35589645

РОССИЙСКАЯ КОРРУПЦИЯ: УРОВЕНЬ, СТРУКТУРА, ДИНАМИКА. ОПЫТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Тем не менее, надо признать, что построенные таким образом квартильные переменные достаточно информативны и разумно информативны. Прежде чем переходить к их использованию, убедимся в этом на простом примере. Интуитивно ясно, что бизнес, имеющий различный оборот, будет платить взятки, сильно различающиеся по размерам. Это должно выразиться в наличии взаимосвязи между оборотами и размерами взяток. Разобьем месячные обороты фирм на квартильные интервалы и изучим сопряженность между двумя квартильными переменными. Обнаруживается крайне высокая взаимосвязь: доверительная вероятность, по данным опроса «Бизнес-2001», равна 2,33E-19, а по данным опроса «Бизнес-2005» — 1,16E-35. Ожидаемая структура зависимости видна на следующем рисунке.

Рис. 3.5.1. Распределение бизнесов из разных квартильных интервалов по месячному обороту внутри квартильных интервалов по размеру взяток (по данным опроса «Бизнес-2001»)

Мы видим из диаграммы, в частности, что бизнес из первой квартили по месячному обороту («бедный») на две трети располагается в первой квартили по размеру взяток (платит «маленькие» взятки) и на одну треть — во второй квартили (платит взятки «небольшие»). Такая же зависимость для данных опроса «Бизнес-2005» еще более контрастна. Таким образом, мы можем с опреде-

340

ГЛАВА 3. КОРРУПЦИОННЫЕ РЫНКИ

ленной надеждой воспользоваться квартилями размера взяток для дальнейшего исследования.

В качестве дублирующего метода мы будем периодически использовать непараметрический тест Краскала-Уоллиса, который, в нашем случае, будет сопоставлять для различных подвыборок не сами взятки, а их ранги. В тех случаях, когда этот тест подтверждает отсутствие зависимости по результатам использования квартильных интервалов размеров взяток, мы этот факт не отмечаем, когда же зависимость есть, мы будем приводить в таблицах средние ранги по вычислениям на основе этого теста.

АНАЛИЗ РЕЛЬЕФА ПРОСТРАНСТВА ВЗЯТКОПОЛУЧАТЕЛЕЙ

Начнем с переменной «Ветвь власти». В следующей таблице содержится сравнение характеристик рынков деловой коррупции при разных значениях анализируемой переменной.

Таблица 3.5.1. Сравнение характеристик рынка деловой коррупции в динамике по ветвям власти

Данные из таблицы 3.5.1 позволяют сделать следующие заключения. В 2001 г. исполнительная власть характеризовалась бóльшим распространением коррупции по сравнению с другими ветвями власти. Это индицируется четырехкратным превышением ее интенсивности над судебной. Кроме того, мы видим, что более 90% всех сделок приходится на исполнительную власть. В 2005 г. произошло сближение значений интенсивности и некоторое выравнивание доли сделок. Однако здесь существенная часть снижения доли сделок, приходящихся на исполнительную власть, обусловлена повышением популярности ответа «Затрудняюсь ответить». Поэтому не исключено, что наблюдаемое перераспределение обусловлено только тем, что предприниматели стали

341

РОССИЙСКАЯ КОРРУПЦИЯ: УРОВЕНЬ, СТРУКТУРА, ДИНАМИКА. ОПЫТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

больше бояться признаваться в своих аморальных и противозаконных связях с монопольной и грозной исполнительной властью.

Что касается размера взяток, то здесь статистически значимой зависимости не выявлено. Можно высказать предположение, что разные ветви власти в примерно равной степени реализуют свои аппетиты в части размера взяток, но только исполнительной власти эти взятки перепадают существенно чаще.

Вторая властная переменная, подлежащая анализу в динамике, — вид регулирования. Значения параметров коррупционных рынков для групп респондентов, дававших взятки чиновникам, осуществляющим разные виды регулирования, приведены в таблице 3.5.2.

