Избранное Кругликова

признаны как отдельные смягчающие обстоятельства, так и их совокупность. При этом в перечне смягчающих обстоятельств, признаваемых законодателем смягчающими, нет ни одного указания на обстоятельства, связанные с ролью виновного. Суды при применении ст. 64 УК, как правило, рассматривают данное основание как самостоятельное или в совокупности с другими обстоятельствами. Так, в одном из решений по конкретному делу, «принимая во внимание роль подсудимого, Президиум признал это обстоятельство исключительным, позволяющим назначить наказание ниже низшего предела»32.

Наряду с исключительными обстоятельствами, в качестве основания назначения более мягкого наказания законодатель предусматривает активное содействие участника группового преступления раскрытию преступления. Причем, исходя из законодательной формулировки, данное обстоятельство приравнено по силе влияния к исключительным обстоятельствам, связанным с целью и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время и после совершения преступления, а также к другим обстоятельствам, существенно уменьшающим степень общественной опасности преступления.

При этом в качестве смягчающего обстоятельства предусмотрено активное способствование раскрытию преступления, изобличение других соучастников. Получается, что одно и то же обстоятельство является и «особо смягчающим», и исключительным. В первом случае предусмотрена корректировка верхней границы наказания, и она императивна, а во втором – нижней, и является правом суда, а не его обязанностью.

Представляется не совсем ясным порядок действий суда при установлении в деле подобных обстоятельств. Сложность заключается в формулировках, использованных законодателем: в одном случае говорится об «активном способствовании изобличению остальных соучастников», в другом – об «активном содействии участника группового преступления раскрытию преступления». Непоследовательность подобного решения налицо, поскольку изобличение иных соучастников преступления – понятие более широкое, включающее в себя, в том числе, изобличение участни-

32 Бюллетень Верховного Суда. – 2004. № 4. – С. 16.

361

ков группового преступления. Учитывая, что соучастие не исчерпывается группой лиц, участник преступной группы оказывается в более льготном положении. На указанный случай не распространяется положение об отсутствии отягчающих обстоятельств, более того фактически оно подразумевается, поскольку наличествует признак совершения преступления группой.

Было бы логичнее признать за данным признаком свойство понижать нижнюю и верхнюю границы наказания. При этом бы повысилась определенность влияния указанного признака на избираемое судом наказание.

Повышенную общественную опасность совместно совершенного деяния законодатель однозначно связывает с совершением преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой. Как верно отмечает Т. А. Лес- ниевски-Костарева, групповой способ совершения преступления устойчиво и существенно повышает общественную опасность преступления33.

Всилу ч. 7 ст. 35 УК РФ совершение преступного деяния в составе группы «влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом». Основанием применения более строгого наказания является, во-первых, установление наказуемости самого факта создания преступного объединения (ст. 208, 209, 210, 239, 282¹ УК и др.); во-вторых,

устанавливаемая в новых пределах санкция в тех статьях, где группа лиц той или иной разновидности признана законодателем квалифицирующим признаком; в-третьих, группа лиц любой разновидности выступает в качестве отягчающего обстоятельства.

Всвязи с этим есть веские основания поставить вопрос о законодательной конкретизации силы влияния группового характера преступления. В последнее время в литературе данный вопрос стал активно обсуждаться, ряд авторов предложили свои варианты законодательной регламентации влияния на ответственность группового преступления. Так, В. В. Соболев предложил дополнить ст. 67 УК «Назначение наказания за преступления, совершен-

ные в соучастии», частями третьей и четвертой, в которых

33 См.: Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. – М., 1998. – С. 245.

362

закрепить следующее правило: «за умышленные преступления, совершенные группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, если статья (часть статьи) Особенной части не содержит указания на данное обстоятельство как на квалифицирующий признак, наказание не может быть ниже половины максимального размера избираемого судом вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление… За преступление, совершенное организованной группой, если статья Особенной части не содержит указания на данное обстоятельство, как на квалифицирующий признак, наказание не может быть ниже двух третей максимального срока наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление»34. Недостатки данного предложения налицо. Во-первых, по силе влияния приравнены группа лиц и группа лиц по предварительному сговору; во-вторых, различно основание дифференцирования наказания. В первом случае речь идет об «избираемом судом виде наказания», а в случае совершения преступления организованной группой говорится о максимальном наказании, предусмотренном санкцией статьи Особенной части.

