Криминология_Под ред Долговой А.И_Учебник_2005 3-е изд -912с

бин писали в связи с эффектом общественной паники, создавае­ мой преступностью: «Она настраивает общественное мнение в пользу «решительных» административных мер борьбы с этим тревожным явлением. Буржуазия охотно ориентирует обществен­ ное мнение в этом направлении. Здесь она находит по меньшей мере троякую выгоду. Это дает ей возможность отвлекать внима­ ние масс от действительных причин преступности в капитали­ стическом обществе. Буржуазия может искать популярности с помощью не столько эффективных, сколько эффектных мер, не тратя денег на проведение широких социальных реформ. Нако­ нец, она пытается использовать ситуацию, не контролируемую ею и, по сути дела, дискредитирующую капиталистический образ жизни, в своих политических интересах. Ее цель — избавиться от своей же собственной законности... В этом, и именно в этом от­ ношении конституционные гарантии правосудия становятся за­ граждениями, завалами на ее пути»1.

Чем более осознается необходимость учета интересов разных социальных групп и недопущения острых столкновений в обще­ стве, тем больше внимания уделяется оздоровлению социальных условий — общему предупреждению преступности.

Кроме того, важное предупредительное значение имеет такое положение, при котором закон предоставляет возможность выра­ жать различные политические интересы и взгляды, если они не носят криминального характера (подрывают мир и безопасность человечества, права и законные интересы граждан, националь­ ную безопасность и т. п.), вести политическую дискуссию легаль­ но, в рамках закона.

Важны также отношение к политической оппозиции и пове­ дение этой оппозиции, характер разрешения противоречий поли­ тических интересов разных социальных групп, политических партий и движений и то, происходит ли такое разрешение в рам­ ках закона или в противоправной форме. Все это влияет на пре­ ступления, связанные с проведением выборов, референдумов, а также на ряд иных, которые внешне выглядят как общеуголов­ ные, но совершаются по политическим мотивам (заказные убий­ ства, иные расправы с неугодными лицами, фальсификация уго­ ловных дел и иные преступления против правосудия).

Существенно и то, как строится система борьбы с преступно­ стью, система социального контроля в обществе, каковы содер­ жание и направленность законодательства.

Когда преступность в обществе достигает широких масштабов и отличается высокой организованностью, она определяет дея-

США: преступность и политика. М., 1972. С. 351—352.

тельность и определенных политических партий, движений, ста­ раясь держаться в тени. Тем самым пытается создать для себя наиболее выгодные условия широкого плана. Так возникают «те­ невая политика», «теневая юстиция».

Наиболее подробно проблемы влияния политического факто­ ра на преступность в отечественной криминологии рассмотрены

вработах И. И. Карпеца1, В. Н. Кудрявцева и В. В. Лунеева2 и

П.А. Кабанова3.

Духовная сфера общественной жизни — сложное и многопла­ новое явление. В литературе отмечается, что она включает «об­ щественное и индивидуальное сознание, сознание научное и обыденное, мировоззрение и мироощущение, научные знания и иллюзии, религиозные и эстетические взгляды, этические и юри­ дические нормы, а также духовную жизнь и сознание классов и социальных групп, самосознание классов и наций (народностей), идеологию и социальную психологию»4.

Подсистемами духовной сферы выступают наука, искусство, идеология, религия, образование и воспитание.

Обусловленные экономикой идеологические, социально-пси­ хологические явления оказывают обратное влияние на экономи­ ку, социальную жизнь общества, политику.

Сознание — это субъективный продукт, преобразованная форма общественных отношений, проявляющаяся через деятель­ ность людей5.

Изучение духовной сферы жизни общества позволяет понять: с какими взглядами, установками, ценностными ориентациями, традициями, элементами культуры взаимодействовали эле­

менты экономической, социальной и политической ситуации; объектом каких общественных влияний было ранее население

и в том числе лица, совершающие преступления. Эти влияния могли запечатлеваться в общественном сознании, передаваться

1 См.: Карпец И. И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992. С. 215-233.

