Учебное пособие 800437

признаками, так и ментально-интеллектуальными, интерперсональными и характерологическими. Ювенальные паремии и фразеологизмы рефлектируют общий системообразующий признак «Время».

В целом, ювенальные ФЕ и паремии категоризируют концепт «Youth» в английской и американской языковых картинах мира прежде всего как антропоцентрическую сущность, эпистемологическими доменами в которой выступают темпоральные, социокультурные, сенсуалистические, моральноэтические, ментальные, психофизические составляющие. В то же время

«Молодость» в английском и американском языковых сознаниях соотносится не только с антропоцентрической сферой: она «свойственна» всем предметам и объектам материального мира, что рефлектируется чаще всего на уровне пространственных и темпоральных ФЕ и паремий.

На основе семантического анализа английских и американских ФЕ с компонентом «old» было выявлено 8 семантических типов фразеологизмов с компонентом «Старость»: апеллятивный, акциональный, ментально-интел-

лектуальный и другие типы. «Старость», объективированная английскими и американскими сенектальными ФЕ, представляется как геронтологическая категория, концептуальное содержание которой составляют как мелиоративные, так и пейоративные характеристики. Согласно сенектальным ФЕ, «Старость» - это, с одной стороны, «выносливость», «жизненный опыт», с другой - «бесполезность», «непригодность для жизни», «греховность человеческой натуры» и др., что указывает на полярную (протииворечивую) онтологическую природу концепта «Old age».

Представление о «Старости» в английских сенектальных паремиях характеризуется, главным образом, ментальными и физическими состояниями человека почтенного возраста, раскрывающими его харак-

терологические особенности.

Концепты «Youth» и «Old age» в английских и американских ФЕ, паремиях и афоризмах репрезентируются преимущественно как латентные категории. При языковой рефлексии концептов «Youth» и «Old age» на основе ФЕ, паремий и афоризмов, используется метаязык - язык символов и образов. Лишь в семантическом содержании отдельных паремий и афоризмов отмечается «определительная» структура «Молодости»/«Старости», в

частности, «YOUTH»/«OLD AGE» IS [N]…) или МОЛОДОСТЬ/СТАРОСТЬ – ЭТО [N]. В целях декодирования сущностного содержания ювенального и геронтологического концептов используются разнообразные способы их когнитивной экспликации. Для раскрытия системообразующих смыслов концепта «Youth» на уровне ФЕ используются такие способы, как пресуппозиция, представленная, в частности, в ее различных типах: социально-

культурная, морально-этическая, историческая (социально-политическая), сенсуалистическая, мифопоэтическая. В паремической парадигме отмечаются: способ «генеалогического дерева», способ поляризации, отрицания (негирования), императивности, причинно-следственных корреляций, субституции; на афористическом уровне: способы когнитивных параллелей,

201

противопоставления (контрастных отношений), субституции, сравнений и

др. На уровне паремий концепт «Old age» вербализуется способами

модальности, отрицания (негирования) и поляризации. В афористической парадигме «Старость» объективируется способами противопоставления,

причинно-следственных корреляций, отрицания (негирования) и др.

Итак, ювенальный и геронтологический концепты «Youth» и «Old age» чаще всего отражаются в английском и американском языковых сознаниях как табуизированные категории, что подтверждается ювенальными и сенектальными ФЕ, паремиями и афоризмами, в семантическом содержании которых отсутствуют эксплицитные определения Молодости и Старости.

Концепты «Youth» и «Old age» представлены широким спектром их вербальных экспликаторов. Ювенальные фразеологизмы актуализируют

социокультурные, социально-исторические, социально-политические признаки «Молодости» («A young hopeful»); особенности «Молодости» на

паремическом уровне ее экспликации проявляются в доминировании

психофизических признаков («Youth will have its course»); ювенальные

афоризмы репрезентируют Молодость преимущественно эмотивными

признаками («In extreme youth, in our sorrow, we think we are alone (Suzanne Mornay)»).

