Учебный год 22-23 / Гницевич_К_В_Преддоговорная_отвественность_в_гражданском_праве
.pdfI l l щает по небрежности неправильную информацию, которая побудила контрагента вступить в договор. Если бы не было сообщено этих данных, договор не был бы заключен или, по крайней мере, он был бы заключен на иных условиях. Лицо, ко торое оказалось в такой ситуации, должно быть поставлено в положение, в кото ром оно находилось бы, если бы договор не был заключен, как это предусмотрено ст. 249 ГТУ ("лицо, обязанное возместить вред, должно восстановить состояние, существовавшее до причинения вреда"). Это означает, что договор должен при знаваться несостоявшимся, а виновник обязан возместить расходы, предпринятые в связи с исполнением договора, ставшие теперь бесполезными"34.
Правовое регулирование такой ответственности в гражданском праве ФРГ рассмотрено нами ранее35. Учитывая, что ни текст цитированного абзаца, ни вы вод из него автор не снабжает ссылками на источники, в которых бы разделялось подобное мнение, остается лишь предположить, что такая позиция сформирова лась под влиянием представлений отечественной цивилистики о способах защиты гражданских прав и некритически перенесена им в правовую реальность, к тому
,-, моменту уже почти столетие как отказавшуюся от следования подобным канонам. Между тем книга А.С. Комарова является единственным исследованием преддоговорной ответственности, появившимся на рубеже 1980-х — 1990-х гг., и одним из немногих произведений, написанных по этому вопросу современными российскими авторами на основе иностранных источников с должной их прора
боткой. Поэтому ее влияние на законодателя выглядит вполне закономерным.
В Законе о защите прав потребителей содержится еще одна норма, кото рую можно рассматривать как отголосок доктрины culpa in contrahendo в немец ком ее выражении. Согласно п. 2 ст. 12 (начиная с 1996 г. — ст. 14) Закона, право
3 4 См.: Комаров А.С. Ответственность в коммерческом обороте. М., 1991. С. 48 — 49. Такую же ошибку в характеристике преддоговорной ответственности при заключении действительного договора допускает и С.Л. Дегтярев, см.: Дегтярев С.Л. Возмещение убытков в гражданском и арбитражном процессе: Учебно-практическое пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2003. С. 59 — 60.
3 5 Имеет, впрочем, смысл обратить внимание на то обстоятельство, что приведенный А.С. Комаровым перевод § 249 BGB не соответствует его фактическому содержанию: в действительности предложение первое § 249 BGB в редакции до 1 января 2002 г. (в действующей редакции — часть 1 этого параграфа) предусматривает обязанность не "восстановить состояние, существовавшее до причинения вреда", а восстановить такое состояние, которое существовало бы в том случае, если бы обстоятельство, обязывающее к возмещению ущерба, не возникло. Перевод, соответствующий действительному тексту этой нормы, приводит В.А. Савельев, ср.: Савельев В.А. Гражданский кодекс Германии: История, система, институты. М., 1994. С. 80.
112 требовать возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков товара ^рабо^ ты, услуги), предоставляется любому потерпевшему независимо от того,состоял
лионвдоговорньгхотношенияхспродавцом^исполнителем).^чевидно,чтодан^ ное правило, избыточное при наличии принципа генерального деликта, восходит к идее защиты личностииимущества контрагента, котораявгерманском правопорядкесучетом присущих ему особенностей регулирования деликтньгх отношен
нийреализуетсяврамках института |
^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ . |
^первоначальном виде данные положения ^аконаозащите прав потребив |
|
телей существовали недолгое у ^ е в |
199^г. они претерпели правку,несуществен^ |
нуюсточки зрения преддоговорной |
ответственности.^ормулировкичастей!и2 |
ст. І^^аконаостаютсястого момента неизменными, но перечень оснований от^ ветственностивч.іст. 12 был пересмотренв!999г^,когдавэтой норме закона былиоб^единены ^ответственность за необоснованноепрекращениеперегово^ ровспотребителем,посколькунепредоставлениепотребителюпри заключении договора ин^ормацииотоваре,работе или услуге квалифицируется как уклонен ние от заключения договора,и2) ответственность за заключение невыгодного по^ требителюдоговора.^становив право потребителя во всех этих ситуациях требой вать полного возмещения убытков, законодатель сохранил закрепленное ранее условие для случаев второй группы, состоящееврастор^ениидоговораивозвра^ щении потребителем купленного товара продавцу ^в отношении результатов ра^ боты или услуги правило обихвозвратеисполнителюдействуетпостольку,по^ скольку это соответствует характеру работ или услуг).^аким образом, это правил ло предусматривает восстановление имущественного состояния потерпевшего, заключившего невыгодный договор,вкотором он находился бы, если бы заклюй чение данного договора вообще не имело места,то есть преддоговорная ответст^ венностьнаступаетвразмере негативного договорного интереса.
