31.Образ Петра I в русской литературе XVIII века.

Сделав предметом поэзии судьбы родины, высокие темы жизни гражданина, Державин, естественно, не мог пройти мимо фигуры Петра I. Подобно Ломоносову, он писал о том, что Петр I создал русскую армию, служи «простым солдатом», водил «на брань» полки, был неутомимый труженик; поэт изображает Петра близким к простым людям и в то же время царственно величественным самодержцем («Петру Великому»). В стихотворении «На поднесение депутатами ея величеству титла Екатерины Великой», ставя императрице в пример Петра I, Державин подчеркивал, что победителю на Полтавском поле снискали всеобщую похвалу не только воинские дела, но и забота о благе подданных, смягчение и просвещение нравов. В произведениях Державина происходит как бы «очеловечение» образа Петра I;величие его определяется не меркой сверхчеловеческих сил, как у Ломоносова и других поэтов, а доступностью, добротой, заботами о людях.  Таким образом, Державин не только воспел известных полководцев, но и поэтически рассказал о многих сражениях 18 в.. Получилась своеобразная, запечатленная в стихах история войн.  Державин разделял взгляды Ломоносова о значении России для судеб человечества. Уже в оде 1772 г. «На победы Екатерины II над турками» он говорил о падшей Греции, которую поднимает «Минерва», имея в виду Екатерину II, т.е. Россию; в оде «На переход Альпийских гор» он напоминал современникам о том, что русские воюют за общее дело: «за свой, за ваш, за всех покой». Тема вожделенного мира, который приносит усталой Европе русское оружие, особенно сильное развитие получила у Державина в конце жизни, во время наполеоновских войн. В записной книжке поэта имеются следующие строки: «Победа есть прекрасный цвет, приносящий райские плоды: мир и спокойствие».

32.Русский сентиментализм. «Письма русского путешественника» н.М. Карамзина.

Проблема чувствительности, понимаемой как эмоциональная реакция человека на внешний мир, - одна из центральных в просветительской философии. На чувствительности, как утверждали просветители, основывается солидарность людей, именно она может стать мостиком от эгоистических побуждений к альтруистическим, поскольку дает возможность понять страдания других людей и проникнуться к ним сочувствием.

Рационалистический взгляд на процесс воспитания уступал место новым воззрениям, нашедшим благоприятную форму в литературесентиментализма с его культом чувства и вниманием к "внутреннему человеку". Нравственное образование ("образование сердца") стало рассматриваться как главная первоочередная задача, более существенная, чем самое обучение - просвещение разума. Но, перемещая акценты, русские писатели сентиментализма не порвали с предшествующей традицией. Сохраняла свое значение забота о воспитании достойных членов общества, людей, способных ценить и развивать свою национальную культуру. Сохранилось и уважительное отношение к знаниям, убежденность - вопреки Руссо - в том, что "науки вообще благодетельны для Морали".

При всех спорах и разногласиях сентименталистов объединяли в целом сходные представления о "нравственном кодексе" "чувствительного человека". При этом для большинства из них герои "низкого состояния" представляли собой более или менее удачную модель для демонстрации самых важных с их точки зрения качеств, среди которых выделяются прежде всего способность к благотворению, умение любить, бескорыстие, чувство чести и собственного достоинства, способность к самопожертвованию. В то же время новая иерархия ценностей вовсе не отменяла существовавших сословных разграничений. Напротив, к перечисленным добродетелям добавлялась еще одна: довольство своим состоянием.

В трактовке категории вкуса русские сентименталисты отходят от рационалистических воззрений, связывавших понятие вкуса с проблемой правил и ориентацией на общепринятые образцы, но в то же время развивают просветительские идеи воспитания вкуса. Особое значение приобрела для сентименталистов задача совершенствования не только индивидуального вкуса, но и "вкуса народного", определяющего прошлое, настоящее и будущее национальной культуры.

