кацва3

[4]Спустя много лет, находясь уже на пенсии, Хрущев раскаивался в своем отношении к роману Пастернака. В его мемуарах говорится: «Вспоминая о судьбе книги «Доктор Живаго», не могу себе простить того, что ее запретили у нас… «Доктора Живаго» я не прочел, да и никто в руководстве не прочел. Запретили книгу, доверившись тем, кто обязан был по долгу службы следить за художественными произведениями. Именно этот запрет причинил много зла, нанес прямой ущерб Советскому Союзу. Против нас ополчилась за границей интеллигенция, в том числе и не враждебная в принципе социализму, но стоящая на позиции свободы высказывания мнений».

[5]Один экземпляр романа «Жизнь и судьба» Гроссман незадолго до обыска передал на хранение

своему другу поэту и переводчику С. Липкину. В 1974 г. по просьбе Липкина писатель В. Войнович сфотографировал рукопись и переправил пленки на Запад. В начале 80-х гг. роман был переведен на несколько европейских языков и приобрел широкую известность.

§66. Общественно-политическая жизнь СССР в начале 60-х гг.

1. Новый этап критики сталинизма

XXII съезд, состоявшийся в 1961 г., стал первым очередным партийным съездом после разгрома «антипартийной группы». На заседаниях съезда звучала резкая критика в адрес бывших соратников Сталина: Молотова, Ворошилова, Кагановича, Маленкова. В связи с этим начался новый этап критики «культа личности». Никаких принципиальных изменений в осмыслении сталинизма по сравнению с ХХ съездом и Постановлением ЦК «О преодолении культа личности и его последствий» не произошло. По-прежнему сталинские репрессии рассматривались как следствие ошибок или даже преступлений, допущенных конкретными людьми. Подчеркивалось, что культ личности затруднил продвижение советского общества к социализму, но избранный путь был верным, а достигнутые успехи несомненны.

И все же отрицательное отношение к сталинизму было продемонстрировано резче и последовательнее, чем в предшествующие годы. Хрущев в своем докладе впервые сказал о том, что от репрессий пострадали не только члены партии, но и весь народ. Он также намекнул, что Киров был убит по приказу Сталина и предложил поставить памятник жертвам репрессий (правда, в итоговую резолюцию съезда это предложение не вошло). Было принято решение о выносе гроба с телом Сталина из Мавзолея и его перезахоронении у кремлевской стены. Начался снос памятников диктатору, были переименованы названные в его честь города[1]. Начали издаваться биографии репрессированных при Сталине полководцев.

· Как вы считаете: следовало проводить перезахоронение Сталина или оставить его тело в Мавзолее, дабы не подправлять историю?

После ХХII съезда тема сталинщины вышла на страницы печатных изданий. В октябре 1962 г. «Правда» опубликовала стихотворение Е. Евтушенко «Наследники Сталина», в «Литературной газете» появились антисталинские стихи Б. Слуцкого «Бог»

и«Хозяин», ранее ходившие в списках.

Вноябрьском номере «Нового мира» за 1962 г. увидела свет повесть никому тогда неизвестного рязанского писателя А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Солженицын, написавший повесть «в стол» и не рассчитывавший на публикацию, обратился в известный своим либерализмом журнал под влиянием надежд,

пробужденных ХХII съездом. Твардовский принял решение напечатать повесть, хотя и в смягченном виде[2]. Однако преодолеть сопротивление цензуры удалось лишь после того, как Твардовский сумел обратиться непосредственно к Хрущеву и тот лично одобрил публикацию.

Повесть произвела такое оглушительное впечатление, что Солженицын сразу стал одним из крупнейших российских писателей. В «Новый мир» хлынул поток читательских писем. Одни восхищались мужеством и мастерством автора, благодарили

201

его за правдивое описание страданий сталинских жертв, другие обвиняли в клевете, третьи, признавая, что написанное Солженицыным — правда, сомневались в том, что ее нужно высказывать вслух: «Печатая «Один день Ивана Денисовича» и ему подобное, мы только даем лишний козырь в руки реакционной печати, которая без особых искажений может показать, что режим в наших лагерях, … очевидно, был близок к режиму фашистских. Зачем и кому это нужно?»

· Какое из этих мнений вы считаете наиболее обоснованным для ситуации начала

60-х гг.?