современный вид положения ст. 12 Закона приобрелив2^0^г.,когда тре^ бованиепотребителяорастор^ении договора было заменено его правом на одно^
См.: О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О защите прав потребителей": Федеральный закон от 17.11.1999 г. № 212-ФЗ // СЗ РФ. 1999. № 51. Ст. 6287.
113 сторонний отказ от договора37. Предписания Закона о защите прав потребителей были унифицированы с правилами ст. 495 ГК РФ3 8 , что существенным образом облегчило бремя потребителя, избавив его от необходимости заявления и под держания в процессе двух исковых требований — о расторжении договора и о возмещении убытков, причиненных неисполнением продавцом (исполнителем) преддоговорных обязанностей, — вместо одного искового требования о возмеще нии убытков. Изменения не коснулись условий ответственности перед потребите лем. Потребитель, отказавшийся от исполнения обязательства, обязан возвратить товар, результат работы или услуги, как и в случае расторжения договора.
Таким образом, современная редакция Закона о защите прав потребителей охватывает, хотя и с оговорками, все известные европейской цивилистике группы случаев преддоговорной ответственности, в том числе и связанные с непосредст венным причинением вреда личности и имуществу потерпевшего, традиционно не выделяемые в правопорядках, основывающихся на принципе генерального де ликта. Унифицировав последствия преддоговорных нарушений, повлекших неза ключение договора и заключение невыгодного договора, законодатель сохранил обязанность возврата продавцу (исполнителю) товара (результатов работ или ус луг) как условие предъявления потребителем иска о возмещении убытков, вы званных заключением ненужного ему договора. В связи с этим область примене ния норм о преддоговорной ответственности была существенно сужена.
В ГК РФ отсутствует общая норма о последствиях нарушения преддого-
См.: О внесении изменений в Закон РФ "О защите прав потребителей" и о признании утратившим силу п. 28 ст. 1 Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Закон РФ «О защите прав потребителей»": Федеральный закон 26.11.2004 г. № 171-ФЗ // СЗ РФ. 2004. № 52 (ч. 1). Ст. 5275. Разница между требованием расторжения договора и отказом от его исполнения состоит в том, что реализация первого из них связана либо с получением согласия другой стороны, либо с заявления такого искового требования, тогда как односторонний отказ от исполнения договора в случаях, допускаемых законом, влечет безусловное прекращение обязательства.
38 Хотя по смыслу абз. 2 п. 2 ст. 3 ГК РФ в случае коллизии положений ГК РФ и иных федеральных законов, применяются нормы Кодекса, что должно, казалось бы, означать невозможность применения ст. 12 Закона о защите прав потребителей к отношениям розничной купли-продажи до унификации содержавшихся в ней правил с положениями ст. 495 ГК РФ, эта норма применялась судов общей юрисдикции. Согласно абзацу 2 п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.1994 г. № 7 "О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей", в том числе в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.11.2000 г. № 32 (Российская газета. 13.01.2001. № 7-8), судам следовало руководствоваться положениями ст. 12 Закона. Вопрос о соответствии данной нормы ст. 495 ГК РФ в Постановлении не затрагивался. Кроме того, положения ст. 12 Закона в любом случае применялись к отношениям из договоров о выполнении работ или оказании услуг. См., напр.: Постановление Президиума Московского городского суда от 05.09.2002 г. // ВВС РФ. 2003. № 4.
