Т.К. Щеглова Ярмарки юга Запад Сибири

На протяжении всей второй половины XIX в. в торговле продуктами скотоводства купцы Томской губернии ориентировались в значительной степени на Ишимскую ярмарку. Вместе с тем особенностью скотоводческой торговли томских купцов было то, что часть продуктов скотоводства шла на вывоз для золотых приисков Восточной Сибири. Но особых проблем в связи с этим купцы не встречали. Как показало статистическое обследование за 1868– 1869 гг., они закупали по деревням, на базарах и ярмарках крупный рогатый скот для убоя или сразу мясо, кожи, сало и масло, а затем торговали раздельно: кожи, сало и масло отсылались на Ишимскую или Ирбитскую ярмарки, а мясо шло на заводы, рудники и золотые прииски, промыслы [158].

Кроме производившейся на Ишимской ярмарке торговли салом и скотом, для Томской губернии огромное значение имела торговля кожами. В 70-е гг. XIX в. по значению кожевенной торговли эта ярмарка занимала 4-е место среди общероссийских ярмарок и имела привоз товаров на сумму от 232 до 257 тыс. руб. Первое место принадлежало Ирбитской ярмарке с привозом кож на сумму от 4 млн 797 тыс. руб. до 7 млн 900 тыс. руб., 2-е место — Нижегородской ярмарке (по сбыту привезенной кожи), 3-е — Ивановской (Крестовской) ярмарке. «Мы видим, — пишет Н. Н. Обру- чев, — что северо-восточные ярмарки имеют, конечно, первенствующее значение в нашей кожевенной торговле: действительно, самые обширные обороты кожевенным товаром совершаются на Ирбитской, Нижегородской, Ивановской и Ишимской и других севе- ро-восточных ярмарках. Это вполне естественно, если принять во внимание, с одной стороны, весьма сильно развитое кожевенное производство на нашем северо-востоке, с другой стороны — огромную массу сырых кож, доставляемых Сибирью, Киргизскими степями, Уфимской и Оренбургской губерниями, куда мы отпускаем взамен того выделанные кожи и шитый кожевенный товар» [159].

Таким образом, Ишимская ярмарка имела для Томской губернии большое значение в торговле салом, лошадьми, кожами, мясом. Сырые продукты (мясо), продаваемые на этой ярмарке, поглощались Уралом. Об этом писали современники: «Главными скупщиками мяса являлись всегда пермские и уральские мясоторговцы, которые поставляют мясо главным образом на заводы»

[160]. Сало шло на стеариновые заводы Тобольской губернии, Урала и Нижегородской губернии.

Кроме Ишимской ярмарки, тесная связь существовала между группами ярмарок Тобольской и Томской губерний, расположенных в приграничной зоне или между притрактовыми ярмарками. Для Томской губернии это были ярмарки Каинского уезда и самого Каинска, расположенного ближе всех губернских городов к Тобольской губернии. Известно, что купцы Каинска получали с ярмарок Ишима и Ирбита мануфактурный, кожевенный, железный и медный товары стоимостью до 225 тыс. руб., затем «разъезжались по округу, сбывали этот товар и в то же время скупали как в округе, так и в самом городе коровье масло, кожи, сало и пушной товар приблизительно на 120 тыс. руб. в год; эти местные продукты отправлялись ими на Ирбитскую и Ишимскую ярмарки, а также в г. Томск» [161].

Тесные связи существовали между ярмарками Каинского округа Томской губернии, Ишимского и Тарского уездов Тобольской губернии и Семипалатинской области. Действовала единая цепочка троицких ярмарок, связанных конной торговлей. В нее входили Вознесенская Девятипятницкая и Спасская Троицкая (в 22 верстах) ярмарки Томской губернии, Еланская Троицкая (в 70 верстах) и Пустынская Троицкая (в 120 верстах) Тобольской губернии. Чиновник по крестьянским делам Каинского уезда так описывал их связи: «Торговцам по окончании Спасско-Троицкой ярмарки будет весьма удобно переезжать на Девятипятницкую Вознесенскую, как делается это ими теперь с гораздо более отдаленных Троицких ярмарок в селах Тобольской губернии: Еланском (лежащем в 70 верстах) и Пустынском в 120 верстах от с. Вознесенское» [162].

