1829-1831/32 Лекции по логике и метафизике

В ЭРЛАНГЕНЕ (С ПОЗВОЛЕНИЯ СКАЗАТЬ!)

Милостивые государи! Я вам читаю логику, но не так, как она обычно преподается, хотя для полноты, с исторической точки зрения, я познакомлю вас и с этой логикой; искусство мыслить я толкую, как теорию познания, как метафизику; таким образом, я преподаю логику, как ее понял и излагал Гегель, но я преподаю ее не в его выражениях и не его собственными словами, но только в его духе, не как филолог, а как философ; но, вместе с тем, я ее преподаю не как Гегель, не в смысле абсолютной, высочайшей, последней философии, но в смысле органа философии; ведь именно орган философии сам должен быть философией, орган познания сам должен быть знанием или доставлять его. Логика в смысле метафизики есть неизбежный результат прежней истории философии. Поэтому наиболее подходящим введением в логику является изложение истории философии.

1830 Мысли о смерти и бессмертии 2

Теперь главный вопрос в том — как примирить прежнее разногласие между потусторонним и посюсторонним, чтобы человечество единодушно, всем сердцем сосредоточилось на самом себе, на своем мире и на своем настоящем; ведь только эта безраздельная сосредоточенность на действительном мире даст новую жизнь, даст великих людей, вызовет великие идеи и дела. Вместо бессмертных индивидуумов

Фрагменты к характеристике моей философской биографии

==247

«новая религия» скорее требует сильных людей, духовно и телесно здоровых. Для нее здоровье имеет большую цену, чем бессмертие.

Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека. Сердце, во всяком случае здоровое сердце, полностью удовлетворяется уже здесь. Если «новая религия» опять будет усматривать свою цель в будущем, в потустороннем мире человека, то она — ложная религия, подобно христианству. Она тогда не есть религия того дела и той мысли, которая живет лишь в вечном настоящем, но есть религия чувства и воображения, ибо воображение есть орган будущего; религия—не прогресс, но шаг назад, ибо еще протестантизм по-своему примирял религию с действительным миром.

Колесница мировой истории — тесная колесница. И если пропустить надлежащий момент, то нельзя попасть в эту колесницу; получить в ней место можно лишь в том случае, если откажешься от всех удобств старой исторической домашней утвари, взяв с собой лишь неотъемлемое, самое необходимое, самое важное. Разумеется, Биас также должен был казаться очень «абстрактным и отрицательным» тем, кто вместе с ним выселился из Приены, но тащил с собой свою домашнюю утварь А ведь философия точно так же выселяется из христианства, как Биас из Приены. Кто этого не в состоянии понять, кто готов отказаться от положительного христианства, но при этом хочет сохранить, хотя бы с некоторыми изменениями, представления христианского потустороннего мира, тому лучше всецело остаться в христианстве.

1834 ЮМОРИСТИЧЕСКИ-ФИЛОСОФСКИЕ АФОРИЗМЫ²

Рукаоб руку с моими более абстрактными научными | трудами одновременно должны, — этого хочет дух, — появляться другие сочинения: они, так сказать, своей философией обращаются к сердцу человечества; выхваченные из жизни, они непосредственно вновь врываются в жизнь. Я имел в виду дать своеобразный жанр. Данное сочинение — образец такого жанра, до известной степени неудавшийся.

==248                                  Людвиг Фейербах

1834—1836 * ДНЕВНИК

Религия — это первая любовь, юношеская любовь, та любовь, которая думает, что она познанием роняет свой предмет. Наоборот, философия — супружеская любовь, любовь мужа, которая доставляет ему обладание и наслаждение своим предметом, но поэтому также разрушает всю прелесть и иллюзии, которые связаны с таинственностью первой любви.

Верить в Христа — значит не давать человеческим порокам сбить себя с толку относительно положительных сторон человеческого существа, не позволять отрицательным наблюдениям, которые мы делаем над отдельными человеческими индивидуумами, вводить нас в заблуждение относительно человека вообще. Христос был человек, как человек вообще. Вера в Христа есть вера в человека.

У человека имеются пороки только для того, чтобы на них суметь распознать и развить свои добродетели, порокам противоположные.

Людские пороки — это только потерпевшие крушение проекты добродетели; это только угрызения совести добродетели, которые добродетель сама себе навязывает благодаря преувеличенным требованиям.

Привычка — вот тайна добродетели.

Ты порицаешь мои пороки? Несчастный придира! Если ты не будешь находить у меня пороков, то ты лишишь меня также моих добродетелей.