Таблица 3.5.2. Сравнение характеристик рынка деловой коррупции в динамике для групп респондентов, дававших взятки чиновникам исполнительной власти, осуществляющим разные виды регулирования

Данные из таблицы 3.5.2 позволяют сделать следующие заключения. Во-первых, мы видим, что структура рынка (доля сделок с разными сферами регулирования) довольно стабильна. И здесь бесспорным лидером является сфера нефинансового контрольно-надзорного регулирования. Однако эти органы не попадают в число лидеров по среднему числу взяток. Это несоответствие объясняется тем, что доля сделок показывает охват данной сферой регулирования коррупционной активностью в целом, а среднее число взяток относится больше к самому бизнесу. Например, орган может охватывать много бизнесменов, но приходить к каждому из них не очень часто. Поэтому мы видим, что по среднему числу взяток в год в 2001 г. лидировали лицензионные

342

ГЛАВА 3. КОРРУПЦИОННЫЕ РЫНКИ

органы, а в 2005 г. они уступили лидерство налоговикам. В этом нет ничего удивительного. За рассматриваемый нами период было резко сокращено число лицензируемых видов деятельности. Одновременно произошла резкая активизация налоговой службы (на гипертрофированный натиск этой службы на бизнес вынужден был указать Президент России).

Что касается размеров взяток, то тест Краскала-Уоллиса при доверительной вероятности, равной 0,031, позволил установить на данных опроса «Бизнес-2001» некоторое лидерство лицензионных органов. В 2005 г. значимых различий не установлено.

В анкетах обоих анализируемых опросов респондентам задавались вопросы об уровне органа власти, с которым респондент имел дело при последнем коррупционном взаимодействии. Идентификация подобного свойства сталкивается с субъективными и объективными трудностями. Объективные связаны

стем, что понятие уровня имеет как минимум два смысла. Первый — конституционное деление на федеральные и региональные уровни власти и местное самоуправление. Второй — наличие у федеральных ведомств региональных «районных» структур; подобным образом региональные ведомства могут иметь территориальные структуры нижнего уровня. Субъективные трудности связаны с тем, что респонденты могут не знать нюансов, описанных выше, и неточно идентифицируют уровень органа власти. Понимание перечисленных проблем побуждало нас искать варианты вопросов респондентам. Этот поиск привел к тому, что вместо одного вопроса в 2001 г. в анкете 2005 г. было уже несколько вопросов, касающихся идентификации уровня власти, что не позво-

лило проводить сопоставление ответов по годам.

Сучетом перечисленных выше соображений мы приводим полученные результаты. По данным опроса «Бизнес-2001» была установлена разница в средних рангах по трем уровням власти с доверительной вероятностью, равной 0,008. Основное различие состояло в том, что на региональном уровне взятки выше, чем на муниципальном, что можно признать естественным. Однако на данных опроса «Бизнес-2005» подобных значимых различий между уровнями не выявлено. Это при том, что респондентам было задано несколько различных вопросов для идентификации уровня, т.е. мы использовали более тонкий инструмент. Поэтому данный факт мы склонны трактовать как еще одно свидетельство нивелирования социального рельефа коррупции в 2005 г. и увеличения доли больших взяток. Газетные публикации последних нескольких лет дают немало примеров разоблачения коррупционных сделок

счиновниками невысокого уровня, когда взятки исчислялись сотнями тысяч долларов.

1Поскольку часто мы оперируем подвыборками небольшой величины, то при оценке значимости использовались не асимптотические оценки, а оценки, полученные методом Монте-Карло.

343

РОССИЙСКАЯ КОРРУПЦИЯ: УРОВЕНЬ, СТРУКТУРА, ДИНАМИКА. ОПЫТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

АНАЛИЗ ПОЗИЦИОННЫХ ПЕРЕМЕННЫХ

Теперь мы сосредоточимся на анализе рынков деловой коррупции, порождаемых различными социальными группами взяткодателей и характеристиками их бизнеса. Естественно полагать, что различные социальные группы могут отличаться по своим свойствам как потребители коррупционных услуг. Это разнообразие и образует социальный рельеф деловой коррупции, который будет изучаться как в разрезе социальной географии, так и в динамике. Обращаем внимание читателей, что теперь в качестве второй характеристики мы используем вместо доли сделок нескорректированную долю дающих взятки.

Начнем с переменной «Тип населенного пункта».

Таблица 3.5.3. Сравнение характеристик рынка деловой коррупции в динамике для групп респондентов, проживающих в населенных пунктах разного типа

Прежде всего, отметим, что, в отличие от технологии, описанной в § 1.6, здесь используется нескорректированная оценка доли дающих взятки, которую, конечно, было бы правильнее называть и трактовать как «долю признавшихся». Это значит, что данная величина несет влияние двух противоречивых эффектов — как реального охвата бизнесменов коррупцией, так и их готовности признаваться в их участии в коррупционных практиках.

1Наблюдений в этой клетке было слишком мало, поэтому тест Краскала-Уоллиса их не учитывал.