114 ворной обязанности информирования контрагента о свойствах объекта договора. Как и в советских кодексах, в ряде его статей встречаются отголоски идеи culpa in contrahendo и предписания относительно последствий нарушения принципа доб росовестности3 в ходе переговоров об условиях договора конкретного вида, ко торые вместе с закрепленным в ст. 1064 ГК РФ принципом генерального деликта позволяют в определенной степени отстаивать интересы добросовестных контр агентов. В отечественной литературе приводится обширный перечень положений ГК РФ о преддоговорной ответственности. Вместе с тем попытки некоторых рос сийских юристов выстроить обобщенное учение о culpa in contrahendo на мате риале действующего ГК часто ошибочны ввиду недопонимания их авторами дог матической природы и практического значения данной доктрины.
Так, В.А. Кияшко полагает, что она охватывает случаи "взыскания убыт ков, вызванных отказом от исполнения незаключенного договора" (выделено' мной. — КГ.)40. Хотя во всех правопорядках такое поведение является абсолютно правомерным и единственно возможным, а предложенная автором ответствен ность представляется нонсенсом, он настаивает, что его мнение поддерживается доктриной. Однако О.Н. Садиков, к которому он апеллирует, рассматривает culpa
В отечественной литературе в последнее время наблюдается возрастание внимания к проблеме конструирования принципа добросовестности участников гражданского оборота как общего начала регулирования частноправовых отношений. При этом касательно объективного требования добросовестности участников оборота современные исследования в большинстве своем не раскрывают его содержания, указывая лишь, что "когда недостаточно конкретных норм, необходимо обращаться к принципу социальной справедливости. Правило об этом закреплено в ч. 2 ст. 6 ГК РФ", см.: Иванова С.А. Некоторые проблемы реализации принципа социальной справедливости, разумности и добросовестности в обязательственном праве // Законодательство и экономика. 2005. № 4 С. 30-31. См. также: Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. 1998. № 8. С. 49-52; Богданов Е. Категория "добросовестности" в гражданском праве // Российская юстиция. 1999. № 9. С. 12-14; Вороной В. Добросовестность как гражданскоправовая категория // Законодательство. 2002. № 6. С. 10-21; Дедиков С. Наивысшая добросовестность: принцип под сомнением? // Бизнес-адвокат. 2006. № 2. С. 11-12; Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М., 2002; Краснова С.А. Определение понятия "добросовестность" в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2003. № 3. С. 62-67; Михайлов СВ. Значение категории добросовестности для обязательственных отношений и последствий недействительности договоров цессии // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика. Сб. ст. / Отв. Ред. М.А. Рожкова. М., 2006. С. 174-193; Попова А.В. Понятие принципа добросовестности в обязательственном праве: европейские и российские подходы // Юрист. 2005. № 9. С. 2-6; Попова А.В. Принцип добросовестности в обязательственных правоотношениях: судебная практика иностранных и международных судов // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 6. С. 44-48; Попова А.В. Принцип добросовестности в международном коммерческом обороте: законодательство и судебная практика Российской Федерации и стран — членов Европейского Союза. Автореф. дне. ... к.ю.н. М., 2005. С. 7-30; Скловский К.И. К вопросу о применении понятий добросовестности и основы правопорядка и нравственности // Хозяйство и право. 2005. № 8. С. 132-144 и др.
4 0 См.: Кияшко В.А. Правовые последствия признания договора незаключенным (сделки несостоявшейся) // Право и экономика. 2003. № 9. С. 83.
115 in contrahendo как институт ответственности за отказ от заключения договора, то есть в рамках общего для советской цивилистики подхода41. Такая оценка абсо лютизирует лишь одну из сторон преддоговорной ответственности и не дает вер ного представления о ее истинных роли и значении. Однако точка зрения О.Н. Садикова все же ближе к истине, чем явное заблуждение В.А. Кияшко42.
