Т.К. Щеглова Ярмарки юга Запад Сибири

езжающих, платы за постой, продажу продовольствия и фуража, а также предоставления помещений под товары. Наиболее распространенной формой взаимоотношений сельских обществ и государственной администрации было решение об отдаче ярмарочных площадей на государственных землях в оброчное состояние сельским обществам, вносившим за это ежегодный оброк в казну. Вопросами же постройки помещений, количества сдаваемых в аренду площадей, условий оплаты аренды в таких случаях занимались сами крестьяне без вмешательства государственных чиновников.

Однако наряду с общими для всей России правовыми положениями, обязательными для сибирских губерний, в Томской губернии имелись региональные особенности, в значительной степени связанные с политикой Кабинета на территории Колывано-Воскре- сенского (с 1834 г. — Алтайского) горного округа и особыми соци- ально-экономическими порядками. На развитие ярмарочной торговли на территории округа и процесс учреждения ярмарок влияло фактически существовавшее двоевластие — государственных учреждений в лице губернатора и губернского правления и ведомственных в лице горнозаводских властей. С одной стороны, ярмарочная торговля как часть хозяйственной жизни крестьян по закону являлась сферой деятельности губернских властей; с другой стороны, ярмарки учреждались и проходили на землях Кабинета, в населенных пунктах, приписанных к заводам, и подвергались контролю и регламентации горнозаводских властей.

В первой половине XIX в. Кабинет, используя монопольную собственность на землю, ограничивал открытие ярмарок. Бесперебойное функционирование заводского производства обеспечивалось созданием категории крепостных мастеровых и приписных крестьян, потребность в продуктах питания для рабочей силы — принудительными поставками хлеба, крупы, фуража приписными крестьянами, потребности заводского хозяйства в продуктах скотоводства — политикой ограничения вывоза скотоводческих товаров за пределы округа. Ярмарки же являлись местом оптовой скупки сельскохозяйственных товаров и вывоза их на север Томской губернии и в Восточную Сибирь на золотые прииски. На ярмарки съезжались купцы не только из Сибири, но и с Урала, из Европейской России. Только на Сузунскую ярмарку с 1836 по 1849 гг. ежегодно привозилось хлеба от 112 до 3 тыс. пуд. Земский управитель

обязан был следить за торговлей хлебом, чтобы «закупка хлеба на баржи и суда не производилась» [27]. Для крестьян торговля хлебом на ярмарках была выгодна вольными ценами, которые существенно отличались от заводских. Так, Павловский завод закупал хлеб по 1412–27 коп. пуд, на Сузунской ярмарке хлеб продавался по 20–40 коп. серебром. Для крестьян продажа хлеба в руки купцов на ярмарках была выгоднее еще и потому, что в случае расче- та наличными купцы платили серебром, в то время как заводы — медною монетой. Для крестьян это было важно, так как подати и налоги взимались серебряными деньгами.

В архивах сохранился ряд документов, отразивших переписку губернских и горнозаводских ведомств, Западно-Сибирской администрации и Кабинета об учреждении ярмарок на территории Алтайского горного округа. Примером является борьба крестьян за открытие ярмарки в селе Смоленском. Крестьяне села, расположенного в Бийском округе Алтайского горного округа, в отличие от остальных крестьян округа, имели статус государственных и подчинялись губернским властям. Но проживали они на кабинетской земле и должны были согласовывать вопросы ее использования с горнозаводским правлением. Относительная свобода в сравнении с приписными крестьянами позволила им в начале 40-х гг. открыть на площади села ежегодный торг. С первых лет вопросами торговли ведали «общественники села, без всякого участия как земских, так и волостных властей». По решению сельского схода ярмарочную площадь отдавали на время ярмарки в аренду за установленную ими цену без постройки торговых помещений. Бийский земский исправник жаловался томскому губернатору: «…торговый класс, заехавший на ярмарку, хотя и видит неудобство и опасность повредить товары, в случае оттепели или от нанесения снега, но по необходимости должен уже взять балаганы… за едва загороженный участок из какого-либо старого хлама и платит от 5 до 50 и более рублей серебром» [28]. Главное управление Западной Сибири под предлогом неустроенности ярмарочной площади предприняло попытку забрать плату за ярмарочную площадь в казну. Было предложено за казенный счет выстроить лавки и балаганы. Составление плана фасада ярмарочной площади возложили на архитектора Томской казенной палаты Родионова. Однако сельский сход выразил протест и потребовал сохранить оброчную ста-

