Криминология_Под ред Долговой А.И_Учебник_2005 3-е изд -912с

сверхдоходами, 21% — с корыстными преступлениями в резуль­ тате наркомании, токсикомании, 17% — с корыстным использо­ ванием государственной службы в личных либо клановых инте­ ресах, 13% — с коррупционными преступлениями служащих (подкупом-продажностью), 8% — с корыстными преступлениями сотрудников правоохранительных органов при исполнении ими своих профессиональных обязанностей.

Что касается насильственных преступлений, то часто опро­ шенным сотрудникам правоохранительных органов приходилось иметь дело со следующими: 32% опрошенных — с насильствен­ ными преступлениями как следствием алкоголизации, 19% — на почве наркотизации, 17% — как следствием деятельности орга­ низованных преступных формирований (разрешения конфлик­ тов, расправы и т. п.), 15% — как следствием деятельности улич­ ных молодежных группировок, 12% — как способом обеспечения корыстных интересов (убийства по найму и т. п.), 6% — как следствием неуважения государственными служащими прав и свобод человека, 3% — как выражением протеста, неуважения к органам государственной власти.

Среди криминологов одно время велись дискуссии относи­ тельно целей преступного поведения и преступной деятельности.

В частности, являются ли преступными, общественно опасными сами цели либо только средства их достижения. Исследования приводят к выводу, что общественно опасными бывают и цели: потребление наркотических веществ, ликвидация неугодного че­ ловека как такового, подавление инакомыслия.

§ 5. Ценностно-нормативные характеристики сознания личности

Здесь речь идет прежде всего о ценностных ориентациях — глу­ бинных личностных характеристиках, которые указывают на наиболее значимые для личности объекты, наиболее ценимые ею. Обычно говорят об иерархии ценностных ориентации, которая отражает определенное предпочтение личностью одних ценно­ стей по сравнению с другими. Важное значение имеет также ус­ тойчивость ориентации, ее интенсивность.

Общую классификацию поведенческих реакций личности на основе ценностных ориентации обосновал социолог В. А. Ядов. Он соотнес их с проблемными жизненными ситуациями1 .

1 См.: Ядов В. А. О диспозиционпой регуляции социального поведе­ ния личности // Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975. См. также: Курс советской криминологии. Т. 1. М., 1985. С. 354-359.

352 Раздел III. Детерминация и причинность преступности

Криминологические исследования личности преступника по­ казали, что в системе ценностных ориентации у них первые места занимают индивидуальнолибо кланово-эгоистические. Превы­ ше всего, например, в таких случаях бывает личное материальное благополучие, неограниченное проявление своего Я, создание для этого наиболее комфортных условий. Либо — клановый, группо­ вой интерес, но тоже эгоистический с позиций прав и законных интересов каждого человека, гражданина. Например, ничем не ограниченное предпринимательство с созданием безраздельных возможностей использования и отмывания криминальных капи­ талов; сохранение власти в руках определенной группы лиц со всеми ее привилегиями для власть имущих.

Криминологами в конкретных исследованиях разграничива­ ются ценностные ориентации, касающиеся целей и средств. Напри­ мер, когда речь идет о достижении жизненного успеха, обеспече­ нии «счастья». Среди ориентаций-средств преступники в сравне­ нии с контрольной группой гораздо чаще отдают приоритет не своим личным позитивным качествам (способностям, трудолю­ бию, целеустремленности и т. п.), а материальной поддержке, «нужным связям», любым средствам по формуле: «хочешь жить — умей вертеться». Отсюда их инициативы в подкупе госу­ дарственных служащих, экзаменаторов, использование вымога­ тельства и т. д.

Категории морали и нравственности, производные от них по­ нятия добра и зла, порядочности и подлости, верности и веро­ ломства, гуманности и жестокости, а также иные несомненно имеют криминологическое значение. Не случайно нравственные качества личности всегда анализировались при ее оценке и выяс­ нении мотивации криминального поведения.

Криминологические исследования фиксируют:

1) существенные пробелы в нравственном сознании лиц, со­ вершающих преступления, когда, например, формировавшийся в криминальной и аморальной среде подросток действительно не знаком с общественно одобряемой системой нравственных норм поведения и искренне полагает, что «того, кто не прав, надо бить, и бить жестоко», «сам что-то не урвешь, о тебе не позабо­ тятся»; расхититель повторяет: «быть около воды, да оставаться сухим...» и т. д.;

2) искажения, ведущие к нравственному конфликту с обще­ принятыми в обществе нормами морали, нормами морали раз­ ных групп, двойной морали. Надо помнить о неоднородности морали в обществе, разделенном на социальные группы, сосло­ вия. И криминологически существенно в этом плане выявление

взаимосвязей между преступностью и моралью разных социаль­ ных групп, слоев населения.

