46. Ваал-Молох и Вельзевул. Человеческие жертвоприношения.

Религия Финикии представляет собою примерно тоже, что и религия Халдеи и Ассирии. Но планетный культ был развит здесь менее, чем в Вавилоне, и не имел таких определённых и ложных форм, как в Халдеи, из которой он и шел в Финикию и в другие соседние страны. Финикийский культ еще меньше известен нам в подробностях, чем вавилонский. В финикийской религии, также как и ассиро-вавилонской, присуща общая мысль о неприступном величии Верховного божества и о том, что оно открывается в мире, не столько внутренним существом своим, сколько внешнею стороною своей жизни и внешними проявлениями своих свойств. В богах природы, явлениях физического мера, служивших вместилищем божественных сил, финикиец, как и все семиты, видел внешнее откровение божества, только «лице Бога».

Первое место между божествами финикийской религии занимает, известный; из Библии, Ваал. Это тоже, что вавилонский Бэл по своему значению, а имя его- Финикийская Форма того же имени Бэл и значит также господин. Греческие писатели и его, как Бэла, отождествляют то с своим Юпитером, то с Сатурном, то называют богом солнца. Как и вавилонский Бэл, Ваал был богом неба в общем смысле животворной, оплодотворяющей землю световой силы, не привязанной исключительно к солнцу, хотя и выражающейся по преимуществу в этом средоточии света, или, что быть может, исторически вернее, бог солнца, выродившийся потом в более широкое и общее понятие о производительной и вседержащей силе неба. Он называется и Ваал-самин, или Ваал-шамайм т. е. владыка неба», и конкретнее- «Ваал-семел», т. е. владыка солнца. Первоначально он не имел изображений; символами его, как и Бэла, служили камни, или каменные столбы а в позднейший период он представлялся, так же, как и Бэл, в человеческом виде, с венцом на голове из лучей солнца. В качестве высшего из богов страны, он назывался Ваал Берит, т. е. «Ваал союза»,—владыка всех, вместе государственно соединенных, финикийских, или сирофиникийских родов и племен. Вследствие того же он имел и особые местные названия в качестве покровителя известных, отдельных городов или территорий. Был Ваал-Tsour, т. е. тирский, Ваал-Сидон, т. е. сидонский, Ваал-тар, т. е. тарсийский, Ваал-Хермон и ВааІ-Фегор, т. е. бог гор Ермона и Фегора. В качестве местного бога, он конечно приобретал некоторые особые свойства; но это не мешало ему сохранять свое первоначальное универсальное значение. Особенно известен и выдвигался культ тирского Ваала, т. е. Ваала одной из финикийских метрополий, который, как и Бэл халдейской столицы, носил имя Мел-карт. «царь города» или «царь столицы». Греческие писатели, а за ними и позднейшие историки несправедливо отделяли этого Мелкарта от Ваала, признавая его особым богом и отождествляя с Геркулесом. Иногда имя Ваал, в значении общего, отвлеченного понятия о верховном Божестве употреблялось и во множественном числе Вааііт—Ваалимъ, выражая идею вседержительства, могущества.

Рядом с Ваалом, в числе главных божеств, стоял страшный Молох (Мелех, Малк, Майлком, Мелкем) «царь» богов. Значение этого бога не ясно и остается загадочным. По-видимому, это семитический Шива, но с характером еще более страшным и угрюмым, чем индийский бог. У аммонитян он заменял Ваала и был во главе всех божеств. В самой Финикии он отождествлялся с Ваалом, как однородное божество, или как известная сторона в понятии о том же боге (Ваал-Мелес). Видимое сходство его с Ваалом и то, что он заменял иногда последнего, дают повод признавать его одним из древнейших семитических божеств наравне с общесемитическим Ел или Елин. Сопоставляют его даже с библейским Иеговою, страшным «богом воинств», который, по мнению рационалистических экзегетов Библии, есть только очищенное от грубого натурализма понятие Молоха. В Физическом смысле, Молох, как показывает его культ, был бог огня, или по преимуществу огня, как и индийский Шива, заменивший Агни. У семитов известен был бог огня Адар, понятие которого в Вавилоне в позднейшее время перенесено было на планету Марс, и ему, как мы видели, по преимуществу усвоялось тоже имя Мелех — царь, для обозначения идеи о всесокрушающем могуществе. Но бог огня, или огненного культа у финикиян имел, по-видимому, и высшее планетное значение. Известные 7 отверстий, или 7 отделений в идоле Молоха, в который влагались жертвы, указывали, как говорят, на 7 планет, что, по-видимому, также сближает его с самим Ваалом. Моверс видит в нем действительно того же Ваала, но в другой, отрицательной стороне его. Если Ваал есть сила природы рождающая, животворная, благодетельная, то Молох или Ваал-Молох есть тоже небо, или тоже солнце, но в ого враждебных, палящих, иссушающих землю и убивающих все живое на земле, явлениях, т. е. нечто подобное арийскому Анроманию или египетскому Сету. Это бог разрушающих сил, бог войны и смерти. Первоначально идея его была привязана, как и идея Ваала, к солнцу и небу вообще, а впоследствии к планете Марс, как и в Вавилоне (хотя она заключает в себе и элементы древнего Бэла, или Вала Сатурна). Изображением его обыкновенно служила медная статуя человека, с головою, быка и с распростертыми для принятия жертв руками. Всего вероятнее, что Молох действительно был у семитических племен, быть может, сначала только у некоторых, божеством верховным, в котором воплощалось понятие неприступности, свойственное всем семитам. Но идея неприступного величия божества, под влиянием развития натурализма и нравственного огрубения народа и вообще религиозного материализма, перешла в идею страшной сокрушающей силы, которая умилостивляется только кровавыми жертвами детей, т. е. поражает жизнь в самом ее начале. Нельзя не видеть, во всяком случае, что идея Молоха, царя богов, вполне отвечает воззрению семитов на власть и могущество. Молох или Мелех земной у них в этом отношении был совершенно похож на Молоха небесного. Нет ничего невероятного в предположении, что страшный бог в начале был «царь богов», или верховный бог одного из семитических племен, в котором они обожали силу по преимуществу страшную, и выражение которой видели в огне или солнечном, всепоедающем зное. Царь богов открывал для них свое могущество в грозных, разрушительных явлениях природы. Он был для них тоже, что Ваал для других племен, или его своеобразная Форма. Понятие это могло быть воспринято и усвоено другими семитическими народами, как нечто новое и особое. Молох, таким образом, стал рядом с подобным ему, или в сущности тождественным верховным богом и слился с ним. Еще позднее, в астрономической системе Молох мог отождествиться и с планетой Марсъ, которая признавалась вместилищем, или источником небесного огня в его убивающих, разрушительных действиях. Короче, понятие Молоха развивалось параллельно понятию Ваала и после соединилось с этим последним, а не вышло из него, как его частнейшее развитие. Молох есть только боле выпуклая сторона тех свойств, какие приписываются в большей или меньшей степени и Ваалу. Он такой же царственный бог, как и Ваал, но в нем по преимуществу отразилась идея могущества разрушающего и уничтожающего, тогда как в Ваале идея производительной, творческой силы.