Mills_R_-_Vlastvuyuschaya_Elita_-_2007_1

современных массовых средств общения. Но, как программная формула, она не созвучна истинным требованиям развития человеческой личности. Это формула ложного мира, созданного и поддерживаемого массовыми средствами общения.

IV. В наше время массовые средства общения, особенно телевидение, часто вытесняют беседы и споры граждан в тесном кругу и подрывают возможность разумного, неторопливого и человечного обмена мнениями. Они являются важной причиной разрушения уединенной внутренней жизни человека, понимаемой во всем ее облагораживающем значении. Этим в значительной степени объясняется тот факт, что они не только не выполняют роль просветительного и воспитательного средства, но представляют собой пагубную силу: они не помогают зрителю или слушателю разобраться в более глубоких источниках его чувства разлада с действительностью, его личных тревог, невыраженного возмущения и смутных надежд. Они не дают возможности индивидууму подняться над своей узкой средой и вместе с тем не разъясняют ему ее ограниченное значение.

Массовые средства общения поставляют много всяких сообщений и известий о том, что

происходит в мире, но редко дают возможность слушателю или зрителю по-настоящему поставить свою повседневную жизнь в связь с этой более широкой действительностью. Они не связывают поставляемую ими информацию по общественным вопросам с заботами индивидуума. Они не углубляют понимание источника тревог, обуревающих отдельного человека, и тревог, обуревающих общество, находящих свое отражение в отдельном человеке. Наоборот, они отвлекают внимание человека от основного, главного и затрудняют ему возможность познать самого себя и окружающий его мир, фиксируя его внимание на надуманных столкновениях страстей и яростных конфликтах, разрешаемых тут же на сцене – обычно с помощью насилия или того, что именуется юмором. Короче говоря, для зрителя они, в сущности, вообще остаются нерешенными. Главный возбуждающий конфликт, обыгрываемый массовыми средствами развлечения, – это противоречие между желанием обладать и невозможностью обладать материальными ценностями или красивыми женщинами. В этих зрелищах всегда царит атмосфера общего возбуждения и сдерживаемого волнения, но все это никуда не ведет и ни к чему

не может привести.

Массовые средства общения в том виде, в каком они теперь организованы и функционируют, выступают, однако, не только как важнейшая причина превращения американского общества в пассивную массу. Они принадлежат вместе с тем к числу важнейших, ныне усилившихся, орудий господства, которыми располагает элита богачей и власть имущих. И к тому же некоторые крупнейшие дельцы из сферы массовых средств общения и развлечения сами принадлежат к кругам элиты или же являются ее важнейшими слугами.

Бок о бок с элитой или чуть ниже ее стоят те пропагандисты, специалисты по рекламе и по идеологической обработке широкой публики, которые призваны контролировать самый процесс формирования общественного мышления, с тем чтобы в своих планах действенной реализации власти, увеличения престижа и упрочения богатства властвующая элита могла оперировать общественным мнением как одним из наиболее покорных факторов.

Но разве люди не стали в наше время более образованными? И разве не правильнее было бы подчеркивать распространение образования, а не рост влияния массовых средств общения? На этот

вопрос можно вкратце ответить так: характер влияния, оказываемого массовым образованием, стал во многих отношениях совпадать с характером влияния массовых средств общения и развлечений.

Раньше в Америке широко признавалось, что основная задача народного образования – это задача политическая: школьное образование призвано сделать граждан более просвещенными

итем самым более способными к размышлениям

исуждениям об общественных делах. С течением времени политическое назначение школьной системы сменилось экономическим и свелось к обеспечению возможности получения лучше оплачиваемой работы, то есть к облегчению условий материального преуспевания. Это особенно относится к эволюции средней школы, которая за государственный счет удовлетворяет потребность делового мира в квалифицированных служащих. Школьная система стала в значительной степени чисто профессиональной, а что касается ее политических задач, то во многих учебных заведениях они сведены лишь к шаблонному воспитанию националистических чувств и приверженностей.

Обучение практическим знаниям и навыкам,

имеющим более или менее прямое значение для профессиональной деятельности, – важная задача, но ее не следует смешивать с общим развитием: продвижение человека на работе независимо от достигаемых уровней не равнозначно его саморазвитию, хотя, правда, оба понятия теперь постоянно смешиваются.

В условиях подлинной общественности просвещенный человек отличается способностью рассматривать свои личные заботы и невзгоды под углом зрения существующих социальных проблем и постигать те связи, которые существуют между ними и обществом, в котором он живет. Он отдает себе отчет, что явления, воспринимаемые и ощущаемые им непосредственно как личные заботы и невзгоды, очень часто являются не только личными трудностями и даже, возможно, не могут быть разрешены усилиями отдельных людей, а только путем изменения коренных условий существования той среды, в которой он живет, а иногда и условий существования всего общества.

