Введение

Русская философская мысль на переломе Х1Х~ХХ вв. — вершина развития отечественной философии, время Владимира Соловьева и эпоха религиозно-философского ренессанса. Однако не следует забы­вать тысячелетнюю историю ее развития. Как немыслимо, скажем, в области литературы все внимание сосредоточивать только на Пушки­не, Толстом или Достоевском и их времени, так неправомерно рас­сматривать наиболее ярких философов серебряного века вне их связи с предшествовавшей традицией. То, что стало хорошей школой в исто­рии отечественной философии, а именно — рассмотрение всего лите­ратурного процесса от древнерусских и византийских основ, должно стать нормой в истории философии — изучение философского процесса с самых ранних форм, в максимальной полноте охвата и предельно адекватно подлинному бытованию мысли в разнообразии жанров, интен­ций, способов выражения, объективизации идейного содержания в раз­нообразии памятников культуры.

Необходимо учитывать типологические черты русской мысли, осо­бенно допетровского ее периода, когда она, подобно всей культуре Древней Руси, эволюционировала не синхронно западноевропейской, но в опосредованной связи с ней. Близкая тематика, общие способы осмысления сугубо философских проблем, синхронизация в динамике развития придут в Новое время. До этого, не зная готического, ренес- сансного, реформационного этапов, русская мысль развивалась по само­бытной, особенной линии самореализации. Нельзя, однако, рассматри­вать процесс существования и эволюции отечественной философии в изоляции от европейской и мировой. Необходимо найти тонко сбаланси­рованный подход, учитывающий общезначимый и особенный аспекты в оценке русской мысли, не впадая в крайности, односторонности подходов.

Примером такого сбалансированного подхода может служить изуче­ние русской живописи, когда допетровский период считается не "пре­дысторией", а начальным, зрелым, полноценным этапом всего ее истори­ческого бытия. Сложившаяся иа основе местных традиций, восприняв­шая высокие образцы византийского искусства, достигшая высокого уровня еще в домонгольский период, отечественная живопись продол­жила собственную творческую эволюцию не синхронно с византий­ской или западной, но обретая собственный самобытный путь. Сейчас никто, кроме закоренелых скептиков, не решится отрицать мировое значение древнерусской живописи, развивавшейся по иным канонам, нежели ренессансная европейская. Высокий авторитет русской иконо­писи объясняется не только использованием ярких красок, изыскан­ной композиции, иными эстетическими достоинствами, но прежде все­го глубоким богословским и философским ее уровнем, когда насы­щенное идейное содержание выражается пластическими визуальными средствами.

Споры по поводу значимости, состоятельности, самого бытования русской мысли могут быть бесконечными. И решаться они должны не на уровне отвлеченных дискуссий, но на основе тщательного анализа подлинных источников, продуманной методологии их анализа, с уче­том местного своеобразия и при включении в европейский и мировой контекст.