Не вполне корректна позиция К.Д. Овчинниковой, которая под преддого
ворной ответственностью понимает ответственность стороны за недобросовест ное ведение переговоров43 и называет статью Иеринга ее догматическим основа нием44, но стремится причислить к проявлениям ответственности за culpa in contrahendo все предусмотренные ГК РФ случаи, когда обязанность возмещения убытков так или иначе связана с заключением договора45. В фокусе исследования оказывается серия различных и не связанных между собой притязаний, имеющих самостоятельные характеристики и объединенных в общую группу по случайно му признаку. Автору остается лишь констатировать "намерение законодателя за крепить преддоговорную ответственность в ограниченных, специально поимено-
, ванных случаях"46. Несколько большую сдержанность при формировании перечня положений ГК РФ о преддоговорной ответственности демонстрирует А.Н. Ку чер47. Однако этой исследовательнице также не удается избежать ошибок в срав нительно-исторической части исследования48, не позволяющих сформировать
См.: Садиков О.Н. Недействительные и несостоявшиеся сделки // Юридический мир. 2000. № 6. С. 9 — 10; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ; [Авилов Г.Е. и др.]; Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. — 3-е изд., испр., доп. и перераб. М., 2005. С. 977. (автор комментария — О.Н. Садиков).
4 2 Впоследствии и сам В.А. Кияшко оценивает преддоговорную ответственность как "взыскание убытков, связанных с незаключением договора". См.: Кияшко В.А. Несостоявшиеся сделки: очерк законодательства, теории и правоприменительной практики. СПб., 2007. С. 132.
43 Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. 2004. №№ 3, 4. См.: № 3. С. 8
— 9.
4 4 Знакомство К.Д. Овчинниковой с работой Р. Иеринга и последующим развитием доктрины culpa in contrahendo в германской цивилистике весьма поверхностно, о чем свидетельствуют отсутствие ссылок собственно на сочинение Иеринга и множество неточностей в описании конструкции преддоговорной ответственности в зарубежных правопорядках. Ср. с первоисточником: Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 1 — 112. Об истории зарождения и первых этапах развития доктрины culpa in contrahendo см.: Гницевич КВ. Доктрина culpa in contrahendo в немецкой цивилистике второй половины XIX века. С. 130 — 140.
4 5 См.: Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. 2004. № 4. С. 32 — 34. 4 6 Там же. № 4. С. 32 4 7 См.: Кучер А.Н. Ответственность за недобросовестное поведение при заключении договора //
Законодательство. 2002. № 10. С. 20 — 25.
48 Кроме неточностей в описании пандектной доктрины culpa in contrahendo А.Н. Кучер проявляет небрежность при анализе BGB. Из ее изложения следует, что § 122 является аналогом ст.ст. 178 и 179 ГК РФ, то
116 четкие представления о юридической природе преддоговорной ответственности.
Анализ современной отечественной литературы о преддоговорной ответ ственности показывает, что у российских авторов возникают сложности при раз граничении случаев culpa in contrahendo и иных закрепленных в ГК РФ юридиче ских составов, влекущих обязанность стороны несостоявшегося договора возмес тить другой стороне убытки. К проявлениям преддоговорной ответственности от носят положения ГК РФ, обязывающие возместить реальный ущерб лицу, не обладавшему при совершении сделки полной дееспособностью либо не способ ному понимать значение своих действий или руководить ими, если дееспособный контрагент знал или должен был знать о таких качествах контрагента49. С содер жательной точки зрения, посвященные этому виду "преддоговорной ответствен ности" нормы ГК РФ отличаются от положений ГК РСФСР 1964 г. только сниже нием возраста, по достижении которого гражданин переходит из группы "мало летние" в следующую возрастную категорию, с 15 (ст.ст. 13, 14 51 и 54 ГК РСФСР 1964 г.) до 14 лет (ст.ст. 26, 28, 172 и 175 ГК РФ). Значит, сохраняют силу все аргументы, высказанные против отнесения таких положений закона к прояв лениям преддоговорной ответственности по советскому гражданскому праву.
