Т.К. Щеглова Ярмарки юга Запад Сибири

8 торгующих «киргизов»; в 1859 г. — 1 купец 2-й гильдии из Семипалатинска, 1 татарин, 17 «киргизов», в 1860 г. — 1 купец 3-й гильдии, 2 бухарца, 4 татарина, 3 торгующих «киргиза»; в 1860 г. из Семипалатинска вели торговлю 1 купец 3-й гильдии, 6 бухарцев, 3 татарина, 8 «киргизов», 1 торгующий крестьянин, 2 мещан [176]. Многие из них на ярмарку привезли чай ценой от 1 руб. 50 коп. до 3 руб. 50 коп. до 3 руб. серебром, а закупили пушнину и пушной товар. По дороге на Сузунскую ярмарку они вели торговлю в крупных населенных пунктах и на ярмарках. Земский управитель Павловского завода писал: «Торгующие в Павловске чай покупают для перепродажи у проезжающих из г. Семипалатинска на Сузунскую ярмарку купцов-бухарцев и татар». В 1845 г. они закупили 18 пуд. по 57 руб. 14 коп., в 1846 г. — 20 пуд. по 60 руб., в 1847 г. — 24 пуд. по 60 руб., в 1848 г. — 22 пуд. по 58 руб. и в 1849 г. — 26 пуд. по 60 руб.

Интенсивный обмен в середине XIX в. производился на ярмарках юго-западных волостей Бийского уезда. В архивном документе «О внутренней торговле по волостям Алтайского горного округа в 1850–1851 годах» говорится, что азиатские купцы завозили на алтайские ярмарки «выделанные юфтевые кожи и кожевенные изделия… сапоги, башмаки, рукавицы и конную сбрую, хомуты», ткацкие товары (в том числе такие азиатские ткани, как зендени, бязь, выбойки, китайка, кисея и полукисея и т. д.). Из продуктов питания из Семипалатинска и Усть-Каменогорска привозили чай, а также сахар. Значительную часть привозимых товаров составляла красная рыба, соленая и свежая, которую, по сведениям Змеиногорской конторы, доставляли из озера Норд-Зайсан [177].

Закупали семипалатинские купцы на ярмарках хлеб, мед для продажи в Семипалатинске и Усть-Каменогорске. Обменная торговля на юго-западе Алтайского горного округа имела большое значение для обеспечения продовольственными товарами населения горнозаводских поселков и рудников Центрального и Рудного Алтая: Локтевского завода, Колыванской шлифовальной фабрики, Змеиногорского, Николаевского, Белоусовского и Риддеровского рудников.

Значительную часть товаров, вывозимых с ярмарок, составляла пушнина. В общем отчете говорилось: «…получаемые от зверей шкурки вывозятся… торгующими разного рода людьми в горо-

да… Усть-Каменогорск, Семипалатинск». А в отчете конторы Змеиногорского рудника сообщалось, что «население занимается ловлею в весьма малых количествах», пушнина и меховые изделия «бывают привозимы в здешний рудник для продажи калмыкам».

Ò à á ë è ö à 2 7

Стоимость пушнины и меховых изделий (руб.), проданных в Змеиногорском руднике семипалатинским купцам (1846–1850 гг.)

Во второй половине XIX в. торговые связи двух регионов окрепли. Локальная экономика степных губерний отличалась высоким уровнем товарности скотоводства — основной традиционной отрасли кочевого населения. В Бийском и Барнаульском уездах Томской губернии ведущую роль в традиционном крестьянском хозяйстве играло хлебопашество. В 1879 г. военный губернатор Семипалатинской области писал, что кочевое население Павлодарского, Каркаралинского и Семипалатинского уездов ежегодно закупало в прилежащей к области части Томской губернии до 910 000 пуд. пшеницы и ржи. К семипалатинским торговцам присоединялись, вследствие плохого урожая в Сергиопольском уезде Семиреченской области, и семиреченские казахи. Осенью 1879 г., по словам губернатора, все переправы через Иртыш между Семипалатинском и Усть-Каменогорском были заняты перевозкою верблюдов, принадлежащих киргизам, следовавшим в деревни Бийского округа за хлебом. Хлеб покупался отчасти за деньги, отчасти же — в обмен на кошмы и армячины [178]. На протяжении всего XIX и в на- чале ХХ в. близость хлеборобной Томской губернии, по мнению казахских исследователей Ж. К. Касымбаева и Б. З. Отарбаевой, являлась немаловажным фактором для обеспечения населения Семипалатинской области хлебными продуктами [179]. С. А. Судетов да-

же ставил в зависимость цены на хлеб в Семипалатинской области от состояния урожая в соседней Томской губернии и отметил ее ведущую роль [180].

