236

Учебные материалы по курсу оци 1 курс мдс. (подготовил преподаватель мда и с Сафонов д.В.)

Раздел I.

Введение

Предмет церковной истории является одним из ключевых в курсе обучения в духовных семинариях. Уникальность его заключается в том, что он аккумулирует в себе темы из области важнейших дисциплин: Священного Писания, патрологии, литургики, догматики, канонического права и других. Именно от преподавателя церковной истории семинарист впервые получает знания о важнейших сторонах христианства. Кроме того, древняя церковная история –это актуальнейшая нива борьбы за современное понимание и Церкви, и судьбы России в современном мире. Современные мыслители часто отмахиваются от истории, не понимая того, что в исконных главных родовых понятиях, те древние коллизии, о которых говорят и пишут историки, возобновляются и регенирируются. Поэтому не будем бояться ссылок на историю.

От качества преподавания этой дисциплины, в значительной мере, зависит качество подготовки пастыря в целом. Историк Церкви М.Э. Поснов так формулирует задачи церковной истории: "Изоб­ражению церковной истории подлежит все то, в чем выразилась и выражается жизнь общества Господня, именуемого Церковью, устрояющею вечное спасение людей. Задача истории не просто, так сказать, описать действительность и познать ее без пре­следования каких-либо побочных целей, при соблюдении полной объективности, но сделать понятным целое историческое разви­тие, все изменения и, насколько возможно, объяснить ход ис­тории. Церковная история есть одни из отделов, частей или сторон общего человеческого развития; уже в силу этого она не может быть изолированной от всеобщей истории. С другой стороны, есть и большое различие между ними. Если светская, гражданская история имеет в виду земное, политическое, куль­турно-просветительное развитие народов (человечества), то церковная история изображает стремление людей к вечной, небесной цели - спасению их душ".

Понятие о Церкви

Есть два важнейших видения Церкви, смешение которых, как правило, ведет ко многим недоразумениям.

Первое из них, которое можно было бы назвать теоцентрическим, говорит, что Церковь есть единство Духа Божия, пребывающего в тех членах Церкви видимой, которые в своей жизни следуют Евангелию и таким образом входят в единство Тела Христова – Богочеловеческого Организма. Блаженный Феофилакт Болгарский пишет: "Не говори, что Церковь люди собрали. Она есть дело Бога, Бога живого и страшного". То же говорит и святой Экумений (X век): "Она Богом устрояется, Богу посвящается и Бога имеет живущим в себе". Основными свойствами Церкви, выраженными в Никео-Цареградском Символе веры, являются: единство, святость, соборность, апостоличность. Эти характеристики указывают на определенную веру Церкви, принципы духовной жизни в ней и основы ее устройства. Принадлежность к "этой" Церкви определяется невидимой и неизмеримой человеческими мерками степенью святости человека. И самыми авторитетными ее членами являются духовно чистые христиане, независимо от их иерархического, административного, образовательного и прочих уровней. Это видение Церкви относится к ее существу и потому является первичным.

Второе, назовем его антропоцентрическим, говорит о Церкви как видимом обществе (организации) людей, имеющем единство веры и Евхаристической Чаши, принципов духовной жизни и канонического устройства. Видимая Церковь представляет собой общину верующих, собранных вокруг епископа (вокруг епископов – Поместная и Вселенская Церковь). Членами "этой" Церкви являются все крещеные и канонически не исключенные из нее, а наиболее значимыми – лица, облеченные саном, обладающие властью и учеными степенями, независимо от святости (или порочности) их жизни. Однако такое понимание Церкви, при котором человеческое выдвигается в ней на первый план, отодвигая, соответственно, Божественное – на второй, заключает в себе серьезное искажение ее образа. Но именно это понимание Церкви присуще практически большинству не только неверующих, но и верующих.