Территория Томской губернии с развитыми в земледельческом отношении южными уездами, а также с высокотоварными пушным, кедровым промыслами и бортничеством привлекала внимание купцов и торгующих Тобольска, Тюмени, Тары, Ишима, Ялуторовска. В свою очередь каинские, томские, бийские, барнаульские купцы широко использовали оптовые ярмарки Тобольской губернии как перевалочные пункты промышленных и сельскохозяйственных товаров. Для купцов обоих товарно-экономических регионов, участвующих в передвижении товаров, было характерно чередование процессов купли и продажи на ключевых оптовых ярмар-

ках. Для тобольских купцов ключевые ярмарки Томской губернии, такие как Сузунская (например, постоянным участником Ишимской ярмарки был ишимский мещанин Г. К. Брызгалов, в 1890 г. на Сузунской ярмарке он арендовал лавку за 30 руб.), Вознесенская, Барнаульская, Бийская и др., имели значение рынков скупки сельскохозяйственных сырьевых продуктов для доставки их на Урал, а также потребительских рынков [163].

В Тобольской губернии были широко развиты домашние рукоделия, ремесла, промыслы. Оптовые купцы скупали на ярмарках Тобольской губернии предметы кустарных и художественных промыслов: расписные сундуки и прялки, резные экипажи, изделия из кожи и шерсти, в том числе рабочую кожаную обувь, хомуты, войлоки, попоны, овчинные шубы, зипуны. На ярмарках Тюменского уезда в большом количестве закупали женские рукоделия: белые холсты, пестрядь, сукно, гарусные пояски, ковры; предпочитали крестьянские холсты ишимского изготовления. Браные скатерти закупались на ярмарках Ялуторовского уезда. Особым спросом пользовались у населения Томской губернии, особенно промыслового и приискового, кожи и кожаные изделия тюменской выделки. Тюмень, как отмечали современники, была «промышленнее всех сибирских городов». В середине XIX в. в Тюмени было 67 кожевенных заводов, в округе — 19. На них выделывалось много юфти из конских кож. Однако товары для торговли в Томской губернии приобретались не на мелких сельских ярмарках (на них составлением партий занимались местные купцы), а на ключевых оптовых ярмарках Тобольской губернии. Часть товаров поступала в губернию окружным путем через Ирбитскую ярмарку.

Таким образом, к концу XIX в. через взаимосвязанную ярмарочную сеть формировалось единое рыночное пространство Западной Сибири. Главными участниками становились региональные отряды купцов. Для Томской губернии наибольшее значение имела Ишимская ярмарка, приобретшая статус общесибирского торгового центра. Вместе с тем в цепочке главных оптовых ярмарок Сибири просматривалась и определенная специализация, которая свидетельствовала о новом уровне формирования рынка. Особенно заметна она в передвижении продуктов скотоводства. Если сало и кожи из Томской губернии сбывались преимущественно на Ишимской ярмарке, то сливочное масло сразу же посту-

пало на Ирбитскую ярмарку, а мясо и лошади отправлялись в Восточную Сибирь по притрактовым ярмаркам Тобольской и Томской губерний.

4. Связи ярмарок юга Западной Сибири со Степным краем

Ñсередины XIX в. так называемая Степь административно состояла из Семипалатинской и Акмолинской областей. В наши дни на территории Степи расположен ряд северо-восточных областей Казахстана с новой столицей — городом Астана (бывшим Акмолинском). Экономическая политика Российской империи в отношении Степи формировалась по мере колонизации и освоения территории Азии русскими со второй половины ХVIII в. и на протяжении всего XIX столетия. В развитии торговли первой половины XIX в. Степь играла транзитную роль, являясь буферной зоной между Западной Сибирью и восточными территориями: государствами Средней и Центральной Азии, в том числе Бухарским эмиратом, Кокандским ханством, Китаем, Монголией. Для России караванные товаропотоки через Степь и Западную Сибирь являлись одними из важнейших направлений внешней, так называемой восточной, торговли. Крупнейшими перевалочными пунктами трансазиатской торговли до середины XIX в. являлись западносибирские города Тара, Тюмень, Томск, Тобольск. Во второй половине XIX в. Степь приобрела самостоятельное значение как рынок скупки скотоводческого сырья и сбыта российских промышленных товаров. В связи с этим особую роль в развитии трансазиатской торговли с середины XIX в. стали играть ярмарки, значение которых «вследствие однообразия местной производительности сводилось к посредничеству между степью и отдаленными промышленными центрами и в доставлении товаров из местных торговых центров к мес-

там киргизских кочевок» [164].