Афоризмы «Молодости» (94 ед.) в количественном соотношении превосходят оные с компонентами «old»/ «Old age» (69 ед.). Так, концепт «Youth», объективируемый ювенальными афоризмами и проанализированный нами в диахроническом и синхроническом аспектах (с XVI по XXI вв.), значительно чаще оказывается в ракурсе размышлений английских и американских мыслителей, писателей и философов. «Youth» часто репрезентируется авторами афоризмов как негативно-маркированная категория, что подтверждается наличием большого количества ювенальных афоризмов с пейоративным содержани-

ем: «страдание» («The young man who has not wept is a savage, and the old man who will not laugh is a fool (George Santayana) »), «недовольство»; «мысль об одиночестве»; «оскорбления и обиды»; «печаль/пессимизм»; «иллюзорное сча-

стье» («It is an illusion that youth is happy, an illusion of those who have lost it (William Somerset Maugham)»). Вопреки традиционному представлению о Молодости как о периоде счастливых мгновений, в английской и американской афористической картинах мира Молодость зачастую связана с негативными эмоциональными переживаниями и размышлениями.

В создании афоризмов с компонентами «young»/«Youth» и «old»/«Old age» в целом отмечается относительно равное участие английских и американских афористов (54:59). Наибольшее количество афоризмов с архисемой «Возраст» создано У. Шекспиром, О. Уайльдом, Ф. Бэконом и М. Твеном. В диахроническом срезе самая большая доля афоризмов с компонентами «young»/«Youth» и «old»/«Old age» приходится на ХХ век: 60 ювенальных афоризмов и 47 сенектальных; наименьшее количество геронтологических афоризмов отмечается в XVII веке: (1:3). В квантитативном соотношении количество афоризмов с компонентами «young»/«Youth» и «old»/«Old age», созданных английскими авторами, заметно превосходит оное,

202

репрезентируемое американскими афористами. Таким образом, полученные результаты подтверждают особую заинтересованность английского сообщества

восмыслении, понимании сущности старения.

Крелевантным концептуальным признакам концепта «Old age», объективируемого сенектальными фразеологизмами, относятся признаки, характеризующие Старость в многообразии ее проявлений, в частности, «Старость», коррелирующую со сферой человека: а) антропоморфную «Старость» [зооморфно-апеллятивные признаки («Old duck» и др.);

акциональные («Thrash over old straw» и др.)]; б) «Старость», соотносящуюся с объектами материального и нематериального мира: географическую «Старость» [пространственные признаки («The Old North State»)]; темпоральную «Старость» [признак «время суток» («In the days of old»).) и

ментально-интеллектуальную [признак «старая личность» («An old identity») и др.

Паремические репрезентации «Old age» актуализируют ее ментально-

интеллектуальные («An old fox is not easily snared» и др.) и физические /

физиологические признаки («Old dog cannot alter his way of barking» и др.).

Афористический концепт «Old age» обнаруживает преимущественно

характерологические («The older I get, the better I was (Henry Louis Mencken)») и эмотивные признаки («The happiest person is the person who thinks that we grow happier as we grow older (William Lyon)» и др.).

Ккультурно-специфическим признакам концепта «Old age», языковыми средствами экспликации которого служат английские и американские сенектальные ФЕ, относятся, прежде всего, культурно обусловленные формы обращений («old hooker» («старый крюк»), «one`s old Dutch (woman)»

(«старая голландка»), «old stick» («старая палка»), «old earth» («старая земля»)», «old sock» («старый носок»), «old top» («старая возвышенность»), «old pick» («старая пика») и т.п. Указанные апеллятивы не характерны для русского языкового сообщества.

В качестве эмотивно-ценностных индикаторов, выражающих квалификативное отношение к человеку почтенного возраста, во фразеологизмах используются также номинации: животных («old cat», «old bat»); птиц («old bird», «old chook»); артефактов («old shoe», «old hook»); гастрономических реалий («old cheese»); элементов универсума («old earth»), которые

«высвечивают» специфику межличностных взаимоотношений в англоамериканском лингвокультурном социуме. Важно подчеркнуть, что генеалогически обусловленные фразеологические обращения к родственникам, например, к матери (старая клуша («Old chook»)), дедушке (старый негодяй («Old git»)), родителям (старый народ («The old folks»)), а также к друзьям («старый носок» («Old sock») и др.) не свойственны русскому языковому сознанию. Национально-культурной маркированностью отличаются и другие английские и американские фразеологизмы, использующиеся в качестве обращений к лицам зрелого возраста, например, «старый датчик» («old timer»), «старый напильник» («old file»), «старая рука» («old hand») и др.,

вкоторых актуализируется сема «видевший много испытаний; боевой».