О правосознании, правовых установках подробно говорилось, когда речь шла о роли духовной сферы жизни общества в при­ чинности преступности.

Во всех случаях при исследовании преступника возникает во­ прос: почему личность с искаженными потребностями, интереса­ ми, ценностными ориентациями, нравственными представления­ ми не остановил закон, особенно уголовный с его строгими санкциями? Ответ на этот вопрос требует анализа правосознания человека. Такого рода исследования, активно проводимые в кри­ минологии1, говорят о существенной специфике правосознания и правовых установок преступников, выявляемой при сравнении их с соответствующими характеристиками лиц из контрольной группы, ведущих себя устойчиво правомерно.

Если говорить об отношении преступников к закону в целом, то преступники не занимают какой-то особой, четко выраженной позиции. В принципе ими признается необходимость существо­ вания закона, осознается справедливость и гуманность многих охраняемых им положений.

Правда, преступники реже, чем лица в контрольной группе, отмечают созидательную роль закона, его функцию социального регулятора, хуже (за исключением части государственных, долж­ ностных, экономических преступников) осведомлены о государ­ ственно-правовых принципах устройства общества, о социальной роли закона, нормах различных отраслей права. Ошибочно мне­ ние о том, что правонарушители лучше других граждан знают уголовный закон. Во-первых, до совершения первого преступле­ ния и его раскрытия их правовая осведомленность мало отлича­ ется от правовой осведомленности ровесников. Во-вторых, полу­ ченные ими до и после преступления знания случайны и бессис­ темны, резко ограничены личным опытом либо опытом тех, с кем эти лица находятся в контакте. Уголовный закон в этом слу­ чае не играет должной предупредительной роли именно в отно­ шении тех, кто в этом особенно нуждается.

' См.: Карпец И. И., Ратинов А. Р. Правосознание и причины пре­ ступности // Советское государство и право. 1968. № 12; Игошев К. Е. Психология преступных проявлений среди молодежи. М., 1971; Долго­ ва А. И. Правосознание и его дефекты у несовершеннолетних правона­ рушителей. М., 1972; Правовая культура и вопросы правового воспита­ ния. М., 1974; Криминологические проблемы правосознания и общест­ венного мнения о преступности. М.; Прага, 1986; Преступность и культура общества. М., 1998; Преступность и культура. М., 1999.

354 Раздел III. Детерминация и причинность преступности

Преступники гораздо большее значение, чем лица из кон­ трольной группы, придают сдерживающей роли санкций. Зада­ вался вопрос: «Как Вы относитесь к утверждению, что чем суро­ вее наказание, тем лучше соблюдаются законы?» Не согласны с этим утверждением были более половины лиц из контрольной группы, около 40% осужденных впервые и 25% рецидивистов; согласны — соответственно около 8, 10 и 13%; полагали, что это верно лишь для некоторых случаев, — около 21, 25 и 30%. Ос­ тальные воздержались от ответа. Осужденные отнюдь не всегда полагают, что предусмотренные законом санкции следует смяг­ чать. Ведь наказываются и те деяния, от которых сами осужден­ ные страдают. Но при этом различаются представления разных категорий осужденных о том, какие именно преступления следу­ ет строже или мягче карать. Специфичны правовые требования корыстных и насильственных преступников, общеуголовных и экономических.

У преступников наиболее искажен такой элемент правосозна­ ния, как отношение к исполнению правовых предписаний. Весь­ ма распространено убеждение, что закон можно нарушить в кон­ кретной ситуации, ставящей под угрозу какие-то личные или групповые интересы. Здесь дает себя знать и определенная иерар­ хия ценностей личности.

По сравнению с законом нередко значительно переоценивает­ ся влияние мотива общественно опасного деяния на его уголов­ но-правовую квалификацию и наказание.

В контингенте преступников всегда наиболее ярко обнаружи­ валось разное отношение к нарушениям закона. В частности, к тем, которые допускаются лично ими, их родными и близкими, и тем, которые совершаются другими лицами, а тем более в отно­ шении них. Принципы равенства людей перед законом, социаль­ ной справедливости в общепринятом понимании ими не воспри­ няты на уровне убеждений и руководства к действию.

