2. Вторая основная форма этого состояния, тупоумие

в собственном смысле слова

возникает в том случае, когда рассмотренная выше в своих

различных видоизменениях замкнутость природного духа в себе

получает определенное содержание и это содержание превращается

в навязчивое представление вследствие того, что еще не вполне

овладевший собой дух в такой же мере погружается в это содер-

жание, в какой он при слабоумии погружен в самого себя, в бездну

своей неопределенности. Где начинается тупоумие в собственном

смысле слова, с точностью сказать трудно. В маленьких городах,

например, можно встретить людей, особенно женщин, которые

до такой степени погружены в до крайности ограниченный круг

своих частных интересов и в этой своей ограниченности чувствуют

себя до того приятно, что подобного рода индивидуумов мы спра-

ведливо можем считать тупоумными людьми. Но для сума-

сшествия в более тесном смысле слова требуется, чтобы

дух оставался во власти единичного только субъективного

представления и это представление признавал бы за нечто

объективное. Это душевное состояние по большей части происте-

кает из того, что человек из-за недовольства действительностью

замыкается в свою субъективность. В особенности страсть тще-

славия и высокомерия бывает причиной этого обвивания души

вокруг самой себя. Дух, расположившийся таким образом в

своем собственном внутреннем существе, легко теряет затем

понимание действительности и чувствует себя хорошо только в

кругу своих субъективных представлений. При таком поведении

скоро может возникнуть полное тупоумие. Ибо если в этом

отшельническом сознании и остается еще какая-либо жизненность,

то оно легко приходит к тому, чтобы из самого себя создать для

себя какое-либо содержание и это чисто субъективное рассматри-

вать и фиксировать как нечто объективное. Если поэтому, как

мы видели выше, при слабоумии и бестолковости душа еще не

обладает силой удерживать что-либо определенное, то тупо-

умие в собственном смысле слова, напротив, обнаруживает эту

способность и тем самым доказывает, что оно все еще есть созна-

ние, что в нем, следовательно, еще имеет место некоторое разли-

чение души от укоренившегося в ней содержания. Поэтому, хотя

сознание тупоумного, с одной стороны, является еще срос-

шимся с упомянутым содержанием, оно, с другой стороны,

посредством своей всеобщей природы все же переходит за пределы

особого содержания представления, присущего состоянию помеша-

тельства. Поэтому _ тупоумные - наряду с их извращенностью

в отношении одного пункта -в то же время располагают и хоро-

шим, последовательным сознанием, правильным пониманием ве-

щей и способностью к разумному поведению. Этим, а также недо-

верчивой сдержанностью поведения тупоумных объясняется то,

что иногда сразу нельзя распознать тупоумного как такового

и что можно в особенности сомневаться, удалось ли исцеление

и может ли поэтому последовать освобождение такого душевно-

больного от врачебного наблюдения.

Различие тупоумных друг от друга определяется главным

образом многообразием представлений, которые в них фиксируются.

В качестве самой неопределенной формы тупоумия можно

рассматривать пресыщение жизнью, если только оно не вызвано

потерей любимых, достойных уважения лиц и разрушением нрав-

ственных отношений. Неопределенное, беспочвенное отвращение

к жизни есть не равнодушие к ней, - ибо при последнем можно

переносить жизнь, - но скорее неспособность ее переносить,

постоянное колебание туда и сюда между склонностью ко всему,

что принадлежит к действительности, и отвращением к ней, под-

чиненность навязчивому представлению об отвратительности

жизни и в то же время стремление освободиться от этого представ-

ления. Это лишенное всякого разумного основания отвращение

к действительности, - как и другие виды тупоумия, - овла-

девает преимущественно англичанами; быть может, потому, что

у этой нации столь сильно преобладает закостенелая привязан-

ность субъективного к обособленности. Упомянутое отвращение

ФИЛОСОФИЯ ДУХА

СУБЪЕКТИВНЫЙ ДУХ

к жизни проявляется у англичан преимущественно в виде меланхо-

лии, в виде постоянных, не доходящих до жизненности мышления

и действия размышлений духа над своими несчастными представ-

лениями. Из этого душевного состояния нередко развивается

непреодолимое влечение к самоубийству; иногда это влечение

можно преодолеть только тем, что лицо, впавшее в такое полное

отчаяние, насильственно вырывается из сферы его внутренних

переживаний. Так, например, рассказывают, что, когда на одного

англичанина в тот самый момент, как он хотел утопиться в Темзе,

напали разбойники, он стал с крайней энергией защищаться и

вследствие внезапно проснувшегося в нем чувства ценности жизни

освободился от всяких мыслей о самоубийстве. Другой англича-

нин, который пытался повеситься, получил, после того как его

слуга перерезал веревку, не только склонность к жизни, но

сделался опять скупым, ибо при прощании с этим слугой он вычел

с него два пенса за то, что тот без позволения своего хозяина

перерезал веревку.

Только что описанной, всякую жизненность умерщвляющей,

неопределенной форме состояния помешательства души противо-

стоит бесконечное множество с жизненными интересами и даже

со страстью связанных форм тупоумия, имеющих разъеди-

ненное содержание. Это содержание отчасти зависит от той

особенной страсти, из которой произошло тупоумие; но слу-

чайно оно может быть определено также и чем-либо другим. Пер-

вый случай надо предположить, например, у тех тупоумных,

которые принимали себя за бога, за Христа или за короля. Послед-

ний случай, напротив, будет иметь место там, где тупоумные

воображают себя, например, ячменным зерном или собакой, или

если им кажется, что в их теле помещается телега. Но и в том

и в другом случае у действительно тупоумного нет никакого

определенного сознания противоречия, существующего между его

навязчивым представлением и объективностью. Только мы знаем

об этом противоречии; сам тупоумный нисколько не терзается

чувством своей внутренней раздвоенности. Только если налицо

имеется