казахстане (на что они рассчитывали). Большой прорыв совершен в мае 2007 г. во время саммита в г. Туркменбаши В. Путина, Н. Назарбаева, Г. Бердымухаммедова и заочно участвовавшего И. Каримова, где была подписана Декларация о строительстве прикаспийского газопровода мощностью 10 млрд. куб. м (с перспективой ее увеличения до 30 млрд.), а также о расширении и модернизации существующей трубопроводной системы Средняя Азия-Центр. В результате мощности для транспортировки газа из Средней Азии в Россию возрастут с нынешних 60 млрд. куб. м до 90 млрд. в 2014 г. В соответствии с достигнутыми договоренностями российская сторона покупает газ на границе среднеазиатских республик. Эти соглашения нанесли мощный двойной удар: и по планам Азербайджана, Украины, Грузии, Литвы и Польши, президенты которых в это же время собрались в Кракове, чтобы обсудить альтернативный маршрут для среднеазиатского газа через проект Одесса-Броды-Плоцк-Гданьск и по надеждам ЕС на проект "Набукко". Впрочем, не меньший удар по "Набукко" нанес "Газпром", заключив с итальянской ENI соглашение о проекте "Южный поток". Первоначально "Газпром" и ENI планировали проект "Голубой поток-2" через Турцию с выходом на южную Италию и Израиль. Но, учитывая откровенную приверженность Турции проекту "Набукко" (все же она союзник США по НАТО и давно стремится в ЕС), а также памятуя о многочисленных осложнениях с Турцией в связи с реализацией проекта "Голубой поток-1", "Газпром" и ENI, решили, что надежнее будет все-таки остановиться на черноморском маршруте, но минуя Турцию, прямо до Болгарии. Отсюда газопровод раздвоится: одна ветка пойдет через Румынию и Венгрию в Австрию и Словению, другая - через Грецию на юг Италии. Протяженность трубы по дну Черного моря составит 900 км, а мощность - 30 млрд. куб. м. Болгария и Греция тут же объявили о своем желании присоединиться к проекту. В газпроме подчеркнули, что трубопровод предназначен и для прокачки газа из Центральной Азии в страны ЕС в дополнение к собственным поставкам "Газпрома".

НОВЫЕ ИГРОКИ

В последние годы на энергетическом поле среднеазиатских республик появились новые игроки. Это, прежде всего, Китай, Индия и Малайзия. Больше всего активизировался Китай. Одним из главных объектов внимания китайских корпораций стал соседний Казахстан. Китай первым нарушил монополию России на экспорт казахстанской нефти. Начал он с инвестирования в добычу. КНР собиралась тогда строить нефтепровод Казахстан-Китай и даже подписала соответствующее соглашение. Но когда возник проект с ЮКОСом Ангарск-Дацин, китайцы попросту забыли о казахском проекте. Как известно, с российским проектом они (вместе с ЮКОСом) потерпели поражение, и тогда сразу же активизировали свои усилия в Казахстане. Китай начал методично выстраивать систему нефтепроводов, идущих из Казахстана в Китай, не забывая о приобретении новых месторождений для наполнения будущей трубы. Большой интерес проявляет Китай в последнее время и к туркменскому природному газу. Договор о газопроводе из Туркмении в Китай подписан в апреле 2006 г. Что касается Узбекистана, то пока в общем объеме экспортируемого из Центральной Азии газа он занимает скромное третье место. Узбекистан подписал с Китаем соглашение о строительстве 530-километрового газопровода мощностью 30 млрд. куб. м.

* * *

Даже из беглого обзора ситуации в энергетическом секторе среднеазиатских республик и сотрудничества с ними России очевидно, что эра относительной изоляции их от внешнего мира ушла в прошлое, а вместе с этим у них появилась возможность проведения в собственных национальных интересах многовекторной энергетической политики. Поэтому России не следует успокаиваться после серьезных успехов ее новой энергетической стратегии в 2006 - 2007 гг. Ведь некоторые внешние факторы, которые сейчас благоприятствуют успехам России, могут в дальнейшем измениться или вообще исчезнуть. Так, недавно Турция вознамерилась подхватить "знамя" проекта "Набукко" из ослабевших рук Еврокомиссии и в июле 2007 г. подписала совместно с Ираном меморандум о взаимопонимании по вопросам энергосотрудничества. Этот документ предполагает освоение турецкими компаниями двух блоков иранского газового месторождения "Южный Парс". Добытый газ предназначается для наполнения проектируемого газопровода "Набукко", а дополнительные его объемы, по замыслу Турции, должна поставить Туркмения. По этому поводу Турция ведет сейчас переговоры с Ашхабадом (Туркмения в 2006 г. поставила в Иран до 8 млрд. куб. м газа). Судя по всему, в своем рвении понравиться Евросоюзу Турция переоценила глубину своих союзнических отношений с США. И напрасно. Реакция администрации США не заставила себя долго ждать. Она тут же выступила против планов Анкары и напомнила, что США разорвали дипломатические отношения с Ираном, а конгресс готовит поправку, по которой президент сможет вводить санкции против компаний, которые инвестировали более 20 млн. долл. в нефтегазовую отрасль Ирака³⁸. Но сегодня это так. А что если ситуация изменится, Иран перестанет быть изгоем и иранская нефть, а также транзит через эту страну углеводородного сырья из Центральной Азии получит свободный (дешевый и удобный) доступ на европейские рынки? Короче, изменения на мировых энергетических рынках в современном глобализирующемся мире стали столь динамичными, что успокоение на сегодняшних достижениях чревато будущими просчетами и неудачами.