203

Согласно английским и американским сенектальным афоризмам, концепт «Old age» также обнаруживает ряд этнокультурных признаков. Так, люди солидного возраста нередко представляются в английском и американском языковых сознаниях как «враждебные», «жестокие»; «старики объявляют войны» и т.п. В то же время, они «способны предсказывать события» (по причине жизненного опыта); могут испытывать «сильное чувство влюбленности и стремиться к удовольствиям» и т.п. К стержневым доминирующим признакам концепта «Old age» следует отнести: «культ материального благосостояния», признание «власти денег», восприятие «денег как меры/индикатора достойной (недостойной) жизни человека».

Вместе с тем, особое место в экзистенциональном пространстве «Старости»

занимают духовные ценности: «книга как мера вещей», «старость как самый прекрасный период в жизни человека», «период гармонии с окружающим миром», «наслаждение жизнью». Признак гедонизма является одним из релевантных при характеристике концепта «Old age».

Афористический концепт «Youth» отличается особенностями когнитивной структуры, набором концептуальных признаков, их квантитативной иерархией, спецификой их языковой репрезентации. Он коррелирует с такими основополагающими доменами человеческого бытия, как: «эмоция», «ментальность / интеллект», «время», «социум», «смерть», «физиологические константы человека» и др., которые конституируют его когнитивный базис, определяемый 15 системообразующими фреймами. К их числу относятся: эмотивный, ментально-интеллектуальный, темпоральный, социальный, мортоморфный, физический, морально-этический, гендерный, гносеологический, географический, характерологический, генеалогический, теоморфный, философский и пространственный.

Каждый фрейм состоит из набора слотов, содержащих определенный квант информации об онтологических особенностях афористического концепта. В соответствии с английскими и американскими ювенальными афоризмами концепт «Youth» эксплицируется, главным образом, в трех концептуальных измерениях: Молодость как эмотивная, ментально-интел- лектуальная и темпоральная сущность. Когнитивные слои доминантного эмотивного фрейма концепта «Youth» включают как мелиоративно-

маркированные признаки («радость» («joy»), «чувство влюбленности» («to be in love»), «жизнь без печали и трагедии» («life without sorrow and tragedy»), «самоуверенность» («self-confidence»)), так и пейоративно-коннота-

тированные признаки («разочарование» («disappointment»), «недовольство»

(«discontent»), «печаль / пессимизм» («pessimism»), «трудности» («difficulties»)) и др. Корпус эмотивно-ценностных афоризмов характеризуется наличием значительного количества афористических единиц с негативномаркированным семантическим содержанием, что указывает на культурноспецифическую особенность восприятия Молодости англичанами и американцами.

204

Геронтологический концепт «Old age» детерминируется такими антропоцентрическими максимами, как: «характер», «эмоция», «интеллект», «физиологические возможности», «межличностные отношения», «психологические особенности», а также артефактными, темпоральными и другими категориями, которые лежат в основе гносеологического содержания 14 фреймов.

С позиции английского и американского языкового сознания «Old age» рефлектируется как синкретичная категория, в которой ментальные, эмотивные, физические характеристики, независимо от их аксиологического статуса, выступают в отношениях комплементарности друг к другу: одно служит гносеологическим продолжением (дополнением) другого.

В качестве культурно-специфических признаков «Old age» выделяются такие, как: «Ценность дружбы», «Надежность», «Стремление к счастью», «Нежелание расставаться с мечтами и надеждами ушедшей молодости».

Итак, сложная биологическая, социальная и психологическая природа концепта «Old age» находит неоднозначное отражение в английской и американской афористических картинах мира. Главными детерминантами, определяющими концептуальное содержание «Old age» в англо-американской языковой картине мира, выступают их физиологические, ментальные, темпоральные, психологические (поведенческие) характеристики.

Ювенальный и геронтологический концепты «Youth» / «Old age» объективируются широким корпусом фразеологических, паремических и афористических метафорических образов. Области-источники когнитивных метафор восходят к 15 базовым парадигмам: психофизической, темпоральной, ментально-интеллектуальной, географической, зоономической, орнитонимической, религиозной, артефактной, гастрономической, фито-нимической и др.