2 См. главу 12 «Политическая преступность» в учебнике «Кримино­ логия» (под ред. В. Н. Кудрявцева, В. Д. Эминова. М., 1999).

3 См.: Кабанов П. А. Политический терроризм: Криминологическая характеристика и меры сдерживания. Нижнекамск, 1998; Он же. Тотали­ тарная преступность должностных лиц советского государства. Нижне­ камск, 1999.

4 Овчинников В. С. Мировоззрение как явление духовной жизни об­ щества. Л., 1978. С. 77. См. также: Уледов А. К. Духовная жизнь общест­ ва. М., 1980.

5 См.: Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М, 1975. С. 12.

денное правосознание. Последнее формируется под влиянием и теоретических элементов сознания, и реальной общественной практики людей, а также передаваемых от поколения к поколе­ нию и поддерживаемых определенными социальными группами обычаев, традиций.

Криминологу важно понять, каковы истоки отрицательного отношения к уголовному запрету, его нарушения: следование ли это традиции (кровной мести, например) или распространенному в обыденном сознании ряда групп убеждению, что в отношении обидчика допустимо применение физического насилия, а в «суде правды не найдешь», либо просто элементарное незнание нару­ шенной нормы закона.

В дореволюционной России существовала Комиссия собира­ ния народных юридических обычаев при Отделении этнографии Императорского Русского географического общества. В разрабо­ танной Комиссией программе, например, содержались такие во­ просы: «Признает ли народ одинаково важным убийство всякого человека? Не имеют ли разноверие и разноплеменность влияния на оценку убийства?», «Как относится народ к кражам, какое при оценке их придает значение нужде и не делает ли различия меж­ ду случайными ворами и ворами по ремеслу? Какие наказания назначаются за кражи?»1.

При изучении правосознания выделяются пять элементов:

знание права; представления о праве (неточные знания, формируемые в ре­

зультате знания норм морали и других норм либо личного опыта и наблюдений);

отношение к нормам права; требования к праву (при отрицательном отношении к норме

права одни могут требовать ее ужесточения, другие — смягче­ ния);

отношение к исполнению правовых предписаний. Последний элемент отличается от отношения к праву: встре­

чается убеждение в необходимости исполнять даже плохой закон, пока он — закон, и убеждение, что даже необходимое правовое предписание можно нарушить в удобной для правонарушителя ситуации. Именно последний элемент чаще всего дефектен у лиц, совершающих преступления, и отличает их правосознание от правосознания контрольной группы лиц.

Кроме того, у преступников даже верные правовые взгляды не бывают сформированы на уровне убеждений и установок.

1 См.: Программа для собирания народных юридических обычаев. СПб., 1889.

В социально-правовой установке выделяются:

воззренческий уровень, когда соответствующие взгляды вы­ сказываются в результате ознакомления с соответствующей нор­ мой права или логического умозаключения;

эмоциональный уровень, когда взгляды становятся убежде­ ниями, бывают эмоционально окрашены;

поведенческий уровень, когда налицо готовность к поведению в соответствии с данными взглядами.

Реальное поведение, как уже отмечалось, может отличаться от этой готовности в результате сильного влияния ситуации. Но данная социально-правовая установка способна оказать влияние на содержание актуальной установки, столь значимой в механизме преступного поведения1.

Анализируется взаимодействие социально-правовых, нравст­ венных, религиозных и других установок, включающих три ука­ занных уровня, а также системы ценностных ориентации — уста­ новок на базовые ценности2.

Важна иерархия ценностных ориентации. Если в ней верхние позиции занимает верность друзьям, то ради них несовершенно­ летние преступники способны совершить самые тяжкие преступ­ ления, осознавая их уголовно-правовой характер и коря себя за нарушение закона. Если высшей ценностью для личности служит материальная выгода, то во имя нее могут быть в конкретных си­ туациях принесены в жертву многие нравственные, религиозные и правовые ценности.