Отметим, что ни российский, ни какой-либо из западных правопорядков не устанавливают ответственность за заключение недействительного договора во обще. Ответственность за culpa in contrahendo, когда стороны заключают недей-
есть что им охватываются все случаи недействительности договора вследствие обмана или заблуждения одной из сторон. Однако § 122 BGB предусматривает последствия недействительности (ничтожности или оспорилюсти) волеизъявления по причинам несерьезности намерений (§ 118), заблуждения стороны (§ 119) или недостоверности передачи волеизъявления (§ 120). Неприменимость положений § 122 BGB к случаям оспоримости волеизъявления, сделанного под влиянием обмана, подчеркивается в литературе (см., напр.: Larenz К., WolfM. Allgemeiner Teil des BUrgerlichen Rechts. Milnchen, 1997. S. 695; Boehmer G. Einfuhrung in das burgerliche Recht. 2. durchgearb. und erg. Aufl. TQbingen, 1965. S. 340). В тексте перевода § 122 A.H. Кучер заменяет многоточиями номера других параграфов BGB, предусматривающих основания недействительности волеизъявления (там же. С. 19). Такое же вольное отношение юридическим конструкциям западных правопроядков проявляется в монографии того же автора, см.: Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа: юридический аспект. М., 2005. С. 213 —215.
4 9 Общее для этих случаев правило закреплено в абзаце 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ, ссылки на который имеются в п. 1 ст. 172, абзаце 2 п. 1 ст. 175, абзаце 2 п. 1 ст. 176 и п. 3 ст. 177 ГК РФ. Предложение о квалификации этих положений закона как частных случаев "ответственности из culpa in contrahendo" высказаны, в частности, К.Д. Овчинниковой, И.В. Бекленищевой и А.Н. Кучер, см.: Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. 2004. № 4. С. 33 — 34; Бекленищева И.В. Гражданско-правовой договор. С. 163; Кучер А.Н. Ответственность. С. 23 (здесь к случаям culpa in contrahendo автор относит только ст. 177 ГК РФ, не называя при этом причины, по которым остальные положения Кодекса, содержащие идентичные правила, не могут быть причислены к категории преддоговорной ответственности); Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа. С. 226.
117 ствительный договор, связана не с его недействительностью самой по себе, а с не сообщением контрагенту об основаниях его недействительности, известных дру гой стороне. Абсурдно было бы интерпретировать положения соответствующих
статей ГК РФ так, будто они обязывают дееспособную сторону разъяснить непол ностью дееспособному или не понимающему значения своих действий контраген ту наличие соответствующего основания недействительности сделки, чтобы затем рассматривать эти правила как проявления преддоговорной ответственности.
Следует учитывать, что сделки, недействительные вследствие отсутствия у одной из сторон полной дееспособности, не во всех случаях будут невыгодными для неполностью дееспособного контрагента. Зачастую осведомленность другой стороны о наличии субъективных препятствий к действительности сделки не мо жет означать, что он заключит недействительный договор. Иногда такой контр агент будет действовать вполне добросовестно. Так, если несовершеннолетний в возрасте от 16 до 18 лет приобретает бывший в употреблении мотоцикл или вело сипед, он может сообщить продавцу, что он распоряжается полученными им са мостоятельно доходами (например, что на эту покупку он откладывал стипендию
и заработок, полученный за время каникул), то есть что договор купли-продажи будет в силу подпункта 1 п. 2 ст. 26 ГК РФ действительным. Если впоследствии договор будет оспорен его родителями и выяснится, что несовершеннолетний та ких доходов не имел, то в силу абзаца 2 п. 1 ст. 175 и абзаца 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ продавец будет обязан возместить несовершеннолетнему реальный ущерб, не смотря на то, что продавец, зная об отсутствии у контрагента полной сделкоспособности, действовал абсолютно добросовестно.
Напомним, что доктрина Р. Иеринга в таких ситуациях возлагала ответст венность за culpa in contrahendo на само не обладающее полной дееспособностью лицо, не сообщившее о препятствиях к действительности сделки50. При таком подходе осведомленность дееспособной стороны об отсутствии необходимого
Р. Иеринг пишет об установленных для некоторых субъектов ограничениях способности отчуждать имущество или обязывать себя по сделкам перед прочими лицами, см.: Jhering R.v. Culpa in contrahendo. SS. 45, 57
— 62. Иное прочтение работы P. Иеринга, встречающееся в отечественной литературе (см., напр.: Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа. С. 214), вряд ли соответствует тексту первоисточника.