Видимая Церковь (любая община, возглавляемая епископом, и их совокупность) в разной степени может соответствовать своему идеалу, поскольку, во-первых, способна уклониться от чистоты апостольской веры, во-вторых, не все христиане, номинально входящие в видимую Церковь, являются реальными членами Церкви – Тела Христова, осуществляют и выражают ее веру, оказываются верными свидетелями и исполнителями хранимой ею истины. Поэтому задача соответствия видимой Церкви Своему Первообразу – Богочеловечеству Христа – является вечно насущной проблемой ее жизни, затрагивающей, естественно, вопросы и ее единства, и многообразия форм ее жизни.

Человеческий элемент, человеческая сторона в Церкви имеет свое положительное значение и свою предназначенность. Однако человек – существо свободное. Человек не только служит Богу всей душой, иногда он восстает против Бога, подобно нашим прародителям. Человек иногда заблуждается. Думая служить Богу, он уклоняется от путей Божиих и становится, фактически, противником Божиим. Поэтому человеческий элемент в Церкви иногда играет и негативную роль. Церковь свята, потому что свят Бог. И Церковь имеет все для того, чтобы освящать каждого из людей, кто хочет истинно служить Богу. Но этой святости Церкви, которую мы утверждаем как верующие христиане, по видимости противоречит то, что в жизни христиан открывается много несовершенств, много грехов, много слабостей, много лжи и т.д. И мы не можем выбрасывать из круга нашего рассмотрения также и различные уклонения верующих людей от путей Божиих, иначе история Церкви была бы не полна.

(Осипов А.И. ЕДИНСТВО И МНОГООБРАЗИЕ В ЖИЗНИ ЦЕРКВИ // ЖМП. 1998. № 7., Асмус В., прот. Лекции..).

Источники и пособия церковной истории.

Учебники, написанные до 1917 года, в значительной степени устарели и в силу этого не могут быть рекомендованы как полноценные учебные пособия для высшей духовной школы начала XXI века. Это же относится к учебникам составленным, хотя и в середине прошлого века, но на основе переработки дореволюционного гимназического курса церковной истории, как, например, учебное пособие Н.Д. Тальберга. На учебно-методическом семинаре в МДА отмечалось, что следует избегать «писаний некоторых современных авторов, склонных к отходу от традиции в оценке событий церковной истории, привнесению в нее духа либерализма».

(Учебно-методический семинар по преподаванию общецерковной истории.

http://www.mpda.ru/ru/school/news/index.php?afrom=06.12.2006&ato=10.12.2006&id=708.)

Болотов Василий Васильевич (1854–1900)— доктор богословия, профессор Петербургской Духовной Академии, член-корр. Императорской Академии наук в Петербурге. Родился 1 января 1854 г. в г. Осташкове Тверской губ. Первоначальное образование он получил в Осташковском духовном училище, а затем продолжил его в Тверской семинарии. В семинарии он удивлял и учителей, и однокашников своими поразительными способностями и трудолюбием. В 1875 г. он поступил в Петербургскую Духовную Академию, где отличился столь выдающимися способностями, что, когда в 1878 г. умер профессор церковной истории И. В. Чельцов, а В. В. Болотов был еще студентом третьего курса, в Духовной Академии было решено не назначать нового профессора, а ждать, пока Болотов не закончит курс. Он его закончил в 1879 г., защитив магистерскую диссертацию на тему: «Учение Оригена о Св. Троице». В том же году Болотов был избран доцентом Духовной академии и открыл чтение курса древней церковной истории. В 1885 г. он был избран в экстраординарные профессоры, а 21 мая 1896 г. удостоен степени доктора богословия honoris causa. Главные научные интересы Болотова лежали именно в области древней церковной истории, где он выработал собственное деление ее на периоды, в которых границами служат последовательные отделения Церквей. В этом процессе центральное место он отводил монофизитскому движению в истории древней Церкви. Соответственно, он выучил коптский, арабский, сирийский и армянский языки в дополнение к эфиопскому, который уже знал. Болотов был, пожалуй, единственным русским историком Церкви, который создавал свои труды на основании не-греческих источников. Одним из первых его исследований в этой области была работа «Из церковной истории Египта», публиковавшаяся в журнале «Христианское чтение» с 1884 по 1893 г. Обе эти работы Болотова были изданы под одной обложкой с названием «Несколько страниц из церковной истории Эфиопии» и даже переведены (хотя и плохо) на итальянский язык вместе с его сочинением «Из церковной истории Египта». Болотов первым выучил амхарский язык (современный язык Эфиопии) и долго оставался единственным его знатоком в России. К нему обращались все по всем вопросам, связанным с Эфиопией. Он не отказывал никому. Все его работы отличались основательностью необыкновенной, и простое описание эфиопской Псалтири превращалось под его пером в целое исследование проявлений монофизитства в эфиопском богослужении.