Осенью 1962 г. Твардовский был принят Хрущевым и убеждал лидера партии отменить цензуру художественных произведений. Хрущев обещал обдумать, со многим соглашался. В ответ на сетования Хрущева, что «аппарат срывает борьбу с культом личности» Твардовский заверил: «Знайте, Никита Сергеевич, что все лучшее в нашей интеллигенции поддержит вас целиком в борьбе с культом личности». Увы, Хрущев не решился всерьез опереться на либерально настроенную интеллигенцию и радикально сменить идеологический курс вопреки симпатиям и антипатиям аппарата.

·Как вы думаете, Хрущев не мог или не хотел пойти по такому пути?

2. Культура и политика: 60-е годы

На рубеже 50-х — 60-х годов культурная жизнь в крупных городах, особенно в Москве и Ленинграде, переживала бурный подъем. С 1958 г. стал ежегодно проводиться Международный конкурс имени Чайковского, был восстановлен Московский кинофестиваль, огромную популярность приобрели новые театральные коллективы: «Современник» (главный режиссер О.Н. Ефремов) и Театр драмы и комедии на Таганке (главный режиссер Ю.П. Любимов). Вышли на экраны замечательные фильмы «Летят журавли» М.К. Калатозова, «Баллада о солдате» Г.Н. Чухрая, «Весна на Заречной улице» М.М. Хуциева.

Возродилась экспозиция Государственного Музея изобразительных искусств имени Пушкина, переведенная накануне войны в запасники. В 1957–1960 гг. состоялось несколько выставок западного искусства. Самым заметным явлением среди них стала выставка картин Дрезденской галереи. Советские граждане получили возможность познакомиться и с творчеством современных западных художников, в частности П. Пикассо. В 1962 г. на художественной выставке в Москве были представлены произведения российского художественного авангарда 20-х гг.

Все это способствовало постепенному складыванию новых стилей и направлений изобразительного искусства, далеко выходивших за привычные рамки социалистического реализма. В районных клубах и домах культуры стали проводиться выставки современного отечественного альтернативного искусства, вызывавшие большой интерес сведущей публики. Вместе с тем новые изобразительные средства зачастую встречали непонимание и протест со стороны массового зрителя, воспитанного на традициях реализма. Большие опасения новое искусство, далекое от пропаганды свершений социализма, внушало ревнителям идеологической чистоты.

В 1962 г. небольшая группа художников — сторонников альтернативного направления — была приглашена принять участие в большой официальной выставке в Манеже, посвященной 30-летию Московского отделения Союза художников. Казалось, это было признанием значимости нового искусства. На самом деле некоторые «мэтры» соцреализма и партийные идеологи во главе с секретарем ЦК М.А. Сусловым решили воспользоваться выставкой для расправы с альтернативным искусством. 1 декабря выставку в Манеже посетил Хрущев. Абсолютно неподготовленный к восприятию абстрактного искусства, он пришел от увиденного в бешенство и обрушился с грубой бранью на художников Ю. Соостера, В. Янкилевского, Б. Жутовского, скульптора Э.

202

Неизвестного. Ярость Хрущева умело подогревала свита. После учиненного Хрущевым разноса началась широкая кампания против формализма и абстракционизма в печати.

В декабре 1962 г. и весной 1963 г. состоялись несколько встреч партийного руководства с интеллигенцией. Вновь, как и в 1957 г., Хрущев вел себя разнузданно, грубо перебивал выступавших, поучал художников и писателей. Особенно резко он нападал на творчество Э. Неизвестного, путевые заметки В. Некрасова «По обе стороны океана», воспоминания И. Эренбурга «Люди, годы, жизнь» и фильм М. Хуциева «Застава Ильича». В совершенно непристойной форме он обрушился на поэта А. Вознесенского, который, будучи в Польше, рискнул высказать собственное мнение о творчестве некоторых писателей, не совпавшее с мнением «инстанций». С перекошенным от злобы лицом глава правительства потрясал кулаками и кричал: «Господин Вознесенский! Вон! Товарищ Шелепин [председатель КГБ] выпишет Вам паспорт!». Дальше, по словам поэта, «шел совершенно чудовищный поток».