Криминологу приходится анализировать характер функцио­ нирования таких учреждений, как школы, иные воспитатель­ ные и образовательные институты, средства массовой инфор­ мации.

При росте организованной преступности и использовании ею официальных структур, институтов общества отмечается прямое их применение для пропаганды либо оправдания преступной идеологии и психологии, распространения информации о фор­ мах криминального поведения, даже для его рекламы. Например, когда стала издаваться «Еженедельная деловая газета для всех — Миллионер», в № 2 за 1992 г. была опубликована статья: «Чита­ тели «Миллионера» не платят налогов» с подзаголовком «Один из универсальных способов избежать налогов на предпринима-

1 См.: Криминологические проблемы правосознания и общественно­ го мнения о преступности. М.; Прага, 1986.

2 См.: Водзинская В. В. Понятия, установки, отношения и ценност­ ные ориентации в социологическом исследовании // Философские нау­ ки. 1968. № 2; Личность и ее ценностные ориентации. Вып. 1. М., 1969.

тельскую деятельность». Такие примеры настолько многочислен­ ны и ярки, что их перечисление могло бы составить многотомное издание.

Существенно также криминологическое изучение общественного мнения. Оно характеризует общественное сознание определенно­ го периода в его суммарном виде, со сломанными перегородками между разными формами сознания (нравственного, политиче­ ского, правового, иного), а также обыденным и теоретическим1. Общественное мнение — это момент функционирования общест­ венного сознания в конкретных условиях.

При криминологическом исследовании причинного комплекса преступности также изучаются нравственная, политическая, эко­ номическая, правовая, религиозная культура, то есть то, что во­ шло в быт, претворяется устойчиво в реальной действительности. Рост преступности, усиление ее влияния на общество в 90-х гг. XX в. в России сопровождались внедрением элементов преступ­ ной культуры в массовую. При этом все шире использовался уго­ ловный жаргон, даже некоторыми деятелями искусства.

Ряд авторов оценивают преступную культуру как субкультуру, но это возможно при условии ее базирования на тех же осново­ полагающих ценностях, что и культуры общества (ничем не ог­ раниченный культ личной выгоды и т. п.). Если же иметь в виду, например, христианскую культуру, то о преступной по отноше­ нию к ней надо говорить не как о субкультуре, а как о контр­ культуре. По мнению М. П. Клейменова, «в криминализации фокусируются, концентрируются процессы культурной инволю­ ции, а точнее сказать, вспышки культурной мутации, поскольку наиболее зримо культура превращается в свой антипод стихий­ но, скачкообразно, и именно в эти стихийные периоды общест­ во криминализируется самыми быстрыми темпами. Иначе гово­ ря, криминализация представляет собой закономерный результат вандализации, искусственного разрушения культурного ядра данного общества (и цивилизации), замены его эрзац-образца­ ми»2.

Если говорить о культуре в целом, то особое криминологическое значение имеют следующие аспекты взаимодействия культуры об­ щества и преступности:

роль культуры в детерминации преступного поведения, пре­ ступности и — особо — в процессах причинности;

1 См.: Грушин Б. А. Мнения о мире и мир мнений. М, 1967. С. 61.

2 Клейменов М. П. Криминализация общества в России: культуроло­ гический аспект// Преступность и культура. М., 1999. С. 19.

характеристики криминальной культуры и закономерностей ее функционирования, развития;

влияние криминальной культуры, преступности на общую культуру человечества;

преступность в духовной и обеспечивающей ее сферах; культура борьбы с преступностью (общей организации этой

борьбы, предупреждения преступности, правоохранительной дея­ тельности).

Речь идет о культуре в ее широком понимании, т. е. и об эко­ номической культуре, и о политической, и о правовой и т. д. В этом аспекте особое внимание уделяется духовной сфере жиз­ ни общества.

