Глава 5

Риск

145

ее принадлежность к нижнему среднему классу, но она попыталась изменить свою внешность, чтобы выглядеть моложе. «Я заплатила женщине в "Блуминг Дейлз", чтобы она подобрала мне платье получше; я надела контакт­ные линзы, которые были на самом деле ужасны!» - по какой-то причине они раздражали ее глаза, и в офисе она выглядела, как женщина, которая вот-вот заплачет. Предрассудки насчет ее возраста в принципе не выра­жались в стремлении нанести ей рану. «Когда я надела контактные линзы, девушки в офисе все время повторя­ли, обращаясь ко мне: "О, Вы так прекрасно выглядите". А я не знала, верить им или нет».

Возможно, более важно было то, что накопленный ею опыт, касающийся того, как люди пьют и ведут себя в барах, здесь почти ничего не значил. На одной из встреч, «когда они все время повторяли "легкая пища, легкая пища", я им сказала: "Никто не ходит в бар, что­бы похудеть"». И как же они на это отреагировали? «Так, как будто я была музейным экспонатом: этакая старая служанка из старого бара». Надо сказать, что колючие, словно проволока, коммуникационные навыки, кото­рые приобрела Роза, не преподавались в бизнес-шко­лах. Но она никогда не переставала ощущать жало воз­раста, особенно, когда это выражалось в форме как бы сопереживания со стороны более молодых коллег, ко­торые чувствовали, что она «не вписывается». Подобно боссам этой фирмы, они действовали, руководствуясь

собственными предрассудками, когда не приглашали ее в клубы или на посиделки в барах, где как раз и совер­шается большая часть настоящей рекламной работы. Роза была по-настоящему поражена тем, что взяли ее именно за практические знания, а затем не принимали во внимание, как того, кто был слишком стар, чье время ушло, скрылось за холмом.

Существующая статистика относительно возраста в современной системе организации труда показывает, что происходит сужение временных рамок, в пределах которых людей нанимают на работу. Так, число мужчин в возрасте 55-64 лет, которые еще работают, в Соеди­ненных Штатах Америки упало с почти 80% в 1970 году до 65% в 1990 году; данные по Великобритании практи­чески те же самые; во Франции число мужчин, работа­ющих в позднем среднем возрасте, уменьшилось с поч­ти 70% до немногим больше 40%; в Германии - с почти 80% до немногим более 50% ". Произошло небольшое увеличение возраста вступления в трудовую жизнь, так как время, когда молодые люди начинают работать, как бы запаздывает сейчас на несколько лет из-за возрос­ших требований к образованию. В Америке и Западной Европе, предсказывает социолог Мануэль Кастельс, ре­альный рабочий цикл может сократиться примерно до 30 лет (с 24 до 54 лет), при приблизительной продол­жительности жизни 75-80 лет⁷⁶. Таким образом, проду­ктивная часть жизни будет сжата в меньшую часть всей

146

Глава 5

Риск

147

биологической жизни, при этом пожилые рабочие бу­дут «покидать сцену» задолго до того, как они физиче­ски или умственно станут неспособными продолжать свою работу. Многие люди возраста Розы (ей было 53 года, когда она перешла на работу в центр) уже готовят­ся к уходу на пенсию.

Акцент на молодежи - одно из следствий этой ком­прессии трудового периода жизни. В XIX веке предпоч­тение отдавалось молодежи из-за дешевизны труда; «фабричные девушки» из Лоуэлла, штат Массачусетс, и «пацаны-шахтеры» из Северной Англии получали зара­ботную плату, которая была намного меньше, чем у взрослых. При сегодняшнем капитализме все еще суще­ствует такого рода предпочтение относительно моло­дежи с точки зрения низкой оплаты труда, заметнее всего это на фабриках и тяжелых производствах в наи­менее экономически развитых частях света. Сейчас же кажутся привлекательными другие достоинства моло­дежи в более высоких сферах труда, но эти достоинст­ва относятся по большей части к области социальных предрассудков.

Недавний номер «Калифорния Менеджмент Ревью», например, пытался объяснить плюсы молодости и ми­нусы преклонного возраста в условиях гибких органи­заций. Там доказывалось, что у пожилых работников негибкое мышление, что они избегают риска, что им просто не хватает физической энергии, которая необ-

ходима, чтобы справиться с требованиями существова­ния при гибкой организации труда⁷⁷. Метафора «орга­низационный сухостой» отражает эти убеждения. Так, один деятель рекламного бизнеса сказал социологу Кетрин Ньюман: «Если вы работаете в рекламном биз­несе, вы мертвы после 30. Возраст - это киллер». А административный работник с Уолл Стрит признался ей: «Работодатели думают, что если вам за 40, то вы больше не соображаете, а если вам за 50 - то вы уже просто потухли»⁷⁸. Гибкость приравнивается к молодо­сти, а негибкость - к возрасту.

Эти предрассудки служат нескольким целям. Напри­мер, они направлены против пожилых работников -доступный, находящийся под рукой, резерв кандидатов на увольнение - при корпоративном реинженирова-нии. При англо-американском режиме уровень недоб­ровольных увольнений мужчин, которым уже за 40 или только-только за 50 лет, в последние 20 лет удвоился. Ассоциирование возраста с негибкостью также ответ­ственно за то, что корпорации оказывают на своих уп­равленцев давление, чтобы они увольнялись, как только их возраст будет приближаться к 60, хотя ментально они могут находиться в расцвете сил.

Пожилые, опытные работники склонны более кри­тично оценивать своих начальников, чем работники, которые еще только стартуют. Накопленные ими зна­ния наделяют их тем, что экономист Альберт Хиршман

148