Значительная часть хлеба с юга Западной Сибири поступала населению степных областей через ярмарки. Пшеницу закупали на осенних ярмарках Бийского и Барнаульского уездов и сбывали преимущественно через ярмарки Степи. Значение ярмарок для Степи вследствие особых экономических и географических условий, затруднительности перевозки грузов было громадным. Распространению и развитию периодической торговли способствовали особенности скотоводческого производства и кочевой образ жизни скотоводов. «Киргизы-скотоводы, — указывалось в статистическом описании Акмолинской губернии за 1893 г., — не могут пользоваться услугами продавцов товаров из постоянных помещений: предметы, необходимые в быту кочевников, должны следовать за киргизами. Затем, самая торговля должна иметь характер натуральной мены, по отсутствии среди кочевников денежных знаков, и, наконец, значительный обмен киргизских произведений на предметы европейской промышленности должен происходить в известные — более или менее удобные для обеих сторон сроки, т. е. периодически и в определенных пунктах, куда привозят обе обменивающиеся стороны свои произведения» [181]. Именно поэтому на территории Акмолинской и Семипалатинской областей были самые крупные азиатские ярмарки.

В 90-е гг. XIX в. в Акмолинской области насчитывалось более 40 обменных ярмарок. Общая сумма их оборотов достигала 10 млн руб. В Семипалатинской области было около 30 ярмарок. В 1890 г. их общий оборот составил 1 млн 770 тыс. руб. [182]. Основными предметами торговли на этих ярмарках были скот, скотоводческое сырье и текстильные товары, преимущественно российские. Немаловажное значение во второй половине XIX в. приобрела торговля хлебом [183], в том числе на известных ярмарках: Константиновской весенней в Акмолинске, Петровской летней в Атбасаре, Куяндинской, или Ботовской, в Каркаралинском уезде и Чарской весенней в Семипалатинском уезде. В частности, с хлебной торговли и уже, по-видимому, позже с торговли продуктами скотоводства для транспортировки их на сборные ярмарки Сибири начиналась деятельность купцов Томской губернии на самой крупной Куяндино-

На степной ярмарке. Конец XIX в.

Ботовской ярмарке. В 80-е гг. XIX в. В. Маевский указывал, что главную массу стекающегося на ярмарки народа составляли киргизы (казахи), казаки и крестьяне. Купцы и приказчики приезжают не только из близлежащих, но и из отдаленных городов Тобольской и Томской губерний, а также из Пермской и Оренбургской. В начале 90-х гг. всего выбиралось документов для оптовой торговли в помещениях на ярмарочной площади — 144 2-й гильдии и 60 — на мелочной торг. Из 6 торговых домов один — Петрова и Михайлова — был из Томска. Из Бийского округа привозили хлеб, муку, крупу, овес, сельские ремесленные изделия [184].

Во второй половине XIX в., по мере расширения ярмарочной сети, среднеазиатские, в том числе семипалатинские купцы активизировали свою деятельность на ярмарках Томской губернии. Сформировались группы ярмарок по обменной торговле. Во второй половине XIX в. они располагались в основном в пригранич- ных уездах и волостях как Томской губернии, так и Семипалатинской области. Первая группа ярмарок находилась на территории северо-западных волостей Барнаульского и в притрактовых селах Каинского уездов.

Благодаря близости Степи многие ярмарки северо-западной ча- сти Томской губернии приобрели животноводческую специализацию. В торговле семипалатинских купцов на ярмарках данного региона в пореформенную эпоху первое место по объему сбыта занимали продукты скотоводства, а по объему закупки — хлеб. Это показывают рапорты сельских старост. На ярмарке 1889 г. в селе Бердском Барнаульского уезда «главными покупателями хлеба по большей части были киргизы. Они же пригнали для продажи лошадей» [185]. В сбыте же скотоводческих товаров на ярмарках губернии преобладали лошади, поэтому некоторые из них стали называться конными. К ним относилась ярмарка в селе Спасское Каинского уезда, в 98 верстах от Каинска, «с большим приводом лошадей». Через село проходил тракт Омск—Каинск, издавна использовавшийся как скотопрогонный тракт. Из 4 ярмарок, существовавших в конце XIX в. в селе, большим количеством пригоняемых на продажу лошадей отличалась Троицкая, открытая в 1886 г. Торговля на ней велась три дня. Время торговли на Троицкой ярмарке совпадало с приходом по Иртышу первых пароходов, отправляемых с хлебом и животноводческим сырьем до Тюмени и Тобольска. Вторая летняя ярмарка — Спасская, с торговлей с 1 августа — также отличалась торговлей скотом. В 1897 г. на первой ярмарке оборот составил 8 тыс. руб., на второй — 6 тыс. руб. Славилась лошадьми известная Девятипятницкая ярмарка в селе Вознесенском Каинского уезда. В 1878 г. лучшие лошади из первых рук продавались по 50–60 руб., во вторые руки — 10 руб., тогда как крестьянские лошади стоили 13 руб.