Значение степных территорий для развития ярмарочной торговой сети Томской губернии определялось рядом исторических обстоятельств. Одно из них было обусловлено давними экономиче- скими связями. Колонизация и промышленное освоение юга Западной Сибири охватывало и территорию Рудного Алтая как сырьевой базы для горной промышленности Алтайского горного окру-

га. Наиболее известными были Риддеровский и Зыряновский рудники, расположенные на территории современного Восточного Казахстана, административно входившей в состав Алтайского горного округа. Для доставки руды был проложен путь из Зыряновского рудника по воде до села Нижняя Пристань в двух верстах от Усть-Каменогорска, где руду выгружали из карбазов и отправляли гужом на Локтевский, Змеиногорский и Барнаульский заводы. Этот путь в XIX в. широко использовался также купцами и торговыми караванами. Экономическая связь двух территорий учитывалась при многочисленных административно-территориальных переустройствах второй половины XVIII — первой половины XIX в., в результате которых часть будущей Семипалатинской области, в том числе города Усть-Каменогорск и Семипалатинск, в разные периоды и на разных правах входила в состав Томской губернии и Алтайского горного округа. В 1797 г. Усть-Каменогорск и его волость в результате приписки крестьян к заводам оказались в границах горного округа. Но приписка не распространялась на посадское население города, и оно с 1804 по 1823 г. фактически подчинялось губернской администрации.

В 1822 г. по реформе Сперанского в границах Западной Сибири наряду с Тобольской и Томской губерниями была образована Омская область, куда вошли города Семипалатинск и Усть-Камено- горск. После упразднения Омской области с 1838 до 1854 г. Семипалатинск и Усть-Каменогорск входили в состав Алтайского горного округа. Как самостоятельная, Семипалатинская область была образована в мае 1854 г. Большую роль в развитии торговых отношений Томской губернии с Акмолинской и Семипалатинской областями сыграла земледельческая специализация Барнаульского, Бийского и частично Каинского уездов. В период строительства оборонительных линий и закрепления земель юга Западной Сибири за Россией казачье население Прииртышской и Колывано-Воск- ресенской военно-оборонительных линий обеспечивалось провиантом за счет контрактных поставок хлеба, крупы, муки и фуража с Алтая или выполнения подводной повинности приписными крестьянами Колывано-Воскресенского округа. Канцелярия Колыва- но-Воскресенского горного начальства в лице начальника заводов А. Бэера еще в XVIII в. была обеспокоена тем, что малышевских крестьян «посылают возить хлеб на Иртышскую военную линию».

Кузнецкая воеводская канцелярия также выражала недовольство тем, что крестьяне, приписанные к Колыванскому и Барнаульскому заводам, «будут надобны для перевозки хлеба в Ямышевскую крепость», и требовала «ограничить повинности приписных крестьян только заводскими перевозками» [165].

Другое обстоятельство было связано с ролью Степи и Западной Сибири в трансазиатской торговле. С XVII и до середины XIX в. торговля России с Бухарой и Хивой производилась двумя путями: через территории Поволжья и Западной Сибири. Как известно, правительственная покровительственная политика, разрешившая беспошлинную торговлю и освободившая от податей среднеазиатских торговцев, привела к формированию в городах и селах Западной Сибири особого торгового сословия — «бухарцев», или «среднеазиатских торговых людей». В XIX в. они активно торговали азиатскими и российскими товарами на ярмарках. По данным ревизии 1815–1825 гг., наибольшее число их проживало в Тобольском губернии: в Тобольском округе — 1404 ревизских душ, в Туринском — 5, Тюменском — 977, Тарском — 935, Ялуторовском — 43. В Томской губернии основная группа бухарцев жила в Томске — 131 человек [166].