118 объема сделкоспособности у контрагента исключает преддоговорную ответствен ность, но не является самостоятельным ее основанием.
Под общее понятие преддоговорной ответственности отечественные авто ры довольно часто подводят закрепленное в ст. 179 ПС РФ правило о специальных последствиях недействительности сделки, заключенной под влиянием обмана, со стоящих в обязанности виновного возместить потерпевшему реальный ущерб51. Допустимость создания такой обобщенной теории преддоговорной ответственно сти, объединяющей неосторожное введение в заблуждение {culpa in contrahendo)
и умышленный обман {dolus in contrahendo), является довольно спорной: Евро пейская цивилистика исходит из невозможности построения такого учения и са мостоятельности каждой из его составляющих. Ответственность за умышленный обман и мошенничество {dolus) была известна еще деликтному праву Древнего Рима классической эпохи и реализовывалась с помощью actio doli —иска о воз мещении вреда52. Доктрина culpa in contrahendo, появившаяся во второй половине ХІХ в. и развивавшаяся европейской цивилистикой в течение столетия, изначаль но,рассматривалась как самостоятельная концепция преддоговорной ответствен ности, и не мыслилась как дополнение или развитие известных праву норм об от- ' ветственности за dolus in contrahendo. Принципиальную неоднородность основа ний этих концепций отмечали европейские исследователи данной проблематики, начиная с пандектистов. В BGB оспоримость волеизъявления, сделанного под влиянием обмана или угрозы, предусмотрена § 123. Обязанность возмещения вреда является деликтной и реализуется, как указывается в литературе, "на общих основаниях", - по правилам § 823 и 826 BGB. Германская цивилистика и сегодня разграничивает эти случаи и culpa in contrahendo, настаивая на различиях в осно-
Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность. № 4. С. 33 — 35; Кучер А.Н. Ответственность. С. 19. Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа. С. 29 — 30, 215, 227, 233 — 239; Бекленищева И.В. Гражданско-правовой договор: классическая традиция и современные тенденции. М., 2006. С. 163.
5 2 См.: Покровский И.А. История римского права (по изд. 1917 г.). М.: Статут, 2004. С. 445 — 446. Деликтный характер ответственности за умышленный обман при заключении договора отмечали: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. Рига, 1924. С. 266 — 267; Дормидонтов Г.Ф. Система римского права. Общая часть. Второе студенческое издание. Казань, 1915. С. 203 — 205; Митюков К.А. Курс римского права. С. 50.
119 вании ответственности, ее размере и иных характеристиках . Насколько нам из вестно, предложения объединить ответственность за dolus in contrahendo с теори ей преддоговорной ответственности и создать на их основе общее учение в науке не высказывались. В системе цивилистических представлений стран Западной Ев ропы деликтный характер ответственности за dolus in contrahendo5* не вызывает никаких сомнений, а природа ответственности за culpa in contrahendo остается в центре внимания. Однако существующее сегодня в отечественной цивилистике классическое понимание юридической ответственности55 вызывает существенные сложности при попытке рецепции подобного подхода на российскую почву. Во прос этот, впрочем, находится вне предметной плоскости настоящей работы и за служивает более внимательного специального рассмотрения в рамках самостоя тельного исследования.
Следует отметить, что случаи culpa in contrahendo невозможно оценивать сквозь призму учения о злоупотреблении правом. В науке гражданского права наибольшей поддержкой сегодня пользуется предложенное В.П. Грибановым по нимание злоупотребления правом как особого типа гражданского правонаруше ния, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежаще го ему права, связанного с использованием недозволенных форм в рамках дозво ленного законом общего типа поведения . Однако согласиться с мнением данного автора о форме вины, необходимой для такого правонарушения; вряд ли возмож но. Он полагает, что злоупотребление правом может быть и умышленным, и неос-
См.: Larenz К., Wolf М. Allgemeiner Teil des Bilrgerlichen Rechts. S. 705; Boehmer G. Einftlhrung in das btirgerliche Recht. S. 340; Flume W. Allgemeiner Teil des Bilrgerlichen Rechts II. S. 532.