Криминологически значимы также содержание экономиче­ ского сознания личности, религиозного, эстетического, полити­ ческого. Тем более в определенных экономических условиях, при активизации деятельности псевдорелигиозных тоталитарных сект1, распространения порнографии под видом эротики, произ­ ведений высокого искусства.

При этом следует подчеркнуть три момента.

Во-первых, отнюдь не у каждого преступника ценностные ориентации, нравственное, правовое, иные формы сознания за­ метно отличаются от соответствующих характеристик лиц из

См.: Безопасность и здоровье нации. М, 1996.

контрольной группы. Не установлено особых отличий у случай­ ных преступников, совершивших даже убийства, но в особо не­ благоприятной ситуации.

Во-вторых, большинство умышленных преступников, даже несовершеннолетних, заметно отличаются от ровесников, веду­ щих себя устойчиво правомерно, на основе комплекса призна­ ков, отражающих ценностные ориентации, нравственные, право­ вые взгляды. В частности, при сравнительном исследовании при­ менялся метод распознавания образов, когда в память ЭВМ закладывались данные об указанном выше комплексе признаков в отношении несовершеннолетних преступников и их ровесни­ ков, проживавших в одном с ними городе и учившихся, работав­ ших там же, где лица, совершившие преступления. Важно, что имелся в виду именно комплекс признаков и в этом комплексе выделялись разные степени проявления каждого признака1. Дан­ ные о том, кто совершил преступления, а кто — нет, не вводи­ лись в память ЭВМ. Но все равно ЭВМ правильно опознала пре­ ступников в 80% случаев, отнеся их к другому классу, чем лиц из контрольной группы. Оказалось, что из числа преступников, в отношении которых ЭВМ «ошиблась», большинство совершило за несколько месяцев до обследования преступление, не пред­ ставляющее большой общественной опасности.

Обследование таких лиц через десять лет показало, что они больше не совершали преступлений. Все, кто позже совершил повторные преступления, были ЭВМ опознаны правильно — от­ дельно от контрольной группы положительных ровесников и тех несовершеннолетних правонарушителей, которые больше пре­ ступлений не совершали.

Повторение данного эксперимента с использованием метода распознавания образов на гораздо более обширном контингенте несовершеннолетних преступников дало аналогичные результаты.

В-третьих, разным видам преступного поведения соответству­ ют специфические виды искажения содержательной характери­ стики сознания, хотя они проявляются на фоне некоторых общих для разных преступников. В указанном выше эксперименте ЭВМ отдельно распознала корыстных и насильственных в 86% случаев.

Правовые взгляды у многих рецидивистов, особенно тех, кто долго находился в местах лишения свободы, бывают настолько

1 См.: Методика криминологического изучения личности несовер­ шеннолетнего преступника. М., 1977; Опыт криминологического изуче­ ния личности преступника. М., 1981; Опыт длящегося криминологиче­ ского изучения личности во взаимодействии с социальной средой. М., 1992.

356 Раздел III. Детерминация и причинность преступности

искажены, что ими даже не осознается степень отличия собст­ венных взглядов от общепринятых и отраженных в законах. В «естественности» соответствующих воззрений убеждает нега­ тивная и относительно замкнутая микросреда. Поэтому при оп­ росах такие липа не стесняются демонстрировать свои взгляды, даже татуировки, отражающие такие суждения: «не скорбящий ни о чем, кроме своего тела и пайки хлеба», «сила, месть, беспо­ щадность», «чти закон воров», «бог создал вора, а черт прокуро­ ра», «человек человеку волк»1.

Ю. М. Антонян выделяет в качестве самостоятельного кримино­ генного фактора «отчуждение»: «Наши исследования показывают: многие преступники находятся в определенной социально-психо­ логической изоляции, как бы отчуждены от других людей, а отсю­ да — от многих важнейших социальных ценностей, что способству­ ет... совершению преступлений. Отчуждение может выражать лич­ ностную позицию, а может порождаться только внешними, или в основном внешними, обстоятельствами. Первое из них можно ус­ ловно назвать психологическим, а второе — социальным»2.

В заключение следует отметить, что преступники в значитель­ ной мере воспроизводят те взгляды, которые так или иначе распро­ странены в общественной и групповой психологии, проявляются в общественном мнении. Соответствующие негативные моменты сознания создают только возможность поведения, не соответст­ вующего закону. Но у совершающих преступления лиц такая веро­ ятность намного выше, так как соответствующие дефекты взгля­ дов, установок, ориентации в их среде:

во-первых, более распространены; во-вторых, носят более глубокий характер, перерастают в убе­

ждения, готовность к поведению в их направлении, привычки поведения, достигают в некоторых случаях такой степени выра­ женности, которую вообще не приходится наблюдать в контроль­ ной группе;

в-третьих, представляют собой комплекс взаимосвязанных де­ формаций ценностных ориентации, нравственных, правовых, иных взглядов и установок.