С другой стороны, нельзя не отметить, что грубое, даже безобразное поведение Хрущева все же не влекло за собой расправ и репрессий. Писатели и художники, конечно, каялись, но не раз и вступали в спор с главой правительства и идеологами из ЦК, отстаивая свои взгляды. Так, Е. Евтушенко признал себя виновным в том, что опубликовал за границей свою «Автобиографию», но защищал творчество Э. Неизвестного. И. Эренбург отказался внести в свои мемуары продиктованные сверху исправления и призывал проявлять терпимость к альтернативному искусству. Б. Окуджава в ответ на обвинения в идеологических извращениях заявил, что литераторы делятся не на «правых» и «левых», а на талантливых и бездарных. Какимлибо серьезным взысканиям упорствующие не подвергались, их печатали и продолжали пускать в поездки за границу. Невозможно даже представить себе подобное во времена Сталина. Символично, что автором памятника на могиле Хрущева стал не раз испытавший его гнев Э. Неизвестный[3].

Многие представители интеллигенции, занимавшие консервативные позиции, были значительно более непримиримы. Для них и поддерживавших их партаппаратчиков линия Хрущева в идеологии и культуре оставалась слишком мягкой. Именно из среды коллег-литераторов раздавались призывы к расправе над «провинившимися». Если «Новый мир» стал центром притяжения либеральной интеллигенции, то приверженцы консервативных взглядов группировались вокруг журнала «Октябрь», который с начала 60-х гг. возглавлял В. Кочетов. Романы Кочетова «Братья Ершовы» и «Секретарь обкома», встреченные потоком официальных хвалебных рецензий[4], в либеральных кругах расценили как злобную клевету на интеллигенцию. Твардовский называл их «разбойным явлением в литературе». В свою очередь, Кочетов писал, что «Новый мир» «вредит молодым умам, отравляя их душу нигилистическим ядом, ядом критиканства, снобизма, мелкотравчатости, заурядности».

После встреч Хрущева с интеллигенцией цензура ужесточилась, нападки на «Новый мир» усилились. Журнал обвиняли в том, что от опубликованных им произведений И. Эренбурга, А. Яшина, В. Некрасова, В. Аксенова, А. Солженицына, В. Войновича «несет таким пессимизмом, затхлостью, безысходностью, что у человека непосвященного, не знающего нашей жизни, могут, чего доброго, мозги стать набекрень»[5]. Появились слухи об отставке Твардовского. Однако отставка не состоялась: Хрущев по-прежнему покровительствовал автору «Василия Теркина». В «Известиях» даже была опубликована его ранее запрещенная сатирическая поэма «Теркин на том свете».

· Проанализируйте отношения между властью и интеллигенцией в первой половине

60-х гг.

203

3. Государство и церковь в конце 50-х — начале 60-х гг.

После войны, принесшей неисчислимые страдания и жертвы, усилилась тяга людей к вере. В условиях сравнительно мягкого отношения властей к церкви и верующим значительно возросло число венчаний и крестин. Однако господствующая идеология оставалась атеистической. Признаки новых гонений на религию появились в 1954 г., когда было принято постановление ЦК «О крупных недостатках в научно-атеистичес- кой пропаганде и мерах ее улучшения». Постановление обязывало «преподавать школьные предметы (историю, литературу, природоведение, физику, химию и т.д.) с позиций атеизма… усилить антирелигиозную направленность школьных программ». Атеистическая работа вменялась в обязанность комсомольским и профсоюзным организациям. Правда, осенью того же 1954 г. было принято еще одно Постановление ЦК, осуждавшее произвол в ходе антирелигиозной кампании. Период 1955–1957 гг. в целом оказался сравнительно спокойным для верующих. В это время даже несколько увеличилось, хотя и не достигло уровня первых послевоенных лет, число действующих храмов.

Однако с конца 50-х гг. наступление на религию развернулось вовсю. На ХХI съезде КПСС, провозгласившем вступление страны в период «развернутого строительства коммунизма», Хрущев обещал: «Через семь лет я покажу вам по телевидению последнего попа в СССР!» Партийные идеологи решительно заявляли: «Религия, которая всегда была в современных условиях анахронизмом, сейчас становится нетерпимой помехой на нашем пути к коммунизму». Был открыт Институт научного атеизма, в вузовские программы вошли обязательные курсы научного атеизма. В 1959 г. начал издаваться специализированный атеистический журнал «Наука и религия». Комсомол и профсоюзы развернули индивидуальную работу с верующими: активисты являлись к ним домой для антирелигиозной пропаганды. Нередко верующих, упорно не поддававшихся внушениям, клеймили за отсталость на коллективных собраниях и на заседаниях общественных судов. В 1962 г. была введена регистрация венчаний, отпеваний, крещений. Это позволяло преследовать по месту работы или учебы совершающих церковные обряды. Паломников не пропускали в монастыри, избивали, отбирали у них паспорта.

