Belokrenitskiy_V_Ya_Natsii_i_natsionalizm_na_musulmanskom_Vostoke

Знаменательно, что среди пожеланий, высказанных в адрес государства, значилось и требование «избегать увеличения неравенства», в том числе путем снятия инициатив на пути развития частного предпринимательства. По существу, выражалось недоверие способности государства проводить эффективную распределительную политику23.

Резкое изменение направленности экономической политики государства

в1930 е гг., ослабление ее социальной ориентированности, по всей видимости, стало одной из основных причин сокрушительного поражения правящей партии на выборах 1950 г., т. е. практически сразу же после ослабления авторитарного прессинга, создания многопартийной системы и появления у граждан республики возможности хотя бы ограниченного выбора.

Разочарование избирателей деятельностью правительства НРП и ожидание активных действий властей в сфере перераспределения во многом определили характер последующей экономической политики страны.

Как отмечал турецкий экономист З. Ониш, переход к парламентской демократии в 1950 х гг., происшедший в условиях крайнего неравенства в распределении доходов, означал, что государство попало под прессинг популизма, порожденного надеждами на процесс вторичного перераспределения. Результатом этого постоянного давления стало формирование (точнее, возвращение. — Н.У.) так называемого маломощного государства всеобщего благополучия24. Общественные ожидания дополнительно подогревало следующее обстоятельство. Ввиду того, что переход к демократии во многом был простимулирован извне в опережение естественного хода социально-по- литической эволюции, политическая система страны оказалось слабо подготовленной к функционированию в новых условиях, что проявлялось в отсутствии или слабом общественном влиянии непартийных институтов. В связи

сэтим, как отмечал российский турколог В.И. Данилов, накал межпартийной борьбы, в рамках которой реализовывался весь потенциал общественно-по- литического противостояния, оказался исключительно высоким25. В итоге в Турции сформировался тип демократии, который Р. Кауфман и Б. Сталлингс охарактеризовали как «переходную» (transitional democracies). Формируясь

вусловиях перехода от авторитарного режима к демократическому, она лишь спустя несколько смен правительства имеет шанс трансформироваться в консолидированную демократию26. Переходные демократии особенно склонны к проведению популистской экономической политики27, что связано

снеустойчивым характером многопартийной системы, завышенными экономическими ожиданиями сторонников победившей партии, ограниченными временными горизонтами правительств и т. д. Во всех вышеперечисленных проявлениях Турция продемонстрировала опыт, схожий с тем, что пережили страны Латинской Америки. Но в случае Турции завышенные экономические ожидания избирателей, очевидно, опирались еще и на глубоко укоренившуюся традицию проведения властями социально ориентированной экономической политики.

Давление на власти по вопросу заработной платы З. Ониш рассматривал как «важный фактор на макроэкономической арене» Турции, обусловленный

51

наличием институциональной структуры, в рамках которой, по крайней мере в государственном секторе экономики, наблюдалось фактическое доминирование профсоюзов28.

Первый профсоюз рабочих — Конфедерация рабочих профсоюзов Тур- ции — был основан в 1952 г. Конституция 1961 г. содержала важную поправку, предоставившую право создания профсоюзов без предварительного получения разрешения властей. В конце 1960-х и в 1970 е гг. профсоюзное движение получило дальнейшее развитие: в 1967 г. была создана Конфедерацияреволюционныхрабочихпрофсоюзовнабазепрофсоюзов,вышедших из Конфедерации рабочих профсоюзов в знак протеста против соглашательской позиции руководства последней. В 1975 г. была создана Конфедерация националистических рабочих профсоюзов, а в 1977 г. — Конфедерация справедливых рабочих профсоюзов. Так, в справочнике «Турецкая Республика» отмечалось: «Современный этап рабочего движения в Турции характеризуется непрерывной наступательной борьбой трудящихся за свои социально-  экономические права, ставшей важным фактором общественно-политиче- ской жизни страны»29.

В условиях острой межпартийной борьбы и развития институтов по выдвижению требований групп интересов (профсоюзов) со второй половины ХХ в. в Турции устанавливается система политического правления, при которой имманентным свойством экономической политики становится стремление купить благосклонность избирателя любой, часто чрезмерно высокой для правительства (национального­ бюджета) ценой. Турция вступила в период хронических бюджетных дефицитов. В условиях подконтрольности Центрального банка исполнительной власти30 эмиссия стала важным способом их финансирования. Ряд турецких исследователей видит основное отличие начавшегося после 1950 г. периода в том, что Центральный банк стал рассматриваться как источник предоставления правительству и другим государственным организациям беззалоговых кредитов31. Последнее обстоятельство не замедлило привести к синхронизировавшимся с пересмотром фискальной политики изменениям в кредитно-денежной сфере32.