В 1791 г. в "Московском Журнале" Карамзина стали печататься "Письма русского путешественника", написанные под непосредственным впечатлением автора от виденного им за границей, когда он "вырвался из объятий своих друзей и отправился один со своим чувствительным сердцем".

Форма писем - литературная условность, но писатель старается создать иллюзию их подлинности. Эпистолярная форма предоставляет максимум возможностей для непосредственного выражения настроений и эмоций. Все, о чем говорится в романе , - окружающий мир, природа, люди, события, - показано через восприятие главного героя. Ю.М. Лотман отмечал, что Карамзин вводит в "Письма" то, чего не было ни у одного из авторов "путешествий" раньше - эволюцию души героя, поскольку наивный юноша, севший в коляску, возвращается значительно менее сентиментальным в своих суждениях, и называл "Письма" романом о формировании души молодого русского дворянина, столкнувшегося с политической и культурной жизнью современной ему Европы.

Основная особенность характера героя-повествователя - напряженная жизнь чувства и мысли. Он тяжело переживает разлуку с друзьями, чувствует себя одиноким и осиротевшим. В "Письмах русского путешественника" доминирует грустное настроение, иногда даже кажется, что автор не позволяет себе быть счастливым и долго предаваться приятным мыслям. В повествование вводятся трогательные истории о трагичности человеческой судьбы, неумолимости рока, кратковременности и зыбкости человеческого счастья.

Внимание путешественника привлекают памятники старины, в которых он пытается не только увидеть следы людей прошлого, но и проникнуть в их внутренний мир, понять, чем они жили. Особенно разыгрывается фантазия писателя при виде руин древних замков, которые он мысленно населяет жившими там когда-то людьми, или при посещении кладбищ.

С целью найти ответ на волнующий его вопрос о сущности счастья, о назначении человека, он посещает всех выдающихся философов, богословов, историков и писателей тогдашней Европы - Канта, Лафатера, Виланда, Гердера, Бонне, - ведет с ними продолжительные разговоры. Много места уделено Вольтеру и Руссо, которых путешественнику уже не удалось застать в живых (оба они умерли в 1778 г.). Особенно близок его душе Руссо : он посещает места, где бывал Руссо, места, описанные в "Новой Элоизе", цитирует целые страницы из произведений этого писателя, умиляется чувствительности автора и его героев, приходит в восторг от популярности Руссо среди его соотечественников, даже простых крестьян, которые знают "Новую Элоизу".

Подлинно счастливые люди, по Карамзину, - это чистые сердца, которые не требуют слишком многого от судьбы и умеют жить в мире с собою. Основа счастья - дружеская беседа, созерцание красот природы, радости любви. Такое счастье это доступно всем, независимо от того, к какому слою общества принадлежит человек. Воплощение его - добрая семья, собравшаяся у обеденного стола.

Поэтому даже изображая царствующих особ Карамзин постоянно стремится увидеть жизнь их сердца, почувствовать в них людей, рассказывая различные любовные истории (Генрих II и Диана Пуатье, Людовик XIV и герцогиня Лавальер).

Идеалом монарха для Карамзина в это время оказывается Петр I, государь, "которому нигде не было подобных". В Петре Карамзин видит поборника просвещения, борца за цивилизацию, подчеркивая при этом простоту, демократичность, трудолюбие, скромность. Все это характерно для восприятия фигуры Петра в XVIII веке, но Карамзин придает Петру качество, которое считает необходимым во всяком монархе, - чувствительное и нежное сердце. Поэтому с таким восторгом отзывается автор о сентиментальной драме Бульи "Петр Великий", которую ему довелось увидеть в итальянском театре и в которой царь выступает в качестве доброго монарха и верного возлюбленного, для которого обладание сердцем возлюбленной важнее всех государственных дел.

Исследователи творчества Карамзина отмечали отсутствие индивидуализации героев в "Письмах русского путешественника" и объясняли этот прием характерным для Карамзина-сентименталиста представлением о том, что все люди равно могут чувствовать и говорить, независимо от занимаемого ими в обществе места.