Для фразеологических метафор «Youth» релевантен физический («Be no longer in one`s first youth») и гидронимический («The fountain of youth») типы метафор, в то время как для паремических метафор «Молодости» характерны

анималистический («A growing youth has a wolf in his belly»), орнитонимический

(«The owl thinks her own young fairest»), религиозный («Young saints make old sinners») и физический («Old folks are said to be early risers, and young ones late sleepers») типы метафор, представленные в одинаковых количественных соотношениях. «Youth» концептуализируется в английской и американской афористических картинах мира антропоцентрическими метафорами, выраженными, главным образом, ментальными («Youth is not a time of life; it is a state of mind (Ralph Emerson)») и темпоральными («Youth is the season of credulity (William Pitt the Elder)») понятиями.

Сложная архитектоника концепта «Youth» в английской и американской метафорических картинах мира обнаруживает ряд признаков, отражающих индивидуально-авторское восприятие искомого концепта. Так, «Молодость»

идентифицируется с: «маленькой птичкой» («I'm youth, I'm joy, I'm a little bird that has broken out of the egg (James Barry)»); «майским жуком» («It is better to be a

205

young June-bug than an old bird of paradise (Mark Twain)»); «ароматной рукописью» («That youth`s sweet-scented manuscript should close (W.S. Fitzgerald)») и т.п.

Приоритетное место в экспликации «Old age» во фразеологической картине мира занимают артефактные метафорические образы («Money for old rope»). Пространственная и эмотивная сферы как области-источники релевантны для создания метафор «Old age» в английских и американских паре-

миях («Wear the old coat and buy a new book»). В репрезентации «Старости» в

афористической картине мира значительное место занимают темпоральные

метафоры («Time stands at old age`s bed-side as comforter or hangman depending on the fact whether it was used to good or to the detriment (E. Hemingway)»).

Проанализированный корпус когнитивных метафор, вербализующих концепт «Old age» в английской и американской афористических картинах мира, позволяет выявить следующие конституирующие элементы когнитивной модели «Old age»: 1) Старость как мировоззрение, представленное общими категориями пространства, времени, движения, локуса («around the corner); 2) Старость как мировосприятие («межличностные отношения») («old friend»), «физиологическим состоянием» («woes»), «профессиональным эмпирическим опытом» («archeologist»); 3) Старость как мироощущение, («гносеологические искания» («science»)), «философские/религиозные воззре-

ния» («soul»; «hell») и др. Афористическая модель «метафорической» «Old age» обнаруживает также наличие визуального маркера «Старости», в качестве которого выступает количество «свечей на именном пироге» («candles on birthday cake»). Концепт «Old age» категоризируется в английском и американском языковых сознаниях юридической метафорой и детерминируется как некий «приговор» («verdict of life»).

Ювенальные и сенектальные ФЕ, паремии и афоризмы во многом отражают культурно-специфические признаки англичан и американцев. Прежде всего это касается факта табуизирования возрастных категорий,

т.е. отсутствия четких определений в содержании языковых средств, служащих вербальными репрезентантами концептов «Youth» / «Old age». Культурно маркированным является благоговейное отношение к старине, в особенности, у англичан (старые бриллианты, антиквариат и др.). Для американского языкового сознания релевантен культ ценности и власти денег в старости. Американцы ориентированы на сохранение vs. появление чувства молодой влюбленности в старости. Отношение к возрастным изменениям маркируется легкой английской иронией и изысканным юмором. В соответствии с культурно обусловленными установками англичан и американцев постижение мира прекрасного в полной мере возможно только в старости. Англичане и американцы нацелены на достижение в старости умения жить в гармонии с собой и окружающим миром. В соответствии с психологией «вечных подростков» американцы, в отличие от англичан, испытывают страх перед уходом из жизни и др.

Вцелом, на уровне английских и американских ФЕ, паремий, афоризмов

иметафор концепты «Youth» и «Old age» объективируются не только как

206

антропоцентрические категории, но и как неотъемлемые составляющие всего сущего в глобальном материальном и нематериальном мире. «Все стареет, все меняется. И всё то, что стремится быть и чем больше оно стремится быть, тем больше оно стремится не быть, не существовать» (Августин). Этим фактом объясняются центробежные проекции Молодости и Старости на все сущее в этом мире: а) на космические реалии (ср.: молодая месяц, старая луна); б) на темпоральные константы (молодой апрель); в) на зооморфные сущности (молодой (майский) жук), старый лис); г) на фитонимические константы (сухие (старые) листья, старый каштан); д) на «географические» реалии (молодая Америка, старая Англия, старые гейзеры); е) на

«артефактные» принадлежности (старые драгоценности); ё) на «гастрономические» реалии (старые (добротные) напитки); ж) еа «абстрактные vs.