Людей, живущих в обществе, превратившемся в инертную массу, не волнует ничего, кроме одолевающих их личных забот и невзгод, истинного смысла и источника которых они, однако, не сознают; людей же, живущих в

условиях активной общественности, волнуют общественные проблемы, лежащие в основе их личных забот и трудностей, и они имеют представление о содержании этих проблем. Задача либеральных институтов, как и задача широкообразованных людей, заключается в том, чтобы постоянно превращать личные невзгоды людей в общественные проблемы и рассматривать общественные проблемы под углом зрения их значения для жизни индивидуума. В нынешних условиях, характеризуемых отсутствием широких и серьезных политических дискуссий, гостеприимными убежищами для таких дискуссий могли бы, пожалуй, стать школы для взрослых и подростков. В условиях активной общественности система школьного гуманитарного образования была бы призвана охранять общественность от попыток идеологического подавления, содействовать воспитанию людей, сведущих в общественных делах, обладающих вышколенным умом, не поддающимся идеологическому подавлению, и формированию мужественных, идейных людей, не сгибающихся под бременем жизненных трудностей, выпадающих на долю рядового человека. Однако существующая у нас школьная

система не снабдила нас знаниями, имеющими прямое отношение к духовным нуждам поглощенного заботами и тревогами человека XX в. или к общественным делам гражданина. Этот гражданин не в состоянии ныне постигнуть корни своих ложных пристрастий и подавленных желаний, он не способен четко мыслить ни о самом себе, ни обо всем прочем. Он не замечает, как современная организация общества подавляет умы и мысли людей, и не в состоянии справиться с задачами, с которыми сталкивается ныне "мыслящий гражданин".

Учебные заведения не занимались подобными вопросами и, за редкими исключениями, не занимаются ими и теперь. Они стали всего лишь лифтами для подъема людей по профессиональной и социальной лестницам; школы всех ступеней стали политически робкими. Больше того, многие школы, руководимые "профессиональными педагогами", стали строить свою деятельность, исходя из идеологии "приспособления к жизни", поощряющей бездумное восприятие стандартного образа жизни и мышления, вместо того чтобы бороться за интеллектуальное и моральное совершенствование людей и за совершенствование общественных порядков. Не

приходится особенно сомневаться, что нынешние отсталые педагоги приспособили свои представления о содержании и практике педагогической деятельности к требованиям воспитания стандартных людей. Они не являются активными глашатаями норм и образцов высокой культурной жизни и интеллектуальной разборчивости. Вместо этого они часто преподносят учащимся различные пустяки и пошлости, относящиеся к ловким приемам достижения успеха на профессиональном поприще и к искусству "приспособления к жизни", то есть к растительной жизни стандартных людей. "Демократическая школа" нередко оказывается в основном и главном рассадником умственной посредственности, узкопрофессиональной сноровки и националистических приверженностей.

4

Соединенное действие отмеченных нами структурных тенденций в развитии современного общества и бесконтрольной деятельности его массовых средств общения выразилось в образовании сообществ политически инертных людей. Явление это мы наблюдаем преимущественно в центральных городах. Рост крупнейших городов, приводящий к расщеплению проживающих в них людей на узкие, изолированные друг от друга круги и группы, лишает их тем самым твердого сознания своей целостности как общественности.

В небольших территориальных общинах люди знают друг друга более или менее всесторонне, так как им приходится встречаться в различных сферах повседневной жизни. Члены же социально инертных сообществ центральных городов сталкиваются с людьми, не входящими в их тесный круг, только как с представителями определенных профессий; они знают человека другого круга лишь как человека, ремонтирующего автомобиль, как девушку, подающую им завтрак, как продавщицу или как женщину, заботящуюся об их детях в школе в дневное время. Когда люди общаются только

подобным образом, то в отношениях между ними процветают предвзятость и шаблон. Человеческая сущность других людей не находит и не может найти в этих условиях своего проявления.

Люди, как мы знаем, склонны останавливать свой выбор на таких регулярных источниках информации, которые подтверждают то, чему они привыкли верить и что им нравится. Подобно этому, они в условиях обособленности и раздробленности различных кругов общества центральных городов стремятся устанавливать живой контакт с теми людьми, мнения которых совпадают с их собственными; образ мысли людей другого духовного склада они, как правило, не принимают всерьез. Живя в большом городе с его лавиной впечатлений и внешних раздражений, они в целях самозащиты надевают на себя личину людей пресыщенных, ко всему равнодушных, – и эта манера со временем перестает быть только манерой. Они не знают поэтому настоящих столкновений мнений, подлинных разногласий. Когда же им приходится встречаться с подобными явлениями, то они склонны рассматривать их просто как проявление невоспитанности.

Закоснев в рутине, они не способны вырваться из рамок своей более или менее ограниченной