Томас пинчон (1937)

back

40-50: ОСОЗНАНИЕ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ИНАКОСТИ (Я-ОНИ) (+ Донливи, Дюрас) (до этого были поиски самоидентификации личности, нац.-культ. соц. идентичность (мы-они)

Крупн. амер. автор. Автор романов «V», «Радуга земного притяжения», «Мейсон и Диксон».

Основной закон его худ. мира сродни второму закону термодинамики - закону ускорения энтропии в изолированной системе, истолкованному в универсально-метафор. смысле. Повсюду в природе, общ-ве П. видит действие сил энтропии -смерть, распад, обездушивание, обезличивание. Противоположн. тенденцию к поддержке порядка и организованности обнаружив. только чел. сознание. Но стремление чел-ка создавать на основе хаоса умозр. конструкции можно рассматривать и как упорствование в самообмане, род параноидального психоза. Чем активнее проявляется творч. начало, чем дальше, как нам кажется, мы проникаем в суть вещей, тем более очевидным становится равнодушие и враждебность вселенной. Но иногда энтропия у П. предстает и как живительная сила, разрушающая закрытые (и след. обреченные) системы.

Чтение его романов подобно перемещению в сверхплотной медийной среде - почт. шифры, коды, тексты, карты, где все вовлечено во все, но где никто ни на что не влияет, гди фикция и факт не различимы. Пессимистично трактует перспективы информац. общ-ва. По П. в «коммуникации» заложена возможность установления связи, но нет полноценного общен. Контакты, как индивидов, так и культур, обретают все более виртуальный, иллюзорный хар-р.

Писатель-постмодернист - синкретизм, игра с клеше, обнажение приема, перевоплощение писателя в критика своего текста и его возможных восприятий, нет границы между худ. и интеллект. письмом.

Весьма ярко хар-ет для 2 ½ ХХ в. явление в худ. эстетике, хар. для всей л-ры. Некот. детали его биографии помогают понять его тв-во, как П. видит себя и мир. Много общих черт авторов того времени. Он понимает, что создает худ. персонажей, в то же время отчетливо знает, что его семья есть не только факт семейной истории (по амер. понятиям - это древнейший род. (150 лет). Обиды заключены в «Алой букве» (гл. герои - Пинчоны), но и персонажный худ. мир. Его семья уводит в худ. перс. мир.

Условно реальн. история + худ. история => явн. несоответствия. Возможен не 1 подход.

Язык, кот. не до конца прочитывается, не до конца понятен, «стеб».

Правда ли, что в Н-Й по канализации бродят аллигаторы? В какой-то степени - да. 30е гг. Н.Й. - городские мифы. Детям дарили игрушечн. крокодилов, потом, возм., они им надоели, их выбрасывали => в канализ. появились крокодилы. ? - кто такие аллегаторы?

1. Воспроизводится некий миф, кот. сущ. в детском сознании.

2. между мифом и текстом - аллегория.

Но этого недостаточно.

Эзоп - св-ва людей => животным = басня («остров пингвинов»)

«Худ. правда».

Его семья относ. с 1й сторон. к fiction (худ. произв.) и к реальности (древн. род).

Человек, кот. жил в канализ. с крысами. Был миссионером, заним. этим, забыв про все личное. Но он влюбляется в одну крысу. Были и оппоненты, кот. считали себя более сведующ., чем миссионер. (все это мемуары, с кот. рассказчик познак. в библиотеке).

У этого текста есть автор, он же и герой (мемуары) => назыв. non fiction (не худ.). Это не просто рассказ в рассказе, а эпизод, кот. помечен, как невымышленный (хотя это вымысел).

В романе 2 линии, кот. частично пересекаются во времени и пространстве. В кажд. свой собств. рассказчик.

1 линия - л. настоящего. События, происх. сейчас (нач. 50х гг.) с неб. уходами в воспом.

2 линия - Стенсила. условно-историч. с конца XVIII в. ~ по 43 г.

Оба типа повествования явно связаны с личностью в разных ее проявлениях. Эти линии связ. с вечностью, «надисторизмом». Осмысление истории = самый простой ряд связи = повтор (крокодилы). Указание на очередное мифол. повтор (вроде бы уже слышали, Виктория напоминает Венеру, кот. в итоге появится).

Не только миф как таковой явл. важным, а то КАК с этим мифом обращаются.

Этот миф окреп в головах детей, они выросли и сами теперь явл.

За рассказами стоит автор, использ. миф как точку отправления (либо как терминальную), где отношение к реальности? Чем она явл. для автора? (В ХХ в. нет изображаемого, есть только изобр. в сознании).

Худ. представление о семье П. (у Готорна) есть тоже миф, но худ. оформленный .Элемент иронии, как его опис. и как к нему относ.? Придумывая это, он не думает о том, как могло бы быть. Ирония не по отнош. к крокодилам, не к людям, не к реальности. Есть ирония, кот. он видит по отношению к себе как к автору - «автоирония». Автор примитивно выполняет свою работу. Ирония - результат, когда нам предъявл. выдуманных героев. Только в таком состоянии чел-к может рассмотреть то, что скрыто.

В обоих случаях - это плод воображения, только в 1м - плод воображения детей, и эта ситуация росла и выросла вместе с ними (дети, став большими амер. героями, теперь борются).

В этом видении себя и мира: «я» не только человек, кот. в детстве верил в крокодилов, а он художник, кот. создает параллельный мир, и мы будем в него верить, как в наст. Он знает это и играет в то, что для нас он один, а сам для себя - другой. Богоравная фигура. Он потомок 1х Пинчонов (реальных, из Англ), и других - Н. Гогорна.

Автоирония - весьма специф. видение себя и мира. Если смотреть только туда, куда указыв. «перст указующий», мы не увидим и ½ (в тексте). Надо смотреть и на руку, и на перст.

2 системы чтения:

1. когда вы не знаете, что такое перст указующий.

2. вы знаете, что это такое.

Ирония возникает как продолжение иронии, кот. возникает в авторском сознании.

И мир видится специфически: мир - некая реальность, познак. поближе с тем миром, кот. вокруг. Задача лит-ры - служить познанию этой действ. П. был не 1м, кто понял, что задача лит-ры НЕ участвовать в познании действ-ти.

П. учился в Корнельском унив-те и слушал лекции Набокова.

П. поначалу воспринимали, как нечто странное, преврат. в писателя для читателей.