28. Верховное божество Илу, Элогим, Ассур, Аллах.

С точки зрения натурализма и развития религиозных верований в формах свойственная» древним религиям обожания природы, религия семитов, действительно, не представляет собою ничего особенного и не может иметь значения, как отдельный момент в истории развития религиозного сознания древнего человека. Но она имеет для нас в значение в другом отношении, по связи своей с историей религии у евреев и по уцелевшим в ней, более чем в других религиях, следам некогда общих у них с евреями первобытных преданий.

Религия семитов признает, при политеизме, своеобразный монотеизм. В общем, здесь, по-видимому, тоже, что и в Египте, или в Индии. Но ближайший анализ понятия о верховном божестве семитов приводит к заключению, что семитский монотеизм, не смотря на присущую ему натуралистическую стихию, носит иной характер. Ложно, по крайней мере, уловить в нем особый черты, очень замечательные в богословском отношении. Семитическая воззрения на божество проникнуты мыслию о безмерном расстоянии между Богом и миром. Мысль эта выступает в них с такою ясностью и рельефностью, какой не находим у других народов. Пантеистическое начало развито здесь гораздо менее и менее сознано. Верховное божество возвышается над всем миром. Солнце, луна и планеты – боги, но второстепенные, только посредствующие между миром и богом. Сами они только проявления, манифестации божественных свойств. В звездном мире божество не воплощено, не обитает в нем, звезды и планеты служат только выражением божественной силы, которая выше их. Они порождены верховным богом, но в них открыта, так сказать, только внешняя, видимая, доступная человеку сторона божественной жизни. В самом культе верховный бог у семитов часто выделяется, как увидим, из среды других божеств и стоит выше всякого культа, как существо, с которым для человека невозможно более или менее близкое, непосредственное общение. С другой стороны, космогонические мифы здесь вовсе не проникнуты тем пантеистическим началом, какое с очевидностью проходит чрез все магические рассказы о происхождении вселенной у арийцев и даже у египтян. Все это сближаешь идею верховного божества у семитов с понятием о Боге, как существе примерном и личном. Имя этого верховного бога у всех семитов есть видоизмененное Элохим, которое, во времена Авраама, по свидетельству Библии, было именем Вышнего Бога у семитов в Палестине Эли или Аллах. Космогонические мифы их, непохожие в основных своих чертах на сказания о происхождении вселенной у других народов, во многом близки к библейскому сказанию, по крайней мере напоминают его. У всех семитов были некогда общие предания, одинаковые с библейскими, и что их религия в той форме, как она стала известна исторически, есть не что иное, как осложнение и искажение иных, древних и более высоких воззрений на божество и человека, ясные следы которых в ней до конца сохранились с очевидностью. Из Библии мы знаем также, что еще во времена Авраама между ханаанитами и жителями Палестины оставались поклонники Вышнего Бога, каким является, царь салимский Мелхиседек, и что самое призвание праотца евреев и выселение его из дому отца его и от рода его имело целью сохранить в его потомстве в то служение Вышнему Богу, начавшее упадать и заменяться другим, конечно, натуралистическим культом. Нет сомнения, что это уклонение от первоначальных древнейших преданий, сохранявшихся у семитов гораздо цельнее и чище, чем у других народов, произошло вследствие напора на них иных племен и влияния других религий. С востока и севера к ним проникали верования арийских и Туринских племен; с юга они были открыты для влияний со стороны Египта. Эти иноземные влияния со всею очевидностью отразились и на их нравах и обычаях, как и на их гражданском быте. Особенно же в то нужно сказать о долинах Тигра и Евфрата, которые до последних времен были местом скопища для разных племен и народов Тоже было, конечно, и в их позднейшей религии, которая постепенно слагалась под этим иноземным влиянием. Фактически известно, что и сидерический культ, выдающейся в их религии и признаваемый обыкновенно древнейшим и самым «чистым культом семитических племен» не был первоначальною религиею семитов. В Халдее и Месопотамии был первичный, древнейший культ, предшествовавший планетному. Этот последний явился и распространен не прежде того, как в этих странах установилась гражданская жизнь, с царем во главе .Этим и объясняется ближе всего то, что астральный культ у семитов носил свой особый характер, и планетный мир представлялся только откровением божества, которое было выше его и не вмещалось в нем. Все это доказывает, что религия семитов была амальгамой, составленной из разных, иноземных верований, которые налагались на первоначальный семитические предания и впоследствии закрыли их собою. Многие имена семитических богов – не семитского корня. Множество разнородных культов взаимно переплетались между собою в их религиозных понятиях. От самого главнейшего планетного культа, в позднейшее время, в Вавилоне, отделились еще иные, честнейшие культы, как например: культ солнца, культ Юпитера, Сатурна. Религия в того последнего, судя по оставшимся памятникам вавилонской письменности, отличалась от других не только обрядностью, но и нравственым учением, начала ее были противоположны, даже враждебны началам других культов И все это стояло рядом и взаимно смешивалось. Вавилонские надписи и книги, найденный в библиотеке Ассурбанипала, заключают в себе целые каталоги богов национальных и чужеземных . За то там, где было меньше в того влияния и народ делался от них. (Планетные боги не были наравне с ним, предметом мистерий). Что такое этот бог,—неизвестно. Раввины отождествили его поели сатаною (батами), — начальником демонов; другие видели в нем бога солнца. Ясно, одно, что он принадлежит древнейшему периоду языческих верований в Сирии. Но и этот бог не может быть признан самым древним, первоначальным божеством сирийцев.