54С тем, что описанные в ст. 179 ГК РФ действия, направленные на формирование у контрагента порочной воли к совершению сделки, совершаются умышленно, согласно большинство отечественных цивилистов. См., напр.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред.
Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. М.: Юрайт-Издат, 2004. С. 450 — 455 (авторы комментария — P.O. Халфина, Н.М. Коршунов); Постатейный научно-практический комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под общ. ред. A.M. Эрделевского. М., 2001. // ИПС "Гарант"; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под. ред. О.Н. Садикова. С. 490 — 493 (автор комментария
—О.Н. Садиков); Гражданское право: Учеб. / Под ред. Е.А. Суханова. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 1. М., 2004. С. 369 — 373 (автор главы — B.C. Ем).
55 См., напр.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976, Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955; Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 1970.
5 6 Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1992. С. 28 и ел. (ос. С. 53). См. также: Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. 2-е изд., испр. и доп. М., 2008; Яценко Т.С. Категория шиканы в гражданском праве: история и современность. М., 2003. С. 79 — 103.
120 торожным57. Представляется, что такой подход был оправдан в эпоху действия Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.58, содержание ст. 5 которых и исследовалось В.П. Грибановым, однако абсолютно не соответствует современному нормативному контексту.
Существенное отличие закрепленного в ст. 10 ГК РФ правила от положе ний ст. 5 Основ 1961 г. состоит в отказе от использовавшейся ранее объективной категории осуществления прав в противоречии с их назначением и ее замене на субъективный критерий осуществления прав исключительно с намерением причи нить вред другому лицу с указанием возможности злоупотребления правом в иных формах. Такое уточнение в диспозиции правовой нормы о необходимости прямо го умысла для совершения шиканы, а также общий нормативный контекст, пред полагающий возможность исключительно умышленного совершения правонару шения, состоящего в злоупотреблении5 , является достаточным основанием, что бы согласиться с авторами, полагающими возможным совершение злоупотребле ния правом исключительно при наличии вины в форме умысла . Это исключает отнесение culpa in contrahendo к проявлениям злоупотребления правом61.
Основания ответственности за culpa in contrahendo, предусмотренные дей ствующим ГК РФ, можно распределить на следующие группы:
1. В действующем ГК РФ преддоговорная ответственность непосредствен но закреплена в абзаце 2 п. 2 ст. 178 ГК РФ6 2 , обязывающем виновную в недейст-
57См.: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. С. 46 — 51.
58См.: Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, утв. Законом СССР от 08.12.1961 г. // Ведомости ВС СССР. 1961. № 50. Ст. 525.
5 9 См., напр., ст. 159, 165, 185, 201, 202, 285 Уголовного кодекса РФ от 24 мая 1996 г. // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954 (с послед, изм. и доп.; в ред. Федерального закона от 15 июля 2009 г. № 215-ФЗ // СЗ РФ. 2009. № 31. Ст. 3921). Подобный метод, предполагающий установление содержания понятия злоупотребления на основании положений нормативных актов, относящихся к иным, чем гражданское право, отраслям права, использовался и В.П. Грибановым, см.: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. С. 47.
6 0 См.: Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. С. 159; Яиенко Т.С. Категория шиканы в гражданском праве. С. 103.
61Кроме того, следует учитывать, что правила о последствиях злоупотребления правом применяются судами с большой осторожностью, см.: Обзор практики применения арбитражными судами ст. 10 ГК РФ: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 г. № 127 // Вестник ВАС РФ. 2009. № 2. С. 156-171.
62С этим согласны: Бекленищева И.В. Гражданско-правовой договор. С. 163; Овчинникова КД Преддоговорная ответственность. № 4. С. 34; Кучер А.Н. Ответственность. С. 23; Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа. С. 215,228 — 233.