- •Сборник текстов по истории отечественной журналистики XVIII-XIX веков Оглавление
- •Ведомости
- •Рецепт для г. Безрассуда
- •Копия с отписки
- •Копия с другой отписки
- •Копия с помещичьего указа
- •Отрывок путешествия в*** и*** т***
- •Полемика Новикова с Екатериной II в 1769 г.
- •"Трутень". Лист V. 26 мая
- •"Всякая всячина". 29 мая
- •"Трутень". Лист VII. 9 июня
- •Лист VIII. 16 июня
- •"Всякая всячина". 5 июня
- •19 Июня
- •10 Июля
- •"Трутень". Лист XIV. 28 июля
- •Лист XV. 4 августа
- •"Всякая всячина". 28 августа
- •21 Августа
- •"Трутень". Лист XX. 8 сентября
- •"Всякая всячина". 11 сентября
- •"Трутень". Лист XXV. 15 октября
- •"Всякая всячина". 15 декабря
- •"Трутень". Лист VI. 9 февраля 1770 г.
- •Лист XV. 13 апреля
- •Лист XVII и последний. 27 апреля
- •Примечания
- •Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии
- •О истребленiи чужихъ словъ изъ Русскаго языка.
- •Слово похвальное о Государе Императоре Петре Великом, сочиненное ко дню тезоименитства ея императорского величества 1759 года
- •Разговоры Мертвыхъ.
- •Сонъ щастливое общество
- •Вопросы Предисловие издателей журнала
- •Почта духов
- •Беседа о том, что есть сын Отечества {*}
- •Письмо к другу, жительствующему в Тобольске, по долгу звания своего
- •"Рука Всевышнего Отечество спасла".
- •Взгляд на некоторые журналы и газеты русские
- •Несколько слов о современной русской критике
- •Всем сестрам по серьгам
- •Обозрение русской словесности за 1833 год
- •Философические письма письмо первое
- •О журнальной критике
- •О записках Видока
- •Торжество дружбы, или оправданный Александр Анфимович Орлов
- •Несколько слов о мизинце г. Булгарина и о прочем
- •От редакции
- •Словесность и торговля
- •О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году
- •Литературные мечтания (элегия в прозе)
- •О русской повести и повестях г. Гоголя
- •Взгляд на русскую литературу 1847 года
- •Размышления о России и Западе. Два мнения о старом и новом. 1839-1845 гг.
- •В ответ а. С. Хомякову
- •О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России (письмо к гр. Е. Е. Комаровскому)
- •Публика и народ
- •Об издании в 1859 году газеты "Парус"
- •Когда же придет настоящий день?
- •Литературные мелочи прошлого года
- •Что такое обломовщина?
- •От Москвы до Лейпцига и. Бабста. (из "Атенея".) Москва, 1859
- •Примечания
- •Схоластика XIX века
- •Реалисты
- •Мотивы русской драмы
- •Русский человек на rendez-vous
- •Не начало ли перемены?
- •Письма без адреса
- •"Москвитянин" и Вселенная
- •Под спудом
- •Крещеная собственность
- •Вольное русское книгопечатание в Лондоне
- •Юрьев день! Юрьев день!
- •Объявление о «Полярной звезде»
- •Ископаемый епископ, допотопное правительство и обманутый народ[53]
- •Нас упрекают
- •Программа
- •Ряд статей о русской литературе
- •I. Введение
- •III. Книжность и грамотность статья первая
- •О развитии революционных идей в России
- •Пресекать самоуправство есть самая существенная задача правительства
- •Новые реформы
- •Что значит слово «реакция»?
- •Земля и государство
- •Причина обеднения крестьян
- •Процесс нечаевцев
- •Университетский вопрос
- •Павловские очерки
- •Размышления о павловском колоколе
- •I. Дорогой. -- Аверьян и его сказка. -- На постоялом.
- •II. Скупка, ее логика и ее разговоры
- •III. Человек, который срамит свое звание
- •IV. Светлое явление на Павловской улице
- •V. Человек, соблюдающий свое звание
- •VI. Одна из форм павловского кредита
- •VII. Легенды о благодетельных скупщиках
- •VIII. Из новой истории
- •IX. Мечты
- •X. Скупщицкий юмор
- •XI. Об экономическом человеке
- •XII. Дужкин и Дорошенко
- •XIII. Победы "экономического человека"
- •XIV. О торговом деле и баловстве
- •XV. О Мишаньке, праведном стяжателе
- •Мултанское жертвоприношение
- •Ссылки на электронные версии дореволюционных журналов
X. Скупщицкий юмор
Светлый, летний вечер. Солнце освещает покатую улицу, меж крыш мелькает река, с другой стороны виднеются горы с лачугами. Дымятся кое-где кузницы. Из раскрытых окон несется на улицу визг пил и стук молотков. Рабочий день еще не кончен, до понедельника далеко.
На лавочку перед воротами своих палат садится Осип Иванович Портянкин, крупный скупщик и торговец. Это человек толстый, с несколько оплывшими чертами лица. Глаза его, скользящие вдоль спокойной улицы, светятся ленивым юмором.
Действительно, Осип Иванович большой юморист.
Как-то в лавку Осипа Ивановича зашло "начальство". Производилось официальное "исследование" по поводу заявления о бедствии в Павлове, и начальство с учеными целями присутствовало при скупке и приемке. Осип Иванович, по своему обыкновению, рассчитывался при посредстве "промена" и "третьей части".
-- Не надо бы промену брать,-- сказало официальное лицо.