В первой половине XIX в. на Оренбургской и Сибирской казачь- их линиях и в городах Оренбурге, Троицке, Семипалатинске, Петропавловске, Ямышевской крепости были созданы таможни. К концу 50-х гг. весь оборот трансазиатской торговли на Оренбургской и Сибирской казачьих линиях составлял около 7 млн руб. [167]. Через таможни товар отправлялся караванами в западносибирские регионы и поступал на оптовые ярмарочные и городские рынки. В XIX в. оптовыми центрами трансазиатской торговли для Сибири стали Ирбитская, Ишимская, Крестовская ярмарки. Через них азиатские товары поступали в ярмарочную сеть Сибири. Вместе с тем часть товаров непосредственно завозилась с таможен на крупнейшие региональные ярмарки и с них распространялась по местным ярмарочным цепочкам.

Вторым направлением трансазиатской торговли через территорию Западной Сибири и Степного края была торговля с Китаем и Монголией. Как и торговля со среднеазиатскими государствами, она являлась, с одной стороны, частью внешней торговли, реализуемой через приграничные ярмарки, а с другой стороны, частью

внутреннего подвижного ярмарочного рынка Западной Сибири и Степного края, тесно связанного с караванной формой торговли. Ярмарки обычно образовывались на скотопрогонных и караванных путях. Так, по территории Семипалатинской области пролегали торговые пути, по которым шла обменная торговля между Сибирью и Китаем. По некоторым данным, через Семипалатинскую область проходило 60% всех товаров, вывозимых по сухопутной границе в Китай [168]. При утверждении в 1854 г. сроков ярмарки в Семипалатинске учитывалось, что «между торгующими чрез Семипалатинск в киргизской степи и других азиатских владениях вошло в обычай возвращаться в сей город с караванами пред наступлением Ирбитской ярмарки. Когда бывает и самый большой своз товаров…» [169].

Примером сочетания внешней караванной и внутренней ярмарочной торговли являлась торговля с Монголией и Китаем по Чуйскому тракту через Бийск. Ее возникновению, а затем развитию способствовали чуйские ярмарки. В середине XIX столетия, по мнению С. П. Швецова, их было три: на первой велась торговля в нача- ле июля на реке Бураты под названием «чур» (наличная торговля), на второй торговля начиналась «112 месяца спустя во время смены солдат на пикете» под названием «калан» (наличная и кредитная) и Рождественская ярмарка с середины декабря. В. В. Радлов в дневнике 1860 г. так описал одну из ярмарок в Чуйской долине: «На переднем плане были верблюды, лошади и рогатый скот, на заднем были разбросаны палатки. Между ними видно 20 синих палаток, которые путешественники назвали монгольскими. Позади их были видны груды рухляди, оберегаемые солдатами. Еще далее были видны белые палатки русских купцов. Перед палатками стоял ряд навьюченных верблюдов. Там разъвьючивали, тут сносили товар в юрты, все были заняты размещением товаров и приготовлением к торговле. Самая ярмарка началась на другой день» [170].

О приграничных ярмарках писал в 80-х гг. Г. Н. Потанин: «В настоящее время несколько бийских купцов ведут торговлю в Монголии и завели лавки в Кобдо и Уляссутае, которые снабжаются русским товаром с Ирбитской ярмарки, частью произведениями местного сибирского производства, но размеры этой торговли ничтожны и не превышают в общей сложности 200 000 рублей. Буратинская ярмарка; пилигримы предлагали китайские товары: чай и бу-

мажные ткани кочевникам Чуйской долины, теленгитам в обмен на русские». По словам Г. Н. Потанина, «в 1869 г. томский губернатор уничтожил ярмарку на р. Бураты. Сначала эта торговля с Монголией была очень выгодна для бийских купцов. Они покупали шкурку по 5 копеек в Монголии, а в Ирбите продавали ее по 15 копеек. Теперь спрос в России сурка уменьшился: в год вывозится до 500 тыс. шкурок» [171].

