Приложения

I. Документы и материалы

Раздел I. Развитие товарно-денежных отношений и их влияние на средневековую деревню

1. ИЗ «КУТЮМ БОВЭЗИ» БОМАНУАРА

§ 1452. <...> Есть много состояний серважа. Ибо одни из сервов так подчинены своим сеньорам, что эти сеньоры могут распоряжаться всем их имуществом, имею

т [над ними] право жизни и смерти, могут держать их в заклю­чении по своей воле – за вину или без вины – и никому за них не ответственны, кроме как одному богу. С други­ми обращаются более человечно, ибо при их жизни сень­оры не могут ничего от них требовать, если только они не провинятся, кроме их чиншей, рент и повинностей, обычно платимых за их серваж. И когда они уми­рают или женятся на свободных женщинах, все их иму­щество – движимое и недвижимое – переходит к сеньо­рам. Ибо тот, кто женится на свободной, должен платить выкуп по усмотрению сеньора. И если [серв] умирает, нет у него наследника, кроме сеньора, и дети серва ничего не получают, если не заплатят выкупа сеньору, как это сделали бы люди посторонние. Эти последние повинно­сти носят у сервов Бовэзи название «мертвой руки» и «брачного». О других видах серважа в чужих землях мы умолчим, ибо наша книга гласит об обычаях в Бовэзи.

§ 1457. Наши обычаи более мягки по отно­шению к сервам, нежели во многих других областях, ибо во многих других областях сеньоры могут распоряжаться жизнью и смертью своих сервов, когда и как им угодно, а также принуждать их вечно жить на своих землях. В Бовэзи же с ними обращаются более человечно, ибо, при условии платы своим сеньорам положенных обычаем рент и подушного, они могут идти служить и жить вне юрисдикции своих сеньоров. Но нельзя им отказываться платить следуемое сеньору «брачное» [формарьяж], за исключением мест, пребывание в которых может дать им свободу, как, например, в некоторых городах, всякий жи­тель которых свободен в силу привилегии или обычая. Ибо как только кто проведает, что его серв поселился в таком месте, он может получить его обратно, если за­явит на него в течение одного года и одного дня притязание, как на своего серва. <...>Множество сервов, тайно ушедших от своих сеньоров на жительство в такие места, получило свободу.

2. ИЗ «КУТЮМ БОВЭЗИ» БОМАНУАРА

XIV. § 467. Мы называем вилланским держанием та­кое, которое держат от сеньора за чинш, ренту или шампар, ибо с держания феодального ни одного из этих пла­тежей нести не должно.

3. ИЗ «ПОЭМЫ О ВЕРСОНСКИХ ВИЛЛАНАХ»

Середина XIII в.

Снова несу я свою жалобу святому Михаилу – вест­нику небесного царя – на всех версонских вилланов и особо на виллана Осбера, предателя, который хочет обез­долить святого Михаила.

Вилланы должны возить камень – без споров и со­противления. В нем что ни день, то нужда. И на печах и на мельницах. Вилланы постоянно повинны службой. Строится ли дом – они должны подавать каменщикам камень и цемент. Все это делает каждый виллан, кроме Осбера Пенеля, который придумал скверное новшество: вилланы выбрали его своим вожаком и сделали его ходатаем, чтобы обобрать сеньора. Не устроили ли они того с рядом других знат­ных? Да, они это проделывают постоянно.

Первая работа в году – к Иванову дню. Вилланы должны косить луга, сгребать и собирать сено в копны и складывать его стогами на лугах, а потом везти на бар­ский двор.

Затем должны они чистить мельничные канавы, каждый приходит со своей лопатой, с лопатой же на шее идут они выгребать сухой и жидкий навоз. Такую работу де­лает виллан.

Но вот наступает август, а с ним новая работа (ее-то им только недоставало!). Они обязаны барщиной, и ее не следует забывать. Вилланы должны жать хлеб, соби­рать и связывать его в снопы, складывать скирдами сре­ди поля и отвозить немедленно к амбарам. Если их земли подлежат шампару, то никогда не свезти им с полей сво­их снопов: идут они искать сборщика и приводят его; если виллан погрешит против установленного счета, то сборщик пристыдит его и наложит большой штраф, буде он ему чего недодал. И вот на­гружает он шампар на свою двуколку, не смея скинуть ни единого снопа, везет к амбару общего шампара. Его же собственный урожай остается под дождем и ветром, и виллан тоскует о своем хлебе, который лежит на поле, где терпит всяческий ущерб! И вот подъезжает он к ам­бару, где берут с него штраф, если он потерял хоть один сноп, упавший с воза в поле или на дороге. Привязывает он своих лошадей, но им не дадут ни крошки корму; а если увидит его меряльщик, то он также сумеет огорчить виллана, требуя с него вина. Немало приходиться платить тому, над кем висят три или четыре приказчика: один принимает, другой разгружает, третий ведет к меряльщи­ку – бедняку же одни слезы! Сдав хлеб, виллан, нако­нец, уходит.