Резко усилилась антирелигиозная пропаганда в печати. Художественная литература старательно изображала верующих отсталыми, темными, а то и просто изуверами. На съезде комсомола в 1962 г. заявляли, что «свобода совести не распространяется на детей и ни один родитель не имеет права калечить свое дитя духовно». Последовало предложение лишать родителей, дающих свои детям религиозное воспитание, родительских прав.

Около 200 священников, поддавшись давлению, отказались от веры и стали пропагандистами атеизма. Патриарх Алексий отлучил их от церкви.

Власти оказывали на церковь и экономическое давление, облагая ее деятельность непомерными налогами, конфискуя имущество храмов ( в том числе жилые дома духовенства), лишая монастыри земельных угодий и запрещая им применять наемный труд. Но главными оставались административные меры. К 1966 г. сохранилось всего 16 православных монастырей из 63, действовавших в 1958 г. Монахов изгнали даже из КиевоПечерской лавры. Продолжали действовать лишь 7523 православных храма, из восьми семинарий уцелели три. Такое же, а иногда и более суровое давление оказывалось на верующих, принадлежавших к иным конфессиям, а особенно на сектантов.

· Почему изменилась политика власти по отношению к церкви? Какую цель преследовали гонения на духовенство и верующих?

И все же антирелигиозная кампания провалилась. Исполнение церковных обрядов не снижалось, а во многих районах, в том числе в Москве, венчаться, крестить детей и отпевать умерших стали чаще, чем прежде. Наиболее решительные и непримиримые верующие стали переходить в подпольные общины «катакомбной

204

церкви». Гонения даже привлекли в ряды православия и других конфессий новых приверженцев, ранее безразличных к религии.

·Почему потерпела неудачу попытка окончательно уничтожить религию в СССР?

4. Становление неофициальной культуры и движения инакомыслящих

Явная двойственность идеологического курса Хрущева, метания от одобрения взрывоопасной повести Солженицына до нападок на осторожные мемуары Эренбурга вызывали растущее раздражение в среде либеральной интеллигенции, избавившейся от удушающего страха сталинских времен. Общество, пережившее ХХ съезд, настойчиво хотело правды.

Это желание укреплялось благодаря частичному преодолению «железного занавеса». Советские люди, пусть и в весьма ограниченных пределах, стали выезжать за границу. В основном они посещали социалистическую Восточную Европу, но некоторым удавалось побывать и в капиталистических странах. Сравнения были, как правило, не в пользу советской действительности.

В 1957 г. в Москве прошел фестиваль молодежи и студентов, во время которого советские граждане впервые смогли неформально общаться с иностранцами. С 1956 г. в

СССР ежегодно приезжали около 500 тыс. иностранных туристов. Советское руководство проявляло по этому поводу немалое беспокойство. Не случайно секретарь ЦК КПСС Л.Ф. Ильичев говорил: «Открыли новое неядерное, небаллистическое, но межконтинентальное оружие — американский туризм».

·Какие опасения могли внушать руководству КПСС иностранные туристы?

·Почему, если международный туризм так беспокоил советских лидеров, он все же допускался?

Из-за нехватки объективной информации граждане СССР охотно слушали иностранное радио. К началу 60-х гг. в стране имелось почти 20 млн. коротковолновых радиоприемников, способных принимать зарубежные передачи. Один только «Голос Америки» вещал на СССР 16,5 часов в сутки, в т.ч. 8 часов на русском языке. Далеко не все западное вещание было чисто политическим. На волнах «Голоса Америки», «Би-Би- Си», «Немецкой волны» звучала современная музыка, велись религиозные проповеди, читались литературные произведения. Но все эти передачи, рассчитанные на различные слои аудитории, расшатывали идеологическую монолитность советского общества. Официальная советская пропаганда, сводившаяся к оторванным от реальности лозунгам, была малоэффективна. Поэтому практиковалось откровенное глушение западных «радиоголосов». Но и дикий рев «глушилок» не мог отвратить людей от стремления к информации, не прошедшей сито советской цензуры.

Цензурные ограничения привели к росту неофициальной («нонконформистской») культуры. Вопреки недовольству властей все большую популярность, особенно в среде столичной интеллигенции, приобретало творчество художников-авангардистов.