1 См.: Дубягин Ю. П. Следующая жертва — ты. М., 1995. С. 241—429. См. также: Брейтман Г. Н. Преступный быт (Очерки из быта профессио­ нальных преступников). Киев, 1901; Гернет М. Н. В тюрьме. Очерки тю­ ремной психологии. М., 1925; Лебедев С. Я. Антиобщественные тради­ ции, обычаи и их влияние па преступность. Омск, 1989; Преступный мир Москвы. М., 1924.

2 Антонян Ю. М. Психологическое отчуждение личности и преступ­ ное поведение. Ереван, 1989. С. 9.

К тому же субъекты, обладающие такими деформациями, ча­ ще оказываются в проблемных и конфликтных ситуациях, возни­ кающих при общении с себе подобными либо с лицами, придер­ живающимися прямо противоположных взглядов, соответствую­ щих морали общества и закону.

§ 6. Классификация преступников

Изучение преступников оказывается результативным с прак­ тической и теоретической точек зрения, если систематизируются полученные о них данные. Борьба с преступностью не может ориентироваться на индивидуальную неповторимость каждого лица, в то же время она должна учитывать неоднородность кон­ тингента преступников. Эта проблема решается путем классифи­ кации преступников: их группировки и типологии.

Под группировкой чаще всего понимается определенное рас­ пределение статистической совокупности на определенные груп­ пы, категории с использованием такого критерия, как статисти­ ческая распространенность одного или нескольких признаков.

В рамках такой классификации фактически изучается не лич­ ность в комплексе ее характеристик, а контингенты преступни­ ков. При этом выявляется статистическая распространенность среди них тех или иных признаков.

Наиболее распространены группировки, основанные на:

таких демографических данных, как пол и возраст. В уголов­ ной статистике выделяются несовершеннолетние (14—15 лет и 16—17 лет), лица молодого возраста (19—24 года и 25—29 лет), лица зрелого возраста (30 лет и старше). Путем изучения карто­ чек первичного учета, уголовных дел и материалов может быть достигнута более дробная классификация;

некоторых социально-экономических критериях: а) образова­ ние; б) род занятий; в) факт наличия или отсутствия постоянного местожительства и рода занятий (выделяются бомжи, вынужден­ ные переселенцы, беженцы, иные мигранты и т. д.); г) наличие или отсутствие постоянного источника доходов; д) проживание в городской или сельской местности;

гражданстве (граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства);

состоянии личности в момент совершения преступления: а) со­ стояние алкогольного, наркотического или иного опьянения; б) нахождение человека при совершении преступления в составе группы (и какой именно); в) пребывание в местах лишения свобо­ ды и т. п.;

характере преступного поведения: а) умышленного или неос­ торожного; б) насильственного, корыстного и т. п.; в) первично­ го или повторного и т. п.

Данные виды не отражают всего разнообразия группировок. Кроме таких простых, учитывающих только один какой-то при­ знак, используются более сложные, учитывающие одновременно две и три переменных (пространство свойств). Например, в ре­ гионах выяснялось, преступники какого именно возраста и рода занятий совершали те или иные преступления. Составлялась таб­ лица при классификации преступников только одного возраста (например, несовершеннолетних), учитывающая две переменные.

Образец таблицы

При многомерной классификации, учитывающей более трех личностных характеристик, используются математические ме­ тоды.

Указанные группировки позволяют определенным образом систематизировать контингент преступников для их более тща­ тельного изучения: указывают основные направления изменений в этом контингенте, позволяют выделять группы, требующие первоочередного внимания, оперировать большими числами, что существенно для научного анализа.

Однако только статистический анализ всегда оказывается не­ достаточным, поскольку уяснение определенных статистических зависимостей и закономерностей еще не отвечает на вопрос о ха­ рактере связи разных признаков.

Типология является более глубокой характеристикой разных контингентов преступников. Она основывается на существенных признаках, причинно связанных с преступным поведением.

В литературе отмечается, что термин «типология» тесно свя­ зан с содержательным характером разбиения совокупности на группы, с определенным высоким уровнем познания. При этом условно выделяются признаки-проявления и признаки-причины, обеспечивающие содержательный характер разбиения1. В основе

1 См.: Типология и классификация в социологических исследовани­ ях. М, 1982. С. 15-29.

