Оригинал-макет учебного пособия

по контракту №A1/059/S/1.2

курс К.М.Труевцева

"Политическая система современной России"

для академической экспертизы Международного Акредитационного Комитета (МАК) НФПК.

С О Д Е Р Ж А Н И Е

РАЗДЕЛ 1

Общая теория политических систем стр. 3

РАЗДЕЛ 2

Исторические корни политической системы современной России стр. 24

РАЗДЕЛ 3

Становление политической системы современной России стр. 81

РАЗДЕЛ 4

Структура политической системы современной России стр. 106

Раздел первый общая теория политических систем

Тема 1. Предпосылки возникновения теории политических систем

Понятие системы возникло в Древней Греции в рамках процесса развития древнегреческой философии. Оно означало совокупность элементов, находящихся во взаимоотношениях и связи друг с другом, которая образует определенную целостность, единство.

Системность знаний характерна практически для всех древнегреческих философов. Наиболее ярко она проявила себя в работах Платона и Аристотеля, сочинения которых традиционно характеризуются как философские системы.

Систематизация знания стала одним из ведущих направлений развития философии и естественных наук в эпоху французского и немецкого просвещения в ХVIII – начале XIX в. Она диктовалась необходимостью упорядочения знаний, поэтому понятие системы распространялась в этот период главным образом на область гносеологии, т.е. на область самих знаний и представлений о них, в то время как онтологическая область знаний, связанная с представлениями о внешнем мире, с предметными исследованиями оставалась вне поля зрения системного подхода.

Наиболее детально методологические принципы системности были разработаны на философском уровне И. Кантом, наметившим, кстати, и первые принципиальные предпосылки системного подхода к изучению объектов, в частности, выраженные в необходимости целостного представления об объекте как предпосылке всякого дальнейшего аналитического исследования.

Эти представления были восприняты его последователями, частности Гегелем. Последний, однако, подверг серьезной критике системные взгляды И.Канта прежде всего за «статичность» его системных представлений, в то время как Гегеля интересовала прежде всего динамика развития, что и нашло отражение в его учении о диалектике как теории развития. Это негативное отношение к понятию системы было воспринято учениками Гегеля, в частности К. Марксом и Ф. Энгельсом и стало традиционным на протяжении последующего развития марксизма.

Систематика получила развитие в рамках другой философско-научной традиции, тоже восходящей в конечном итоге к Канту - в рамках позитивизма. Именно благодаря позитивизму, начиная с трудов его основателя О. Конта системный подход последовательно переносится на онтологическую область – на сами объекты исследования .

Системный подход позволяет рассматривать практически любой объект в качестве системы, устанавливать его внутреннюю структуру и взаимосвязь ее элементов. Таким образом достигается целостное знание об объекте, основанное на анализе (разложении его на элементы и установление взаимосвязи между ними) и синтезе (мысленном воссоздании его целостности).

Вместе с тем, системный подход, характерный для XIX в., с его постулатом о том, что всякая система стремится к равновесию (т.е. к покою), давал возможность адекватно рассматривать только статические системы, т.е. такие, для которых нормальным является состояние покоя, а всякое существенное изменение приводит к разрушению системы. Характерным примером такого рода представлений является рассмотрение структуры минералов на основе кристаллической решетки. Изменение структуры решетки, например, угля приводит к разрушению этого вещества и образованию иного (графита или алмаза).

Такого рода представления о системах удовлетворяли потребности знания физического мира на том уровне, который был характерен для определенного периода развития науки, когда статика и динамика для потребностей познания разрывались, а изучаемые объекты для исследования их внутренней структуры нуждались в предварительной фиксации в статичном состоянии. Однако основанный на таких представлениях подход оказался принципиально недостаточным для рассмотрения объектов, для которых нормальным является не статичное, а динамическое состояние, а всякая длительная фиксация (состояние статического равновесия) приводит, напротив, к гибели. Такого рода объектами оказались, к примеру, природные макросистемы такие как водные (реки, моря, океаны и т.д.), воздушная система, звездно-планетарные системы и пр. Последовавшие затем лавинообразные открытия на уровне макромира существенно усилили представление об у4ниверсальном характере динамических систем в рамках естественнонаучного знания.

Не случайно поэтому, что системный подход, основанный на принципе статического равновесия, подвергался усиленной (и в известном смысле обоснованной) критике со стороны адептов теории развития, в частности со стороны К. Маркса, Ф. Энгельса и их последователей. Но не только. В рамках самой систематики произошло серьезное переосмысление принципов подхода к изучению объектов. Принцип статического равновесия, остающийся верным для изучения статических систем, был дополнен принципом динамического равновесия, как необходимым элементом подхода к исследованию объектов, для которых нормальным состоянием является не покой, а динамика. Характерным примером такого подхода является представление о положении орбитальных объектов, для которых целый ряд параметров (высота орбиты, уровень гравитации, скорость орбитального вращения), находящихся во взаимосвязи и взаимозависимости, и создает условия динамического равновесия, т.е. сохранения местоположения и, в конечном счете, целостности объекта, а любое изменение этих условий, включая приостановку движения, может вести к его гибели.