А потом подходит время ярмарки «на лугу» и сентябрьский богородичный день, когда надо нести поросят. Если у виллана восемь поросят, то он берет двух наилуч­ших, один для сеньора, который, конечно, не возьмет того, что похуже! А сверх того, надо приложить по денье¹ за каждого поросенка из оставшихся. Все это должен платить виллан. Затем наступает день святого Дионисия. Тут вилланы хватаются за голову - ведь им надо вно­сить ценз, и они в страхе<...>

Виллан не может продать свою землю без того, чтобы сеньор не получил тринадцатой доли с цены. Затем они опять повинны барщиной. Когда они распахали зем­лю, то идут за зерном в амбар, сеют и боронят. На долю каждого приходится один акр. После этого они должны нести лепешку к «вотчинному» андрееву дню, что бывает за три недели до рождества. Она предназначается для господского стола. К рождеству надо сдавать кур <...>

Если виллан выдает дочь замуж, за пределы сеньо­рии, то сеньор получает пошлину - «кюлаж»<...>

На пасху вилланы опять повинны барщиной. Когда вилланы вспашут землю, идут они в амбар за зерном, сеют и боронят. Каждый обрабатывает один акр под яч­мень. После этого надо ехать в кузницу подковывать ло­шадей, потому что пора отправляться за дровами в лес. Богатое вознаграждение получает за это виллан – по два денье в день! Затем следует повозная повинность, ведь ежегодно они возили хлеб в Домжан. Вилланы еще облагаются одним картье пшеницы. Кроме того, на них лежит обязанность молоть на мельнице сеньора. Если виллан не рассчитался с мельником, как ему полагается, то мельник возьмет свое на зерне, отмеряя его такой мерою, что возместит свой помол; лопаткой загребет себе муки так, что полной мерой останется едва половина, и еще прихватит горсточ­ку. Но вот виллан получил свою часть и спешит идти домой. Но тут наступает самое худшее – виллан должен заплатить еще и за выпечку своего хлеба. Жена виллана отправляется к сеньориальной печи и ис­правно платит свой форнаж², приносит лепешку и под­могу, но пекарша ворчит, а пекарь недоволен и бранится, говоря, что он не получил, сколь­ко ему полагается. Он клянется, что печь будет истоплена плохо и что не придется есть хоро­шего хлеба – он будет непропеченным.

Сир, да будет вам известно, что нет под небом более подлого народа, чем версонские вилланы, - это мы твердо знаем. Поэму эту написал Эсту Легоз и многими сло­вами подкрепил правду высказанного.

4. ПОВИННОСТИ ВИЛЛАНА

Из грамоты 1263 г.

<...>Означенный дом с садом и [прочими] принадлежно­стями обещался он<...> от своего имени и от имени наслед­ников и преемников своих держать на вилланском праве, согласно обычаям и кутюмам той местности, и нести [за то] чинш<...> барщину, платежи, тальи и прочее, что следует по праву<...> и что за названный дом и сад доселе плати­лось<...>

5. ВВЕДЕНИЕ СБОРА ЗА ПОКРОВИТЕЛЬСТВО

Грамота 1173 г.

Я, Тибо, граф Блуа<...> извещаю, что каноники св. Авита Орлеанского, явившись передо мною, жаловались на утеснения, чинимые злыми людьми селению их, именуемому Сериз, каковое [селение] от предков моих они в дар получили. И дабы утеснения эти с божиею и моею помощью прекратить, определили они мне [взи­мать] со свободных поселенцев означенного селения<...> сбор за покровительство, именно в праздник св. Ремигия, по 2 секстария овса с каждой гостизы<...> Я же по любви к богу<...> и за разрешение<...> мне сбора за покровительство селение и свободных поселенцев его взял под свою защи­ту и охрану принял, с обязательством<...> защищать и охра­нять их против кого бы то ни было.

6. СБОР ЗА ОХРАНУ

Грамота 1185 г.

Аббат, по совету монахов своих, передал<...> Фулько охрану означенных селений. За охрану взимать Фулько и наследнику его с каждого впрягаемого в плуг живот­ного, будет ли то бык, корова, осел или лошадь, по 12 де­нариев<...> ежегодно; если же запряженному в плуг живот­ному будет дан в припряжку козел, считать его за быка<...> С крестьянина, обрабатывающего землю лопатой, взи­мать по 10 денариев, если нет у него упряжного живот­ного<...> И да будет ведомо, что тот, кто будет нести озна­ченную охрану, ничего сверх положенного с оных селений ни просьбами, ни силою взимать не должен<...>