Пороки людей — простое инкогнито их добродетелей: за известным пороком скрывается только известная добродетель.

Часть этих положений относится к позднейшей эпохе, но по содержащимся в них взглядам их место здесь. Чтобы выделить эти взгляды, я остановился на названии: «Дневник».

Фрагменты к характеристике моей философской биографии

==249

Известное положение: «Лучшее — враг хорошего» — в особенности приложимо к нашим теориям религиозного и морального совершенствования. Мы должны становиться все более совершенными, другими словами, на самом деле становиться всё более несовершенными. К человеческим совершенствам относится именно то, что человек обладает недостатками. То, что по-твоему является недостатком, то представляет совершенство с точки зрения природы. В добродетели раскрывается человек, в недостатке — природа.

Порок представляет собой реакцию природы против жесткого морального правила.

Нередко человеческие пороки лучше их добродетелей.

Скажу тебе: величайшей ошибкой твоей жизни было то, что ты никогда не ошибался, никогда не грешил.

Есть люди, которых только «грех" избавляет и делает свободными.

Вина и грех так неразрывно связаны с человеком, так вплетены в понятие жизни, что существа, которые, по нашему мнению, свободны от них, — лишь воображаемые существа. Древо жизни одновременно — древо познания добра и зла, — правда, не в Библии, а в реальной действительности.

Несокрушайся над своими пороками! Пороки — этонеудавшиесядобродетели, добродетели, которым недостает лишь повода, чтобы проявить себя в качестве добродетелей.

Говорите о суетности человека, сколько хотите; человеческая природа обнаруживает и идущие с ней вразрез более благородные проявления, например, то, что мы другого считаем лучшим и более совершенным человеком, чем мы сами, во всяком случае, в те минуты, когда в

==250 Людвиг Фейербах

полном свете видим его хорошие свойства. Нас это так захватывает и потрясает, что мы сами кажемся себе ничтожеством; нам кажется, будто другой вобрал в себя все хорошее, не оставив нам ничего, кроме чувства собственного несовершенства.

В наших собственных ошибках мы наименее компетентные судьи; поэтому от угрызений совести в связи с ошибками, нами допущенными, мы освобождаемся только тем, что признаемся в них своим друзьям. А им кажется комаром то, что нас давит с тяжестью слона.

Разум существует в жизни наподобие реального человека; Ты есть разум Я. Истина обращается к нам от лица другого, а не от лица нашего собственного Я, погруженного в самого себя. Любовь другого указывает тебе, что ты собой представляешь; подлинная сущность возлюбленного находится только в руках и глазах любящего. Чтобы познать человека, нужно его полюбить.

В то время, как любовь у прежних философов была внебрачным ребенком, рожденным от наложницы-природы, у новых она, наоборот, — законная дочь их философии. Женщина включена в духовное сообщество; она — живое руководство моральной философии.

Долг предписывает отречение? Как это глупо! Долг предписывает нам наслаждаться. Мы должны наслаждаться. Отречение есть лишь печальное исключение из правила. Оно законно лишь тогда, когда оно диктуется нуждой. В таком случае действительно хорошо и умно нужду превращать в добродетель.

Бесстрашно следуй своим потребностям и склонностям, но всем! Тогда ты не сделаешься жертвой ни одной из них.

Ни одно существо не предназначено . к счастью, но живое, именно поскольку оно живет, предназначено к жизни, А жизнь есть любовь.

Фрагменты к характеристике моей философской биографии

==251

«Буду ли я счастлив с тобой?» Этого я не знаю, я знаю только, что теперь без тебя я несчастлив. Как глупо было бы лишь из боязни возможного и неизвестного зла сохранять имеющееся и несомненное зло.

Раз начатое ты должен завершить независимо от того, приведет ли тебя окончание к счастью или к несчастью, к небу или к аду. Счастье — это роскошь, а завершение -нечто неизбежное.

Если ты не дашь дереву развернуться в листьях, цветах и плодах, оно засохнет. Если ты пе дашь развернуться любви, она захлебнется в собственной крови.

Верить ты можешь без подтверждения исповедания своей веры делом, ведь верой ты обладаешь только для самого себя, любить же ты не можешь без исповедания своей любви, не обнаруживая ее, не реализуя ее, ибо любовью ты обладаешь не для себя, но для других.

Попробуй продолжать отвергать то, что ты отрицаешь только для вида, считаясь с другими; в конце концов ты будешь перед самим собой отвергать то, что первоначально ты отрицал лишь внешне, только перед другими.