ментально-интеллектуальные» сущности (старые идеалы, старомодные взгляды, старые ценности) и т.п. В то же время, подавляющее большинство собственно антропологических сущностей (детерминант человека) отличается центростремительной направленностью по отношению к концептам «Youth»

и «Old age».

Итак, единство и многообразие мира проявляется в неисчерпаемых возможностях экспликации антропологических сущностей через многообразие их взаимосвязей и корреляций с категориями и реалиями других пространств

ипарадигм. Являясь самоорганизующимися системами (в аспекте синергетики) ювенальный и геронтологический концепты («Youth»/«Old age») в полной мере отражают философские законы единства и борьбы противоположностей (Гегель Г.В.Ф.), а также фундаментальные основы развития мира (Вернадский В.И.).

Что касается дифференциации концептов «Youth» и «Old age», то она отмечается не только на уровне их концептуального содержания, но и на уровне актуализации их ценностных приоритетов. Концептуальное пространство Старости, в отличие от оного Молодости, более структурировано

ивключает множество признаков, актуализируемых на основе широкого спектра когнитивных классификаторов. Молодость представляется в английской и американской языковых картинах мира чаще всего как обобщенная (генерализированная), антропологическая сущность, характеризующаяся социоцентрической направленностью, в то время как Старость репрезентируется как эгоцентрическая сущность, как некая духовная субстанция, коррелирующая в большей степени с категориями идеальных ценностей (воззрения, мысли, идеи) и т.п.

Таким образом, проведенное многоаспектное исследование английских

иамериканских фразеологизмов, паремий и афоризмов, служащих для объективации ювенального и геронтологического концептов «Youth» и «Old age», позволяет заключить, что данные концепты представляют собой иерархически сложные, многогранные и неразрывно связанные между собой ментальные конструкты, представленные в их единстве и многообразии. Они определяются как основополагающими экзистенциональными признаками челове-

207

ческого бытия, так и категориями «пространства», «времени», «движения», «локуса», «цвета» и т.п., детерминирующими мировоззрение, мироощущение

имировосприятие человека, связанные с «ВОЗРАСТОМ», и эксплицирующими идиосинкратические особенности его восприятия.

Вдальнейшем несомненный интерес представляет расширение поля исследования за счет включения и рассмотрения других концептов возрастной парадигмы (например, «childhood» («детство»), «adolescence» («отрочество»), «matureness» («зрелость») и др.); изучение ювенальных и геронтологических концептов в сопоставительном аспекте: например, в английской, американской

ирусской лингвокультурах, в европейской и восточной лингвокультурах и т.п. Дальнейшие исследования могут быть посвящены анализу возрастных концептов и их языковой репрезентации в английской и американской художественных картинах мира, а также в сфере политического, философского, публицистического и других дискурсов.

208

Список использованной литературы

1.Авдеева О.А. Средства выражения концепта «возраст» в английском языке : дис. … канд. филол. наук / О.А. Авдеева. – Санкт-Петербург, 2007. - 220 с.

2.Алиев Г.З. Турция в период правления младотурок (1908-1918 гг.) / Г.З. Алиев. – М. : Наука, 1972. - 271 с.

3.Альперович В.Д. Социальная геронтология / В.Д. Альперович. - Ростов н/Д. : Феникс, 1997. - 576 с.

4.Американское коммуникативное поведение : Научное издание / [под ред. И.А. Стернина, М.А. Стерниной]. - Воронеж : ВГУ-МИОН, 2001. - 224 с.

5.Аникин В.П. Теория фольклора : курс лекций / В.П. Аникин. - М.,

1996. - 404 с.

6.Антология концептов / [под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина]. – М.

:Гнозис, 2007. - 512 с.

7.Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка : попытка системного анализа // Вопросы языкознания / Ю.Д. Апресян. – М.,1995. - № 1. - С. 37-67.

8.Аристотель. Сочинения в 4-х т. / Аристотель. - М. : Наука, 1982. - Т.4. - 669 с.

9.Аристотель. Риторика. Поэтика / Аристотель. – М. : Лабиринт, 2000. - 224 с.

10.Артамонов С.Д. История зарубежной литературы XVII-XVIII вв. / С.Д. Артамонов. - М., 1967. - С. 107.