Для него истина научная была тождественна истине религиозной. Он был православным человеком, но в лекциях своих призывал прежде всего к объективности и говорил: «Вера, что истина существует только в православной Церкви, не дает права в истории Церквей инославных видеть только темные стороны, в их системах — только сцепление логических ошибок, и в православных деятелях не замечать ни нравственных недостатков, ни исторических промахов». Мы имеем опубликованные "Лекции по истории древней Церкви" В.В.Болотова, четыре тома которых были изданы в 1907-1918гг. Без преувеличения можно сказать, что эти "Лекции" принад­лежат к числу шедевров не только русской, но и мировой церковно-исторкческой науки. Глубокое проникновение в смысл исторических судеб древней Церкви, обстоятельнейшее значе­ние источников и мастерство их анализа, верное понимание логики догматических споров делают труд В.В.Болотова непре­взойденным и до настоящего вpeмени¹.

(БОЛОТОВ В.В. // ПЭ. Т. 5. Сидоров А.И. Лекции)

Имя профессора церковной истории Алексея Петровича Лебеде­вадостаточно хорошо известно не только специалистам по визан­тийской истории. На рубежеXIXиXXвеков его труды по церков­ной истории Восточной церкви были широко известны за стенами Московской Духовной Академии и Московского Университета, где он преподавал. Собрание сочинений ученого (10 томов) переиз­давалось два раза, а некоторые его работы выдержали даже три из­дания. А. П. Лебедев родился 2 марта (старый стиль) 1845 г. в селе Очако­ве Русского уезда Московской губернии в семье священника Петра Мефодьевича Лебедева. Отец умер рано, и поэтому мать Алексея Петровича, Александра Прокофьевна вынуждена была отправить

сына учиться в Перервинское духовное училище, расположенное далеко от дома. В нем воспитывались и обучались на казенном содер­жании сироты духовного звания. В силу слабой предшествующей подготовки способности будущего профессора в этом училище еще никак не проявились. Зато после его окончания и поступления в Мос­ковскую Духовную семинарию А. П. Лебедев заявил о себе как о талантливом юноше. Он окончил курс первым учеником. В 1866 г. Алексей Петрович поступил в Московскую Духовную Академию, где особенно ярко проявились его научные способности. Через 4 года после окончания Ака­демии, в 1874 году, А. П. Лебедев стал экстраординарным профес­сором МДА. В 1879 г. А. П. Лебедев защитил докторскую диссертацию по теме «Вселенские соборы IVиVвеков. Обзор их догматической деятель­ности в связи с направлением школ Александрийской и Антиохийской». В этом же году он был сделан ординарным профессором МДА. Такое быстрое продвижение было следствием признания Академи­ческим советом неординарных способностей Алексея Петровича.

После опубликования докторской диссертации Алексея Петро­вича, вызвавшей разноречивые отклики, его стали обвинять в «либеральном духе» и в «неправославии». Поэтому начались сложнос­ти с духовным начальством и с цензурой. Уже в 1885 г. А. П. Ле­бедев вынужден было покинуть стены любимой Академии, и ему назначили чтение лекций в Казанском Университете. И только хо­датайство профессоров Академии о нем спасло его тогда. Но уже в 1895 г. профессор все же вынужден был оставить стены своей almamaterи перейти в Московский Университет на кафедру Церковной истории, где после смерти протоиерея А. М. Иванцова-Платонова освободилось место.