Итак, изучение духовной сферы позволяет понять:

с какими взглядами, установками, ценностными ориентациями, традициями, элементами культуры взаимодействовали эле­ менты экономической, социальной и политической ситуации;

объектом каких общественных влияний было ранее населе­ ние, в том числе лица, совершающие преступления.

Эти влияния могли запечатлеваться в общественном созна­ нии, передаваться путем воспитания, иного формирования лич­ ности и продолжать работать в новых социально-экономических, политических условиях.

§ 4. Изучение общества во взаимодействии его характеристик и в динамике

Влияние каждой из подструктур общества осуществляется только во взаимодействии с другими. Поэтому специальное вни­ мание уделялось самим процессам и условиям взаимодействия. Причем применительно и к преступному поведению, и к пре­ ступности в целом, отдельным ее видам.

Ряд получивших широкое признание частных криминологи­ ческих теорий как раз отражает разные моменты взаимодействия характеристик, элементов общественной системы.

В свое время Э. Дюркгейм писал о разрушении социальных норм поведения — аномии, или безнормативности. В том числе в результате их недостаточности и противоречивости1. Р. Мертон пишет об аномии в связи с анализом причин преступности и других видов негативных социальных отклонений. При этом он отмечает, что эти явления возникают в связи с противоречиями между целями, которые преследуют социальные группы, и упот-

1 См.: Дюркгейм Э. Норма и патология // Социология преступности. М., 1966. С. 39.

ребляемыми средствами1. Антисоциальное поведение расширяет­ ся, когда в обществе превозносятся определенные символы успе­ ха в качестве общих для всех (деньги, власть и т. п.), в условиях, когда общество не обеспечивает для значительной части населе­ ния законные пути достижения этого. То есть налицо трактовка преступности как результата взаимодействия широко провозгла­ шаемых символов успеха с невозможностью их правомерного получения в условиях определенной социальной структуры об­ щества.

«Социокультурная теория» Т. Селлина основывается на при­ знании факта влияния на преступность конфликта норм. Чело­ век формируется в рамках одних норм, а действовать ему прихо­ дится в рамках иных. Либо одновременно он принимает решение в условиях взаимодействия прямо противоположных норм пове­ дения2.

Э. Сатерленд трактовал преступное поведение как результат обучения лица, восприятия им соответствующего стиля поведе­ ния во взаимодействии с иными лицами, уже усвоившими пре­ ступные ценности (теория «дифференциальной ассоциации»)3.

Другой американский автор, Гласер, обосновал концепцию «дифференцированной идентификации», в которой важным пунк­ том было взаимодействие различных факторов в этиологии пре­ ступного поведения, анализ поведения человека в разных ситуа­ циях.

Ситуация — самостоятельная категория, имеющая существен­ ное значение в криминологии. Польский криминолог Ежи Бафия выделяет «криминогенную ситуацию», которую определяет как «составляющую новое качество динамическую систему взаи­ модействующих факторов различного вида, направленную на со­ вершение преступлений». Подчеркивается, что это вид синтеза воздействующих при совершении преступления сил4.

В криминологически значимой ситуации важны состояние со­ циальной среды и личности, характер их взаимодействия.

1 См.: Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социология преступности. С. 299 и след.

2См.: Селлин Т. Социологический подход к изучению причин пре­ ступности // Социология преступности. С. 27 и след.

3См.: Satherland Е. On Analyzing Crime / Ed. by К. Schuessler. Chicago; L., 1972.

4См.: Бафия E. Проблемы криминологии. Диалектика криминоген­ ной ситуации. М., 1983. С. 78. В отечественной криминологии значи­ тельное внимание взаимодействию социальной ситуации и личности было уделено С. Б. Алимовым.

Почему все-таки надо выделять личность и нельзя ограни­ читься только взаимодействием объективных факторов среды с субъективным — духовной сферой? Во-первых, для человека ду­ ховная сфера — такая же объективная реальность, как и эконо­ мические, социальные, политические условия. Во-вторых, в оп­ ределенной социальной среде могут действовать люди, которые сформировались в другой среде. Это бывает при резком изме­ нении общественного строя либо когда речь идет о мигрантах. В-третьих, в своем воздействии на разные личности социальная среда выступает по-разному.