344

ГЛАВА 3. КОРРУПЦИОННЫЕ РЫНКИ

Данные из таблицы 3.5.3 позволяют сделать следующие заключения. В 2001 г. крупные города характеризовались бóльшим распространением коррупции. Это индицируется и повышенной интенсивностью, и большей долей дающих. На пятипроцентном доверительном уровне фиксируется взаимосвязь с квартилями размера взяток. Такое же свидетельство дает и тест Краскала-Уоллиса; причем ключевое различие состоит в том, что средний ранг выше в мегаполисах по сравнению со всеми остальными уровнями поселений. В 2005 г. произошло сближение интенсивностей. Доли дающих перераспределились малоинтерпретируемым способом. А вот различия в размерах взяток стали более контрастными. Использование квартильных интервалов взяток дало зависимость с доверительной вероятностью, равной 0,001. А тест Краскала-Уоллиса проявил разницу в средних рангах, поддержанную доверительной вероятностью, равной нулю (при 10 000 статистических экспериментов).

Значимые различия в величине взяток, фиксируемые тестом КраскалаУоллиса или с помощью использования квартильных интервалов размера взяток, не проявлялись для многих позиционных переменных. Ниже будут приведены некоторые исключения.

Использование квартильных интервалов размеров взяток на данных опроса «Бизнес-2001» выявило их сопряженность с формой собственности при доверительной вероятности, равной 0,01. Взаимосвязь обеспечивается, прежде всего, явно повышенной долей малых взяток в группе респондентов, представляющих предприятия без образования юридического лица. Привлечение теста Краскала Уоллиса подтвердило этот результат даже с несколько меньшей доверительной вероятностью. В силу важности сравнения мы рассмотрим этот результат вместе с данными такого же анализа по данным опроса «Бизнес-2005» в следующей таблице.

Таблица 3.5.4. Сравнение средних рангов величины взяток для предприятий с разной организационно-правовой формой по данным опросов «Бизнес-2001» и «Бизнес-2005»; в нижней строке — доверительные вероятности для теста Краскала-Уоллиса, полученные методом Монте-Карло

345

РОССИЙСКАЯ КОРРУПЦИЯ: УРОВЕНЬ, СТРУКТУРА, ДИНАМИКА. ОПЫТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Мы видим из таблицы 3.5.4, что есть вполне осмысленные и вполне значимые различия в средних рангах размеров взяток между предприятиями разных организационно-правовых форм. Также важно, что в 2005 г. эти различия сгладились.

Этим выявление влияния позиционных переменных на характеристики коррупционной практики ограничилось. Памятуя, что установление отсутствия зависимости — более сложная задача, чем ее обнаружение, мы, тем не менее, формулируем в порядке гипотезы тезис о том, что вид бизнеса и позиционные характеристики минимально влияют на характеристики коррупционной практики.

АНАЛИЗ ДИСПОЗИЦИОННЫХ ПЕРЕМЕННЫХ

Одна из ключевых альтернатив, связанных с возможным объяснением причин коррупционного поведения взяткодателей, была сформулирована нами выше следующим образом: люди дают взятки «в меру своей испорченности»;

люди дают взятки, потому что таковы обстоятельства. Не исключено, конечно, что в каком-то соотношении верно и то, и другое. Коль скоро это так, то, прежде всего, можно ожидать различного «потребительского» поведения на рынке коррупционных услуг у респондентов с различными значениями синтетических переменных, описанных в главе 1 в качестве индикаторов диспозиционных характеристик.

Сразу следует сказать, что и в случае диспозиционных переменных не обна-

ружилось богатства связей с характеристиками коррупционной практики. Рассмотрим тот скудный улов, который удалось раздобыть.

Привлечение квартильных интервалов величины взяток позволило установить весьма значимую взаимосвязь (доверительная вероятность равна 0,002) с социальным интеллектом. В частности, связь проявилась в том, что среди получателей крупных взяток повышена доля респондентов с высоким социальным интеллектом. Сразу отметим, что в 2005 г. этой связи не установлено.

Важно подчеркнуть, что не сработала ни одна из синтетических типологий, связанных с коррупцией.

Привлечение теста Краскала-Уоллиса подтвердило статистический факт, установленный выше. Результаты применения этого теста приведены в следующей таблице.

Как и в предыдущем случае, в 2005 г. мы видим растворение статистически значимого различия, наблюдаемого в 2001 г. Трудно надежно интерпретировать тот факт, что ранее высокий социальный интеллект был чреват повышенными затратами на взятки. Было бы обидно ограничиться воспоминаниями из школьного курса литературы («Горе от ума»). Скорее, тут работает то обстоятельство, что высокий социальный интеллект может способствовать развитию

346

ГЛАВА 4. ПРАКТИКА БЫТОВОЙ КОРРУПЦИИ

§4.1. ПОТРЕБЛЕНИЕ НА РЫНКЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УСЛУГ

Внастоящем исследовании выбрано ограничительное понимание коррупции.