Возникло новое направление поэтического и музыкального творчества — авторская песня. Произведения «поющих поэтов» (бардов) — Б. Окуджавы, Ю. Визбора, А. Городницкого, Ю. Кима, Е. Клячкина и многих других — отличались искренностью, недостижимой для официального искусства. С 60-х гг. начала расти популярность В. Высоцкого. Особняком стоит творчество А. Галича — яростное обличение советского строя и беспощадная насмешка над ним. Песни бардов звучали под гитару в походах и экспедициях, у костра и за дружеским столом. Простота интонации и музыки делала авторскую песню доступной самому широкому кругу непрофессиональных исполнителей, а появление бытовых магнитофонов способствовало ее массовому распространению вопреки недовольству официально признанных мэтров советской музыки и литературы[6].

205

· Попробуйте сравнить песни бардов с официальными советскими песнями тех лет и самостоятельно сформулировать наиболее важные различия.

С конца 1950-х гг. началась история массового «самиздата». В машинописных копиях, а несколько позднее — и в магнитофонных записях по стране распространялись неподцензурные стихи, песни, проза, мемуары, эссе и статьи на общественно-политичес- кие темы более чем трехсот авторов. Именно благодаря самиздату широкую известность приобрели стихи не только Б. Пастернака, А. Ахматовой, М. Цветаевой, О. Мандельштама, но и абсолютно не издававшихся в СССР Н. Гумилева, И. Бродского, Н. Коржавина и многих других. В самиздате распространялись переводы западной публицистики и даже художественной литературы. Так, читатели самиздата задолго до официального издания познакомились с романом Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол?»

Из книги Л. Алексеевой «История инакомыслия в СССР»

«У самиздатских копий, как правило, высокий коэффициент читаемости. Они переходят от знакомого к знакомому. Хорошую самиздатскую книгу большинству удается получить на короткий срок, иной раз — на одну ночь, потому что ее ждет очередь желающих прочесть ее… Распространению самиздата, во всяком случае, среди москвичей, способствовало изменение жизни во второй половине 50-х годов.

При Сталине, когда доносительство было нормой, неделовое общение между людьми сократилось до минимума. В Москве почти не было домов, куда были бы вхожи многие. Как правило, тесно общались между собой по две-три семьи. Когда же ужас беспричинных арестов миновал, люди кинулись друг к другу, испытывая наслаждение от самого факта пребывания вместе. Обычная московская компания того времени насчитывала человек 40–50 «близких друзей». Конечно, она делилась на более тесные ячейки, но все причастные к компании виделись регулярно не вечеринках, которые происходили по малейшему поводу и без повода, все всѐ знали друг о друге. Каждая компания соприкасалась с несколькими такими же, и связи тянулись в Ленинград, Киев, Новосибирск и другие города.

…Любое событие порождало лавину анекдотов. Обмен ими — любимое времяпрепровождение советских людей всех слоев общества. Это не просто способ пошутить, это основная возможность сформулировать и передать другим свои политические оценки и жизненные наблюдения.

…Эти люди были вполне лояльными гражданами. Конечно, они немало говорили о недостатках советской системы, кое-кто даже называл их пороками, но никто не намеревался ее «подрывать» или «ниспровергать». Однако неблагополучие было для всех очевидным, и все говорили, говорили об этом — то серьезно, то смеясь над нелепостями и уродствами советской жизни и над общей (и собственной) покорностью властям. Эти разговоры помогали понять, нащупать, что же представляет собой советское общество и как в нем жить, что в нем можно принять, а что — нужно отвергнуть, и как противостоять назойливому официальному вмешательству в жизнь и в работу».

Стали появляться самиздатские журналы. Наиболее известен среди них «Синтаксис», выходивший в 1959–1960 гг. В трех номерах, которые удалось выпустить до ареста редактора журнала А. Гинзбурга, были напечатаны запрещенные произведения Б. Ахмадулиной, Е. Гинзбург, В. Некрасова, Б. Окуджавы, В. Шаламова и других авторов.

·Каковы причины возникновения самиздата?

·О каких тенденциях в развитии советского общества свидетельствовало распространение самиздата?

·Можно ли сказать, что самиздат носил антисоветский характер?

206

Критические выступления звучали и на партийных собраниях, особенно при обсуждении программы КПСС. Начальник кафедры Академии Генштаба генерал П.Г. Григоренко, выступая на районной партийной конференции в 1961 г., заявил, что в партии не созданы условия, предотвращающие возникновение нового культа личности. Он предлагал «усилить демократизацию выборов и широкую сменяемость, ответственность перед избирателями. Изжить все условия, порождающие нарушение ленинских принципов и норм…». Этого оказалось достаточно, чтобы генералу вынесли партийное взыскание и изгнали из академии, отправив служить на Дальний Восток. Писатель В. Овечкин, выступивший в Курске с аналогичных позиций, был исключен из партии.

