10. Постструктурализм.

В начале 70-х годов наступает период критики структурализма, что привело к появлению постструктурализма. Основными представителями этого течения являются Ж. Деррида, Ж. Делез, Ю. Кристева, Ф. Гваттари, Ж. Бодрийар.

Основные идеи:

1. Основная установка постструктурализма – разрушить сложившееся в классическом структурализме представление о том, что структуры – необходимый и главный момент всякой упорядоченной действительности. Постструктуралисты указывают на тот факт, что внутри всякой структуры есть некие неструктуируемые элементы, более важные, нежели сама структура, поскольку, если они выйдут из-под контроля структуры, то они могут ее разрушить. Примером тому могут служить различные социальные потрясения: бунты, революции и прочее.

2. Постструктурализм, в противовес структурализму, пытается осмыслить неструктурное в структуре, обозначить парадоксы, возникающие в процессе осмысления и объективного познания человека и общества с помощью языковых структур. В нем содержится попытка преодоления лингвистического редукционизма, построения новых практик прочтения текста.

3. Одной из главных задач постструктурализма является критика западноевропейской метафизики с ее логоцентризмом, стремление обнаружить за самыми разнообразными явлениями и мыслительными схемами язык власти и власть языка.

4. Постструктуралисты делают следующий вывод: в структуре есть нечто более главное, чем она сама, – что-то, что выходит за ее пределы. Если структура – это закон, то за его рамками находятся случай, событие, шанс, свобода; за рамками структуры находятся аффекты, жест, тело. Эти нарушения структурности и системности наводят на мысль: структуры либо вообще нет, либо она существует, но не действует, либо действует, но  в столь измененном виде, что нормой становится ее поломка, деструкция, а не правильное функционирование. Отсюда основной метод – деконструкция (разрушение структур, за которыми скрыта изменяющаяся жизнь).

5. Внутри постструктурализма можно выделить два направления: одно – с ориентацией на текстовую реальность с девизом: «…вне текста нет ничего» (Деррида), другое – с ориентацией на политическую реальность – «все в конечном итоге – политика» (Делёз).

6. Постструктуралисты, стремясь обновить не только методы, но и язык философии, вводят обилие слов и понятий, придавая им новый смысл и ограничивая прежний («ризома», «хаосмос», «смерть автора»).

7. Постструктуралисты мыслят структуры как децентрализованные образования, которые не заданы, но сами нуждаются в интерпретации. Применительно к обществу этот вывод означает, что нет никаких окончательных социальных правил, норм. Как впрочем, этот вывод ставит под сомнение положения теории социализации, поскольку тезис о существовании множества самостей, не образующих между собой единство, делает все интеграционные процессы в обществе невозможными.

8. Констатация «конца социального», превращения социальной системы и социальной общности людей в массу приводит к выводам о невозможности продуцировать смысловое богатство и вариативность социальных связей, в которых личность могла бы осуществлять и объективировать свою субъективность, свой многомерный внутренний мир (Ж. Бодрийар).

Выводы: постструктурализм повлиял на социальные науки, в первую очередь, благодаря своему диагностическому потенциалу. Представители этого направления поставили многие диагнозы общества: «смерть человека» (М. Фуко, Р. Барт), «конец социального» (Бодрийар), конец метанарративов (системы устойчивых авторитетов, знания) (Лиотар). Систематических высказываний о социальных изменениях постструктуралисты не породили в силу своего основного замысла – деконструкции готовых структур, оснований социальной жизни.