Осип Иванович посмотрел на него ироническим взглядом и сказал спокойно:
-- На роду мне написано брать с них, подлецов, промен. Ничего не поделаешь.
-- Ты бы хоть меня постыдился.
-- Не стыдимся мы денежку наживать. Да и что нам тебя, ваше благородие, стыдиться?
Говорят, начальник, уже в силу своей особенной профессии видавший всякие виды, потупился и слегка покраснел под этим твердым взглядом павловского юмориста.
Таким же взглядом смотрит он теперь вдоль тихой улицы по которой ласково скользят солнечные лучи, золотя мураву на косогорах, наседку с цыплятами, разгребающую железный мусор и опилки, воробьев, купающихся в мягкой пыли. В этом взгляде из прищуренных заплывших глаз так и сквозит какая-то дремлющая, несколько циничная насмешка. Как будто этот человек знает что-то нелестное и об улице с ее тихим покоем, и о наседке, и о воробьях, и даже о солнце, льющем свои золотые лучи. Они одинаково светят и на беспечного воробья, и на кошку, которая тихо крадется под забором, сверкая на глупую птицу жадными глазами. Мгновение -- и глупая птица уже в ее лапах, и мягкая пыль обагряется глупою птичьею кровью.
Осип Иванович отлично знает, что гораздо лучше быть хищником, чем жертвой.
Кроме того, он уверен, что все думают так же, но только одни хотят и умеют занять это удобное положение под солнышком божиим, а другие тоже хотят, но не умеют.
У него есть и умение, и желание.
И вот почему его умные глаза светятся, или, вернее, лоснятся, этим насмешливым довольством, и вот почему под этим взглядом порой становится так неловко.
Обежав вдоль улицы, взгляд Осипа Ивановича падает на противоположную сторону. Там, на такой же лавочке, у таких же ворот, оказывается сидящим другой павловец, молодой скупщик Александр Семенович Чайкин, в просторечии называемый Леской, который смотрит на Осипа Ивановича таким же "павловским" взглядом.
Глаза соседей встречаются, и обоим становится не по себе, как будто каждый подглядел что-то в другом. Они отводят глаза, но через минуту обоих тянет опять посмотреть на противоположную сторону.
-- Что, радуешься,-- спрашивает равнодушно Осип Иванович,-- дядьев-то обокравши?
Чайкин так же равнодушно отвечает:
-- Что тут! Какие мы еще воры! А вот у кого лошади по неделе не распряжены стояли, помнишь ты, Осип Иванович?
И молодой "Лёсынька" напоминает старому "Ваньке" один из эпизодов его собственной биографии.
Разговор, с его тонкими намеками, понятными одним павловцам, мгновенно пресекается. Противники чувствуют, что оба достойны друг друга и оба одинаково твердо и не потупясь встречают эти шутки. А это действительно только шутки. Через минуту, пыхтя и отдуваясь, выходит с подсолнухами в кармане супруга Осипа Ивановича и садится рядом с мужем.
-- Переходи-ко-те к нам, Ликсан Семеныч,-- говорит она Чайкину.-- Вместе веселяе.
Чайкин, как ни в чем не бывало, переходит через улицу, и... начинается беседа откровенных павловских мудрецов о других таких же мудрецах, умеющих устраивать дела...
Вот, например, к старику Акифьеву или Долганову является с ирбитской ярмарки молодой приказчик. Дела шли превосходно, вышла, как говорят в Павлове, настоящая "упайка", товар "шел ходом", и приказчик сдает при отчете крупную сумму.
Расчет покончен, старик отворяет стол и кидает туда дрожащею рукой пачки денег. В это время приказчик, не говоря ни слова, кладет перед ним еще одну пачку в три тысячи.
-- Это что? -- спрашивает хозяин, вскидывая глазами на потупившегося приказчика.
-- Это-с,-- скромно говорит тот,-- еще сверх того... Позвольте сказать: утаил, да совесть взяла. Не будет ли милости вашей, для награждения добродетели...
Скупой старик быстро сгребает пачку и щелкает замком:
-- Нет, нет... Не умел взять без ведома, не взыщи, не дам!.. Глуп, глуп, Ванюша...
И он окидывает Ванюшу взглядом сожаления. Оказывается, что "глупый Ванюша" украл не три, а целых тринадцать тысяч... и впоследствии сам становится скупщиком и конкурирует с бывшим хозяином...
И, вспоминая такие истории, лежащие в основе скупщицкого накопления,-- собеседники благодушно смеются...
Однако надо быть справедливыми и к скупщицкому сословию. Всем известно, что среди рабочих есть лентяи и пьяницы; однако существенная черта того коллективного типа, который носит название рабочего, вовсе не то, что он пьянствует и ленится, а то, что он трудится и производит. Для характеристики рабочего класса мы должны обращаться не в кабак, а в мастерскую,-- не к тем, кто, главным образом, пьянствует, а к тем, кто, главным образом, работает, и по их положению судить и делать те или другие выводы.
Очевидно, то же, думал я, нужно применить и к скупщику... Толкаясь среди базара, глядя на эти картины отсталого строя, слушая гневные или цинические рассказы о проделках павловского капитала,-- я думал все-таки, что должна же быть и другая сторона явления. Пока нет других форм обмена,-- скупщик выполняет эту необходимую общественную функцию... Он является единственным посредником между мастером и потребителем, и явление нужно посмотреть в этой его сущности и притом в наиболее сильном ее проявлении.
С этим решением, как помнит читатель, я и заснул на постоялом дворе, в туманное зимнее утро после скупки. И в моем воображении носился образ Дмитрия Васильевича Дужкина, человека, соблюдающего свое звание.