2. Пильский

37. «Русские ведомости», 1903, 20 января

1. Из русской печати

В.В. Розанов рассказывает в «Нов. Вр.» на основании официальных источников о троекратном посещении Л.Н. Толстым Оптиной пустыни, находящейся на расстоянии 200 верст от Ясной Поляны и имевшей в свое время столь сильное влияние на Гоголя. Нужно заметить, что в основанном о. Амвросием женском монастыре, в Шамордине, живет сестра писателя Мария Николаевна Толстая, постригшаяся в монашество.

Первый раз Толстой был с Н.Н. Страховым 22-го июля 1877 г., второй раз был инкогнито с конторщиком своим и с учителем в 1881 г., а третий раз – в 1890 г., с супругою, тремя детьми и названною выше сестрою.

В 1881 году он пришел сюда пешком. Был вечер, звонили в монастырский колокол к ужину, когда путники добрались до обители. Они были все в крестьянских одеждах и в лаптях, так что их не пустили в чистые комнаты к трапезе, а поместили в третьей комнате с нищими. На утро Л. Н. Толстой зашел между прочим в монастырскую книжную лавку. Слышит он, как какая-то баба просит Евангелие за пятачок, а монах отказывает: «Потому говорит, что дешевые Евангелия все вышли, остались только дорогие». Узнал Л.Н., что баба хочет купить евангелие для сына своего, взял с прилавка евангелие, заплатил за него 1½ целковых и отдал бабе.

– «Вот возьми, – говорит, – сама читай и сына своего учи, потому Евангелие утешает нашу жизнь».

В 1880 г., приехавши сюда с семейством, Л.Н. отпустил детей и Софью Андреевну к старцу о. Амвросию, а сам пошел в скит к своему родственнику, бывшему здесь добровольным послушником.

Он его расспрашивал, одобряя пост и воспрещение входа в скит женщин; коснулся также вопроса о цели жизни, для чего мы живем?.

После свидания с о. Амвросием Л.Н. зашел к жившему там же в скиту К.Н. Леонтьеву, как к старому знакомому. «Как это ты, образованный человек, сделался верующим и решился тут жить?» – сделал Л.Н. вопрос Леонтьеву.

Тот отвечал: «Поживи здесь, так сам поверуешь...»

– «Еще бы, запрут тебя здесь» – возразил Л.Н., – «так поневоле поверуешь!!».

– «Я твою философию, брат, не читаю, а только беллетристику», – выразился Леонтьев: «пиши, брат, пиши; в старости и от 80-летних авторов выходили знаменитые творения».

Во время чая разговор коснулся старца о. Амвросия: «Вот человек хороший! Я был у него и завтра думаю опять побывать». Затем ушел в гостиницу и уехал в Ясную Поляну, не побывав у старца.

На другой день о. Амвросий передал Леонтьеву в ответ на его расспросы следующее: «При входе Толстого в мою келью, я благословил его и он поцеловал мою руку. А когда стал прощаться, то, чтобы избежать благословения, поцеловал меня в щеку». Рассказывая это, старец едва дышал, – так сильно утомила его беседа с графом. «Горд очень», – добавил о. Амвросий.

По словам г. Розанова, сестра Л.Н., Мария Николаевна, сделавшаяся монахиней и ныне благополучно здравствующая, пользуется глубоким уважением своего знаменитого брата.

38. «Русские ведомости», 1903, февраль

Знаменитый норвежский писатель Ибсен собирается посетить Л.Н. Толстого в Ясной Поляне.

39. «Южное обозрение», 1903, № 2066. (6 февраля)

Со стороны «Со стороны – видней»

Л. Н. Толстой, как известно, видит задачу критика в том, чтобы из массы книг, появляющихся в наше время, выбирать и указывать публике то хорошее, что следует читать. И сам Л.Н. Толстой пытается по мере возможности исполнять эту настоящую роль критика, которой, по его мнению, пренебрегают критики по призванию. Так, он своею мощною рукой указал на роман немецкого писателя Поленца «Крестьянин», и с тех пор Поленц стал у нас популярнейшим иноземным писателем; почти все журналы взапуски переводят его произведения.

Нынче Л.Н. Толстой обращает внимание читателей на незамечаемого критикой русского писателя С.Т. Семенова. Льву Николаевичу, по его словам, произведения Семенова всегда нравились и по технике и по содержанию, а язык Семенова «останется навсегда образцом чистого, живого русского языка с вновь образующимся словами и формами речи». Самым замечательным из произведений Семенова Л. Н-ч считает последний рассказ «Дедушка Илья», напечатанный в №№ 11 и 12 журнала «Образование» за 1902 г.

О Семенове до сих пор у нас знали разве только то, что, действительно, существует такой писатель, пишет рассказы из народного быта, издаваемые «Посредником», да и сам, кажется «происходит из народа». После указания Л.Н. Толстого интерес к Семенову несомненно возрастет и рассказу «Дедушка Илья» можно предсказать успех. Рассказ, действительно, хороший.

У Семенова подлинный художественный талант, хотя и небольшой и не развившийся. Главное свойство его письма необыкновенная простота, иногда даже придающая его рассказу несколько серый и тусклый характер, но нередко производящая сильное впечатление. <...>

Первые главы рассказа местами отдают той прилизанностью, которой так много в картинах Богданова-Бельского. Но в последних главах чувствуется скорее влияние Чехова, его знаменитых «Мужиков» и «В овраге». Только в отличие от Чехова у Семенова нет пока ни такого глубокого, сильного чувства, ни яркой, сосредоточенной мысли. Главная мысль, проникающая рассказ, сводится к решению знаменитого толстовского вопроса: следует ли противиться злу насилием. Интерес рассказа в том, что тогда как симпатии Семенова явно клонятся в сторону отрицательного толстовского ответа, художественная картина, нарисованная писателем, способна привлечь большее сочувствие читателей скорее к дедушке Илье, не разделяющему таких воззрений. Жизненная правда сильнее теории, жизнь вопиет о необходимости борьбы со злом и надо отдать справедливость Семенову, что он в угоду своей предвзятой теории не решился насиловать жизнь и не провел насильно своей тенденции. В его рассказе «непротивление злу» не приводит ни к каким спасительным результатам. Рассказ оканчивается вопросом. Автор как бы сам колеблется.

Эту правдивость Семенова следует очень ценить. В ней залог, что в будущем из-под его пера могут вылиться более сильные и яркие вещи. Очень характерно и одобрение Л.Н. Толстого. <...>

Что сделалось с Ильей – не известно. Автор об этом не говорит ни слова и опускает завесу. Слова бабушки очень трогательны и возвышенны. Но решают ли они задачу жизни? Судьба ее вышла не многим лучше. Смерть едва есть разрешение задачи, чтобы и самому было хорошо и на других легче глядеть. Разрешение это не от самого человека зависит и равным образом могло как выпасть и на долю Ильи, так и миновать бабушку. Что было бы с ней тогда?

И С.Т. Семенов чувствует, ответа нет, и потому обрывает рассказ, не решаясь в угоду своей теории непротивления злу насилием искажать жизнь.