тью за общиной. Окончательное решение определило отсутствие финансов в государственной казне для проведения благоустроительных работ. Главное управление отменило распоряжение о строительстве торговых балаганов и отдало ярмарочную площадь в Смоленском в оброчное содержание на основании п. 9 ст. 2 ч. VIII Устава о казенных оброчных статьях Российской империи, где говорилось: «Ярмарочные места входят в число казенных оброчных статей и, следовательно, должны составлять принадлежность казны». Такое решение, в свою очередь, вызвало протест Кабинета как собственника земли. Свой протест Кабинет мотивировал тем, что «в Смоленском, хотя и находятся государственные крестьяне, но занимаемые ими земли состоят в ведении Колыва- но-Воскресенских заводов».

Борьба между двумя ведомствами привела к тому, что известный среди торговцев в 40-е гг. рынок официально был учрежден только в 1854 г. под названием «Филипповская ярмарка» со сроками торговли с 13 по 24 ноября. В 1860 г. на нее было привезено товаров на 102 620 руб. и продано на 15 380 руб. Позже сроки торговли были сокращены до недели с началом торговли 15 ноября. Ярмарка попадет в V разряд сельских семидневных ярмарок с беспошлинной торговлей. На протяжении второй половины ХIХ в. Смоленская ярмарка являлась ведущей ярмаркой Бийского уезда и Томской губернии.

Однако отношение Кабинета и горнозаводской администрации к ярмаркам было неоднозначным. В определенной степени они были заинтересованы в наличии на территории округа, особенно в горнозаводских селах, авторитетного среди торговцев рынка. Ярмарка могла помочь в решении таких вопросов, как заготовка продовольствия для рабочих, снабжение промышленными товарами семей служащих, обеспечение производства необходимыми материалами и веществами. Примером являлась история ярмарки при Сузунском медеплавильном заводе. Горная контора завода, ходатайствуя об утверждении ярмарки, писала: «Уч- реждение ярмарки будет полезно заводам для покупки из первых рук тех произведений, которые нужны в заводском хозяйстве, как-то: сала, кож, одеяльных вещей, заготовленных со стороны казны для продажи рабочим на отдельных золотых промыслах». Кроме того, конторы заводов Колывано-Воскресенского металлур-

64 Ã ë à â à 1

гического комплекса ежегодно пополняли свои фонды письменными принадлежностями, бумагой, краской через закупки этих материалов горным правлением на Ирбитской ярмарке [29]. Привоз на Сузунcкую ярмарку таких нужных заводоуправлению товаров, как бумага, сандал, кубовая краска, клей, свечи, позволял приобрести их на месте. Почти все заводы и рудники посылали своих доверенных за товаром на Сузунскую ярмарку. Например, в объяснительной записке урядника Павловского завода В. Рушанцева, ввязавшегося в драку в сузунской ярмарочной гостинице, говорилось, что в начале декабря 1860 г. по распоряжению Павловской горной конторы он был командирован в Сузунский завод для закупки на тамошней ярмарке разных припасов для Павловского завода.

Таким образом, с открытием ярмарки в Сузуне Горное правление стремилось создать оптовый рынок на территории округа. Но Сузунская ярмарка, как и все ярмарки, стягивала товары местного сельскохозяйственного производства. Рост привоза сельскохозяйственных товаров беспокоил горнозаводские власти. В горном округе, в отличие от других уездов Томской губернии, вследствие политики запретов и ограничений вывоза хлеба и других продуктов земледелия за пределы округа и запрещения другим ведомствам закупать земледельческие продукты на территории округа факти- чески существовала монополия Кабинета на покупку таких сельскохозяйственных продуктов, как хлеб, зерно, крупа. Ограничивало торговлю продуктами скотоводства на ярмарке и существование маркитантского промысла — казенных подрядов на закупку сала, кож, говядины и т. п.