Активную торговлю вели купцы Семипалатинской области на ярмарках пограничных со Степью Кулундинской, Нижнекулундинской, Покровской, Александровской, Шелковниковской, Карасукской волостей, в селах Завьялово, Тюменцево, Крутихинское, Баево, Ново-Егорьевское, Лебяжье, Шемонаиха и др. Выделялась конной торговлей Екатерининская ярмарка в селе Локтевском с 24 ноября по 1 декабря. На нее, как сообщало волостное правление, «пригоняли лошадей торговцы Семипалатинской области», они же привозили «азиатские товары», в том числе кошмы. В прошении крестьян Завьялова прямо говорилось, что «соседство киргизской степи дает возможность сбывать киргизам баранов и лошадей гуртами и на ногах», а также привозить «кочму, верблюжью шерсть,

кожу в сыром и сделанном виде» [186]. Крестьяне села Марзакуль связывали с ярмаркой не только возможность «сбыть хлеб, скот, сало, кожи, овчины и шерсть, а также прочие продукты и свои домашние изделия и купить привозной товар, необходимый для крестьянского обихода, так как к этому времени устанавливается настоящий зимний путь. …Вполне надеемся на приезд покупателей и торговцев с разными мануфактурными, красными и прочими товарами из городов Павлодара и Семипалатинска, расстояние которых от нашей деревни 250 верст… а также киргиз со своими изделиями — кошмой, маслом, скотом, для покупки хлеба и кочующих не в дальнем расстоянии» [187].

Представление об обмене на ярмарках приграничных областей дает описание торговли на Андреевской ярмарке с 15 ноября по 1 декабря (с конца XIX в. — до 22 декабря) в Усть-Каменогорске, на которую в 1863 г. «крестьяне из Бийского уезда приезжают с медом, хлебом, молочным маслом, салом, сырыми кожами и пушниной. Киргизы Кокпектинского округа на верблюдах с кошмами, ов- чинами, мерлугой» [188]. Часть товаров с Усть-Каменогорской ярмарки закупалась для Введенской ярмарки в городе Кокпекты Семипалатинской области, торговля на которой проходила с 21 ноября по 29 декабря [189].

Вторым отличием пограничных ярмарок являлись большие объемы торговли рыбой. В волостях сначала Барнаульского, а затем Змеиногорского уездов торговали рыбой из озера Зайсан. Рыболовство на озере являлось монополией Сибирского казачьего войска. Казаки взыскивали с рыбопромышленников два раза в году, соответственно осеннему и летнему рыбному сезону, по 20 руб. Особой популярностью пользовалась зайсанская нельма; покупали также щуку (1 руб. 60 коп. пуд), окуня (1 руб. 60 коп. пуд), налима, язя, линя (2 руб. 30 коп. пуд), карася (2 руб. 50 коп.). Для скупки рыбы — свежей (3 руб. 20 коп. — 4 руб.), и соленой (1 руб. коп. пуд), как писал «Сибирский вестник», «едут занимающиеся торговлей из Барнаула, Бийска, Копала, Сергиополя, Сузуна и Усть-Каме- ногорска» [190]. «Летний улов рыбы сушат на солнце, а зимою промораживают и отправляют для продажи в Кокпекты, Усть-Камено- горск и Семипалатинск, отсюда же развозят по деревням, рудникам и заводам Алтайского горного округа» [191]. В отличие от ярмарок южных и западных волостей Барнаульского уезда, на ярмар-

ки северо-западных волостей Барнаульского и Каинского уездов рыбу привозили из Чанских озер. Например, в 1878 г. на Девятипятницкую ярмарку в селе Вознесенском привезли 100 возов сушеной рыбы с озер Чаны, Сарлык, в основном чебака и окуня по 60–80 коп. за пуд. В 1898 г. рыбы из Чанских озер было привезено на 1000 руб. и продано на 100 руб. [192].