По собственному выражению, Алексей Петрович чувствовал себя в Университете, как «архиерей на покое». Но этот покой был только кажущимся, так как давал профессору простор для дальней­шего творчества. И он работал здесь с неувядающим юношеским жаром. Прежде всего, он принялся за издание 10-томного собрания своих трудов. Но, кроме того, не проходило и года, чтобы в каком-либо духовном журнале не появилось новое его исследование по церковной истории.

Он посвятил свою научную деятель­ность исследованиям по всем сферам церковно-исторической науки, включая период первых веков христианства, период Вселенских соборов, эпоху Византийской церкви и кончая судьбами Греческой Церкви, от ее попадания под власть турок до современного ему пе­риода (конец XIXв.). Один перечень его трудов мог бы занять 1,5-2 печатных листа. По мнению А. П. Лебедева, «церковная исто­рия является матерью богословских наук, и, обнимая их всех, слу­жит для них почвой и опорой. История — это не мертвая хроника и не отвлеченный шаблон. Она должна сохранять свою жизненную ценность, где даже самое отдаленное прошлое открывает всегда ге­незис и смысл настоящего, определяя для последующего времени наличную ценность и предрешая ему свойственную будущность». И далее: «Церковная история становилась учительницей не по мен­торской назойливости, но потому, что открывала закон историчес­кого возникновения и движения аналогичных явлений и институ­тов. Минувшее у Алексея Петровича не считалось исчезнувшим, но было моментом продолжения бытия и поэтому имело право орга­нически участвовать в нем». В этом достоинстве и отражена цер­ковная история. Вот почему и сам профессор, поучаясь больше в древности, не погрязал в одних воспоминаниях и не обладал каби­нетной индифферентностью к окружающей действительности. Под влиянием пера А. П. Лебедева она теряет книжную отвлеченность и своей жизненностью привлекает к себе не только специалистов.

В основе работ ученого лежало серьезное и всестороннее изуче­ние источников и столь же внимательное и широкое исследование всех более или менее заслуживающих опытов их научного воспро­изведения. Везде и всюду профессор начинал с изыскания источни­ков для взятой им эпохи и посвящал данному предмету целые книги или специальные отделы своих трудов. Как отмечал Н. Глубоковский, основа всякого научного исследования — это работа с историчес­кими источниками, где необходим их строгий разбор и оценка для каждого исторического периода. Только после этого уже начинает­ся воссоздание живого исторического явления. Такого же понима­ния придерживался и А. П. Лебедев. Популяр­ность — вот отличительная черта всех его научных работ, к кото­рой он сознательно стремился.

Наряду с тщательным ознакомлением с документальным ма­териалом, А. П. Лебедев всегда со вниманием относился и к совре­менной ему литературе по церковно-исторической тематике. Его научные изыскания обеспечивались обильными и солидными данными и имели объективную убедительность.

Итак, в трудах А. П. Лебедева русская церковно-историческая наука получила такой сильный толчок в своем развитии, которого она до сего времени не имела. По-видимому, мы не ошибемся, если скажем, что Алексей Петрович фактически является основателем церковно-исторической школы, которая в конце XIXвека и в на­чалеXXвека обеспечила эту науку обилием серьезных исследова­ний и взрастила в наших духовных академиях многих талантливых историков Восточной церкви.

Михаил Эммануилович Поснов (1874-1931) является автором книги «История Христианской Церкви». Поснов окончил Киевскую Духовную Академию, в эмиграции был профессором богословского факультета в Софийском Университете, Книга его была издана посмертно и весьма несовершенно.Он известен как автор работ по истории иудаизма и первоначаль­ного христианства и, особенно, своей фундаментальной моно­графией "Гностицизм II в. победа Христианской Церкви над ним" (1917г.). Его труд по истории Церкви был издан посмертно и представляет собою краткое, часто даже конспективное, из­ложение событий древне-христианской истории.

Как отмечает прот. В. Асмус, она издавалась по рукописи людьми, которые не владели в полной мере историческим материалом, и там много недочетов. Кроме того, этой книге свойственна определенная католическая тенденция, особенно в ее заключительной части, почему она и была издана брюссельским католическим издательством "Жизнь с Богом". Однако, в целом, это вполне добросовестное и довольно пространное описание первого тысячелетия церковной истории, к тому же снабженное богатой библиографией, в том числе и библиографией на иностранных языках.

