Ломакин Д.В. - Корпоративное право

Правовое регулирование договора об осуществлении прав участников

установлена обязанность его сторон проголосовать на общем собрании участников общества за включение в устав общества положений, определяющих структуру органов общества и их компетенцию, если в соответствии с законом допускается изменение структуры органов общества и их компетенции уставом общества (п. 2 ст. 67.2 ГК). Приведенная норма закона, с нашей точки зрения, является в известной степени компромиссной позицией законодателя по вопросу дублирования норм устава содержанием корпоративного договора в случаях, когда законодательство допускает изменение законодательной нормы уставом общества.

В английской правовой доктрине к условиям об иных действиях сторон, связанных с управлением компанией, с созданием, деятельностью, реорганизацией и ликвидацией компании, относятся следующие подгруппы условий. Кратко охарактеризуем каждую из них:

−условия об обязанностях сторон договора по финансированию деятельности компании (совместного предприятия) как путем оплаты акций, размещаемых среди акционеров (share contributions)44, так и посредством финансирования компании ее акционерами (к примеру, путем предоставления займа компании) или привлечения внешнего финансирования (посредством заключения кредитного договора, размещения ценных бумаг, венчурного или проектного финансирования45), в том числе обязанностях предоставления перспективного финансирования компании46;

−цели деятельности компании (совместного предприятия) и связанные с ними права и обязанности сторон договора47;

−условия о правах и обязанностях сторон в связи наступлением обстоятельств «тупиковой ситуации» (deadlock) — включают права и обязанности сторон в связи с урегулированием «тупиковой ситуации»48 и права и обязанности сторон в связи с наступлением последствий неурегулированной «тупиковой ситуации» (право требования принятия решения о ликвидации компании, право требовать продажи акций или имущества компании

44Commercial law handbook. P. 201–202, I. Hewitt. Op. cit. P. 161–164.

45I. Hewitt. Op. cit. P. 166.

46См. подр.: I. Hewitt Op. cit. P. 171–175.

47Commercial law handbook. P. 202.

48I. Hewitt. Op. cit. P. 229–232, Commercial law handbook. P. 209–210.

107

К. О. Осипенко

(совместного предприятия), право требовать продажи (приобретения) акций другой стороны договора («put/call option»), право требования принудительного выкупа акций другой стороны договора в соответствии с процедурой выкупа, регламентированной договором («Russian roulette», «Texas shoot-out», «Fairest sealed bid», «Sale shoot-out» и пр.)49;

−условия об «ограничительных обязательствах» сторон («restrictive covenants») — включают в себя обязанность сторон договора не допускать случаев «переманивания» контрагентов (клиентов) или работников компании (совместного предприятия) («non-solicitation»), запрет использования конфиденциальной информации или ноу-хау компании в целях, не связанных с деятельностью компании (совместного предприятия), обязанность стороны договора воздерживаться от конкуренции с компанией (совместным предприятием) («no competition»)50.

Таким образом, в отличие от российского права, в английском праве данное условие договора предполагает возможность существования регулирования отношений сторон, «параллельного» уставу компании и законодательным нормам.

Проанализировав проблематику, относящуюся к законодательным новеллам по вопросам содержания и исполнения договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, обратимся к рассмотрению проблем регулирования в российском и английском праве последствий неисполнения (ненадлежащего исполнения) условий данного договора.

Обратимся к рассмотрению таких способов защиты нарушенных прав стороны договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, как признание оспоримой сделки недействительной

ипризнание недействительным решения собрания.

Вроссийском праве законодательную основу регулирования признания оспоримой сделки недействительной в случае, если сделка совершена в нарушение ограничений, содержащихся в договоре об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, составляют следующие законодательные нормы. Сделка, заключенная стороной

49Подробнее см. порядок реализации указанной группы прав и обязанностей сторон договора об осуществлении прав акционеров в: I. Hewitt. Op. cit. P. 232–239; Commercial law handbook. P. 210–211.

50Commercial law handbook. P. 208.