Наблюдением за торговлей на ярмарке, особенно хлебом, крупой и фуражом, занималась непосредственно сузунская горная контора, надзор осуществляла специальная горная команда. Торговля хлебом на ярмарке была незначительной, привоз крупы и муки оставался фактически на одном уровне: в 1846 г. — на 28 руб., в 1848 г. — на 90, в 1850 г. — на 80, в 1851 г. — на 60, на следующий год — на 27, затем на 10, 85 и т. д. Муки ржаной в 1844 г. было привезено на 244 руб., в 1845 г. — на 428 руб., в 1846 г. — на 1028 руб.; на следующий год вообще не завезено и в последующие годы — в среднем на 150 руб. То же касается ячменя и проса — от 53 до 70 руб., овса — от 263 до 291 руб.

Кроме строгого контроля за торговлей сельскохозяйственным товаром, по инициативе начальника Алтайских заводов были приняты меры для предотвращения краж, появления на ярмарке заводских произведений и «продажи оной меди, железа, свинца». Во избежание утечки меди и благородных металлов все мастеровые, занятые изготовлением металлических изделий, регистрировались в полиции, и прежде чем им дозволялось продавать эти изделия на ярмарке, полиция устанавливала источники приобретения металлов, у мастеровых же по резке изымались все нужные инструменты. Вопрос о возможных потерях металлов по причине открытия ярмарки волновал Министерство финансов, в ведомстве которого в 30–50-е гг. находился Алтайский округ. В 1849 г. в ответ на рапорт от начальника Алтайских горных заводов Министерство финансов, решая судьбу Сузунского торга, поставило перед алтайскими властями шесть вопросов, первым из которых был такой: «Не может ли учреждение в Сузунском заводе ярмарки послужить поводом к похищению заводских произведений и не нужно ли будет с учреждением сей ярмарки сделать воспрещение продажи на оной меди, железа и свинца» [30].

В 1848 г. в Сузунском проживало 4322 человек, из них 2887 — из семей горных рабочих (в том числе собственно рабочих — 946 человек), а если считать вместе со школьниками, обучавшимися в училище, и подростками, то 3129 человек [31]. Одним из средств к существованию для семей рабочих было домашнее ремесло, на которое рабочим выделялась гульная неделя. На ярмарке мастеровые продавали или обменивали сделанные в гульную неделю вещи: столы, стулья, ящики, топоры, замки и прочие ремесленные произведения. Из рапорта начальника Алтайских заводов гене- рал-майора Аносова видно, что торговля на ярмарке давала мастеровым третью часть дохода от годовой продажи собственных изделий: «Мастеровые же продают или променивают мелочные вещи своего изделия, наиболее требующиеся в крестьянском быту, торговый оборот, делаемый вообще тамошними жителями по приблизительному исчислению, простирается до 30 тыс. руб. серебром ежегодно, а во время ярмарки можно положить до 10 тыс. руб. серебром» [32].

Горное правление, опасаясь ущерба казенному интересу, пыталось ограничить торговлю мастеровых только деревянными изде-

66 Ã ë à â à 1

лиями. Но горная контора разрешила покупать в казенном магазине железо для изготовления продукции на продажу, так как «железо составляло главный материал для изделий мастеровых, которые по недостатку этого материала в казенных магазинах часто не имеют случая купить его». Однако торговля на ярмарке изделиями из железа, равно как и самим железом, разрешалась только после приобретения особого свидетельства от конторы на право изготовления подобных вещей. Поэтому общая стоимость железных вещей, продаваемых на ярмарке, колебалась от 102 руб. 20 коп. (1854 г.) до 2958 руб. 14 коп. (1859 г.). Чуть меньше привозилось чу- гунных изделий. Наиболее распространенным товаром являлись печерные брусья, точила, уклады, сошники, зубья для бороны, поддувала и т. п.