Антон Владимирович Карташев является автором основательного труда «Вселенские соборы», изданного в Париже, хотя книга во многом устарела, особенно после появления статей о Вселенский Соборах в Православной Энциклопедии.

Учебник Н.Д. Тальберга «История Христианской Церкви» , увидевший свет в Джорданвилле сразу после Второй мировой войны, представляет собой упрощенную компиляцию из дореволюционных семинарских учебников. В силу обзорности труда, автор зачастую упрощает описание церковно-исторических реалий, не давая возможности глубоко вникнуть в их суть и причины возникновения, а также проанализировать последствия.

Следует отметить конспективный Курс лекций по истории Церкви протоиерея Валентина Асмуса (р. 1950), изданный в 1998 году ПСТБИ. Этот труд имеет ту ценную отличительную особенность, что автор простым языком объясняет обстоятельства и причины тех или иных исторических событий. О. Валентин является автором значительной части статей в Православной Энциклопедии о Вселенских Соборах.

Приоритетное значение для изучения церковной истории имеют статьи «Православной энциклопедии», т.к. написаны лучшими современными авторами, а их данные выверены по первоисточникам.

Предмет церковной истории и ее задачи. Источники и пособия церковной истории. Разделение церковной истории на периоды.

Состояние мира перед пришествием Спасителя.

Римская империя: история, политика, философские течения и религиозно-нравственное состояние. Предпосылки успешного распространения христианства.

Отношение христианской традиции к Римской империи

 Церковь подчеркивает связь этих двух эпохальных событий — Рождества Спасителя в Вифлееме и рождения империи в Риме, которое произошло за 27 лет до Рождества Христова, когда Август провозгласил себя императором. Само Рождество Христово мистическим образом совпадает в истории и хронологии с рождением империи. В знаменитой стихире иноки­ни Кассии поется: «Августу единоначальствующу на земли...». В со­временном русском переводе: «Когда Август один властительствовал на земле, прекратилось у лю­дей многоначалие, и когда Христос воплотился от Девы Марии, исчез­ло языческое многобожие. Госу­дарства подчинились единому Все­мирному Царству, народы уверова­ли в единого Владыку Бога». Рожде­ство Христово как бы «санкциони­рует», сообщает сакральный смысл сформировавшейся к тому време­ни империи. И наоборот, Рим, от самого основания, от Ромула и его Волчицы, для того лишь как будто и нужен был Божественному Про­мыслу, чтобы, обняв собой мир («Рим — весь мир»), сделать все­мирным рождение Богочеловека.

Русский писатель первой по­ловины XVIв., инок псковского Спасо-Елеазарова монастыря ста­рец Филофей в своем «Послании зело полезном» (ок. 1530 г.) писал: «Ромейское (Римское) Царство неразрушимо, яко Господь в Рим­скую Власть написася».

Автор имел в виду свидетельст­во Евангелия о том, что Христос родился в царствование первого римского императора Августа и был «вписан» при нем в римское подданство (перепись в Вифлее­ме).

Говоря об отношении Церкви к власти, обычно цитируют прежде всего Послание апостола Павла к Римлянам: "Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, суще­ствующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению" (Рим. 13. 1-2). И апостол Петр говорит: "Бога бойтесь, царя чтите" (1 Пет. 2. 17).

О какой власти, о каком царе говорят апостолы? Странно поду­мать, но речь идет об императоре Нероне. Да, том самом Нероне, убийце и развратнике, жестоком гонителе христиан, который пер­вым в свое время "сподобился", чтобы имя его расшифровывалось как апокалиптическое "число зверя".

Аналогичное отношение к Империи проявляют ближайшие ученики апостолов. Святой Климент, папа Римский, в свое "Посла­ние к Коринфянам" включает молитву о здравии и процветании пра­вителей Империи: "Дай нам, Господи, покориться имени Твоему, всемогущему и пресвятому, а также тем, кто правит и повелевает нами в мире сем. Ибо это Ты, Господи, чудесною и несказанною си­лой Своей даровал им власть... Дай им, Господи, здравия, мира и со­гласия, дабы беспрепятственно могли нести они бремя доверенной Тобою власти".