Среднегодовые по периодам темпы роста денежной массы после 1950 г. становятся настолько существенно выше, что позволяют уверенно говорить о смене качественных характеристик кредитно-денежной политики и придании ей устойчиво расширительного характера.

Таким образом, выстраивается модернизационная траектория, для которой 1950 г. представляется точкой отсчета для начала популистской политики чрезмерных правительственных трат, наращивания денежной массы и уско-

52

рения инфляции. Следует добавить, что расточительство правительств, приобретшее имманентный характер, поддерживалось и за счет практически постоянного использования внешних источников финансирования.

Конечно, на протяжении второй половины ХХ в. выделяются периоды, которые отличались некоторыми вариациями проводившейся экономической политики и особенностями в понимании основных целей и направлений использования избыточных по сравнению с бюджетными доходами правительственных трат. Так, 1950 е гг. стали периодом активной поддержки крестьянского населения на тот момент еще аграрной Турции и инвестиционного бума. Ввод в строй новых предприятий наряду с либерализацией импорта должен был обеспечить видимые подвижки в благосостоянии рядовых турок

иубедить их в правильности выбора в пользу новой политической альтерна- тивы — Демократической партии. Столь безоглядная активность правительства ожидаемо привела к кризису 1959 г., выход из которого Турция нашла, впервые обратившись к кредитному сотрудничеству с МВФ.

В1960 е гг. наблюдалось некоторое «усмирение» бюджетных расходов, однако и тогда речь шла лишь о сокращении размеров дефицита. В 1970 е гг. бюджетные траты вновь начали бесконтрольно расти, к чему турецкое правительство подталкивала дешевизна международного кредита: как и страны Латинской Америки, Турция охотно пользовалась возросшим предложением нефтедолларов, тогда как страны Запада, занятые структурной перестройкой экономики и снижением ее энергоемкости после нефтяного шока 1973 г., демонстрировали вялый спрос на кредиты, поддерживая дешевизну заемных средств на международных рынках. Одно из важных направлений возросших бюджетных расходов в Турции в этот период было связано с субсидированием цен на нефть на внутреннем рынке. Часто сменявшие друг друга

исовершенно неуверенные в своем будущем правительства стремились любой ценой избежать принятия непопулярного решения о росте внутренних цен на нефтепродукты. Одновременно довольно высокого уровня достигли расходы на заработную плату в госсекторе. По мнению турецких исследователей, в рамках модели импортозамещения заработная плата, будучи элементом издержек, вместе с тем являлась составляющей спроса, который обеспечивал поддержку процесса производства33.

Между тем в турецкой экономике нарастали тревожные тенденции. Становившийся все более острым дефицит валютных доходов наряду с постепенным выходом из рецессии экономики США лишили Турцию жизненно важного для нее притока внешнего финансирования, и экономика страны в 1979 – 1980 гг. вновь оказалась поражена кризисом.

В1980 е гг. в стране по-прежнему сохранялась проблема дефицита госфинансов и инфляции, но связаны они были главным образом со структурной перестройкой экономики страны, проводившейся премьером Т. Озалом. Следует заметить, что на годы премьерства Т. Озала приходится редкий для Турции период снижения реального уровня заработной платы, что было жестко необходимо в условиях перехода к экспортно ориентированной модели роста. Одновременно Т. Озал создал системуцелевых внебюджетныхфондов,

53

направленных на решение определенных, представлявшихся ему наиболее важными задач — поощрение экспорта, приватизация государственных предприятий, строительство доступного жилья в городах и решение проблемы кварталов бедности (гедже конду), где обосновывались переселенцы из деревень. Уникальность Т. Озала как премьер-министра состояла в том, что он сумел сочетать меры, направленные на поддержание своей популярности среди избирателей, с запуском процессов модернизации, т. е. довольно болезненной структурной перестройки экономики. Но парламентские выборы 1987 г. показали недовольство избирателей нерешенностью проблемы роста цен. И хотя Т. Озалу удалось сохранить пост премьер-министра, правительство было вынуждено снизить темпы прироста денежной массы. Применение этой меры в условиях, когда приверженность властей антиинфляционной политике вызывала в обществе серьезные сомнения, обернулась стагфляцией.

