16.XI.37.

Родные и любимые наши, понемногу прихожу в себя, хотя воспалительный процесс еще не закончился. Большая радость была узнать, что операция прошла удачно и наша милая Инге имеет прекрасный уход. От всего сердца обнимаю и думаю о ее полном выздоровлении. Родные, очень тронута Вашей непрестанной заботой о нас. Да, Амрид[а] очень много сделала для нас. Напишу обстоятельное письмо к следующей почте, сейчас же должна еще раз послать Совет, повторенный вчера: «В Ам[ерике] следует всеми мерами затягивать дело». Потому, родные, умоляю Вас дать это понять защитникам и друзьям. Затягивание есть спасение всего положения. Следует понять это как непреложную истину. Многое нельзя доверить бумаге, но поймите сердцем.

Родные, в доверии дойдем до победы. Пусть никто из друзей не отойдет у последней черты. Полезно читать биографии больших людей. Какие трудности приходилось им преодолевать и как ничтожно было число друзей, оставшихся верными их делу!

Несмотря на крайне тяжкое положение, мужество и радость подвигу живут в сердце. Ведь несение подвига и есть великое Служение, потому никто и ничто не может отнять от нас эту радость, радость приобщения к труду Вел[икой] Тв[ердыни] Св[ета] на благо и спасение человечества. Еще раз повторен завет — мужество и подвиг. Так и пройдем.

Родные, ничем не смущайтесь, все пройдет, и, оглянувшись назад, улыбнемся самому страшному. Щит доверия самый прочный.

Обнимаю Вас, любимые, всем сердцем и верю в Вас.

Сердцем с Вами,

Е. Р.

Доверительно

23.XI.37.

Родные наши Радночка и Амридочка, умоляю проявить максимум спокойствия и мужества. Проходит трудная полоса не только для наших обстоятельств, но и для всего Мира. Потому подумаем, каково напряжение Сил Света. Оно чудовищно! Мы обязаны приложить все усилия к выполнению Советов, как можно точнее и без промедления. Ведь только так мы поможем и себе. Если Тр[удный] Чел[овечек] будет отказываться и откладывать, следует напомнить ей о спешности часа и ответственности за промедление. А затем, если это не поможет, то найти возможность действовать помимо нее.

Наша Амридочка помогает всем, чем только может, потому самая большая признательность пусть живет в сердцах всех сотрудников ближайших. Ваше единение, родные, — наша радость. Храните его, как сокровище.

Как дело с иском Амр[иды] против Леви? Брат обязан помочь ей. Если он ее друг, то считаю, что он должен найти возможность помочь ей именно сейчас. Неужели же все адвокаты принадлежат к типу Эрнста и комп[ании]? Вообще, каково сейчас отношение Брата к делу? Также крайне интересно его соображение, что мы должны иметь адвоката не из евреев. Чем он это мотивирует? Не пытаются ли апостаты выставить нас юдофобами, чтобы тем легче восстановить евреев судей и адвокатов? Наши книги достаточно уже свидетельствуют, что мы никаких фобств и фильств не признаем. Судим лишь по внутренней ценности. Сейчас много обстоятельств нам неясно и довольно трудно представить себе положение создавшееся. Так, мы не знаем, кто же будет советником Пл[аута]? Не знаем отношения нашего друга Стоу? Что тоже крайне важно. Видаете ли Вы его? Вероятно, он обижается, что Вы не посещаете его собрания для медитирования? Посетил ли его Морис после своего возвращения?

Выслала уже вторую посылку новой книги. Очень храните ее. Если Тр[удный] Челов[ечек] не захочет слушать в устном переводе, не настаивайте. По всему видно, что Учение для нее пустое место. Как подвигается корректура «Аум»?

Итак, родные наши, все помыслы, все устремления сердца летят к Вам. Высшая Справедливость существует, и нам не суждено погибнуть от апостатов. Ибо во всех прошлых жизнях они получали от нас. Самое тяжкое преступление совершила белокурая, ибо она была спасена когда-то от ужасной болезни и тогда поклялась послужить Вел[икому] Бр[атству]. Ей была дана эта возможность; можете сами судить, как она послужила. Итак, несмотря на трудные часы — волны радости впереди.

Обнимаю и шлю всю нежность мою, все доверие.

Как здоровье С[офьи] Мих[айловны]? Привет сердца ей и Фосд[ику].

Сердцем,

Е. Р.