Запрещено было торговать медью, благородными металлами и изделиями из них. В рапорте от 5 октября 1848 г. начальника Алтайских горных заводов генерал-майора Аносова в Министерство финансов говорилось, что он «согласно заключению Алтайского горного правления признает учреждение в Сузунском заводе ярмарки полезным как для его жителей, число коих простирается до 4322 душ обоего пола, так и для приписных к заводам крестьян, которые уже привыкли доставлять туда сельские произведения для выгодной продажи, но для усугубления мер, соблюдаемых Горным начальством к охранению заводских металлов от похищения, полагает за нужное поставить в строгую обязанность Сузунской горной конторе, дабы никто из торгующих не продавал железных и медных вещей, какого бы они рода ни были. Без свидетельства о месте их приготовления или приобретения продавцами, служащими в заводах и частным лицам, проживающим там, если они пожелают продавать подобные изделия, свидетельства сии выдавать от конторы, по надлежащем с ея стороны удостоверении о законном приобретении мастером материалов, из коих приготовлены изделия…» [33].

Таким образом, на становлении Сузунской ярмарки отразилось двойственное отношение к ней Кабинета: с одной стороны, осознание необходимости официального утверждения ярмарки, дающей чиновникам и горнослужащим (по данным 1848 г., в Сузуне было горных инженеров и чиновников — 191 душа об. п., офицеров и низших служащих — 153, разночинцев — 551), а также ра-

бочим и мастеровым возможность покупать продовольствие и промышленные товары, а податным сословиям — выручить деньги для выплаты податей. С другой стороны, существовали опасения, что ярмарка подорвет монополию Кабинета на закупку сельскохозяйственных товаров и приведет к утечке металлов. Но с установлением контроля за торговлей Сузунская ярмарка в 1850 г. была утверждена официально.

В целом курс Кабинета на получение доходов от горнозаводской промышленности в ущерб другим отраслям экономики и создание благоприятных условий для металлургического производства вел к экономической изолированности и особому положению округа в составе Томской губернии, накладывал отпечаток на развитие всех отраслей его хозяйственной жизни, в том числе ярмарочной торговли.

Таким образом, в России в первой половине XIX в. было сформирована самостоятельная ярмарочная политика, поддерживающая и расширяющая привилегии ярмарок. Рядом указов было установлено право свободной от пошлин и всевозможных сборов торговли на ярмарках для всех сословий. Покровительственно-ли- беральная позиция правительства по отношению к ярмаркам определялась той ролью, которую они играли в повышении платежеспособности податного населения России. В условиях нерегулярности торговли и натурального хозяйства ярмарки являлись самым значительным подспорьем в приобретении денег для уплаты многочисленных мирских, земских и государственных налогов. Вместе с тем благодаря отмене торговых пошлин торговля на ярмарках превратились в источник первоначального накопления капитала. По этой же причине была упрощена процедура учреждения ярмарок, которая предусматривала инициативу местных органов самоуправления. На территории Алтайского горного округа общероссийская политика корректировалась циркулярами Кабинета, который, действуя в интересах развития производства, настороженно относился к развитию вольных ярмарочных торгов. Ярмарки, в представлении Кабинета, могли способствовать увели- чению закупок хлеба, фуража, крупы, а также вывозу продуктов скотоводства за пределы округа, что негативно сказалось бы на заготовках этих товаров для заводских нужд, а также привело бы к повышению закупочных цен. Настороженное отношение к ярмар-

кам Кабинета как собственника земель округа сдерживало их уч- реждение на его территории.

2.Образование и развитие ярмарок

Âторую половину XVIII — первую половину XIX в. принято считать временем расцвета ярмарочной торговли в Рос-

сии. П. И. Лященко отмечал, что в эти годы ярмарочная торговля являлась «основной организационной формой товарного обращения» [34]. В России количество ярмарок возросло: в 1750 г. их функционировало 627, в 1790-е гг. — уже 4044, в 1820-е — 4968 и в 1850-е — 5620 [35]. Если раньше ярмарки, с момента их возникновения в ХII–ХIII вв., обслуживали преимущественно состоятельные слои общества, снабжая их дорогостоящими, редкими привозными товарами, то в указанный период, по мнению историков, они приобрели особенно заметную роль в усилении торговых связей между городом и селом и в развитии всероссийского рынка [36].