Существует тройной механизм социальной детерминации пре­ ступности: путем определенного социального формирования лич­ ности; посредством дачи ей предписаний противоправного либо противоречивого характера и через постановку личности в ситуа­ ции, вынуждающие и облегчающие выбор преступного варианта поведения.

Социальная среда всегда проявляется в преступности во взаи­ модействии с личностью, преломляясь через ее характеристики либо меняя и подавляя ранее сформировавшиеся характеристики и формируя новые, обеспечивающие достижение целей в новых ситуациях, уже существующих либо прогнозируемых. Иногда по­ нять истоки новых явлений в преступности можно только путем выяснения того, на что в будущем ориентируется человек, какого развития социальной среды он ожидает.

Личность здесь рассматривается как относительно самостоя­ тельный и устойчивый к внешним воздействиям продукт социаль­ ной среды. Это когда речь идет об индивидуальном преступном поведении. А когда речь идет о преступности как о массовом яв­ лении, имеется в виду уже не отдельная личность, а население во всем многообразии его социальных групп, слоев, социальных ти­ пов личности.

Криминологически значимое взаимодействие «социальная среда — человек (личность)» может быть многоаспектным:

среда — человек, совершающий преступление (преступник); среда — потерпевший от преступления; среда — свидетель преступления;

среда — официальный участник борьбы с преступностью (сле­ дователь, прокурор и другие);

среда — человек, не являющийся непосредственным участни­ ком криминального конфликта или его свидетелем, но участвую­ щий в формировании общественного мнения, и т. п.

Анализ каждого из этих видов взаимодействия дает важную, но разную информацию. Например, какие именно люди, типы лич­ ности в соответствующих ситуациях чаще становятся потерпевши-

ми. И если нельзя быстро наладить охрану общественного поряд­ ка, то принимаются меры по предостережению лиц от совершения определенных поступков, не предусмотренных в конкретных ус­ ловиях. Взаимодействие «среда — официальный участник борьбы с преступностью» позволяет понять, какие характеристики таких участников являются оптимальными в соответствующих условиях, в том числе во взаимодействии с характеристиками существующей преступности.

С учетом двустороннего характера взаимодействия при его изучении применяется такой прием, как вычленение преступно­ сти в качестве относительно самостоятельного явления и анализ взаимодействия «общество — преступность». Его можно было бы трактовать прежде всего как взаимодействие «общество — пре­ ступники», определяющее новое состояние общества и преступ­ ности.

Следовательно, рабочая схема анализа генезиса преступности при использовании указанного методического приема выглядит так, как на нижеприведенной схеме.

Игнорирование этого механизма социальной самодетермина­ ции преступности ведет к ее развитию и наступлению на общест­ во. Иллюстрацией может служить ситуация в России периода ре­ форм.

В 90-х гг. XX в. криминальная ситуация резко обострилась, произошло наращивание масштабов теневой экономики в Рос­ сии и других странах Восточной Европы. Нигде в мире не было именно такой, как в России, практики выдачи ваучеров на предъявителя, широкой рекламы инвестиционных фондов без их надлежащего оформления и таких статей законов о кооперации, предпринимательской деятельности, акционерных обществах, которые были на руку деятелям теневой экономики и теневым преступникам. По информации профессора Американского уни­ верситета Луис Шелли, эксперты" изучили больше ста тысяч норм действующего законодательства и сделали вывод, что многие из них дают лазейки для теневой экономической и очевидно пре­ ступной деятельности.

Это преподносится нередко как недосмотр политиков, юри­ стов, даже как побочный, но естественный продукт реформ. На самом деле, по оценкам криминологов, это — логические по­ следствия полного игнорирования закономерностей развития