Если все религии семитических народов сходны между собою и имеют один общий характер, то религии Ассирии и Вавилоний в своих позднейших формах почти тождественны. Можно уследить лишь некоторые оттенки верований, объясняющиеся ив особенностей характера того и другого народа. Ассирияне, эти с римляне древней Азии», как их называют, были воинственнее и жестче, чем вавилоняне, у которых, сравнительно, более развита была интеллектуальная сторона жизни, хотя те и другие неравно соединялись под одним владычеством. Первоначально преобладала Халдея, страна, лежавшая на южной долине Тира и Евфрата; едва ли она не была и первым государством на берегах этих рек. Возникшее затем- ассирийское царство поглотило в себя Халдею, как и другие, близ лежащие, страны, почти до Средиземного моря на западе, но только затем, чтобы снова возобладал над ним Вавилон, пока, наконец, оба эти государства не подпали владычеству персов, сменившемуся, в свою очередь, господством Греции, а затем Рима. Кажется, впрочем, что Вавилон навсегда удерживал за собою интеллектуальное, а может быть, и религиозное влияние на Ассирию. Ассирияне были учениками Вавилонян. Во всяком случае, ассиро-вавилонская религия, принадлежащая, хотя и смешанному, но в массе одноплеменному населению, которое в последнее время было объединено политически, представляет совершенно тождественный тип. Весьма близка к ней и религия других семитических племен, окружавших Вавилон и Ниневию, собственно Сирии иди сирскго племени, к северу и западу от Ассирии и Вавилоний. Общее имя божества в Ассирии и Вавилоний было: Илу имя одного корня с библейским Елохим. Но оно было не нарицательным только именем божества, а, вместе с тем, и преимущественным названием Бога или именем Верховного Бога, — источника всякой жизни, возвышенного над всеми другими богами. Именем в того верховного божества в Халде называлась и столица царства—Вавилон, собственно Бабилон, «врата Илу,» или «замок, город Илу» (роге Лои).В Ассирии, в качестве высшего покровителя и национального бога страны, Илу назывался еще Асур (Азвиг). Его могущество призывали на себя цари Ассирии и его милостью господствовали над страною, которая, поэтому же, называлась земля Асура. В надписях Илу— Асур называется «царем или вождем богов, верховным, высшим владыкою и отцом всех богов», и есть существо возвышенное над миром и богами, выделяющееся из ряда в тих последних. Это божество умопостигаемое, отвлеченное, понятие которого не привязана ни к какому представлению о видимой природе и ее явлениях. На изображениях Илу является с человеческим бюстом, увенчанным царскою короною на голове. Фигура эта возникает из круга, который возвышается над распростертыми крыльями орла и хвостом этого животного. Он предшествует всем другим богам в призваниях и молитвах; но, что замечательно, сам не имел отдельного культа. Очевидно, понятие Илу-Асур было слишком широко и возвышенно для того, чтобы могло найти себе определенное выражение в культе, он представлялся недоступным для непосредственных отношений к нему со стороны человека. В Вавилоне совсем не было ему храма. Самые изображения его очень редки. Греки, как Филон библосский, сопоставляли верховного бога Ассирии и Вавилоний чаще всего с греко-римских Сатурном или Кроном, т. е. богом древним, скрытым, немевшим или почти немевшим культа. Все это доказывает с вероятностью, что в понятии Лои—Аввиг в Халдее и Ассирии сохранились воззрения, близкие к чистому Монотеизму. Но свойства этого возвышенного божества не раскрыты и идея его смешана с натуралистическими воззрениями, которые заслонили ее собою. Оставаясь верховным и всеобщим источником жизни, оно стало известно более под Формою откровений своих в природе, —в лице происшедших от него богов, слитых или непосредственно связанных с явлениями природы.. Проявлениями, или откровениями его свойств служат исходящие или рождающиеся от чего боги, — представители (большею частью) звездного, планетного мира. Боги исходят из этого верховного божества, подобно тому, как это встречается почти во всех пантеистических системах, рядами и в убывающем порядке. Сначала являются высшие, первостепенные, ближайшие к нему боги или духи, затем низшие, второстепенные; те и другие составляют собою как бы различные ступени, ведущие к верховному богу. Акт порождения их верховным богом имеет мистический характер; он сам представляется большею частью без женского, рождающего начала но исходящие или порожденные им боги имеют подле себя богинь, который служат олицетворениями сил и свойству этих богов, точно также, как сами боги служат манифестациями или проявлениями свойств верховного божества. Боги мужеские—сидерического характера; богини большею частью олицетворяют собою стихии земли и воды, т. е. то, что на земле служит. отражением сил неба.