Понуждаемые популистской гонкой последователи Т. Озала на по-сту пре- мьер-министра, чтобы разогреть экономику и остаться у власти, перешли к использованию безоглядного фискального стимулирования через рост реальной заработной платы в государственном секторе и выплату высоких процентов держателям государственных долговых обязательств. В качестве источника финансирования бюджетных дефицитов в страну через систему национальных­ банков стали привлекаться «горячие деньги» с внешних рынков. Возникла опасная привязка турецкой экономики к объемам их притока, что и стало причиной кризисов, пережитых в 1994, 1999 и 2001 гг. К началу 2000 х гг. стало возможным говорить о формировании специфических черт турецкой экспортно ориентированной модели, которые особенно четко просматриваются при сравнении с модернизационной траекторией Южной Кореи.

В Турции c ее рано сложившимися демократическими традициями правительства, особенно в 1990 е гг., не рискуя переломить сложившийся тренд проведенияпопулярнойуизбирателейэкономическойполитики,несмотряна состоявшийся было переход к стратегии роста на основе экспорта, были вынуждены поддерживать сравнительно высокий уровень потребления. В итоге относительная емкость внутреннего рынка на протяжении всего времени после 1980 г. оставалась весьма внушительной (доля только частного потребления в ВВП составляла около 70%)34. Политика сознательного расширения внутреннего рынка при довольно большой численности населения оказывалась достаточной альтернативой для местных производителей. В итоге Турция могла позволить себе не вступать в столь жесткую конкуренцию на международном рынке в стремлении нарастить экспорт, как это была вынуждена делать Южная Корея, чтопозволяло откладыватьтехническую модернизацию промышленности и усилия по развитию высокотехнологичных производств, а заодно и рост финансирования НИОКР. Таким образом, экономическую модель Турции с конца 1980 х гг. можно интерпретировать как непоследо-

вательно экспортно ориентированную (курсив наш. — Н. У.), периодически перенастраивавшуюся в пользу внутреннего рынка.

54

Период правления в Турции Партии справедливости и развития (ПСР) (с 2002 г. по настоящее время) принято считать весьма успешным для экономики страны, поскольку в течение этого времени уверенный рост сопровождался на первый взгляд решением ряда застарелых проблем экономического развития — бюджетного дефицита и хронической инфляции.

Но позволяют ли успехи Турции в сфере финансовой стабилизации говорить о смене модели роста в период правления ПСР? По всей видимости, нет. Во-первых, развитие происходило на фоне заметного снижения нормы сбережений, составлявшей в последние годы 15% и менее против 19% в конце 1990 х гг.35. То есть наблюдалось еще более активное использование ранее действовавших механизмов расширения внутреннего потребления. Во-вторых, развитие Турции после 2002 г. происходило на фоне неуклонного роста дефицита по счету текущих операций платежного баланса. В 2002 г. он составлял всего 1,5 млрд долл. К 2011 г. он достиг своего максимального значения — 77 млрд долл., что соответствовало более 10% ВВП страны36. В 2012 – 2013 гг. его значения снизились, что совершенно неслучайно совпало с падением темпов экономического роста. Следовательно, сократившиеся вследствие дальнейшего падения нормы сбережений инвестиционные возможности национальной­ экономики поддерживались за счет внешнего финансирования. При этом нерешенной осталась главная проблема экономики страны — неспособность самостоятельно поддерживать экономический рост и его зависимость от средств, поступающих извне. Таким образом, сущностные механизмы поддержания экономического роста в стране принципиально не изменились по сравнению с периодом 1990 х гг.: в 2000 е гг., хотя и при относительно сбалансированном бюджете, также происходило расширение потребления, но в основном за счет механизма потребительского кредита, объем которого в 2010 – 2011 гг. возрастал ежегодно не менее чем на треть37, и, следует особо подчеркнуть, механизмов социальной помощи, оказываемой по линии государства. Неизбежно возникавший при этом дефицит сбережений (и, соответственно, инвестиций) компенсировался за счет внешних источников финансирования, точнее — зарубежных займов частного сектора. Но масштаб их использования значительно вырос, а модель двух дефицитов — бюджетного и по счету текущих операций (если условно считать сегодняшний турецкий бюджет бездефицитным, хотя в действительности речь идет о снижении дефицита, но не о его полном преодо- лении) — сменилась моделью одного — дефицита по счету текущих операций, но значительно возросшего по объему.