108

Правовое регулирование договора об осуществлении прав участников

корпоративного договора в нарушение этого договора, может быть признана судом недействительной по иску участника корпоративного договора только в случае, если другая сторона сделки знала или должна была знать об ограничениях, предусмотренных корпоративным договором (п. 6 ст. 67.2 ГК). По мнению автора, указанные ограничения признания сделки недействительной являются важной гарантией прав третьих лиц, не являющихся стороной договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ.

В литературе существует единообразная позиция исследователей по вопросу об оценке данного способа защиты прав стороны анализируемого договора. Они отмечают значительную затруднительность признания оспоримой сделки недействительной ввиду сложности доказывания того, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать об ограничениях, предусмотренных договором об осуществлении прав хозяйственных обществ51. Правоведы, далее, подчеркивают, что случаи признания сделок, совершенных в нарушение положений договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ недействительными, являются скорее исключением, чем правилом52.

Отмечая справедливость приведенных позиций отечественных исследователей, необходимо подчеркнуть, что доктринальное признание исключительности случаев признания оспоримых сделок, совершенных в нарушение ограничений, содержащихся в рассматриваемом договоре, отнюдь не случайно. Оно основано на законодательной норме об обязательности акционерного соглашения только для его сторон.

По вопросу о возможности признания недействительным решения собрания, принятого в нарушение ограничений, регламентированных договором об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, мнения правоведов разделились. Можно выделить два основных направления взглядов по данной проблеме.

Первое направление взглядов состоит в констатации невозможности признания решений органов управления общества недействительными

51Степанов В.В. Корпоративные соглашения в российской практике: возможные проблемы правоприменения // Арбитражная практика. 2010. № 5. С. 54; Носова Д.В. Соглашения участников ООО: акционерные соглашения // Закон. 2009. № 10. С. 131; Дергачева Ю.А. Механизмы судебной защиты прав и интересов акционеров в свете последних изменений в корпоративном законодательстве // Акционерное общество. 2010. № 2. С. 14.

52Ломакин Д. В. Договоры об осуществлении прав участников хозяйственных обществ как новелла корпоративного законодательства. С. 18.

109

К. О. Осипенко

вследствие нарушения условий договора. Одни авторы объясняют это отсутствием законодательных оснований признания решений органов управления недействительными53, другие исследователи — обязатель- ственно-правовым характером отношений сторон рассматриваемого договора, исключающим использование такого способа защиты корпоративных прав участников общества, как признание решения собрания недействительным, применение которого может ограничивать охраняемые законом интересы третьих лиц54.

Авторы, придерживающиеся второго направления взглядов по вопросу о возможности признания недействительным решения собрания, принятого в нарушение ограничений, содержащихся в договоре об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, отмечают допустимость двойственного подхода к данной проблеме.

Они полагают, что решения органов управления общества следует разделить на две группы: по типу общества — на решения органов управления обществ, являющихся «закрытыми» корпорациями (закрытое акционерное общество, общество с ограниченной ответственностью), и решения органов управления «открытых» корпораций (открытое акционерное общество); в зависимости от возможности

ограничения принятым решением прав и законных интересов третьих лиц — на решения органов управления общества, имеющие «первоочередное» значение для участников общества, и решения органов управления общества, оказывающих значительное влияние на интересы третьих лиц. В свою очередь, в отношении решений каждой из первых групп исследователи предлагают de lege ferenda считать возможным признание их недействительности в связи с нарушением положений договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ, в отношении решений каждой из вторых групп — полагают недопустимым признание их недействительности по аналогичному основанию55.

53Черленяк Р.Н. Договор об осуществлении прав участников ООО: проблемы заключения и последствия нарушения // Арбитражная практика. 2012. № 9. С. 70; Степанов Д.И. Указ. соч. С. 90.

54Доронин Ю.А. Указ. соч.; Дмитриев Д. К вопросу об ответственности, фиксируемой в соглашениях между участниками ООО // Слияния и поглощения. 2009. № 7–8; Ломакин Д.В. Договоры об осуществлении прав участников хозяйственных обществ как новелла корпоративного законодательства. С. 15–16, 18; Суворов Е.Д. Указ. соч.