Наиболее крупную торговлю купцы из Степи вели на ключе- вых ярмарках Томской губернии, в частности на Сузунской, Змеиногорской, Барнаульской. Архивный материал показывает, что они участвовали в торгах на право аренды ярмарочных площадей или торговых мест на них. В Змеиногорске во время ярмарки они часто арендовали Конную и Сенную площади, расположенные рядом с ярмарочной площадью. В 1891 г. эти площади были сданы в аренду за 6 руб. с правом арендатора взимать с каждой продаваемой лошади по 10 коп. и с воза сена по 3 коп. [193]. В 1890 г. в торгах за право аренды лавок и торговых мест на ярмарочной площади Змеиногорска принял участие Хасан Мухамедчин и в длительном торге оспаривал наиболее выгодные места. За место ¹ 4 (71 2 аршин) с лавкой во втором ряду он вел торг с известными купцами округа В. Д. Суховым (Барнаул) и В. Воробьевским (Змеиногорск), начиная с 1 руб. 50 коп. Спор выиграл В. Сухов за 2 руб. 10 коп. Зато во втором ряду Хасан Мухамедчин выиграл 5 лучших мест за 2 руб., 2 руб. 50 коп., 5 руб., 7 руб. 50 коп. Кроме Мухамед- чина, право на аренду приобрели купцы из Семипалатинской области С. Сейфулин (место 12, ряд IV, плата 43 руб), Гайм. Мухамед- чин (место 13, ряд IV, плата 27 руб.), Ахм. Муретазаев (место 6, ряд VII, плата 12 руб.) [194].

Таким образом, для Томской губернии значение торговли со Степью в XIX в. определялось как участием местных купцов в развитии трансазиатской торговли на территории Сибири и Степного края, так и межрегиональным товарообменом с населением приграничных районов Степи и Томской губернии. При этом можно отметить как закономерность преимущественную ориентацию купцов Томской губернии на торговлю с Семипалатинской областью и Пресногорьковской казачьей линией, а купцов Тобольской губернии — на Акмолинскую область. В первой половине XIX в. особенностью ярмарочной торговли являлась ее определенная зависимость от караванной торговли с государствами Средней и Цент-

ральной Азии. Ярмарки возникали на пути движения торговых караванов или в приграничных и таможенных пунктах. В Томскую губернию часть азиатского товара поступала окружным путем че- рез общесибирские и всероссийские ярмарки — Ирбитскую, Ишимскую, Крестовскую, Нижегородскую.

Во второй половине XIX в. благодаря формированию и уплотнению региональной ярмарочной сети окрепли прямые торговые связи. Азиатский товар стал поступать в Томскую губернию через местные ярмарки, благодаря чему население губернии познакомилось с китайскими, бухарскими хлопчатобумажными, шелковыми и льняными тканями, ревенем, корицей, китайскими сортами чая, китайскими фарфоровыми блюдами и чашками, мерлушкой (каракулем), войлочными изделиями, армяками, кошмой и др. Но наибольшее значение в торговле на ярмарках и Томской губернии, и Степи имели такие товары, как чай, сахар, рыба, пушнина. Со второй половины XIX в. основными товарами ярмарочного обмена стали хлеб и лошади. При этом многие ярмарки Томской губернии, особенно конные, превратились в транзитные пункты торговли Степных областей с Восточной Сибирью через территорию Томской губернии.

Примечания

1.Движение ярмарочной торговли в России за последние пять лет (1868–1872). Á. ì., á. ã. Ñ. 2.

2.Б у н г е Н. Х. Разбор сочинения И. С. Аксакова под заглавием «Исследование о торговле на украинских ярмарках».. СПб, 1859.

3.Х р а м ц о в с к и й Н. Краткий очерк и описание Нижнего Новгорода. Нижний Новгород, 1859. Ч. 2 (II). С. 217.

4.К е н н а н Дж. Сибирь и ссылка. СПб., 1906. С. 4.

5. Б е з о б р а з о в В. П. Очерки Нижегородской ярмарки. М., 1866.

Ñ. 13–16.

6.С е м е н о в А. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышленности с половины XVIII в. по 1858 год. СПб, 1858. Ч. III. С. 174.

7.О в с я н н и к о в Н. Н. В защиту южного направления Урало-Сибирс- кой железной дороги (об отношении сибирского транзита к Нижегородской ярмарке). Н. Новгород, 1870. С. 30.

