2.4. Христианизация Руси и её влияние на содержание и формы бытования народной художественной культуры в Древний Руси

Крещение Руси, как известно, произошло в 988 году. Именно эта дата отмечается русским народом. Но сам процесс крещения был довольно продолжительным во времени и довольно болезненным для представителей старой языческой веры.

Принятие христианства на Руси оказалось благотворным для развития русской культуры. С принятием христианства существенно изменился характер внешней политики, были установлены прочные отношения с Византией и Болгарией. Крещение Руси имело важное политическое и культурное значение, оно способствовало укреплению международного положения Руси среди других государств.

После крещения на Руси долгое время сосуществовали две культуры: христианская и языческая — складывалось двоеверие. За­имствованная византийско-христианская культура не стала сразу «общенародной», а долгое время была достоянием только культур­ного меньшинства. Чистое язычество также продолжало существо­вать, в основе же мировоззрение русского человека строилось на базе своеобразного синкретизма — сочетания христианства и язы­чества.

Христианизация Руси привела в первую очередь к установле­нию культурных связей с Византией, Болгарией и Моравией. На основе этого влияния складываются особые формы усвоения Ру­сью христианской культуры. Одна из них — книжность. В XI в. для русских книжников была доступна главным образом литерату­ра Болгарии, которая в то время превосходила другие европейские литературы. Усвоение книжной культуры требовало особого психологического самоопределения, посколь­ку книжный мир был очень богатый, но слишком далекий от окружающей русско­го человека жизни. При Ярославе Мудром (ок. 978—1054) в Киеве уже работал це­лый кружок переводчиков, занимавших­ся переводом с греческого языка как религиозной, так и исторической литерату­ры.

Первые русские иерархи усвоили ви­зантийский «цезарепапизм» — союз церк­ви и государственной власти. При язы­ческом народе идеалы теократии, связан­ные с превосходством духовной власти над светской, были невозможны.

Складывалось и русское монашество, строились монастыри. Oб укладе жизни монахов Киево-Печерского монастыря повествуется в «Печерском патерике», согласно которому монашеская жизнь давалась русскому человеку с трудом. В ходу были самые простые религиозные подвиги — трудовые. Пост и ночные бдения являлись уже серьезным испытанием, монахов обуревали ночные видения и явления бесов. Мысли же отводилось самое скромное место. Мо­литва считалась предпочтительнее чтения.

В миру же сознательное отношение к вопросам религии встречалось довольно редко. Народные массы еще держались за языческие представления. Высшие же классы редко обращались в монастыри и храмы с духовными целями, а просили священников и мо­нахов делать то, что делали языческие волхвы: например, выгнать домового из хлева, где тот портит скот и т.д. Обряд стал той серединой, на которой сошлись массы и верхи, поскольку верхи посте­пенно теряли истинное понятие о содержании, а низы получали приблизительное представление о форме. Этот процесс включил XI-XVI вв., пока Русь не превратилась в «Святую Русь», страну множества церквей, колокольного звона, строгих постов, усердия земных поклонов и долгих молитв.

Существенным отличием русской культуры от культур Запада и Востока было использование родного языка в литературе, рели­гии, делопроизводстве и т.д. (в то время как на Западе господство­вал латинский язык, на Востоке — арабский).

С принятием христианства в народной художественной культуре на уровне коллективной языковой личности утверждается понимание, что старое - испытанное, правильное - это Божье, а новизна - результат его порчи - греховное, дьявольское. Поэтому до самой отмены крепостного права -начала разрушения крестьянской общины - новизна, в прямом смысле этого слова, не включается в контекст народной художественной культуры, а компенсируется/проявляется в символическом и «текстовом» многообра­зии, что можно проследить на жанрах фольклора. Так, жанровое многообра­зие традиционного фольклора, вобравшего в себя языческую и православ­ную символику, разительно отличается от архаического, включавшего в се­бя преимущественно магическую.

После принятия христианства в народной художественной культуре план выражения языческой символики незначительно изменяется, в то вре­мя как план содержания - сакральность - со­храняется на протяжении столетий. Более того, к языческой символике, присоединяется новая, пришедшая с православием на Русь (например, в виде птицы Сирин, Полкана, лют-зверя льва, - вместе в росписях, вышивках, резьбе и ткачестве создававшая единый, «живописный» фольклор).

В христианский период явления природы утрачивают былую сакральность, на смену ей приходит сакральность религиозная: зима символизирует время, предшествующее крещению Христа; весна - это символ воскрешения Христа и время крещения, обновляющего человека на пороге его жизни, лето становится символом вечной жизни и рая, а осень - символом «жатвы», которую соберет Христос в последние дни мира, когда каждый «пожнет» то, что посеял. Иными словами, осень становится символом Страшного суда. Более того, четыре времени года теперь становятся символом четырех апостолов-евангелистов, а двенадцать месяцев солнечного календаря - символом двенадцати апостолов.

Таким образом, вслед за мифологической, христианская система пытается невидимое осмысливать через видимое, а невидимое - через невидимое, прибегая к помощи религиозной мифологии, сконцен­трированной в Писании.

Принятие христианства на Руси – важнейший этап в духовной истории России, в результате которого прежние языческие верования уступают место новой религии.