55Грибкова Т. В. Акционерные соглашения как средство правового регулирования корпоративных отношений: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 2011. С. 213–214;

110

Правовое регулирование договора об осуществлении прав участников

Нарушение корпоративного договора может являться основанием для признания недействительным решения органа хозяйственного общества по иску стороны этого договора при условии, что на момент принятия органом хозяйственного общества соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества (п. 6 ст. 67.2 ГК).

По мнению автора, положения гражданского законодательства о том, что нарушение корпоративного договора может являться основанием для признания недействительным решения органа хозяйственного общества по иску стороны этого договора при условии, что на момент принятия органом хозяйственного общества соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества, не отвечает целям защиты интересов третьих лиц и не обеспечивает поддержание стабильности гражданского оборота, поскольку условия сепаратного соглашения участников хозяйственного общества могут стать основанием признания недействительным решения органа юридического лица.

В английском прецедентном праве реализация такого способа защиты, как установление судом ничтожности сделки, рассматривается в рамках концепции выхода за ограничения полномочий лица, в том числе компании («ultra vires»). В английской литературе отмечается, что полномочия лица могут быть ограничены положениями статута, нормами общего права или учредительными документами56.

Применительно к компаниям, исторически доктрина «ultra vires’ основывалась на нормах прецедентного права и состояла в том, что любые сделки компании, совершенные компанией с выходом за ограничения целей деятельности, установленные учредительным договором, являлись ничтожными вне зависимости от их одобрения акционерами компании. С принятием Акта о компаниях 1985 г. проявилась тенденция к законодательному регулированию данной проблематики, что несколько снизило роль существовавших на тот момент норм прецедентного права57.

До принятия Акта о компаниях 2006 г. суд проверял наличие факта совершения сделки с превышением ограничений полномочий органов

Поваров Ю. С. Последствия нарушения акционерного соглашения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 5.

56Contracts: capacity (www.practicallaw.com/1–107–3962) (СПС «PLC»).

57Chitty on Contracts. Vol 1. P. 803 («Westlaw UK»).

111

К. О. Осипенко

управления компании, анализируя цели деятельности компании, содержавшиеся в учредительном договоре компании58. Применение правила об анализе целей деятельности компании и установлении ничтожности сделок, совершенных с нарушением ограничений полномочий на совершение сделок производилось судами вне зависимости от осведомленности третьего лица о наличии таких ограничений в учредительном договоре, хотя действие данных норм общего права было несколько ограничено последующими судебными прецедентами59.

В целях обеспечения стабильности гражданского оборота доктрина «ultra vires’ претерпела существенные изменения с принятием Акта

окомпаниях 2006 г. Реформа этой доктрины состояла в формулировании четких законодательных ограничений случаев применения данной доктрины для установления ничтожности совершенных сделок60. Так, в соответствии со ст. 39 (1) Акта о компаниях 2006 г., действительность любых действий («act») компании не может быть поставлена в зависимость от наличия ограничений полномочий в учредительных документах компании.

Английские правоведы, далее, отмечают невозможность установления ничтожности сделки судом в связи с сохранением ранее (до реформы Акта о компаниях 2006 г.) действовавших ограничений полномочий органов управления компании в ее уставе. В литературе, кроме того, обращается внимание на достаточно общую формулировку статутной нормы, поскольку термин «действие» («act») является максимально широким понятием61.

Помимо приведенного статутного ограничения роли доктрины «ultra vires», Актом о компаниях 2006 г. был также урегулирован вопрос

одобросовестности третьего лица, являющегося стороной сделки, совершенной с нарушением ограничения полномочий в учредительных документах компании. В ст. 40 (1) Акта о компаниях 2006 г. содержится специальная законодательная норма, предусматривающая, что добросовестное третье лицо не связано регламентированными учредительными документами ограничениями полномочий директоров компании или уполномоченных ими лиц. Кроме того, в соответствии со ст. 40 (2)

58Chitty on Contracts. Vol 1. P. 804 («Westlaw UK»), Palmers Company law. Vol. 1. Part 2. Chapter 2.15 («Westlaw UK»), Contracts: capacity («PLC»).