В случае вполне вероятного снижения доступности внешнего финансирования вопрос об экономических перспективах страны окажется жестко увязан с ее способностью к повышению сбережений и самофинансированию инвестиций. Но повышение сбережений неизбежно приведет к сужению внутреннего рынка, а значит, лишив экономику действовавшего до последнего времени драйвера роста, оставляет открытым вопрос о более последовательной ориентации на экспорт и поиске своей более эффективной ниши в системе международной торговли.

55

Требования к новой модели роста Турции позволяют выявить ее сравнение по некоторым важнейшим параметрам экономического и социального развития с Южной Кореей, которая в сегодняшней Турции рассматривается в качестве государства-прототипа38 (см. таблицу 2).

Таблица 2

Некоторые показатели социально-экономического развития Турции и Южной Кореи

Составлено по базам данных Всемирного банка: http://data.worldbank.org/indicator

Итак, Турецкая Республика, имея заметное преимущество по численности населения, одновременно демонстрирует более чем двукратное отставание по показателю ВВП на душу населения. Турции не удается решить проблему значительного дефицита по счету текущих операций, тогда как для Южной Кореи характерно выраженное преобладание валютных доходов над расходами. Последнее обстоятельство вполне объяснимо с учетом масштабов абсолютного и относительного отставания Турции по экспорту высокотехнологичной продукции, которое, в свою очередь, следует связывать со значительно более низкими затратами на научные исследования и разработки.

Таким образом, повторение успеха Южной Кореи требует и повторения опыта жесткого ограничения потребления, роста инвестиций и структурной перестройки промышленности.

Но как мы попытались показать, препятствия на пути к осуществлению необходимых перемен могут оказаться для Турции более серьезными, чем это кажется на первый взгляд. Сложности на пути осознания новых экономических вызовов вполне способны создать прочные, берущие свое начало еще в османском прошлом традиции покровительственного отношения государства к частному потреблению и его неформальной ответственности за защиту благополучия граждан, которые при их неумеренном использовании

56

несут угрозу подмены политики структурных реформ политикой экономического популизма.

Примечания

1 Иванов С.М. Османская империя в мировой экономической системе (вторая половина ХIХ — начало ХХ века). С.-Пб., 2005. С. 15.

2Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. М., 1991. С. 50.

3 Там же. С. 52 – 53.

4Там же. С.53.

5Иванов С.М. Османская империя в мировой экономической системе. С. 18.

6 Иванов Н.А. Основные черты османского социально-теократического идеала и его роль при завоевании арабских стран в 1516 – 1574 гг. // Иванов Н.А. Труды по истории исламского мира. М., 2008. С. 203.

7Иванов С.М. Османская империя в мировой экономической системе. С. 19.

8 Иванов Н.А. Социальные аспекты традиционного ислама // Иванов Н.А. Труды по истории исламского мира. С. 198 – 199.

9Иванов С.М. Османская империя в мировой экономической системе. С. 216.

10Иванов Н.А. Организация шариатской власти и административно-хозяйственного аппарата в Османской империи ХV – XVII вв. // Иванов Н.А. Труды по истории исламского мира. С. 353.

11Иванов С.М. Османская империя в мировой экономической системе. С. 216.

12Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. С. 66 – 67.

13Там же. С. 50.

14Pamuk Ş. Türkiynin 200 Yıllık Iktısadi Tarihi. Büyüme, kurumlar ve bölüşüm. İstanbul, Türkiye İş Bankası Kültür Yayınları, 2014. S. 213.

15 Миллер А.Ф. Очерки новейшей истории Турции. Москва — Ленинград, 1948. С. 160–161.

16Еремеев Д.Е. Становление республиканской Турции (1918 – 1939). М., 2004. С. 190.

17Dinç S. Atatürkçü Düsünce sistemine göre Halkçılık ilkesi/ Atatürk İlkeleri ve İnkılâp Tarihi II, Atatürkçülük. Ankara, 1986 // http://turkoloji.cu.edu.tr/ATATURK/arastirmalar/sait_dinc_ ataturkcu_dusunce_sistemi_devletcilik.pdf

18Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. С. 77.

19Türkiye Ekonomisinin 80 Yılı. Istanbul: İstanbul Ticaret Odası, 2004. S. 59 – 60.

20Ibid. S. 59.

21Моисеев П.П. Турецкая Республика: крестьянство и социально-политические процессы в деревне. М., 1994. С. 22.