Торговые караваны из азиатских государств широко использовали ярмарочные цепочки и ярмарочную сеть степных областей и Западной Сибири. Известным центром восточной торговли с XVII и на протяжении первой половины XIX в. была Ямышевская ярмарка, которую Г. Н. Потанин назвал «доисторической», возникшая на пути торговых караванов в 1673–1974 гг., когда российское правительство перенесло сбор второй части торговой пошлины с торгующих бухарцев из Тобольска в Тару и Ямышевскую ярмарку. Ямышевская ярмарка, названная по озеру Ямыш, возле которого давно велась караванная торговля, являлась крупным центром обмена российских товаров (кожевенных, металлических, меховых, галантерейных) на бухарские (хлопчатобумажные, шелковые, льняные), китайские (ткань, серебряные изделия, посуда, лекарственные препараты, чай и др.). Часть товаров с Ямышевской ярмарки торговыми караванами отправлялась в Томскую губернию и через городскую и ярмарочную торговлю продавалась населению. Вновь возникающий крупный ярмарочный центр региона сразу же вклю- чался в сферу азиатской караванной торговли и деятельности бухарцев. С первых лет становления крупнейшей ярмарки Томской губернии — Сузунской — в ее торговле участвовали тобольские бухарцы: в 1855 г. — 2 человека, в 1856 г. — 6 человек, в 1857 г. — 7, в 1858 г. — 4, в 1859 г. — 9 и в 1861 г. — 11 человек [172].

Особенно большое значение транзитная торговля с Китаем че- рез территорию Семипалатинской области имела для южных уездов Томской губернии — Барнаульского и Бийского. Если для Томского, Мариинского, Кузнецкого и Каинского уездов китайские товары поступали в основном через Кяхту благодаря транзитной торговле по Московскому торговому тракту, то в Алтайский горный округ они шли через таможни в Семипалатинске, Усть-Каме- ногорске, Петропавловске, с Ямышевской ярмарки и из казачьих поселениях Пресногорьковской и Иртышской казачьих линий.

ные через Сибирскую линию и ввозимые в Змеиногорский рудник, обязан по закону осматривать… По отъезду купца (на Ирбитскую ярмарку. — Ò. Ù.) я осмотрел, убедился в правильности таможенных пломб… а потому места чая тотчас же выданы жене купца Курицына — Парасковье, которая… по раскупорке мест, пустила чай в распродажу по цене от 1 руб. 70 коп. до 2 руб. серебром за фунт, что составит выручки за место чая (80 фунтов), стоившее 110 или 120 руб. в Семипалатинске, до 148 руб. серебром на месте, так что Курицына по приезде мужа своего с ярмарки имела чистой прибыли от продажи 4 мест до 130 руб.» [174].

Семипалатинская таможня пыталась взять под контроль усилившуюся в середине XIX в. торговлю с Бийским и Барнаульским уездами. Ею был сделан официальный запрос в Алтайское горное правление, в котором говорилось: «Местные жители Западной Сибири стали задерживать те товары, которые провозились из-за границы тайно, без таможенных клейм и пломб, контрабандисты решились навязывать подложно пломбы на тайные места. Чтобы прекратить или значительно уменьшить тайный провоз чая из-за границы через Сибирскую линию, семипалатинская таможня… находит нужным… просить Змеиногорскую горную контору наблюдать… за неводворением контрабанды и для преследования контрабанды объяснить во всеобщие сведения всем служащим и жителям горного ведомства, что по закону (ст. 2148 Таможенного устава) обнаруженная контрабанда конфискуется в пользу поимщика» [175].

Таким образом, караванная и ярмарочная формы торговли сыграли большую роль в развитии внешней торговли. По мере то- варно-экономического развития двух соседних регионов — Томской губернии и Степи, их торговой специализации крепнут межрегиональны связи. По мере втягивания Степи в товарообмен с Западной Сибирью, в сферу формирующегося рынка, купцы Семипалатинской области, казахские алыбсатары (мелочные торговцы) и торгующие татары также посещали ярмарки Томской губернии. На ведущей Сузунской ярмарке в 1855 г. из Семипалатинска торговали 2 купца 3-й гильдии, 1 торгующий бухарец, в 1856 г. — 1 купец 2-й гильдии, 1 купец 3-й гильдии, 1 мещанин, 1 татарин, 1 басетинский «киргиз» (казах), в 1857 г. — 8 семипалатинских татар, 9 торгующих «киргизов»; в 1858 г. — 1 купец 3-й гильдии, 10 татар,