Оппозиция режиму, как правило, оставалась в рамках марксистско-ленинского мировоззрения. Современному бюрократическому режиму противопоставлялся «истинный», «очищенный от извращений» ленинизм, каким он представлялся шестидесятникам[7]. Так, в 1963 г. генерал Григоренко с сыновьями и несколькими друзьями основал подпольный «Союз борьбы за возрождение ленинизма» и подготовил несколько листовок с критикой политики властей. В 1964 г. В Одесской области группа учителей и студентов создала подпольный «Демократический союз социалистов».

· Почему критика современного советского строя обращалась к авторитету Ленина? О чем это свидетельствует?

Наряду с противостоянием нарушению прав человека вообще, в первой половине 60-х гг. начали складываться и иные виды оппозиции, ставившие перед собой более узкие, но и более конкретные цели. Исследователи выделяют следующие движения инакомыслия в СССР тех лет:

—национальные движения, добивавшиеся независимости или расширение автономии. Подобные группы существовали на Западной Украине, в Прибалтике и Закавказье.

—движения репрессированных народов за возвращение на родину. Движение крымских татар оформилось в течение 1956–1964 гг., турок-месхетинцев — в 1964 г.

—религиозные движения (баптисты-«инициативники», отколовшиеся от официальной баптистской церкви из-за ее сотрудничества с властями, адвентисты седьмого дня, православные священники и верующие, стремившиеся противостоять антирелигиозной кампании, несмотря на пассивную позицию патриархии). В ряде случаев (особенно на Западной Украине и в Прибалтике) религиозные движения смыкались с национальными.

С1960 г. авторов и распространителей самиздата начали преследовать: предавать суду или подвергать принудительному психиатрическому лечению. В 1961 г. были арестованы активисты поэтических сходок на площади Маяковского. В 1964 г. генерал Григоренко был заключен в психиатрическую лечебницу, разжалован и уволен из армии без сохранения пенсии. Неоднократно арестовывали членов подпольных национальных и религиозных групп. В 1964 г. был осужден и приговорен к ссылке за тунеядство, а фактически — за распространенные в самиздате стихи молодой поэт Иосиф Бродский.

·Почему власти, несмотря на наступившую «оттепель», продолжали расправы с инакомыслящими, не предпринимавшими никаких насильственных действий? О чем это свидетельствует?

5. Реформы государственного и партийного аппарата

Период пребывания Хрущева у власти ознаменовался постоянными реорганизациями аппарата. Вслед за ликвидацией министерств и созданием совнархозов он в 1962 г. выдвинул еще одну идею: разделение районных и областных парторганизаций на промышленные и сельские. На одной территории, появлялись, таким образом, два обкома партии. Сельские райкомы партии были ликвидированы и заменены парткомами производственных управлений. Подобные изменения произошли также в Советах, комсомоле, профсоюзах, милиции.

207

Секретари обкомов партии не вошли в состав руководящих органов укрупненных совнархозов и фактически оказалось в подчинении у них, что вызвало их крайнее возмущение. Возможно, Хрущев хотел ослабить всевластие местных партийных органов, ликвидировать положение, при котором первый секретарь обкома чувствовал себя безраздельным хозяином на вверенной ему территории. Существует даже мнение (скорее всего, необоснованное), что Хрущев подумывал о создании в СССР некого подобия двухпартийной системы. На практике эти изменения внесли хаос в деятельность местных партийно-советских органов, привели к дальнейшему разбуханию аппарата. К тому же бесконечные реорганизации лишили партийную и советскую номенклатуру ощущения стабильности и решительно настроили ее против Хрущева.

Еще большее беспокойство у партийных чиновников вызвала появившаяся в 1961 г. в Уставе КПСС норма, запрещавшая занимать выборные партийные должности более двух сроков. А летом 1964 г. Хрущев сообщил на Пленуме ЦК, что завершается работа над проектом новой Конституции, в соответствии с которой выборы станут проводиться из нескольких кандидатов.

Непопулярен был Хрущев и в военной среде. Многие генералы и офицеры не могли простить ему отставку маршала Жукова и массовое уничтожение военно-морских кораблей. Предпринятое по инициативе Хрущева сокращение армии было проведено без должной подготовки. Офицеры увольнялись без предоставления жилья, без переобучения на штатские профессии. Между тем, Хрущев вынашивал планы дальнейшего сокращения численности вооруженных сил и военного производства.