Определенные недостатки имеет и другое предложение, высказанное в литературе. М. В. Сидирякова предлагает дополнить ст. 67 УК частью второй следующего содержания: «При совершении преступления в составе группы лиц наказание не может быть ниже одной трети максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершение преступления, при совершении преступления группой лиц по предварительному сговору – не менее половины, а при совершении преступления организованной группой – не менее двух третей максимального срока наиболее строгого наказания, предусмотренного за совершенное преступление»; частью 3 следующего содержания: «Лицам, совершившим преступление в несовершеннолетнем возрасте, а также при наличии исключительных обстоятельств, предусмотренных ст. 64 настоящего Кодекса, за совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой наказание назначается без учета правил, предусмотренных

34 Соболев В. В. Основание и дифференциация ответственности соучастников преступления. Дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2000. С. 182.

363

частью второй настоящей статьи»35. Сомнения вызывает, во-пер- вых, предложенные автором доли, поскольку при совершении преступления организованной группой серьезно сужаются границы санкции, тем самым суд лишается возможности провести более тщательную индивидуализацию наказания, во-вторых, предложенные автором исключения из предусмотренного правила носят явно избыточный характер, поскольку дублируют положения уголовного закона, определяющие иные специальные правила назначения наказания. Схожее предложение высказал А. А. Илиджев, предложивший предусмотреть в УК РФ (ст. 67) «назначение наказания, предусмотренного статьей Особенной части УК, не ниже одной трети лицам, совершившим преступление в составе группы, не ниже одной второй лицам, совершившим преступление в составе группы лиц по предварительному сговору и не ниже двух третей участникам организованной группы»36. Не совсем ясна позиция автора относительно основания расчета наказания – избираемое судом наказание или максимально строгое наказание, и распространяется ли данное правило на дополнительное наказание.

Е. В. Благов предложил сформулировать несколько иное правило: «наказание соучастникам не должно быть ниже а) одной четверти наиболее строгого основного исчислимого наказания, которое предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса и может быть назначено лицу, – при совершении преступления группой лиц, б) одной трети – группой лиц по предварительному сговору и в) половины – организованной группой»37.

Безусловно, подобная формализация влияния – перспективный прием конкретизации уголовно-правого значения обстоятельств дела38. При этом требуется конкретизировать обстоятельство, подлежащее формализации, определив тем самым пределы

35Сидирякова М. В. Назначение наказания участникам групповых преступлений. Дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2003. С. 123, 157.

36Илиджев А. А. Назначение наказания за преступление, совершенное в соучастии. Дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2004. С. 192.

37Благов Е. В. Указ. соч. С. 431.

38См.: Кругликов Л. Л., Васильевский А. В. Дифференциация ответственности в уголовном праве. СПб., 2003. С. 79; См. также: Кругликов Л. Л. Смягчающие и отягчающие обстоятельства. Воронеж, 1985. С. 135 и далее.

364

применения данного правила. Возможно ли применение данного правила в случае указания на признак совершения преступления группой лиц в рамках квалифицированного состава? Ряд исследователей, предлагавших использовать данный прием, определили только местоположение правил – в статье о назначении наказания.

Таким образом, теоретически возможно и практически целесообразно выделение в уголовном праве категории обстоятельств дела, которая, по сути, представляет собой «буферную группу» между обычными обстоятельствами, влияющими на наказание (преимущественно именуемыми смягчающими и отягчающими) и так называемыми специальными (квалифицирующими). От обычных обстоятельств (ст. 61 и 63 УК) их отличает законодательная конкретизация силы их влияния на наказание внепосредственно в Общей части Кодекса, а от специальных – нейтральность в плане влияния на квалификацию содеянного и необязательность выхода за пределы санкции статьи.

Уголовный кодекс 1996 г. в буферную (промежуточную) группу включил следующие виды обстоятельств:

а) смягчающие, предусмотренные п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61; б) исключительные, а равно характеризующие активное со-

действие участника группового преступления раскрытию этого преступления (ст. 64);

в) обстоятельства, заслуживающие снисхождения, по вердикту присяжных о снисхождении (ст. 65);

г) неоконченное преступление (ст. 66); д) рецидив (ст. 68); е) совокупность преступлений (ст. 69);

ж) совокупность приговоров (ст. 70); з) несовершеннолетие виновного (ст. 88 УК) и некоторые

другие.

В этом плане действующее уголовное законодательство осуществило прорыв, избрав в качестве одного из действенных способов прием формализации правового значения отдельных обстоятельств дела.

Выбор такого приема неизбежно поставил перед законодателем проблему определения меры влияния главных (особых) обстоятельств на наказание.