Человек — ничто без предмета. Лучше охватить своей любовью самый ничтожный, недостойный предмет, чем эгоистически замкнуться в своем собственном Я. Но только при предмете подлинной любви развивается и обнаруживается подлинная сущность человека.

Тыдолжен верить, да, верить, но верить тому, что и среди людей встречаетсяистиннаялюбовь, что и человеческое сердце способно на бесконечную, всепрощающую любовь, что и человеческая любовь может обладать свойствами любви божественной.

Есть только одно зло, благо, это — любовь.

это — эгоизм; и только одно

==252 Людвиг Фейербах

Люби, но только подлинной любовью! — В таком случае тебе будут свойственны все другие добродетели.

Что такое любовь? Единство мышления и бытия. Бытие — это женщина, мышление — мужчина.

Кто оказался бы столь бесчеловечным, чтобы не испытывать потребности свидания с дорогими покойниками? Но разве это доказательство реальности потустороннего? Не есть ли это выражение любви, уже здесь насыщенной и удовлетворенной? Итак, разве это не есть косвенное доказательство того, что здесь дано все, чем мы обладаем?

Я люблю тебя вечно! то есть моя любовь к тебе кончится только тогда, когда потухнет мое сознание.

Вечно то, что кончается, когда наступает конец и мне самому.

Только любовь разрешит тебе загадку бессмертия.

Приятное чувство, которое мы испытываем при мысли о нашем бессмертии, не является доказательством ее истинности; испытываемая нами при противоположной мысли скорбь также мало является доказательством ее неистинности. Впрочем, мысль о нашей тленности болезненна, лишь покуда мы к ней еще не привыкли, не сжились с ней.

Болезненное чувство, которое мы испытываем, когда у нас физически похищают любимое существо, — не является ли ужасной слабостью? Нет! Мы слабы тогда, когда мы вообще не хотим испытывать мук любви, скорби жизни. Поэтому я не стыжусь, что испытал вас, муки любви и тоски, и думаю все же, что по существу я — философ; ведь философ обязан не только познавать вещи, он прежде всего должен их переживать.

Верно, что пера в бессмертие в женщине есть женственная вера, но в мужчине — бабья вера.

Фрагменты к характеристике моей философской биографии

==253

Метод, которого я придерживаюсь как в жизни, так и в своих сочинениях, заключается в том, чтобы понять каждое существо в его роде, то есть в роде, соответствующем его природе, и, следовательно, учить его философии только тем способом, который подходит для этого определенного существа. Истинный философ — это врач, но такой, который не позволяет своим пациентам догадаться, что он их врач, он при этом обслуживает их в соответствии с их природой, то есть лечит их, исходя из них самих и через них самих.

Кто просвещает человека хотя бы в отношении ближайших к нему вещей, тот зажигает в нем всеобщий светоч, ведь это как раз свойство света — освещать отдаленные предметы.

Действительно гуманный метод обучения, по крайней мере в отношении вещей, живо затрагивающих человека, заключается в том, чтобы привести только предпосылки и предоставить выводить следствия собственному уму читателя или слушателя.

Каково отношение мышления к знанию? Мышление — это предпосылка, знание — вывод; мышление — основание, знание — результат.

Лучше доверять себе слишком мало, чем слишком много.

О вкусах не спорят. Один находит удовольствие в том, чтобы казаться больше, чем он есть, другой же — в том, чтобы быть больше, чем он кажется.

Никогда не следует будущее делать непосредственно объектом своей мысли и заботы. Разумное наслаждение настоящим составляет единственную разумную заботу о будущем.

Родители допускают громадную ошибку, когда, опираясь на собственный разум, хотят вмешаться в естественное развитие своих детей, когда априорно хотят построить их жизнь.

==254                                   Людвиг Фейербах

Не принимай решения раньше времени. Несвоевременные решения — плод твоего произвольного существа, мечущегося в разные стороны, поэтому допускающего ошибки, между тем решения, которые ты принимаешь под давлением нужды, обусловлены твоим необходимым и, во всяком случае, относительно непогрешимым существом.