59Chitty on Contracts. Vol 1. P. 804–805 («Westlaw UK»).

60Chitty on Contracts. Vol 1. P. 808 («Westlaw UK»).

61Chitty on Contracts. Vol 1. P. 809 («Westlaw UK»).

112

Правовое регулирование договора об осуществлении прав участников

Акта о компаниях 2006 г. такое третье лицо не обязано исследовать наличие ограничений полномочий директоров компании или уполномоченных ими лиц и не считается недобросовестным в случае, если оно знало о том, что действие совершается компанией с нарушением ограничений полномочий директоров данной компании, предусмотренных ее учредительными документами62.

Проведенный анализ эволюции доктрины «ultra vires’ в английском праве позволяет сделать вывод о существенном ограничении случаев ее применения в спорах о недействительности сделок, совершенных с нарушением ограничений полномочий лиц действовать от имени компании, закрепленных ее учредительными документами. Следует обратить внимание на отсутствие указания в английском законодательстве на наличие договорных ограничений полномочий лиц как основание недействительности сделки. Все это позволяет заключить, что в английском праве в интересах обеспечения стабильности гражданского оборота использование такого способа защиты прав стороны договора об осуществлении прав акционеров, как признание сделки недействительной, не имеет значительного применения.

Таким образом, по сравнению с английским правом в российском праве реализован значительно более либеральный подход к признанию, в определенных случаях предполагающая возможность признания оспоримой сделки недействительной в случае нарушения договорных ограничений, что прямо исключается действующим английским законодательством о компаниях в интересах защиты стабильности гражданского оборота.

Проанализировав проблемы правовой природы, предмета, сторон, содержания и исполнения договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ в российском и английском праве, перейдем к рассмотрению вопросов, связанных с заключением, изменением и прекращением данного договора в российском и английском правопорядках. В первую очередь остановимся на исследовании проблем заключения данного договора в российском и английском праве.

В российском праве существует несколько групп проблем, относящихся к указанной тематике. Остановимся на последовательной характеристике каждой из них.

Первая группа проблем, анализируемых в российской правовой литературе, относится к форме договора. Так, в отечественной доктрине

113

К. О. Осипенко

можно выделить позицию исследователей, выступающих в пользу минимальных требований закона к форме договора и единственно возможного порядка заключения договора (простая письменная форма, заключение договора путем составления одного документа, подписанного сторонами)63, и точку зрения сторонников допустимости повышенных требований закона к форме договора (простая письменная форма договора, нотариальная форма договора) и различного порядка заключения договора64 (путем составления одного документа, подписанного сторонами, путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору, путем акцепта письменной оферты).

Сторонники позиции о минимальных требованиях закона к форме договора и единственно возможном порядке заключения договора отмечают, что корпоративное законодательство содержит указание лишь на один способ заключения и одну форму договора — в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами65. Корпоративный договор заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (п. 3 ст. 67.2 ГК).

В свою очередь, авторы, выступающие за допустимость повышенных требований закона к форме договора и различного порядка заключения договора, отмечают следующее.

Во-первых, они подчеркивают юридическую допустимость непоименованных корпоративным законодательством способов заключения договора, рассматривая нормы закона о порядке заключения

63См., например: Ломакин Д.В. Указ. соч. С. 16–17; Патракеев С. С., Абдюшев Р. И. Заключение акционерного соглашения. На что обратить внимание при подписании // Арбитражная практика. 2012. № 12. С. 74.

64См., например, Архипченко Е. Договор об осуществлении прав участников ООО // Хозяйство и право. 2010. № 3. С. 73; Овчарова А., Шостранд Е. Правовое регулирование и практические аспекты заключения и исполнения соглашений акционеров по российскому и английскому праву: сравнительный анализ // Слияния и поглощения. 2009. № 12. С. 71; Гурьев В. Н. Акционерные соглашения как группа корпоративных договоров: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 2012. С. 96–97.