365

Во-первых, каким образом обозначить в законе силу их влияния – то ли указанием, на какую часть, долю может или должно уменьшиться либо увеличиться наказание при наличии такого рода обстоятельств (скажем, наполовину или на одну треть, как это предусматривалось в свое время ст. 18-а и 18-6 УК 1922 г., ст. 50 УК 1926 г. в редакции закона 1929 г.), то ли указанием пределов, ниже или выше которых суд не может определить меру уголовно-правового воздействия (как это определялось ст. 24 УК 1960 г. в части максимума срока лишения свободы для несовершеннолетних)? В первом случае суд назначает наказание вначале как бы в отсутствие соответствующего обстоятельства, не учитывая его, а затем снижает или увеличивает размеры наказания на определенную часть (долю) с учетом наличия данного обстоятельства. Во втором случае суд варьирует наказание в новых пределах санкции, установленных законодателем применительно к конкретному особому (главному) обстоятельству.

Каждый из двух упомянутых вариантов решения вопроса имеет свои положительные и отрицательные стороны, поэтому в принципе допустим дифференцированный подход в зависимости от вида главного (особого) обстоятельства и целей конкретизации. Однако, учитывая направление, намеченное в предшествовавшем Кодексе 1960 г. (установление новых пределов санкций), в теории уголовного права предпочтение отдавалось второму из упомянутых вариантов. В частности, нами предлагалось установить в законе правило, согласно которому при деятельном раскаянии назначаемое судом наказание не должно превышать трех четвертей максимального размера санкции статьи, по которой осуждается виновный39. Именно такое правило и предусмотрел законодатель (с определенными уточнениями преимущественно редакционного характера) в ст. 62 УК.

Во-вторых, должна ли ограничиваться конкретизация меры влияния на наказание тех или иных главных (особых) обстоятельств рамками санкции статьи либо возможно предоставление суду права выхода за пределы санкции? Общие начала назначения наказания в новом УК (как и в прежнем) устанавливают, что наказание избирается «в пределах, предусмотренных соответ-

39 См.: Кругликов Л. Л. Указ. соч. С. 141.

366

ствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса» (ч. 1 ст. 60). Следовательно, по общему правилу суду не должно предоставляться право выхода за пределы, установленные санкцией статьи. Такого порядка, кстати, придерживался ранее и придерживается ныне в ряде норм законодатель, ограничивая вид (а также подчас и размеры наказания) в отношении несовершеннолетних, инвалидов первой группы, беременных женщин, а равно женщин, имеющих детей в возрасте соответственно до 3-х или до 14 лет или достигших 55 лет (а в некоторых случаях – любых женщин), и мужчин, достигших 65 лет, и т. п. (ст. 49, 53, 54, 56, 57, 88 и др. УК 1996 г.). Сказанное касается ограничений не только по кругу лиц, но и по большинству иных обстоятельств: смягчающих (ст. 62), при вердикте присяжных о снисхождении (ч. 1 ст. 65), неоконченном преступлении (ст. 66), рецидиве (ст. 68).

Вто же время применительно к некоторым особым (главным) обстоятельствам возможно предоставление суду права выхода за пределы санкции статьиДействующее уголовное законодательство такие случаи допускает, что зафиксировано в ч. 2 ст. 60 УК: более строгое наказание, чем предусмотрено санкцией статьи, возможно при наличии совокупности преступлений и приговоров (ст. 69 и 70), а менее строгое – при наличии исключительных обстоятельств дела, при деятельном раскаянии участника группового преступления (ст. 64). Предоставление права выхода за пределы санкции целесообразно, как было аргументировано выше, и в некоторых других случаях.

Вэтом плане заслуживает внимания и такое обстоятельство, отёносящееся к субъективной стороне преступления, как хулиганские побуждения. Известно, что в настоящее время получила широкое распространение практика квалификации по ст. 213 УК как хулиганства действий, совершенных из хулиганских побуждений, но не связанных с грубым нарушением общественного порядка (например, избиение в лесу, ином пустынном месте, «бытовое хулиганство»). Истоки такого явления понятны: хулиганские побуждения рельефно отражают повышение общественной опасности деяния, вскрывают крайне отрицательные черты личности, а учесть это при иной квалификации затруднительно.

Как ни странно, законодатель не упомянул хулиганские побуждения среди обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63

367

УК), в то время как в УК I960 г. они были включены в перечень отягчающих ответственность обстоятельств (ст. 39). Очевидно, он полагает, что в этом нет необходимости, ибо расширен круг норм, где хулиганские побуждения фигурируют в качестве квалифицирующего признака (в главе 16 помимо состава убийства, также в составах причинения умышленного тяжкого – ст. 111, средней тяжести – ст. 112, легкого вреда здоровью – ст. 115, побоев – ст. 116. Если это так, то законодателем допущена ошибка: упомянутые побуждения могут сопровождать многие виды преступлений – оскорбление, доведение до самоубийства, угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, похищение человека, незаконное лишение свободы, нарушение неприкосновенности жилища и т. д.