Таким образом, к середине 60-х гг. Хрущев утратил социальную опору. Его политикой по различным мотивам были недовольны работники партийногосударственного аппарата, военные, интеллигенция, рабочие, колхозники, верующие. Грубость и развязные манеры Хрущева вызывали всеобщее раздражение.

· Как вы думаете: какие цели преследовали предпринятые Хрущевым реформы партийного аппарата? Принесли бы они ожидаемый эффект, если бы Хрущеву удалось удержаться у власти еще несколько лет?

6.Отставка Хрущева

В1964 г. в высшем руководстве КПСС сложился заговор против Хрущева. Ведущую роль в нем играли члены Президиума ЦК, секретари ЦК Л.И. Брежнев и Н.В. Подгорный[8],

атакже А.Н. Шелепин, глава Комитета партийного-государственного контроля, который с 1962 г. курировал КГБ, МВД и армию. Все они были обязаны своей карьерой Хрущеву.

Воктябре 1964 г., когда Хрущев отдыхал на юге, был срочно созван Пленум ЦК. Хрущева вызвали в Москву. Уже в самолете он обратил внимание на замену пилотов и охраны. Прямо с аэродрома его доставили на заседание Президиума ЦК. Члены Президиума подвергли деятельность Первого секретаря уничтожающей критике и потребовали его отставки. Поддержать Хрущева пытался лишь Микоян. Хрущеву вменили в вину и провалы в экономике, особенно сельском хозяйстве (в том числе закупки зерна за границей), и внешнеполитические авантюры, не раз ставившие страну на грань ядерной войны, и бесконечные перетряски аппарата, и поощрение собственного культа личности, и постоянное хамство и сквернословие по адресу ближайшего окружения. Хрущев, видя, что против него объединились все, в ком он видел свою опору, сдался. Сразу после этого Пленум, которому заранее было известно решение Президиума, без прений поддержал отставку Хрущева. Правда, в докладе, с которым выступил на Пленуме М.А. Суслов, уже не было критики внешней политики Хрущева, а упоминания о кризисных явлениях в экономике были сведены к минимуму.

Первым секретарем ЦК был избран Л.И. Брежнев. Председателем Совета Министров стал А.Н. Косыгин. В 1965 г. Н.В. Подгорный сменил Микояна на посту

208

Председателя Президиума Верховного Совета. Важнейший пост секретаря ЦК по идеологии занял М.А. Суслов.

Отставка Хрущева не вызвала протеста в обществе. Провал его экономической политики был очевиден. Но в среде интеллигенции ощущалось беспокойство: сохранится ли курс ХХ съезда на преодоление последствий культа личности?

Хрущева сверг тот самый партийный аппарат, на который он опирался, добиваясь власти и громя антипартийную группу. Избавившись от пережитого при Сталине страха репрессий, аппарат жаждал стабильности, чему мешала страсть Хрущева к экспериментам и нововведениям. Советская номенклатура не хотела возвращения сталинских времен, но не желала и окончательного исчезновения страха в обществе — это подорвало бы ее полновластие в обществе. По словам Д. Самойлова, Хрущеву не простили того, что начатая им «критика Сталина неминуемо повлекла за собой стихийное отрицание всей сложившейся государственной системы». Сам Хрущев не без иронии, но и не без гордости говорил: «Моя главная заслуга в том, что меня оказалось можно снять простым голосованием».

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1.Охарактеризуйте взаимоотношения власти и интеллигенции в первой половине

60-х гг.

2.Какие цели преследовала и каких результатов достигла политика власти по отношению к церкви?

3.Что такое «неофициальная культура»? Почему она возникла? Каковы ее взаимоотношения с «официальной культурой»?

4.Чем вы объясняете возникновение появление движения инакомыслия в первой половине 60-х гг.?

5.Каковы причины отставки Хрущева?

6.Постарайтесь дать характеристику Хрущеву как государственному деятелю.

[1]В Грузии эти решения были встречены крайне отрицательно, вызвали сопротивление. Некоторые памятники Сталину здесь так и не были снесены.

[2]Одной из уступок, на которые пришлось пойти автору, было название повести, которая первоначально называлась лагерным номером заключенного Щ-153.