Вего рамках проявления коррупции возможны только во взаимодействии между двумя акторами коррупционной сделки: государственным служащим, с одной стороны, и потребителем государственных услуг — с другой. Понятно, что именно под такое определение подпадает бóльшая доля всех коррупционных сделок. Поскольку одной из сторон коррупционной сделки является должностное лицо, оказывающее услуги, другой — получатель государственных услуг, «клиент» органа власти, важно выявить структуру взаимодействий между государством и гражданами (организациями). Структура потребления государственных услуг и степень удовлетворенности населения качеством потребляемых услуг оценивается по группе вопросов (Граждане-2005), в кото-

рую входят следующие:

«Вспомните, пожалуйста, последний случай ваших контактов с властью, с государственными организациями, с должностными лицами. Как давно это было?»

«Как бы вы оценили результат этого контакта, насколько он вас удовлетворил?» «При решении какой проблемы, в какой ситуации произошел этот случай, который вы вспомнили?

Выберите одну из следующих ситуаций (речь идет о последнем случае).» «Как вы считаете, в этой ситуации, о которой вы сейчас вспомнили, возникла необходимость решить

вашу проблему с помощью неформального вознаграждения, подношения (взятки), независимо от того, сделали вы это, или нет?»

Вопросы, приведенные выше, связаны следующей логической последовательностью. На первом этапе респонденту задается вопрос о том, контактировал ли он с государственными органами или нет. На втором — выявляется результативность такого контакта. Затем делается вывод о том, возникала ли необходимость прибегнуть к взятке, или нет, и как поступил в ситуации выбора респондент — вступил в коррупционные отношения или нет, или, например, попытался обжаловать решение должностного лица.

Разберем последовательно логику взаимодействия между гражданином (организацией) и государством. Но прежде проанализируем профиль (основные характеристики) респондентов — потребителей государственных услуг.

348

ГЛАВА 4. ПРАКТИКА БЫТОВОЙ КОРРУПЦИИ

ПРОФИЛЬ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УСЛУГ

Среднедушевой доход типичного потребителя государственных услуг составляет от 6 500 до 10 000 рублей. Он пользуется этими услугами чаще, чем раз в год. Если учесть, что наиболее часто оказываются государственные услуги, состоящие в предоставлении определенных благ гражданам (например, медицинская помощь, образование) и не связанные с прохождением обязательных процедур (регистрация, сдача налоговых деклараций и проч.), возникает парадоксальная ситуация: государственные услуги не доходят до своей целевой аудитории, которая по всей логике должна преимущественно состоять из бедных и беднейших слоев населения. Тем самым, беднейшие слои населения оказываются фактически исключенными из потребления государственных услуг. Так, например, статистически значима связь следующего характера: лица с высокими доходами реже, чем малообеспеченные, потребляли государственные услуги последний раз давно: 1 год назад и более. Можно предположить, что органы государственной власти тем самым, все больше напоминают обычную коммерческую организацию, которая поставляет услуги тем, кто платит, а не тем группам населения, которым эти услуги полагаются по закону.

Рассмотрим профили потребителей государственных услуг в соответствии с их типами.

Услуги в области государственной медицинской помощи чаще других потребляют граждане с доходами менее 4 тыс. руб., в возрасте 60 лет и старше, преимущественно женщины, которые имеют детей, со средним (средним специальным) образованием.

Услуги по дошкольному образованию чаще потребляют граждане с доходами свыше 10 тыс. руб., в возрасте 25–34 лет, женщины со средним (средним специальным) образованием. Понятен возрастной сдвиг потребителей услуг

по начальному и основному общему образованию — их потребляют женщины 35–44 лет. Исследование показывает, что люди с доходами до 6 500 руб. за услугами по получению высшего образования, как правило, не обращаются.

Социальные услуги по пенсионному обеспечению потребляют преимущественно пожилые люди с начальным (неполным средним) образованием, с доходом не выше 4 тыс. руб.

Казалось бы, основными потребителями социальных услуг будут граждане

с доходами менее 6 500 тыс. руб. на человека. Однако, это не так: связи между уровнем доходов и обращением за социальными выплатами не наблюдается. Как правило, профиль потребителей услуг социальной помощи составляют женщины со средним (средним специальным) образованием, которые состоят в браке и имеют детей. В суды обращаются в основном бедные и беднейшие слои населения России. Те же, у кого доход превышает 10000 руб., в суды, как правило, не обращаются.

349