На территории Томской губернии, по официальным сведениям за 1832 г., проходило 2 ярмарки — в городах Нарыме и Усть-Каме- ногорске [37]. В 1851 г., по данным Ю. А. Гагемейстера, на территории Томской губернии существовало 5 ярмарок с привозом товаров на сумму 153 798 руб. и продажей на 55 202 руб. В 1857 г. на- считывалось уже 11 ярмарок с общим оборотом 1 млн 142 тыс. руб. [38].

Ò à á ë è ö à 1

Ярмарочная торговля Томской губернии в 1857–1861 гг. [39]

К 1861 г., по нашим данным, в Томской губернии официально учрежденными считались 24 ярмарки; торговля на некоторых из них велась нерегулярно. Все они были открыты в первой половине XIX в., за исключением ярмарки в Тогурском. Есть свидетельства о существовании ярмарок во второй половине XVIII в. в горнозаводском поселке Сузун, городах Томске, Барнауле и др. Сибирские исследователи отмечали неустойчивость ярмарочных торгов в этот период. «Часть ярмарок, — указывал Ф. А. Кудрявцев, — функционировала регулярно в определенные сроки, другие зависели от „съезда торгующих“, третьи просуществовали недолго и вскоре прекратили свое существование» [40]. Представление о состоянии ярмарочных торгов на территории Томской губернии дает рапорт Министерства финансов от 5 октября 1849 г. По его сведениям, на территории губернии в этом году было 4 ярмарки: 2 в Барнаульском округе — в Барнауле и Сузунском заводе, 1 — в Усть-Каменогорске, 1 — в селе Вознесенском Каинского уезда. Про ярмарку в Сузуне указано, что она «показывается в Сузунском заводе, об учреждении которой только лишь в настоящее время производится переписка». Ярмарка в Барнауле назначена «с давнего времени, с 1 по 13 мая каждого года», но на нее «из других городов нет возможности купцам и прочим лицам торгового класса, по случаю весенней распутицы и разлития рек, для произведения торговли, прибыть в Барнаул, почему эта ярмарка и не приносит ни торгующим и ни городу никакой прибыли; общество же желает в перемену времени установить ярмарку с 30-го ноября по 15 декабря с наименованием Андреевская». Усть-Каменогорская Андреевская ярмарка существовала «за 400 верст от Барнаула на киргизской линии в г. Усть-Каменогорске с 15 ноября по 1 декабря». Про четвертую ярмарку говорилось, что она проходит «по Каинскому округу на Сибирском тракте в селе Вознесенском под названием Девятой пятницы» и находится «от Барнаула в 672, а от Сузунского завода от 700 верст» [41].

Установление точного времени учреждения ярмарок в первой половине XIX в. вызывает затруднения, так как время и сроки их проведения менялись. Поэтому в составленной на основе архивных материалов табл. 2 в качестве дат открытия некоторых ярмарок указано несколько лет. Например, есть архивные сведения о торговле на ярмарке в Каинске в 1810 и 1836 гг. Но установить, что

это за ярмарка, не удалось. Трудно даже утверждать, что это была одна и та же ярмарка. Официальной датой учреждения регулярной ярмарки в Каинске, торговля на которой будет продолжаться во второй половине XIX в., являлся 1860 г. Поэтому в таблице наряду с датами, зафиксированными указами Правительствующего Сената, представлены годы упоминания о торговле на ярмарках в более ранний период.

Сравнение времени и места учреждения ярмарок показало существование различий между процессами развития ярмарочной торговли в Томской губернии на государственных и кабинетских землях. Образование ярмарок шло в первую очередь в населенных пунктах, не входивших в состав Алтайского горного округа. Из 24 ярмарок, открытых в Томской губернии в первой половине XIX в. на территории Барнаульского и Бийского уездов Алтайского горного округа, ярмарочные торги функционировали в городах Барнауле и Бийске, в горнозаводском поселке Сузунском, станице Антоньевской и селе Смоленском, а также в селе Уртам. При этом на территории округа ярмарки были образованы раньше в селении государственных крестьян Смоленском и казачьей станице Ан-