Ã.П. Демьянов. Н. Новгород, 1888. С. 41.

10.Нижегородка: Путеводитель и указатель по Нижнему Новгороду и Нижегородской ярмарке. Н. Новгород, 1875. С. 106–107.

11.Подсчитано: Алфавитный указатель лиц, торгующих на Нижегородской ярмарке. М., 1870.

12.Подсчитано: Путеводитель по Нижегородской ярмарке…

13.Алфавитный указатель лиц, торгующих…

14.Подсчитано: Путеводитель по Нижегородской ярмарке…

15. П о т а н и н Г. Н. Города Сибири // Сибирь, ее современное состояние… С. 258–259.

16.Я д р и н ц е в Н. М. Культурное и промышленное состояние Сибири… С. 20.

17.Нижегородский ярмарочный листок. 1870. ¹ 22. 15 авг.

18.Ирбитский ярмарочный листок. 1885. ¹ 18. 21 февр.

19.Адрес-календарь Нижегородской ярмарки на 1890. Н. Новгород, 1890.

20.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 191. Ë. 4.

21.Òàì æå.

22.Путеводитель по Нижегородской ярмарке… С. 21, 26.

23.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 191. Ë. 21.

24.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 218. Ë. 5.

25.К а р п е н к о З. Г. Горная и металлургическая промышленность Западной Сибири в 1700–1860 годах. Новосибирск, 1963. С. 192.

26.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1644.

27.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1678.

28.См. приложение, табл. 2.

29.См. приложение, «О продаже алтайской штыковой меди».

30.Нижегородский ярмарочный справочный листок. 1870. ¹ 26. 15 авг.

31.Сведения о металлах уральских и вятских горных заводов, доставленных, проданных и оставшихся непроданными в Нижегородскую ярмар-

ку 1888 г. на Гребневской пристани в Сибирском железном ряду.

Н. Новгород, 1888. С. 10–11.

32.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1649. Ë. 7, 8, 18.

33.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 5. Ä. 939.

34.Î â ñ ÿ í í è ê î â Í. Í. Óêàç. ñî÷. Ñ. 66.

35.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1644. Ë. 8, 16, 18.

36.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 2606. Ë. 9.

37.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 2606. Ë. 2-3; Ô. 2. Îï. 5. Ä. 939; Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1644. Ë. 94.; Ô. 3. Îï. 1. Ä. 1372.

38.См. приложение, табл. 2.

39.Ê î ò è î í î â Î. Í. Московско-Сибирский торговый тракт во 2-й пол. XIX века: Автореф. дис. … канд. ист. наук. Новосибирск, 1989.

40.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 3. Îï. 1. Ä. 1372.

41.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3763.

42.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 3. Îï. 1. Ä. 1372. Ë. 41.

43.ÃÀÑÎ. Ô. 658. Îï. 1. Ä. 287. Ë. 654-655.

44.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 206. Ë. 129; Îï. 3. Ä. 1987.

45.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 206; Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1513; Ô. 2. Îï. 3. Ä. 228; Ô. 2. Îï. 3. Ä. 198; Ä. 183; Ô. 2. Îï. 2. Ä. 218; Ô. 2. Îï. 5. Ä. 1140.; Ô. 2. Îï. 2. Ä. 2711. Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3357; Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3139; Ô. 2 Îï. 3. Ä. 1833; Ô. 2. Îï. 2. Ä. 3155.

46.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 2711. Ë. 135.

47.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3357. Ë. 64.

48.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Îï. 3. Ä. 2711. Ë. 154.

49.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3357. Ë. 63.

50.Описание мундира приводится по ст.: О. Е. Баженова. Мундир горного офицера Колывано-Воскресенских заводов во 2-й половине ХVIII — нач. XIX в. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1998. С. 72–73.

51.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 2711. Ë. 154.

52.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 3. Ä. 1987. Ë. 3.

53.Òàì æå. Ë. 5.

54.Òàì æå. Ë. 9.

55.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 6. Ä. 68; Ô. 2. Îï. 6. Ä. 68.

56.Горный словарь / Под ред. Г. Спасского. Ч. 1. М., 1841. С. 47.

57.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 4. Ä. 3357. Ë. 43.

58.ÖÕÀÔ ÀÊ. Ô. 2. Îï. 2. Ä. 206. Ë. 129.

59.Л е д е б у р К. Путешествие через алтайские горы и киргизские степи. Берлин, 1829. Т. 1. С. 124.