22Pamuk Ş. Türkiynin 200 Yıllık Iktısadi Tarihi. S. 329.

23См. подробнее: Parasız İ. Türkiye ekonomisi. Bursa, EZGİ kitabevi, 2003. S. 101 – 102.

24Öniş Z. State and Market. The political economy of Turkey in Comparative Perspective. İstanbul: Boğaziçi Unıversıty Press, 1999. P. 469.

25См. подробнее: Данилов В.И. Турция: борьба за создание вестернизированного демократического общества // Эволюция политических систем на Востоке. М., 1999. С. 188 – 189.

26См.: Kaufman R., Stallings B. The political Economy of Latin America Populism. / The Macroeconomics of Populism in Latin America. Chicago–London: The University of Chicago Press, 1991. P. 26.

27Под популистской экономической политикой имеется в виду акцентирование внимания правительства на ускорении роста и перераспределении доходов, игнорирующего риски инфляции, финансового дефицита и прочие. См. подробнее: Dornbusch R., Edwards S. The Macroeconomics of Populism// The Macroeconomics of populism in Latin America. P. 9.

28Öniş Z. State and Market. P. 443.

57

29Турецкая Республика. Справочник. М., 1975. С. 388 – 389.

30Новый закон о Центральном банке Турецкой Республики, определивший его независимый от исполнительной власти статус, был принят лишь в 2004 г.

31Bakir C. Merkezdeki Banka. Turkiye Cumhuriyet Merkez Bankasi ve Uluslararasi Bir Karsilastirma. Istanbul: Istanbul Bilgi Universitesi Yayınları 173, 2007. S. 45.

32Составлено и рассчитано по: Turkish Financial History. From the Ottoman Empireto the Present. Volume-2. From the Foundation of the Republic to the Present. İstanbul: İstanbul Stock Exchange, 1999. S. 139, 254, 290; Iktisadi Rapor 1985. Ankara, Türkiye Ticaret, Sanayi Deniz Ticaret Odaları ve Ticaret Borsaları Birligi, 1985. S. 186; Economic Report 1994. Ankara: UCCET, 1995. S. 45; Economic Report 1995. Ankara: UCCET, 1996. S. 56. Ekonomik Rapor 2001. Ankara: TOBB, 2002. S. 76; Economic Report 2004. Ankara: UCCET, 2005. S. 67; Ekonomik Rapor 2006. Ankara: TOBB, 2007. S. 64; Ekonomik Rapor 2008. Ankara: TOBB, 2009. S. 90; Ekonomik Rapor 2011. Ankara: TOBB, 2012. S. 208.

33Boratav K. Türkiye İktisat Tarihi 1908-2002. 7. Baskı. Ankara, IMGE Kitabevi, 2003. S. 123 – 124.

34Подсчитано по: İstatistik Göstergeler 1923-2011. Ankara, 2012. S. 748; База данных Турецкого статистического общества: http://www.tuik.gov.tr/UstMenu.do?metod=temelist

35См. База данных Турецкого статистического общества //http://www.tuik.gov.tr/UstMenu. do?metod=temelist

36Ekonomik Rapor 2004. S. 108; Ekonomik Rapor 2010. Ankara: TOBB, 2011. S. 14; Ekonomik Rapor 2012. Ankara: TOBB, 2013. S. 207.

37Bankalarımız 2009. Ankara: Türkiye Bankalar Birliği, 2010. S. 1 – 39; Banks in Turkey 2010. Ankara, The Banks Association of Turkey, 2011. P. 1 – 39; Banks in Turkey 2011. Ankara: The Banks Association of Turkey, 2012. P. 1 – 41.

38См., например: Oniş Z. The State and Economic Development in Contemporary Turkey: Etatism to Neoliberalism ahd Beyond // Turkey between East and West. New Challenges for a Rising Regional Power. Oxford, 1996. P. 163, 171.

58

С.Н. Каменев*

ДИНАМИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА ПАКИСТАНА

Резюме. После прихода к власти в стране правительства Наваз Шарифа в мае 2013 г. обозначилась тенденция изменения в постановке задач развития национальной экономики: акцент был сделан на достижении бóльших темпов экономического роста, нежели на решении социальных проблем (сокращение неравенства в распределении доходов и борьба с возрастающей бедностью были отнесены на второй план). Темпы роста национального хозяйства страны составили, по официальным данным в истекшем, 2013/14 г., около 4% и запланированы на 2015 – 2017 гг. в размере более 5%. При этом государство намерено активно содействовать развитию агросферы и индустрии, а также заметно увеличить экспорт и замедлить рост импорта с целью сокращения значительного отрицательного сальдо торгового баланса; одновременно довести валютные резервы страны до 22 млрд долл.