Думается, что установление в законе особых пределов назначения наказания для таких случаев в заметной степени притупило бы остроту вопроса о признаках хулиганства, создало основы для обеспечения справедливости назначаемого уголовного наказания за деяния, совершенные из хулиганских побуждений.

Итак, действующему уголовному законодательству известны три варианта соотношения обстоятельств, выделяемых для формализации, и пределов назначения наказания:

•повышение (при наличии определенного обстоятельства) нижнего предела санкции. Согласно ч. 2 ст. 68 УК срок наказания при рецидиве не может быть ниже одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление;

•снижение (при наличии определенного обстоятельства) верхнего предела санкции. Так, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61 УК, а равно при покушении на преступление, срок или размер наказания не может превышать трех четвертей (см. ст. 62, ч. 3 ст. 66), при вердикте присяжных заседателей о снисхождении – двух третей (ч. 1 ст. 65),

аза приготовление к преступлению (ч. 2 ст. 66) – половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК за оконченное преступление. К этому же варианту следует отнести упомянутые ранее ситуации ограничений пределов наказания по кругу лиц: неприменение пожизненного лишения

368

свободы и смертной казни к женщинам, а также к лицам, совершившим преступление в возрасте до 18 лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора 65-летнего возраста (ст. 57, 59), и т. д.;

• выход за пределы санкции статьи. Допускается возможность выхода как за нижние пределы (при наличии исключительных обстоятельств дела, при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления – ст. 64) и т. д., так и за верхние (при наличии совокупности преступлений и приговоров).

Во всех случаях речь идет о новых законодательных пределах назначения наказания. Нередко они четко формализованы в самом законе. Так, при совокупности преступлений окончательное наказание в виде лишения свободы не может быть более 25 лет (а в этих рамках – не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного санкцией за наиболее тяжкое из совершенных лицом преступлений). При совокупности приговоров окончательное наказание в виде лишения свободы не может превышать 30 лет, а в этих пределах – не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью Кодекса.

Чаще же самому суду приходится исчислять сроки или размеры, определяя новые пределы назначения наказания, прибегать к толкованию закона. Подчас такое толкование содержится в разъяснениях пленума Верховного Суда РФ и СССР. Так, в упомянутом выше постановлении «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» применительно к ст. 64 УК пояснено, что в порядке перехода к другому более мягкому виду наказания суд может назначить любой более мягкий вид основного наказания, не предусмотренный санкцией соответствующей статьи, причем не ниже размеров или сроков, указанных в соответствующих статьях Общей части УК применительно к каждому из видов наказания (п. 12 абз. 3).

Наконец, спорной в теории уголовного права остается проблема, должно ли градированное уменьшение или увеличение наказания, будучи установленным в законе, стать обязательным для суда или только служить ориентиром, предоставляя суду право на определенное в законе варьирование наказания?

369

Предпочтительнее, на наш взгляд, формула «суд вправе снизить (увеличить) наказание вплоть до...»- Прежде всего потому, что суд назначает наказание не только с учетом обстоятельства, значение которого подверглось формализации, и вполне мыслима ситуация, когда иные обстоятельства, относящиеся к содеянному и к личности виновного в своей совокупности способны нейтрализовать влияние на наказание главного (особого) обстоятельства. Надо учитывать и то, что чрезмерно жесткие условия выбора наказания могут создать серьезные помехи для учета конкретного проявления (выраженности) признака. Отклонения от упомянутой формулы – «суд вправе...» – мыслимы в случаях, когда с учетом особенностей вида обстоятельства законодатель признает целесообразным установить ограничения в части минимума или максимума наказания.

В действующем Кодексе задействованы обе формулы. Скажем, при наличии исключительных обстоятельств, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления «суд может» смягчить наказание в порядке, предусмотренном ст. 64 УК. Чаще же законодатель отдает предпочтение формуле «суд должен назначить наказание не выше (не ниже)» такого-то размера (доли).

Подытоживая сказанное, следует констатировать, что внедрение в уголовное законодательство предписаний о силе влияния отдельных обстоятельств дела на меру ответственности – важный прием юридической техники, ведущий в ряду других к устранению деформаций в правоприменительной деятельности, к обеспечению справедливости избираемых судом средств уголовноправового воздействия.

Учет состояния опьянения при назначении уголовного наказания*

До принятия Уголовного кодекса 1996 г. вопрос о том, учитывать совершение преступления в состоянии опьянения при назначении наказания или не учитывать, не возникал. Дело в том,

* Уголовный процесс. 2006. № 9.

370