О ком молится святой Климент? Об Императоре Домициане. Том самом, который начал уже - к моменту написания Послания -свои знаменитые "домициановы" гонения против христиан. Таким образом, и первоверховные апостолы Петр и Павел, и преемник Пе­тра Климент призывают "чтить" Императора и молиться за него, независимо от того, каков его нравственный облик, как он относит­ся к христианам и Церкви. Едва ли прав современный церковный ис­торик, думающий, что молитва эта "продиктована заповедью о про­щении врагов" и отражает "надежду многих христианских поколе­ний на то, что и они в конце концов смогут пользоваться благами мира и согласия". Дело здесь, конечно, не в "прощении врагов", да­же вряд ли в "надежде поколений". Несомненно, и Петр, и Климент уже видят в Империи реальное религиозное содержание, как видел его Даниил в "царе царей" Навуходоносоре. "Блага мира и согла­сия" - это результат функционирования Империи, а сакральный смысл ее существования - обеспечение некоего (в той или иной фор­ме, в том или ином смысле, языческом или христианском) "про­странства спасения" всем людям и всем народам. При этом смысл христианский - и христианское спасение, и христианская Империя - не отменяет и не зачеркивает механически языческого, но поглоща­ет и углубляет его. В толщу языческих верований уходят корни упо­вания христиан. Прот. Валентин Асмус обращает внимание, что не только в посланиях апостольских, но и в Евангелии и Деяниях Римская Империя изображена положительно: «На протяжении повествования Четвероевангелия и Деяний апостольских представители римской империи изображаются едва ли не покровителями христианства»².

Вспомним и ситуацию из книги Деяний святых апостолов. Пос­ле первой же беседы с прокуратором Иудеи Фестом апостол Павел заявляет: "Требую суда кесарева" (Деян. 25. 11). И Фест обещает: "К кесарю и отправишься". Последние главы книги посвящены путе­шествию Павла в Рим, на суд кесаря. Приходом в Рим Дееписатель (православная традиция отождествляет его с Евангелистом Лукой) завершает свою книгу, хотя мог бы затем рассказать и о пребыва­нии Павла в столице Империи, и о последующем благовестническом путешествии в Испанию, и о возвращении в Рим, и о двух судах над ним... Но Евангелист Лука предпочитает закончить рассказ эпизо­дом прихода в Рим. Случайно ли? Или, как и сам Павел, он считает, что история евангельской проповеди, история рождения Церкви уже завершилась - самим фактом прибытия в Рим? Пространство Еван­гелия совпало с пространством Империи³.

Политическая история Римской империи накануне Рождества Христова и в годы становления Церкви.

В 29 г. до н.э. Октавиан получил от сената пожизненный титул им­ператора. В 28 г. вновь про­ведя чистку сената, Октавиан при­нял титул принцепса сената (prin-cepssenatus). Новая система власти, сложившаяся при Октавиане, полу­чила название «принципат» (prin-cipatus). В янв. 27 г. Октавиан по просьбе сенаторов принял имя Ав­густ (Augustus— священный). По­степенно он сосредоточил в своих руках максимум полномочий, фор­мально сохраняя республиканскую традицию. В 24 г. сенат официально поставил Августа над действующим законодательством. В 12 г. Август стал верховным пон­тификом. В 14 году умер Август. Август не только был великим государственным деятелем и полководцем, но и действительным создателем Империи. Это был золотой век Рима во всех отношениях: лучшие писатели и историки, архитекторы и скульпторы, ораторы и политики были друзьями (или недругами) императора. Столица обрела новый архитектурный облик. "Я принял Рим кирпичным, - с гордостью говорил Август, - а оставляю его мраморным". В общей сложности, 82 храма в Вечном Городе построено или реконструировано в эти годы. Трижды проехал наследник Цезаря в триумфе на колеснице, 21 раз был провозглашен императором. Границы империи простирались теперь от Африки и Сирии до Дуная и Рейна. Последняя перепись зарегистрировала 4 937 000 римских граждан.