[3]Выйдя на пенсию, Хрущев многое переосмыслил. Диктуя свои мемуары, он говорил: «Я теперь сожалею о многом, что было сказано мной на том совещании… Тем более, что я занимал тогда высокий государственный пост и обязан был сдерживаться, ведь подобная форма ведения разговора — это не беседа, а разнос… Нельзя же административно-полицейскими методами бороться против того, что возникает в среде творческой интеллигенции: ни в живописи, ни в скульптуре, ни в музыке, ни в чем! … Если бы все писали одинаково, пользовались одними и теми же аргументами, исходили из единого понимания вещей, то не возникло бы никакого творчества». Увы, чтобы прийти к подобным выводам, Хрущеву потребовалось лишиться власти.

[4]Ректор Ростовского университета и сын сталинского идеолога А.А. Жданова Ю.А. Жданов считал отношение к роману «Братья Ершовы» индикатором общественной позиции: или ты за роман, или ты ревизионист.

[5]Впоследствии замечательный поэт Д. Самойлов так оценил роль «Нового мира»: «Этот журнал, направляемый и спасаемый Твардовским, сыграл огромную роль в литературном движении нашего времени, В истории русской журналистики его место рядом с «Современником» и «Отечественными записками», порой даже рядом с «Полярной звездой». Александр Твардовский стал выдающейся личностью нашего времени. Он принадлежит истории».

[6]Так, после встреч Хрущева с интеллигенцией в 1962–1963 гг. в Союзе композиторов сетовали на то, что «большая часть московской интеллигенции, людей сознательных, заражена любовью к этим ужасающе пошлым и вредным песням Окуджавы».

209

[7]Шестидесятниками называли себя люди, принадлежавшие к поколению, чье мировоззрение сформировалось под влиянием ХХ съезда КПСС и «оттепели». Возрастные границы этого поколения, естественно, размыты.

[8]Л.И. Брежнев стал секретарем ЦК в 1963 г. До июля 1964 г. он являлся одновременно и Председателем президиума Верховного Совета СССР, а затем уступил этот пост А.И. Микояну.

10

ГОДЫ ЗАСТОЯ

Вселенский опыт говорит, Что умирают царства Не оттого, что тяжек быт

Или страшны мытарства. А умирают оттого (И тем больней, чем дольше),

Что люди царства своего Не уважают больше.

Б. Окуджава

§67. Экономика «зрелого социализма»

1. Восстановление централизованной системы управления

Новое «коллективное руководство» выдвинуло лозунг борьбы с «волюнтаризмом» Хрущева. На практике это означало отказ от хрущевских реформ в сфере партийного и государственного управления. В ноябре 1964 г. новый Пленум ЦК отменил деление партийных организаций на сельские и промышленные. Были восстановлены единые территориальные обкомы и райкомы, обладавшие всей полнотой власти на соответствующей территории. Восстановление вертикали (ЦК—обком—райком) усилило партийный контроль над развитием экономики. Возродились и прежние государственные, профсоюзные и комсомольские структуры.

Сентябрьский Пленум ЦК 1965 г. постановил ликвидировать совнархозы. Вместо них были восстановлены 29 отраслевых министерств. Общее руководство экономикой, как и прежде, осуществлял ЦК КПСС посредством Госплана, Госснаба, Государственного комитета по ценообразованию, ГКНТ (Государственного комитета по науке и технике). Управление экономикой вновь стало предельно централизованным.

2. Хозяйственная реформа второй половины 60-х гг.

Основные принципы реформы

В восьмой пятилетке (1966–1970 гг.) началось проведение хозяйственной реформы. Ее основной целью провозглашалось укрепление самостоятельности предприятий и повышение материальной заинтересованности работников. Частично изменялась система планирования. До середины 60-х гг. основным плановым показателем в советской экономике был валовой объем произведенной продукции. Поскольку «вал» подсчитывался в рублях, предприятия стремились увеличить стоимость своих изделий. В этих условиях добиться экономного расходования сырья, топлива, энергии было невозможно. Теперь работу предприятий и отраслей предполагалось оценивать по объему реализованной продукции, величине прибыли и рентабельности[1] (общее количество плановых показателей снизилось с 30 до 9) Чтобы выполнить план, необходимо было не только произвести, но и сбыть продукцию, а для этого ее качество и технический уровень должны были устроить потребителя. Но на практике это имело значение лишь для отраслей, производивших товары широкого потребления, да и то если у покупателя имелся хоть какой-то выбор. Для большинства же предприятий и поставщиком, и потребителем было государство-монополист, а потому разница между объемом валовой и реализованной продукции оказывалась несущественной.

210