Эти представления были равносильны перевороту в систематике, обусловившему ее бурное развитие в ХХ веке и в конечном счете в превращении в самостоятельную отрасль научного знания. Значительный вклад в это развитие внесли отечественные ученые, в частности А. Богданов, уделивший немалое место в своем научном наследии собственно систематике как общей теории развития систем и предпринявший первую попытку последовательного рассмотрения такого сложнейшего явления как системный кризис, а также В. Вернадский, разработавший одну из глубочайших теорий планетарной жизни как системного объекта, оказавшую огромное воздействие не только на естественнонаучные и философские представления столетия, но и на все последующее развитие систематики. Одним из наиболее существенных элементов взглядов А. Богданова и в особенности В. Вернадского является представление о внутренней динамике системы – о ее жизнедеятельности, подразумевающей не просто взаимосвязь, а взаимодействие элементов, причем элементов самих по себе саморазвивающихся. Это представление, во-первых, снимало (хотя и не до конца) противоречие между систематикой и диалектикой как теорией развития, а, во-вторых, вплотную подводило к распространению системного подхода на область еще более сложных, чем макро- и микродинамические, систем – саморазвивающихся и самовоспроизводящихся, т.е. таких, которые характерны для биологических объектов.

Значительное воздействие на развитие теории систем оказал также структурализм, вклад которого, применительно к ней, заключается в развитии представлений не только о природе внутренней структуры объектов, но и о природе внутренних взаимодействий, характеру которых структурализм придает ничуть не меньшее, а, пожалуй, и большее значение, чем характеру самих элементов внутренней структуры. Эти взаимодействия, которые в рамках структурализма обозначаются как функции, составляющие одну из главных черт метода структурализма – структурно-функционального анализа, предстают как основы жизнедеятельности системы – такие, к примеру, как жизненные функции организма, что создает еще одну существенную предпосылку для адекватного исследования биологических и социальных объектов.

Следующий существенный шаг в этом направлении предпринял в 20-х годах ХХ столетия австрийский биолог Л. фон Берталанфи, выдвинувший концепцию «системы, погруженной в среду». Моделью такой системы послужила живая клетка, однако универсальное значение этого открытия для систематики было в полной мере осознано самим ее автором, посвятившим практически всю последующую часть своей жизни изучению и дальнейшей разработке теории систем.

Попытки применения теории систем в обществознании предпринимались неоднократно, в том числе уже упоминавшимся А. Богдановым, однако они, как правило, не оставляли сколь-нибудь заметного следа в развитии общественной теории. Положение изменилось с появлением в 1951 году книги Т. Парсонса «Социальная система» (“The Social System”), в которой общество рассматривается как система, основанная на бесконечном множестве взаимодействий людей, вводятся понятия «структур», «процесса» и «функций» применительно к обществу как к системе. Т. Парсонс выдвигает четыре основных требования к обществу как к системе, обеспечивающих его сохранение и выживание и, таким образом, выступающих одновременно как его основные жизнеобеспечивающие функции: адаптации, целедостижения, интеграции и поддержания модели. За осуществление каждой из этих функций, согласно теории Т. Парсонса, отвечает каждый из основных элементов общества, которые он рассматривает в качестве подсистем: экономика, политика, социальная и духовная сферы общественной жизни. Так, за функцию адаптации отвечает экономическая подсистема, обеспечивающая удовлетворение материальных потребностей людей и, в конечном счете, взаимодействие общества с внешним, природным миром; за функцию интеграции – духовная подсистема (как сказали бы более поздние общественные исследователи – сфера социальной и политической культуры), обеспечивающая установление, поддержание и сохранение связей солидарности за счет постоянно идущего процесса социализации и наличия мощного социо-культурного поля, за функцию поддержания модели – социальная подсистема, по определению вмещающая в себя всю совокупность общественной структуры общества. Телеологическая, т.е. целедостигающая функция, согласно этой концепции, полагалась за политической подсистемой. При этом все эти основные подсистемы находятся в состоянии постоянного, достаточно сложного и разностороннего взаимодействия.

Несмотря на всю спорность отдельных положений этой теории (а надо сказать, споры по поводу них, и, в частности, по поводу принципиальной применимости принципа целеполагания к теории общественного развития, а следовательно, и к основательности обозначения реального функционального значения политической сферы, продолжаются до сих пор), концептуальные основы теории Т. Парсонса явились непосредственной предпосылкой возникновения современной теории политических систем.