Правительство намерено создавать лучшие условия для большего прито- кавалютыотпакистанцев,работающихзаграницей.Аглавное — попытаться решить две основные проблемы экономики страны — энергетическую, привлекая при этом финансовые ресурсы международных организаций — Ази- атского банка развития, МВФ, Всемирного банка, а также усилить борьбу с уклонением от налогообложения.

Пакистан стремится расширить политическое и экономическое сотрудничество с США, Китаем, Евросоюзом, а также улучшить свои отношения с Индией.

Ключевые слова: Пакистан, экономика, темпы роста, энергетический кризис, реформа налогообложения.

Summary. The economic trends have been changed after coming to power Nawaz Sharif’s government in May 2013: a significant emphasis has been placed on achieving prompt economic growth rather than to solve social issues (reducing income inequality and poverty). In accordance with the official data the growth rates reached 4 percent in 2013 – 14 and forecast for 5 percent in 2015 – 2017. For these purposes Pakistani leadership intends to promote agriculture and industry and to significantly increase export and slow down growth of import in order to shrink visible negative trade balance and increase consequently the country’s foreign exchange reserves up to $22 bln.

At the same time the government intends to create better conditions for foreign exchange inflow from Pakistanis working abroad. Simultaneously the government tries to solve the main two problems of the economy, existing for several years — power crisis, thus attracting the resources of international

* Каменев Сергей Наумович, кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник, зав. Сектором Пакистана Института востоковедения РАН.

59

financial institutions as Asian Development Bank, IMF and World Bank and to struggle tax evasion.

Pakistan seeks to expand cooperation with different countries including USA, China, EU and to improve his relations with India as well.

Tags: Pakistan, economics, growth rates, power crisis, tax reform.

Основная цель настоящей статьи заключается в том, чтобы на основе анализа состояния национального хозяйства Пакистана в 2010 – 2015 гг. выявить приоритеты социально-экономического развития страны, а также определить роль внутри- и внешнеэкономических факторов, влияющих на этот процесс, равно как и воздействие политической составляющей на весь ход экономического роста пакистанского государства в ближайшей перспективе, включая меняющуюся ситуацию в Южно-Азиатском и Центрально-Ази- атском регионах.

Весьма часто можно встретить утверждение, что Пакистан, как и некоторые другие страны Азии, из года в год переживает серьезный экономический кризис либо постоянно находится в тяжелом экономическом положении. Такая формулировка соответствует истине лишь частично, поскольку у экономических экспертов вполне резонно может возникнуть вопрос: а какое государство не испытывает трудности в экономике?! Да-же благополучные Скандинавские страны, государства Северной Америки имеют свои экономические (иногда труднорешаемые) проблемы. Другое дело, что проблемы проблемам рознь.

Если посмотреть на основные макроэкономические показатели Пакистана, то окажется, что темпы экономического роста, по официальным данным, несколько превысили 4% в 2013/14 финансовом году1 по сравнению с 3,7%

впредыдущем финансовом году. А рост промышленности после некоторого застоя почти достиг 6% (в предыдущем 2012/13 г. индустриальные отрасли показали весьма незначительный рост в размере лишь 1,4%; пакистанская официальная статистика включает в позицию «промышленность», помимо непосредственно крупной и мелкой промышленности, горнодобывающую отрасль, а также энергетику и строительство). Прирост добавленной стоимости в агросфере был на уровне немногим более 2% по сравнению с почти 3%

в2012/13 г. (что было обусловлено весьма неблагоприятными погодными условиями — очередным сильным наводнением осенью 2014 г.)2. И тем не менее даже продолжающийся уже не один год серьезный энергетический кризис все же не смог негативно повлиять как на рост национального хозяйства в целом, так и основных его отраслей. В целом по темпам роста Пакистан формально даже опередил, например, более благополучную Турцию, где рост ВВП составил в 2013 г. чуть меньше 4%, хотя в первой декаде нынешнего столетия колебался на уровне 6%. Здесь нельзя не сказать о том, что общий экономический потенциал Турции заметно выше аналогичного пакистанского.

При рассмотрении основных макроэкономических показателей следует сделать две оговорки. Первая из них заключается в том, что почти все статистические данные из года в год исчисляются на основе лишь 9 месяцев

60