65Грибкова Т. В. Указ соч. С. 147; Белов М. Н., Карташов О. А. Акционерное соглашение — новый этап регулирования корпоративных правоотношений // Вестник РГТЭУ. 2011. № 2. С. 128; Степанов Д.И. Договор об осуществлении прав участников

ООО. С. 80–81; Масляев А. И. Указ. соч. С. 35.

114

Правовое регулирование договора об осуществлении прав участников

договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ как диспозитивные, а не как императивные66.

Во-вторых, исследователи, разделяющие позицию о допустимости повышенных требований закона к форме договора, полагают, что он должен быть совершен в нотариальной форме в тех случаях, когда его предметом охватывается регулирование порядка отчуждения долей участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью67.

Приведенные положения гражданского законодательства, с нашей точки зрения, с достаточной определенностью позволяют заключить, что законодательные нормы являются, во-первых, императивными, что исключает возможность их изменения соглашением сторон, и, во-вторых, указывают на единственный юридически допустимый способ заключения договора — путем составления одного документа, подписанного сторонами. Следовательно, представляется справедливой позиция той группы цивилистов, которые придерживаются подхода о единственно возможном порядке заключения договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ.

По нашему мнению, договор об осуществлении прав участников хозяйственных обществ не является сделкой, направленной на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества, поскольку его предметом охватывается регулирование порядка отчуждения долей участия в уставном капитале общества, а не само отчуждение долей участия (что, в свою очередь, является предметом договора купли-продажи).

Исходя из этого, анализируемый договор следует считать договором, устанавливающим обязательство совершить при возникновении определенных обстоятельств или исполнении другой стороной встречного обязательства сделку, направленную на отчуждение доли

или части доли в уставном капитале общества. Поскольку законодательное требование обязательной нотариальной формы совершения сделок распространяется только на сделки, направленные на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества, то, с нашей

66Овчарова А., Шостранд Е. Указ. соч. С. 71; Корнев И., Арутюнян В. Акционерное соглашение: заключение, содержание и исполнение // Корпоративный юрист. 2010. № 1. С. 35; Куделин А. Договор об осуществлении прав участников общества и акционерное соглашение. С. 52.

67Архипченко Е. Указ. соч. С. 73; Степанов В.В. Указ. соч. С. 49.

115

К. О. Осипенко

точки зрения, такое законодательное предписание не относится к форме совершения договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ68.

Следовательно, мы присоединяемся к позиции группы цивилистов — сторонников позиции о минимальных требованиях закона к форме совершения договора — простой письменной форме.

Вторая группа проблем, анализируемых в российской литературе, состоит в определении правовых последствий несоблюдения письменной формы договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ. Существует несколько доктринальных позиций по данной проблеме.

Согласно представлениям сторонников первой позиции, несоблюдение письменной формы договора влечет за собой недействительность сделки69. Исследователи, аргументирующие в пользу второй позиции, отмечают, что последствием несоблюдения письменной формы сделки является лишение стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания70. Отдельные авторы также подчеркивают необходимость внесения изменений в законодательство о хозяйственных обществах в части установления недействительности сделки в случае несоблюдения простой письменной формы договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ71.

Корпоративный договор заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (п. 3 ст. 67.2 ГК). Несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (п. 1 ст. 162 ГК). В случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность (п. 2 ст. 162 ГК).

Действующее законодательство не содержит специальных последствий недействительности несоблюдения простой письменной формы договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ.

68См. аналогичный вывод: Каплоухий М. Акционерные соглашения в России // Корпоративный юрист: Приложение. 2010. № 3. С. 19; Степанов Д. И. Договор об осуществлении прав участников ООО. С. 81.

69Овчарова А., Шостранд Е. Указ. соч. С. 71; Грибкова Т.В. Указ соч. С. 146.

70Фроловский Н.Г. К вопросу об отдельных элементах корпоративных соглашений // Цивилист. 2010. № 2. С. 84–89; Белов М.Н., Карташов О. А. Указ. соч. С. 128–129.

71Белов М. Н., Карташов О.А. Указ. соч. С. 129.

116