Политическая система принципата, сложившаяся при Августе, в даль­нейшем почти не претерпела измене­ний до сер. IIIв. Римское гос-во, преобразованное в средиземномор­скую империю, оказалось чрезвы­чайно устойчивым и стабильным организмом. Гос. имперский аппарат,

неразрывно связанный с системой республиканских магистратур и се­натским сословием, довольно на­дежно обеспечивал управление ог­ромными территориями империи. Его работа была достаточно эф­фективна и не требовала постоянно­го контроля императоров. Несмотря на почти неограни­ченную власть, императоры и в Iв. и позднее сильно зависели от обще­ственных настроений. Для них жиз­ненно важно было завоевать и под­держивать популярность в наиболее влиятельных кругах общества: среди сенаторов, среди интеллектуалов, военных, представителей провинци­альных элит. Правитель, терявший популярность, был обречен постоян­но бороться с заговорами, а значит, проводить те или иные репрессии, еще больше терять популярность и становиться в глазах подданных «тираном». Со смертью «тирана» общество избирало нового импера­тора из среды его родственников. Если последних не было, начиналась ожесточенная борьба за новый пере­дел власти между разными обще­ственными силами, к-рая почти не­избежно приводила к гражданской войне. Все более значительную роль в таких ситуациях начинала играть армия. Популярность императора среди солдат постепенно станови­лась решающим фактором успеха. Победитель в этой войне занимал престол, но, как и его предшествен­ники, должен был в первую очередь заботиться об удовлетворении инте­ресов тех общественных сил, к-рые его поддержали, т. е. вновь бороться за популярность. Большинство преемников Августа вIв. (Тиберий, 14-37; Калигула, 37-41; Клавдий, 41-54; Нерон, 54-68; Домициан, 81-96) мало зани­мались гос. делами. Обладая гигант­скими властными полномочиями, они пользовались ими в основном спорадически, лишь поддерживая сложившиеся институты управле­ния сменой тех или иных должно­стных лиц. В ущерб сенату, к-рый в новых условиях стал практически бесполезен, шел процесс формиро­вания имп. администрации. После убийства имп. Нерона в

68 г. пресеклась династия Юлиев— Клавдиев. Последовала гражданская война(68-69), в ходе к-рой ставлен­ники провинциальных элит и воен­ных группировок оспаривали вер­ховную власть. В июне 68 г. импера­тором стал Гальба, к-рый также был убит спустя полгода преторианцами. Марк Сальвий Отон, занявший пре­стол, вскоре был разбит Авлом Ви-теллием и покончил с собой. В июле

69 г. легионы на Востоке провозгла­сили императором Тита Флавия Веспасиана, к-рый занимался подав­лением Иудейского восстания. Осе­нью 69 г. войска Вителлия были раз­биты близ Кремоны, а в дек. привер­женцы Веспасиана взяли штурмом Рим. Вителлий был убит. Веспасиан (69-79) стал 1-м импе­ратором династии Флавиев (69-96). Ему быстро удалось восстановить

единую власть на всей территории империи и ее стабильное положение, поправить состояние финансов, ис­тощенных войной. Ни Веспасиан, ни его преемники, сыновья Тит (79-81) и Домициан (81-96), не проводили серьезных реформ. Вновь главной прерогативой императоров стала забота о своем престиже: во­енные кампании на границе, широ­кое строительство, благотворитель­ность, попытки расширить имп. культ. Слишком откровенные авто­ритарные устремления Домициана привели к падению его популярно­сти; современники сравнивали его с Нероном. В 96 г. он был убит в ре­зультате дворцового заговора и в империи вновь наступило между­царствие. Сенат избрал императо­ром Марка Кокцея Нерву (96-98), однако ему пришлось поделиться властью со ставленником армии. Наместник В. Германии Марк Уль-пий Траян был провозглашен им­ператором войсками, и Нерва был вынужден усыновить его. Вскоре по­сле смерти Нервы Траян стал пол-

новластным императором, основав династию Антонинов (98-192).