11.Арутюнова Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике / Н.Д. Арутюнова// Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. - 1973. - Т.32, № 1. - С. 84 - 89.

12.Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл / Н.Д. Арутюнова. - М. : Наука, 1976. - 96 с.

13.Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры : Сб. пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз. - М. : Прогресс, 1990. - С. 5-32.

14.Арутюнова Н.Д. О новом, первом и последнем // Логический анализ языка. Язык и время. - М. : Индрик, 1997. - С. 170-200.

15.Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. - 2-е изд., испр. - М. : Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

16.Арутюнян С.М. Нация и ее психический склад / С.М. Арутюнян. - Краснодар, 1966. - С. 31.

17.Бабичева А.С. Фрейм «свадьба» в английской и русской лингвокультурах : автореф. дис. … канд. филол. наук / А.С. Бабичева. -Волгоград, 2007. - 11 с.

18.Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. – Воронеж : Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 1996. - 269 с.

19.Балли Ш. Французская стилистика / Ш. Балли. - М. : Эдиториал УРСС, 2001. - 320 с.

20.Баранов А.Н. Постулаты когнитивной лингвистики / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский // Изв. АН. Сер. лит. и яз. - .1997. - Т. 56. № 1. - С. 11-21.

21.Баранов А.Н. Процедурный метаязык в лингвистической семантике / А.Н. Баранов, П.Б. Паршин // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. -1997. - № 1. - С. 16-30.

209

22.Баранов А.Н. О типах сочетаемости метафорических моделей / А.Н. Баранов // Вопросы языкознания. - 2003б. - № 2. - С. 73-94.

23.Бахмет О.В. Языковая актуализация оценки геронтологических преобразований личности на материале английского языка : дис. … канд. филол. наук / О.В. Бахмет. – Санкт-Петербург, 2006. - 220 c.

24.Беляев В.В. Аналогия и метафора / В.В. Беляев // [под ред. С.И. Дудника, Я.А. Слинина]. Логико-философские штудии : сб. статей. - СПб.: СанктПетербургское Философское общество, 2003. - С. 37-46.

25.Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. – М. : Изд-во: Едиториал УРСС, 2002. – 448 с.

26.Бетехина Е.М. Фразеологизмы с библейскими именами / Е.М. Бетехина. - СпбГУ, 1999. - 172 с.

27.Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова / Н.Н. Болдырев // Методологические проблемы когнитивной лингвистики : научное издание.- Воронеж,

2001. - С. 25-36.

28.Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики

:Вопросы когнитивной лингвистики / Н.Н. Болдырев. - 2004. - №1.- С. 24.

29.Борискина О. О. Теория языковой категоризации: национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса / О. О. Борискина, А. А. Кретов – Воронеж : Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2003. - 211 с.

30.Бочаров В.В. Антропология возраста / В.В. Бочаров. - СПб. : изд-во СПбГУ, 2001. - 196 с.

31.Буданова В.П. Варварский мир эпохи Великого переселения народов / В.П. Буданова. - М., 2000. - С. 8-9.

32.Бэкон Ф. Опыты, или Наставления нравственные и политические // Ф. Бэкон // Собр. соч. : в 2 т. - М., 1978. - Т.2. - С. 352.

33.Ваганова Е. Ю. Имплицитная многозначность в афористическом тексте / Е.Ю. Ваганова. - В кн.: Пелевинские чтения. - Калининград, 2002. - С. 41-46.

34.Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / [под ред. Т.В.Булыгиной]. - М. : Языки русской культуры, 1999. - С.263-305.

35.Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая. – М. : Языки славянской культуры, 2001. – 288 с.

36.Верещагин Е.М. Язык и культура : Лингвострановедение в преподавании / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. - М., 1990. - С. 77.

37.Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // В.В. Виноградов - Л. : Из-во ЛГУ, 1946. - 383 с.

38.Волков Б.С. Психология молодости и юности : учеб. Пособие / Б.С. Волков. - М.: Академический Проект : Трикста, 2006. - 256 с.

39.Гак В.Г. Язык и культура: Язык или культура? / В.Г. Гак // Язык и культура : Тезисы докл. междунар. науч. конф. - М., 2001. - С. 13-14.

40.Гегель Г.В.Ф. Сочинения / Г.В.Ф. Гегель. – Москва - Ленинград, 1934. - Т. 7. - С. 18.

210