типологии обязательно лежат последние, нередко они сочетаются

спризнаками-проявлениями.

Впределах одного типа должны быть однородными признакипроявления и признаки-причины; они должны отражать опреде­ ленные динамические закономерности, детерминационные ли­ нии, зафиксированные в криминологических исследованиях. На­ пример, совершение краж (признак-проявление) в результате ус­ тойчивой ориентации лица на преступные средства обеспечения своего благополучия, безнаказанность совершения предшествую­ щих преступлений из-за высокого криминального профессиона­ лизма (признаки-причины). Комплекс таких признаков указывает на тип профессионального вора. Можно исходить и из призна­ ков-причин, отражающих особенности формирования и деятель­ ности личности.

Наглядна для понимания сути социальной типологии вообще следующая характеристика типа лакея, дававшаяся В. И. Лени­ ным: «Свойственная лакейскому положению необходимость со­ единять очень умеренную дозу народолюбия с очень высокой дозой послушания и отстаивания интересов барина неизбежно порождает характерное для лакея, как социального типа, лице­ мерие. Дело тут именно в социальном типе, а не в свойствах от­ дельных лиц»1.

Но можно ли говорить о личности преступника не в формаль­ ном смысле, как о личности человека, совершившего преступле­ ние, безотносительно к его содержательным характеристикам, а о типе личности преступника? Иначе говоря, что такое «личность преступника»: абстракция или специфический социальный тип личности? Несмотря на имеющиеся обширные данные о лично­ сти преступника, до сих пор ее называют абстракцией.

В первом случае, когда речь идет об абстракции, очевидно, имеется в виду, что все черты личности, причинно связанные с преступлением, как бы проецируют влияния внешней среды од­ номоментно, в момент совершения преступления, и исчезают с устранением или изменением этих влияний. Причем у преступ­ ников нет каких-то общих, отличающих их от других устойчивых характеристик.

Во втором случае авторы признают наличие реальных специ­ фических характеристик, отмечают их относительную устойчи­ вость. И отмечают, что лиц, совершающих преступления, в боль­ шинстве случаев отличает от тех, кто ведет себя в рамках закона устойчиво, комплекс относительно устойчивых личностных ха-

1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 39. С. 140.

360 Раздел III. Детерминация и причинность преступности

рактеристик. Именно личностных, сформировавшихся в обществе в процессе их социального развития.

Однако и здесь нередко речь идет о личности преступника как об абстракции, поскольку под ней понимается всего лишь некий статистический портрет преступника. «Личность преступника — это абстрактное понятие, означающее совокупность социальных и социально значимых, духовных, морально-волевых, психофи­ зических, интеллектуальных свойств, качеств человека, совер­ шившего преступление вследствие взаимодействия его взглядов, ориентации с криминогенными факторами внешней среды, включая конкретную криминальную ситуацию»1.

Но если положительные социальные условия формируют лич­ ность позитивную, ведущую себя устойчиво правомерно, то, тео­ ретически рассуждая, можно прийти к выводу, что негативные условия обладают той же способностью формировать устойчивые личностные характеристики, но со знаком «минус» с точки зре­ ния закона. Если контингенты преступников отличаются от кон­ трольной группы по многим параметрам, то при учете комплекса характеристик вполне возможно отличить «социальное лицо» преступника.

§7. Личность преступника как социальный тип

иего разновидности

Сконца XIX в. разные авторы фактически выделяют четыре типа личности преступника, называя их по-разному, но фактиче­ ски имея в виду степень устойчивости и автономности их пре­ ступного поведения во взаимодействии с социальной средой.

Встречаются такие разграничения криминальных типов: 1) злост­ ный, неустойчивый, ситуационный, случайный; 2) профессиона­ лы, привычные преступники, промежуточная группа между пер­ вой и второй, случайные; 3) глобальный, парциальный, с частич­ ной криминогенной зараженностью, предкриминальный, совер­ шающий преступления в определенных ситуациях.

Иногда указанные типы сводят в три группы, иногда в пять2, но по существу основа типологии сохраняется — это степень ус­ тойчивости преступного поведения в различных ситуациях. Здесь

1 Криминология и организация предупреждения преступления. М.,

1995. С. 86.

2 Типологию давали многие зарубежные и отечественные кримино­ логи. Подробное их изложение дается в кн.: Курс советской криминоло­ гии. Т. 1. М., 1985. С. 282-304.