Брось свои жалобы на краткость жизни! Это—уловка божества; пользуясь ею, божество находит путь к нашему духу и сердцу, чтобы отцедить у нас лучшие соки на пользу других существ. Лучшие? Нет! Это — соки, которые начинают уже загнивать и угрожают стать ядом, если им срочно не будет, открыт выход. Чем короче наша жизнь, чем меньше времени у нас, тем больше времени оказывается; ведь недостаток времени удваивает наши силы, заставляет нас сосредоточиться на необходимом и существенном, внушает нам присутствие духа, предприимчивость, такт, решимость. Поэтому нет худшего извинения, чем ссылка на недостаток времени. Ничем человек не может распорядиться в большей степени, чем временем. То, что обычно называется недостатком времени, есть недостаток желания, силы, находчивости, чтобы порвать свою обычную рутину.

«Человеком все может быть преодолено», — но только в том случае, если преодоление является для него необходимостью; он в состоянии сделать все, когда он должен. О, священная необходимость! Я с радостью хотел бы быть несвободным, если бы ты мне дала счастье твоей силы!

Почему в зрелом возрасте время пролетает скорее, чем в юности? В юности мы живем, раздираемые склонностями и предписаниями. Мы обязаны ходить в школу, мы, против воли, обязаны там сидеть и потеть. Мы с тоской ждем перемен между уроками, ждем воскресенья, ждем конца школьных занятий. То, чего мы ожидаем, не может достаточно скоро к нам прийти; наши желания влекут нас за пределы настоящего, вдаль; нас нет там, где мы хотели бы быть; нам мешает время; поэтому оно нам кажется невыносимо долгим. Наоборот, в зрелые годы исчезают

Фрагмеиты к. характеристике моей философской биографии

==255

воскресенья, каникулы, дни академических занятий и тому подобные сроки, составляющие эпоху пашей жизни; мысль идет за мыслью, дело за делом, и, когда мы допускаем паузы, когда мы даже заняты делами и трудами, идущими вразрез с нашими желаниями, мы не думаем о часах отдыха до того, как они действительно наступают, ведь у нас нет времени, чтобы думать о времени; поэтому часы отдыха всегда наступают слишком рано, если и не в соответствии с желанием, то согласно расчету; в юности же всегда эти часы отдыха приходят слишком поздно.

Время — источник поэзии. Взгляд в прошлое — укол в сердце, открывающий поэтическую жилку. Прошлое уже само по себе прекрасное время; оно сияет в лунном свете воспоминания; оно уже идеализировано именно потому, что представляет собой лишь предмет воображения. История древних повсюду представляется чем-то поэтическим, и первые песни народа связаны только с той эпохой и с теми людьми, которых больше нет.

В пространстве часть меньше целого; наоборот, во времени, —во всяком случае, субъективно, —больше; ведь здесь реальна только часть, а целое является лишь объектом воображения, реальная секунда представляет для нас больший промежуток времени и длится дольше, чем воображаемое десятилетие.

Удивительно, — хотя это легко объяснить, — что именно те люди, которые меньше всего участвуют в человеческом прогрессе, которые даже враждебно выступают против него, которые по своему религиозному и интеллектуальному уровню еще теперь стоят на точке зрения давно протекших веков, которые, таким образом, меньше всего подтверждают стремление к совершенствованию в этой жизни, — я имею в виду духовенство и теологов, — всего больше выдвигают удовлетворение этого стремления как основание необходимости другой жизни.

Почему современность воюет? Почему мы возмущаемся теми, кто нас отсылает к прошлому, в религии — к Библии, в политике — к историческому праву? Человечество

==256 Людвиг Фейербах

требует теперь награды за свои труды; оно не согласно, чтобы его мысли, стремления, борьба и страдания пропали даром; оно хочет пожинать плоды того, что оно приобрело. Труду нельзя было препятствовать, ому даже благоприятствовали, и все же теперь у нас хотят задержать заработную плату.

В профессии писателя самое привлекательное не то, что благодаря этой профессии становишься известным в мире, а то, что благодаря ей знакомишься с миром, хотя и не с самой выгодной стороны.

Пишут не для себя, а для других. Во всяком случае, я ничего не могу писать для самого себя. То, что я пишу, должно быть непосредственно обращено к определенному лицу или человечеству. Поэтому я пишу насколько возможно ясно и прозрачно. Я не хочу причинять никаких мук другим людям.

Вы называете Шеллинга человеком «возродившимся»! Я не возражаю, но берегитесь, чтобы в истории его развития не повторилось того, что происходит с Lepas anatifera, когда она развивается, — чтобы вместе со старой кожей у него не исчезли также иглаза (Бурмейстер, Естественная история усоногих животных, 1834).

Бог пиетистов действует совершенно так же, как тот хирург в «Хромом бесе» ¹, который, чтобы добыть себе клиентов, сам сперва наносил людям раны, а потом их лечил.